Орфографическая реформа⁠⁠

У меня всегда были проблемы с орфографией. Я окончил школу с серебряной медалью, и единственной четверкой была четверка за русский язык. Просто я учил правила и никогда не учил исключения. Не мог себе объяснить, почему, если мы договорились, что будет вот так, потом в итоге будет не вот так. С выпускного прошло почти 15 лет, но ответа на этот вопрос у меня по-прежнему нет.

Правда, теперь я думаю, что нам с русской орфографией еще повезло. Нам хотя бы есть, из чего исключать. Это был такой промежуточный босс, только лишь с некоторыми вкраплениями хаоса. Можно сказать, это была моральная подготовка к настоящему боссу, — истинному порождению рандома, орфографии английского. Тут уже правила — это просто счастливые исключения из исключений. Если в русском можно было не учить исключения, тут можно спокойно не учить правила: зачем, если они применимы к орфографии трех с половиной слов и двух предлогов.

Каждый раз, когда я трачу 100 лет, чтобы запомнить очередной бессмысленный набор гласных в английском слове типа conscious, queue или manouevre, я мечтаю об орфографической реформе английского языка. Зачем эта нечитаемая "h" в слове "ghost"? Чтобы добавить в него что-то призрачное? Почему сочетание "ch" в слове "church" это "ч", а в слове "champagne" это "ш", а в "such" уже снова "ч", но при этом в "catch", чтобы сделать "ч" — нужно уже "tch". Зачем эта нечитаемая "k" в "knife" и "knight"? Она режет без ножа.

Отдельный вопрос за скобками, каким образом "pagne" в слове "champagne"может читаться как "пэйн". То, что это слово пришло из французского, никак не оправдывает того, что английский постоянно газлайтит своих пользователей. Ты видишь, что "pagne" это не "пэйн", но тебе говорят, что это "пэйн". И в какой-то момент ты сдаешься и понимаешь, что да, действительно, если присмотреться, "pagne" — это "pain". Ты жертва в отношениях с тираном. Когда ты начал видеть, что "pagne" — это "pain", всё, теперь ты немножко не в себе. То что нужно, чтобы освоить английскую орфографию. Запомни это чувство и придерживайся его.

Несмотря на то, что я уже чувствую себя жертвой в зависимых отношениях с английским, начинаю к ним привыкать и скоро полюблю этот садизм и начну его желать, память о норме пока еще жива в моем сознании. И возможно, это будут мои последнии слова из позиции человека, который еще помнит, что могло быть иначе. По-моему, главное, что требуется от языка международного общения — это легкость в освоении. Унифицированные правила написания слогов сразу облегчили бы язык в 10 раз. Давайте просто скажем спасибо этому историческому латино-греко-германо-французскому хвосту и нафиг отрежем его ко всем чертям во имя психического здоровья современников.