Одно чудо и одна странность⁠⁠

Проект «Подвиги» сейчас проводит акцию «На этой земле родился герой» для жителей Мордовии. Через сайт https://pobeda13.kartageroev.ru/ мы собираем истории простых участников Великой Отечественной – солдат, тружеников тыла, строителей оборонительных рубежей – в общем всех, для кого война была современностью и реальностью. К празднику Победы мы хотим, чтобы на городских баннерах появились портреты наших родных людей.

Вот так:

Нам уже прислали несколько невероятных историй, которые хоть завтра экранизируй. Я ими ещё поделюсь. Но ещё было несколько неожиданных личных встреч, которые для меня как для пиарщика дороже любых охватов и любой медиаизвестности.

Вообще нас с «Подвигами» регулярно показывают по местным телеканалам – и безграничное спасибо тем журналистам, которые понимают, что это важно. Но живых откликов от радио- и телеохвата немного. Буквально несколько человек спустя 100500 эфиров и 10 лет времени существования нашего проекта признались, что услышали о нас по радио или увидели по телевизору.

Ну и вот. Сейчас будет одно чудо.
В марте нас снимает местный телеканал. Вечером сюжет выходит в новостях. В кадре мы рассказываем, какая это чудесная акция, как легко через наш сайт брлбрлбрблр прислать нам историю своего солдата. «Брлбрлбрблр» – это вот так на слух воспринимается название любого сайта, даже если оно очень простое. Название, конечно, дублируется внизу бегущей строкой, но её попробуй отлови.

Через пару дней мне звонит немолодой человек. Он что-то там увидел по телевизеру, но ничегошеньки не понял из репортажа, эта информация слишком быстрая для него. Пока очки направишь на ту самую бегущую строку – а? что там за проект? что за сайт, где он находится, как туда тыкать? Всё, конец. Но наш немолодой человек Николай Иванович Пискаев – это боец старой закалки. Он прекрасно знает: можно не уметь в комплюхтер, но старые добрые способы добывания информации никто не отменял! Он позвонил на этот самый телеканал и всё из них там выпытал. Что за «Подвиги». Где они находятся. Чем занимаются. Узнал мой номер и связался.

И всю информацию о своём отце-фронтовике он не прислал. Он её ПРИНЁС. В офис «Подвигов». В 9 утра. Был страшный гололёд, мы переживали, как же он дойдёт. А Николай Иванович ПРИЕХАЛ за рулём! Мы долго разговаривали, записали всё с его слов и выверили. Пересмотрели фото, обработали.

История его отца была простая. Иван Наумович Пискаев был с 1922 года. Родом из Кочкуровского района Мордовии, на фронт ушёл добровольцем. Был радиотелеграфистом. Воевал за Ленинград на Невском пятачке. Получил медали «За отвагу», «За оборону Ленинграда» и Орден Красной Звезды.  Вернее, был представлен к ордену, а вручение не состоялось по невыясненным причинам (сын фронтовика несколько раз пытался узнать, почему так вышло, писал письма. Ему ответили, что сделать ничего нельзя, и что «страна уже другая», а потому выдать награду невозможно. Объяснить, почему она не выдана, тоже).

Из рассказов отца о войне Коля больше всего запомнил фразу отца, что связистов, радистов, радиотелеграфистов сильно берегли. Выбыл связист – утрачена связь, этого очень боялись. А ещё Иван Наумович рассказывал, что его чудом не ранило несколько раз – и всё однотипно: пули несколько раз пролетали между пальцами, ударяли в стену, в бревно, но не ранили. И он всё удивлялся – не судьба.

Бог с ней, с наградой. Главное, вернулся живым. Вернулся. Женился. Воспитал двоих детей. Всю жизнь – лишь только 42 года! – трудился в снабжении. Его очень любили односельчане и уход его переживали как глубокую личную утрату. Николай Иванович показал фото с похорон (была такая специфическая мода – фиксировать похороны. Последний раз такое видела в 1999 году). На фото – огромная толпа народу. Гроб несли на руках. А нести было далеко. Но друзья и коллеги решили, что это будет дань памяти. И на последнем километре гроб подняли на вытянутые руки и так донесли до кладбища. Николай Иванович говорит, что до сих пор ловит мурашки от этого момента.

Фронтовик похоронен на Николаевском кладбище, это пригород Саранска. Вот уже лет 20 Николай Иванович борется за то, чтоб на это кладбище поправили дорогу. Она разбита, колеи как окопы! Каждый раз пенсионеру всё труднее туда добираться, а бывает он там часто, на каждый праздник к маме и папе – святое дело. Но кладбище признано закрытым (ну как закрытым, в могилы, которые были забронированы на две персоны, ещё изредка хоронят, в остальном с этим покончено), а значит, дорогу делать не для кого. Тот же факт, что к неживым постоянно ходят живые, похоже, мало волнует тех людей, которых пытается расшевелить Николай Иванович. Такая вот борьба за память.

Хорошая получилась встреча. Про Николая Ивановича хоть пиши отдельный роман. Он очень крутой. Переработал почти на всех крупных предприятиях нашей республики, причем на половине из них был специалистом по продажам (например, на пивном заводе, для чего специально учился в Англии), а на второй половине перебывал главным инженером.

И в конце случайно выяснилось, что его мама родом из деревни Дарьевка или ой, нет, Ермоловка (он запутался, так и не вспомнил, но я-то понимаю, что это всё моё, родное). У меня сердце к горлу подскочило – мы оказались очень близкие земляки и может быть, даже родня. А у Николая Ивановича стали такие глаза, как будто он увидел чудо. Хотя чудо – это он сам.

Ну и наконец к странности, если вы ещё не устали.

Как вы помните, Николай Иванович узнал про нас из телесюжета. Над сюжетом работала очень хорошая, милая журналистка, которая давно понимает нашу команду с полуслова. И ещё работал оператор. Сразу после съёмки он рассказал, что у него тоже был прадед-фронтовик, да вот и фото есть где-то в телефоне, лень искать, да и присылать его на сайт… нуууу… неохота. Да и что он такого сделал – ну освобождал половину Европы, ну да, всю войну от начала до финала. А так, в общем, нечего рассказать. С каждым его словом у меня всё шире распахивались глаза. Я прям не верила, ну как так можно работать с материалом, который тебя затрагивает напрямую, но оставаться таким неподвижным? Я ему сказала, ткнув в плечо пальцем, что жду конкретную историю от конкретного него, слышь? Получилось едва ли не злобно, я правда рассердилась.

А потом, конечно, поняла, что в целом, всё это очень логично. Скорее всего, оператор полностью уродился в своего прадеда, который о своих заслугах говорил буквально ничего. Такими людьми мы и были всегда сильны. Они скорее способны сберечь, укрыть, заслонить, молча стать опорой. Слова для них имеют второстепенное значение.

Но сберечь память о ком-то, держа её только в своём сердце, невозможно. Она вместе с вами уйдёт, вы даже не заметите как.