Персональные данные⁠⁠

Ни для кого не секрет, что персональные данные — вещество весьма текучее, а еще невероятно легкое. Стоит чуть посильнее открыть воду или окно, как данные тут же куда-то улетают и утекают, и обязательно попадают в руки злоумышленников. Это классический сценарий, как история с колобком, который всем в лесу растрезвонил о том, что дед и бабка — безрукие голодные пенсионеры, неспособные справиться с самовлюбленным и слегка перебродившим тестом, чего уж говорить обо всем хозяйстве.

Иногда данные крадут, иногда продают, а иногда их просто выбрасывают на улицу в знак протеста и собственной обиды, как это случилось с техником судьбы Данилой Жабиным.

Жабин устал. Он пахал, как трактор, который по бумагам списали еще тридцать лет назад, только Жабин продержался сорок. Чем лучше он трудился, тем больше его запрягали. В конечном итоге у Данилы собрался целый отряд подопечных из девяти человек: как семейных, так и одиночек. А ведь это было нарушение всех правил КОДЕКСА СУДЬБЫ, но кому какое дело до правил, если ты справляешься? Когда Жабину дали десятого, он не выдержал и психанул.

— Я ухожу, — положил Данила заявление на стол.

В этот день мастер Костромин отсутствовал. Какие-то проблемы с вышестоящим начальством, судьбоносные иски или что-то в подобном малоприятном духе. Все дела проходили через его властолюбивого зама Гадова, который держался за что угодно, но не за людей.

— Ты сперва две недели отработай как положено, а потом иди куда хочешь, за забором очередь из таких специалистов, — не читая заявления, зам подписал его и, откинувшись в кресле, противно запел: — Уходи и дверь закро-о-ой, у меня теперь друго-ой…

Уставший злиться Жабин молча вышел, хлопнув дверью.

Проблема была не только в количестве клиентов, но и в качестве. Данила, казалось, собрал все самые худшие биографии: мизантропы, нигилисты, простофили, алчные скряги и патологические неудачники. Так ладно бы ему нужно было просто поддерживать их стиль жизни, но ведь Жабину постоянно приходили задания по улучшению судьбы этих… этих труднохарактерных граждан. Ни минуты покоя с ними. Иногда приходилось даже растягивать сутки.

Две недели пролетели, как школьные каникулы: быстро и незаметно. Жабин выполнял задания и рекомендации без энтузиазма и ничего в жизни его клиентов кардинально не изменилось, а должно было. Начальник так и не вышел на работу, а Гадов вдруг осознал, что за забором специалистов нет и расхлебывать все проблемы и долги предстоит ему.

— Жабин, а ты что, сменщика себе нашел? — решил включить свой хилый авторитет Гадов. — Не нашел? Вот как найдешь, тогда и увольняйся.

Данила достал копию подписанного заявления и, не позволив начальнику выхватить его и порвать, вышел прочь под звуки мерзкого блеянья и угроз. По дороге на остановку Жабин выудил из портфеля свой рабочий ежедневник, куда он по старой привычке вписывал данные клиентов: адреса, ФИО, контакты, черты характера, биографию, а заодно и главные задачи на ближайшие дни, и без всяких угрызений совести выбросил всё это в бетонную урну, а затем растворился в толпе. Вот так и утекли личные данные десятка людей, а вернее, упали.

***

Специалист широкого профиля Дима Тюрин шел домой после очередного мелкого заказа, который так и не состоялся. Тюрин уже месяц сидел без работы. Постоянные клиенты и хороший доход остались в его родном городке на пятнадцать тысяч жителей, где заказ мастера по интернету считался дурным тоном, а все отзывы передавались из уст в уста под стаканчик пенного с воблой. Кто же знал, что Тюрину на заре пятого десятка придется сняться с места и отплыть в сторону новой жизни? О причинах переезда говорить не будем, ведь главное не это, — главное, что Дима сидел без клиентов в большом и чужом городе, а для рекламы не было ни денег, ни мыслей, ни частот сарафанного радио.

Тюрин был на грани, требовались заказы. Докурив на ходу сигарету, он бросил окурок в урну, но вдруг понял, что это не урна, а бетонный вазон, в котором ничего не росло, кроме мусора. Мастер легко сорил словами, а вот вещами — никогда. Подсветив себе телефоном, он обнаружил окурок среди десятка других, а еще весьма любопытную и совершенно не похожую на мусор книгу. Открыв ее, Дима понял, что в руки ему попала странная база данных, принадлежащая какому-то мастеру-маньяку Жабину, знавшему о своих клиентах слишком много. Ну вот, например:

«Филин Сергей Иванович, тридцать пять лет. Разведен. Размер обуви сорок два, группа крови — первая положительная. Паталогический балбес. Любит рыбные котлеты и испанский шансон, беспринципный марксист. Задачи: увеличить доход клиента на десять процентов. Рекомендации: заменить прокладку сливного бачка, отыскать левый зеленый носок, сократить содержимое тюбика зубной пасты на треть, отрегулировать доводчик на шкафчике, заселить моль».

Тюрин, конечно, слышал, что в больших городах у людей и запросы большие, но чтоб такие… И как все это могло помочь увеличению доходов?

Вопросов было много. Например, как определить, какой носок левый. Да и многое другое настораживало. По-хорошему, ежедневник надо было выбросить, но отсутствие работы останавливало от этого шага. Тюрин сдался и позвонил клиенту по указанному номеру.

Абонент сильно удивился звонку и сказал, что никакого Жабина не знает и мастера не вызывал, но бачок действительно течет, и он будет не против ремонта. Тюрин был вне себя от счастья и сразу поехал на дело, тем более что все необходимое было с собой в рюкзаке.

Филин и правда оказался слабовольным марксистом. Сначала он заявил, что не будет потакать капитализму, а за услугу оплатит услугой, но потом понял, что ему лень заморачиваться, и согласился на деньги.

Дима поменял прокладку, затем, изучив записи Жабина, отыскал за стиральной машинкой носок и, сам не понимая зачем, тайком слил в унитаз пасту из тюбика. Моли у него с собой, разумеется, не было, а вот доводчик можно было и подшаманить. Нужен был только предлог. Тут Тюрин заметил, что у клиента два пальца на правой руке перебинтованы.

— А что у вас случилось?

— Да дверца у шкафчика какая-то странная. Открывать приходится с силой, а если не придерживать, может и по пальцам ударить, — он показал на бинты. — А на работе мне пальцы всегда нужны, я музыкант, знаете ли, играю в группе.

— Так давайте я отрегулирую, — предложил Тюрин.

— Так вы денег попросите.

— Так я наглеть не буду.

— Так и быть, делайте, — обреченно вздохнул музыкант и ушел в комнату.

Тюрин ослабил винты и стал собираться. Тут до него дошло, что музыкант теперь сможет лучше играть — так он, видимо, и повысит свой доход. Но какое дело до этого мастеру?

«Плевать, главное, что работа есть», — подумал Тюрин и решил набрать номер следующего по списку, чтобы договориться на завтра. Но пришлось ехать сегодня.

У семьи Качановых в квартире упала стена и накрыла дедушку. Так бывает, когда человек решается сам сделать перепланировку, не имея соответствующих навыков, как в случае с главой этого семейства. Хорошо, что стена была не несущая, а всего лишь межкомнатная перегородка из гипсокартона. Дедушка даже не проснулся, только перевернулся на другой бок и накрылся обоями как одеялом.

Тюрин заглянул в ежедневник. «Качановы: вредные, невоспитанные, уважают только силу и чувствуют чужой страх. Крайне скупы».

Что делать со стеной, и без всякой книги было ясно, а вот дальше следовали рекомендации: оттереть нагар с духовки, вымыть полы и почистить холодильник. Всё это, согласно записям, должно было решить извечный внутрисемейный конфликт. Никто из Качановых — отец, мать, сын и пес — не хотел прогибаться друг перед другом и быть поломойкой. Поэтому поломойкой должен был стать Тюрин.

В квартиру мастер зашел с криком:

— Пять минут у вас, шантрапа, на то, чтобы ввести меня в курс дела, потом вопросы задавать не буду!

Тюрин достал из рюкзака аккумуляторную болгарку, включил и злобно потряс ею над головой. Сработало. Стая приняла его сразу. И даже вожак, которого накрыло стеной, преклонил пожилое колено. Стену разобрали и вынесли на помойку все вместе. Потом Тюрин делал замеры, а Качановы в полном составе убирали квартиру. После мастер взял аванс и пообещал заказать материалы утром, а начать работы через три дня. До тех пор он запретил ссориться.

Ежедневник был потрясающим. Тюрин так изголодался по работе, что не мог нарадоваться. Этот Жабин, кто бы он ни был, явно был счастливым мастером. Столько заказов!

Утром Дима уже спешил на новый объект. Под мышкой он держал шахматную доску и вафельный тортик. Его новый клиент был настоящим коллекционным вином: поросшим вековой пылью программистом, никогда не выходившим в люди и не раскрывавшим дома окна. Такие затворники никому не открывают дверь и годами живут среди всякой рухляди. Но у Тюрина был ключик. Судя по записям, клиент обожал шахматы и был падок на сладкое. Дима вдрызг проиграл семь партий, но зато починил свет в ванной комнате. Теперь человек не разобьет голову о кафель, сможет наконец побриться и совершит важный звонок по видеосвязи. Его жизнь изменится.

Все эти фантастические последствия Тюрина не волновали, главное, что была работа, пусть и не всегда логичная. Книга требовала не только чинить, но и ломать. Например, Дима должен был явиться к одной порядочной семье, где все относились друг к другу с уважением, и сломать нос. Хорошо, что нос был из гипса и принадлежал искусственной голове. Хозяин дома был известным художником и готовил голову к выставке. Сломанный нос впоследствии придал скульптуре новый смысл и сделал ее главным экспонатом. Тюрин провернул это грязное дело под предлогом замены уплотнителей на окнах и дверях. Он не хотел заниматься вандализмом, но боялся, что если не выполнять требования книги, то удача отвернется от него. Правда, она и так скоро отвернулась.

База данных оказалась маленькой, всего-навсего десять человек. Тюрин с радостью взял бы больше, но увы. Контактов Жабина тоже не было и связаться с ним не представлялось возможным. Но вскоре Жабин сам вышел на связь.

— Мне тут доложили, что у вас мой ежедневник, — раздался в ночи голос неизвестного, когда Тюрин только-только закрыл глаза и еще не успел провалиться в сон.

— Что? Кто? — Тюрин схватился за болгарку, которую всегда держал под подушкой заряженной. — Вы Жабин?

— Верно.

Тюрин убрал болгарку и протянул руку.

— Вы что-то не сильно удивлены моим странным появлением.

— Не очень, — признался Дима. — Признаться, я так и думал, что книга не простая, а вы, очевидно, колдун-ремонтник.

— Я не колдун. Я техник судьбы. Мне тут зарплата пришла, несмотря на то что я уже две недели как не работаю. Думал, ошибка, а потом мне ваш личный техник доложил, что вы с моей тетрадью развлекаетесь.

— Ничего не понимаю. Какой еще техник судьбы? Какая зарплата? Если нужна книга, забирайте, толку от нее все равно уже нет, заказы кончились, — Тюрин показал на журнальный столик, где лежал ежедневник.

— Заказы не кончаются. Этих клиентов еще десятки лет обслуживать нужно, — холодно ответил Жабин.

— Де-сят-ки лет? Одних и тех же клиентов? — глаза у Димы горели огнем зависти. — Да это же золотая жила!

— Жила, ага, только не золотая, а канализационная. Ненавижу эту работу…

— Вы шутите? Да я бы всё отдал за ваше место!

— Правда? — удивился Жабин. — И вас не смущает количество клиентов?

— Смущает, — признался Тюрин, — маловато будет.

— Забыл сказать, что работать с ними нужно ежедневно! Есть, конечно, самое передовое оборудование и специальные препараты для обхода законов физики, но всё равно, это очень утомляет.

— Но работа постоянная?

— На сто лет вперед — гарантированно, — кивнул Жабин.

— А как к вам устроиться?

***

В понедельник утром в кабинете Гадова открылась дверь, на пороге стояли двое.

— Жабин! — не скрывая радости, промямлил Гадов. После того как он занял место начальника, жизнь превратилась в сплошной кошмар. — Даня, я так рад, что ты решил вернуться. Слушай, я тут поговорил с ребятами, они готовы парочку клиентов у тебя забрать, только, прошу, вставай обратно в строй.

— Не встану.

— Тебе зарплату повысят! — Гадов пошел ва-банк. — Скажи — сколько?

— Я сменщика нашел, — показал Данила на Тюрина, вооруженного болгаркой. — Человек рвется в бой, просит дать работу. Уже прошел стажировку.

— Хотите работать у нас? — сиял от счастья Гадов, который сам был в одном шаге от увольнения.

— Хочу, — подтвердил Дима Тюрин. — Только у меня есть одна просьба…

— И этот с просьбой, — цокнул языком заместитель. — Еще не успел устроиться, а уже условия ставит! — но, вспомнив о своем положении, все же согласился выслушать. — Ладно, говорите, что там у вас? Господи, скорее бы уже начальство вернулось…

— А можно мне еще парочку клиентов в базу?

— Еще клиентов? — выпучил глаза Гадов.

— Да. И вы там что-то про повышение зарплаты говорили. Если что — я сразу согласен!

серия рассказов Техники судеб в этом году выпущу книгу, чтобы не пропустить ее выход, подписывайтесь на телегу https://t.me/RaynAlexandr

Александр Райн