Ошейник⁠⁠

- Зачем ты это делаешь? — тихо спросила белокурая девушка своего собеседника, взирая на него широко открытыми голубыми глазами.

- Родная, делаю что? Не впадай в сентиментальность. Ты знаешь, как можно получить то, что тебе нужно. Плати, ведь мне нужно на что-то жить. А жить я привык хорошо, — ухмыляясь, ответил молодой шатен, выпустив струю сигаретного дыма прямо перед собой.

- Я потом отдам, ты же знаешь, обязательно отдам. Давай только без этого сейчас, ладно? — продолжила упрашивать девушка затухающим голосом, словно вжимаясь в себя и неосознанно принимая защитную позу.

- Нет, я не банк и кредитов не даю. Не можешь деньгами — давай как в прошлые разы. Я же говорю, что привык жить хорошо...

- Не хочу, не могу так больше...

- А что изменилось, дорогая? — прошипел парень, схватив её за талию и крепко прижав к себе. Блондинка задрожала всем телом и вырвалась из его рук, оттолкнув резким движением.

- Пошёл ты, без тебя обойдусь! — выпалила она и стала отступать.

Парень ехидно улыбнулся и снисходительно выдал ей вслед унизительную тираду, театрально смакуя каждую сказанную фразу и гримасничая:

- Ну и катись, красавица! Только ведь сегодня же ночью приползёшь ко мне, на коленках. Как собачонка, будешь мило лаять и умолять. И как думаешь, что я сделаю, а? Я одену на тебя ошейник и буду выгуливать, как собачку. И делать с тобой все, что захочу. Ведь тебе нужно то, что есть у меня. Захочешь жить — приползёшь. И чего она стоит, твоя жизнь?!

Не найдя слов для ответа, блондинка развернулась и побрела прочь нетвёрдой походкой, всхлипывая и подрагивая по пути.

Был вечер пятницы, потому у этой сцены оказалось немало свидетелей из числа прохожих-зевак. Иные из них останавливались, желая посмотреть, чем кончится дело. Разочарованные концовкой зрители явно ожидали чего-то поинтересней и, не увидев желаемой драки, или ещё чего прочего в таком духе, как по команде фыркнули и пошли, каждый своей дорогой. Один лишь таксист, лысый и коренастый мужчина средних лет, стоял у машины, не отводя глаз от обидчика хрупкой миниатюрной девушки.

Обидчик заметил его взгляд и вызывающе окликнул:

- Чего смотришь, проблемы какие-то?

Шофер ничего не ответил и молча сел в машину. Парень поёжился от холода и вернулся в бар, из которого вышел вместе с блондинкой пять минут назад.

Сигаретный дым, расползшийся по единственному залу заведения словно туман, имел бледно-синеватый оттенок неоновых ламп. Курили в баре все посетители, а это около трёх десятков человек. Курили непрестанно, одну за другой, заполняя промежутки между затяжками опорожнением заляпанных влажными пальцами или губной помадой стаканов. Помимо четырёх неоновых ламп на потолке, работали из которых только две, зачем-то был прикручен на нём ещё и дискотечный шар. Шар, вместо того, чтобы крутиться вокруг своей оси, время от времени подрагивал, словно в конвульсиях, изливая свои разноцветные блики на убранство питейного заведения и лица культурно отдыхающих в нём людей.

- Этот чертов шар прямо в глаза светит, мать его... — получил выговор бармен. — Мне бокал пива.

Четверо из посетителей бара оказались постоянными и проверенными покупателями "привыкшего хорошо жить человека", которые, ещё и взяли больше, чем обычно, решив угостить своих собутыльников незнакомым для последних дурманом. Барная стойка находилась в углу, потому, он, восседая за этой стойкой, мог видеть все столики и всех посетителей. Встретившись глазами, с кем нужно, он, по заведённому обычаю, выходил в туалет, где и проходил традиционный рыночный обмен.

Заключив, что вечер прошёл очень продуктивно и удачно, с экономической точки зрения, он решил немного расслабиться и пропустить пару стаканчиков. Естественно, что двумя не ограничился. После первых двух парень оказался в компании незнакомых мужчин. С каждым выпитым глотком он все более оживлялся и веселел; матершина и хохот исходили нескончаемым потоком от их столика, как, впрочем, и от всех других. Успев со всеми последовательно познакомиться, поссориться, помириться, выразить своё уважение в форме пьяного бреда, рассказать о своих любовных победах и презренном отношении к противоположному полу, парень откланялся под одобрительные возгласы новообретенных товарищей. Кое-как объяснив таксисту, куда ему нужно ехать, забрался на заднее сидение автомобиля, где моментально заснул.

В салоне такси стоял удушливый запах дешёвых сигарет; источником света служили лишь бледно подсвеченные ободки на спидометре и тахометре. Шум от дребезжащего кузова и мотора отозвался неприятным болевым импульсом в голове, которая и так была готова разорваться на части. Сдержав рвотный позыв, парень спросил водителя:

- Где мы едем, долго ещё?

- Да уже почти приехали, не переживай, - ответил таксист, исподлобья глянув на пассажира в зеркало заднего вида.

Пассажир открыл окно и жадно вдохнул ночной воздух. Перед глазами все плыло, окружающее видел он смазано, голова гудела и кружилась, будто он только сошёл с гигантских качелей.

Водитель остановил в глухой подворотне, озарённой зеленоватым светом уличного фонаря. Фонарь гудел как трансформаторная будка. Отстегнув ремень безопасности, таксист порылся в бардачке, что-то оттуда вытащил и молча вышел из машины. Едва парень успел задуматься, зачем они здесь остановились и куда пошёл водитель, как дверь пассажирского кресла распахнулась, и таксист резким движением схватил своего клиента за воротник и вытащил из машины. В следующее мгновение пассажир получил удар по лицу, следом ещё один. Второй удар сбил его с ног, кровь хлынула из носа и из рассечённой брови, вмиг залив лицо. От боли и страха слезы навернулись на глаза, он попытался задать вопрос: «За что?», но вместо внятной речи у него вырвался булькающий звук, сменившийся рыдающим возгласом. Таксист нанёс ему ещё удар, послабее, после которого остановился и закурил сигарету. Ожидая новой порции побоев, несчастный встал на колени и вытянул вперёд руки, умоляя тем самым прекратить избиение.

- Лови, сволочь, одевай... — приказал шофер, бросив на землю собачий ошейник.

- Что, зачем это? — наконец смог что-то выговорить парень.

Едва он успел закончить фразу, как новая серия ударов обрушилась на него.

- Хорошо, одену, только прекратите...

- Давай, на шею одевай, как собачонка. Ты же такой весь властный был с той девушкой, такой могущественный. А вот теперь я тебя буду выгуливать, как пса, как нашкодившего пса! Такие люди, как ты, не нужны, вас нужно убивать. Ну, что теперь стоит она, твоя жизнь? А я восстановлю справедливость.

Таксист взял в руки поводок и потащил парня за собой, который едва успевал перебирать руками и ногами на четвереньках, в кровь сдирая руки о бугристый лёд, посыпанный песком и гравием.

- А теперь полай, гав-гав!

Бедолага выполнил и это требование, только лай его своим звучанием скорее походил на вой. Вдоволь насладившись своей властью, таксист забрал у клиента все ценное, что нашёл, и уехал, оставив его лежать на земле в самом жалком положении.

Таксист, с чувством собственного достоинства и удовлетворения, крутил руль и что-то насвистывал себе под нос. Выехав на центральную улицу, он снизил скорость и катил, высматривая кого-то в компании прогуливающихся людей. Завидев нужный субъект, он посигналил и проехал еще метров двадцать, приглашая за собой.

К машине подошла молодая белокурая девушка, она была явно в нетерпении.

- Ну как прошло, расскажи, — оживлённо спросила она через опущенное стекло.

- Да как, нормально, проучил твоего дружка, та ещё собачонка, — спокойно отвечал водитель. — Держи вот, как договаривались, — добавил он, протягивая через окно маленький пакетик с белым порошком. — Остальное - мне.

- Хорошо, — согласилась она, со сладострастием и дрожью принимая пакетик из его рук.

Затем водитель обернулся к задним сидениям, взял оттуда двумя пальцами черную кружевную материю, местами прозрачную, с маленьким бантиком.

- На, ты забыла.

Блондинка проворно спрятала вернувшуюся к ней вещь в сумочку и посмотрела по сторонам, стыдливо улыбнувшись. Водитель такси, не попрощавшись, тронулся и поехал по ночной улице, насвистывая под нос любимую мелодию.