О работе в налоговой⁠⁠1

Как бывший госслужащий, я хотел когда-нибудь написать несколько постов о том, как мне довелось поработать в доблестной Федеральной налоговой службе. Возможно, пора.

В нашей инспекции я заметил интересую особенность, несвойственную другим местам, в которых мне довелось проработать до этого. Многие сотрудники со стажем в 15-20-25 лет не доживали до своего увольнения, а часть из них отправлялось на больничные койки прямо со своего рабочего места - сосуды, давление, сердце. Что характерно, это были не только тетеньки лет 60, но и сорокалетние. Один товарищ отправился в больничку прямо с работы с последующим выявлением запущенного рака и через два месяца скончался.

И в нашей инспекции был такой обычай - тех, кого увозили из налоговой в последний путь, потом привозили так сказать, попрощаться. Здание инспекции принадлежало бывшему владыке нашего региона когда-то в девяностых и было отжато в федеральный бюджет при раскулачивании. Оно досталось министерству по налогам и сборам, и имело форму подковы. Путем объединения и достройки, которая продолжалась ещё до 2018, то есть почти 20 лет, инспекция превратилась в форт боярд с внутренним двориком, в котором мокли под дождем стопки старых документов, подлежащих утилизации, и иногда туда заезжали черные джипы известных предпринимателей, в которые садился на 5-10 минут руководитель нашей инспекции, выходящий оттуда с черным пакетиком. Сейчас он после почти двадцати лет руководства инспекцией отбывает девятилетний срок в колонии строгого режима.

А также в этот двор привозили катафалк с очередным Добби, не успевшим получить носок от государства. Почти всегда это были рядовые сотрудники, прослужившие на одних и тех же должностях лет по 15-20, и с которыми прощались такие же коллеги, ещё не выработавшие свой биологический ресурс. Об этом интересном обычае я узнал на третьей неделе своей работы, когда девчонки из моего кабинета позвали меня тоже "попрощаться" с почившей. Резонно заметив, что я её даже не знал, я, тем не менее, как старец Фура понаблюдал за процессией из окна третьего этажа, как человек 50 облепили катафалк, траурно повошкались вокруг и обреченно разошлись.

В этот момент я впервые подумал, что госслужба - не то, чем я хотел бы заниматься всю свою жизнь.