Небо Титана. Часть 7. (Научная фантастика)
28. Другой язык
Обледеневшего Данте космонавты положили возле Леонардо. Пуля прошла навылет, пробив баллон и грудную клетку. Через несколько часов тела оттают и тогда Стив сможет взять образцы тканей на исследования.
- Они воскресли оба, - произнес Стив, рассматривая рану на груди Данте.
- Да еще и костюмы как новые, - сказал Жорж.
- И кислорода нам прибавилось, - сказал Стив, - плюс один баллон. Жаль, второй прострелен.
Гречкин сел за стол лицом к команде и вытянул больную ногу.
- После воскрешения, Леонардо выстрелил в Данте, - задумчиво произнес Мингли.
- Но перед этим что-то заставило Данте побежать в противоположном направлении от базы, - напомнил Жорж.
- Он мог испугаться Леонардо, поэтому и побежал, - предположил Саид.
- В прошлый раз Данте в психозе убил Леонардо, а теперь Леонардо убил Данте, - сделал заключение Мингли.
- Причины, по которым они воскресли, я так понимаю, обсуждать нет смысла? – спросил Гречкин.
- А какие могут быть причины? – усмехнулся Жорж, - ты можешь перечислить причины, по которым воскресают люди?
- Нет, но есть причины, по которым мы могли подумать, что они воскресли, - ответил Юра.
- Например? – Жорж уставился на Гречкина.
- Может над нами проводят какой-нибудь эксперимент, и мы вовсе не на Титане, - начал перечислять Гречкин, - или что-то вызвало коллективные галлюцинации. А может вас вообще не существует, а я сейчас лежу подключенный к искусственной реальности.
- Попахивает солипсизмом, - сказал Стив.
- Нет, Юра, - ответил Мингли, - мы реальны и все вокруг реально. А воскрешение их как-то должно быть связано с этой Сферой и с Лучом.
- Может попробовать снова поговорить с ним? – предложил Гречкин.
- Давай попробуем, - ответил капитан.
- Что спросить? – произнес Саид.
- Вопросов у каждого из нас, наверное, бесконечное множество, - сказал Мингли, - но учитывая, что он как-то неохотно с нами общается…
Юра встал и прихрамывая вышел в центр помещения.
- Я знаю, что спросить, - сказал Гречкин, шаря рукой в набедренной сумке в поисках гаек.
Сосредоточившись, глядя в потолок, он молчал секунд десять, а потом произнес:
- Луч, ты поможешь нам выжить?
Гречкин подкинул гайки и когда они упали и раскатились в разные стороны, ни у кого не возникло сомнений, что треугольник получится снова равнобедренный. В этот раз космонавты поменяли тактику расшифровки языка неизвестного существа: Юра бросал гайки, Саид в условной системе координат снимал их лазерным тахеометром, получал на дисплее треугольник и говорил нужный угол Мингли, а тот в свою очередь записывал соответствующую букву. Стив и Жорж собирали гайки и возвращали их Гречкину.
Через минуту был получен ответ: “Я это делаю”.
- Зачем он дает нам надежду на спасение? – недовольно произнес Жорж.
- Давай про геологов, - сказал Саид.
- Нет, спроси про кислород, - предложил Стив.
- Да, он же как-то сделал баллоны для геологов, - сказал Жорж.
- По мимо кислорода у нас и система фильтрации воды уничтожена, - сказал Гречкин, - нам чтоб выжить надо вообще все чинить.
Сосредоточившись, Юра задрал подбородок и произнес:
- Ты починишь нам базу Титан-1?
“Нет смысла”.
- Отлично, - возмутился Жорж, - для него нет смысла! А для нас смысл есть, да еще какой!
- Тихо, - сказал Гречкин биологу, выставив указательный палец вверх, - погоди…
Юра снова поднял голову.
- Луч, что такое Сфера?
“Зло”.
- Вы знаете, что я думаю… - начал Жорж, но Мингли и Стив его перебили, мол, подожди, позже обсудим. Пока Луч отвечает, надо пользоваться моментом.
- В прошлый раз он не ответил, - начал Саид, - но спроси снова, как он эти треугольники создает?
- Вот это интересно, - произнес Стив.
- Да, - сказал Мингли, - давай, Юр.
Гречкин кивнул. Закатил глаза вверх и произнес:
- Луч, как ты подстраиваешь падения гаек?
“Ваши события, это наш язык”.
Саид нахмурился и окинул взглядом команду. Кроме археолога-лингвиста никто не придал особого значения этой фразе.
- Луч, что нам дальше делать?! – раздался голос Гречкина и гайки покатились по полу.
“Ждите”.
- Ты воскресил Данте и Леонардо?
“Это не они”.
29. Вопросов стало еще больше
Луч перестал отвечать. С озадаченными лицами космонавты сели за стол.
- И так, - произнес капитан, глядя на лист бумаги с ответами Луча, - у нас есть шесть фраз:
“1. Луч, ты поможешь нам выжить? – Я это делаю”
“2. Ты починишь нам базу Титан-1? - Нет смысла”
“3. Что такое Сфера? – Зло”
“4. Как ты подстраиваешь падения гаек? - Ваши события, это наш язык”
“5. Что нам дальше делать? – Ждите”
“6. Ты воскресил Данте и Леонардо? - Это не они”
- Какие будут соображения на этот счет? – спросил Мингли.
- Смотря что мы хотим понять, - ответил Юра.
- Я бы хотел понять, - начал Жорж, - выживем мы или нет, и кто такие Луч и Сфера, исходя из ответов номер один и пять, можно сделать вывод, что Луч работает над нашим спасением и нам надо просто сидеть и ничего не делать. Не ездить больше ни в какие пещеры, ни к морю, вообще никуда! Мы и так собрали данных для исследования на столетия вперед.
- Очевидно у него есть свой план, раз он не считает нужным чинить нам базу, - сказал Юра.
- С чего ты взял, что он вообще способен что-то чинить? – спросил Стив.
- Если бы он не мог ее починить, он бы не стал говорить, что в этом нет смыла, - сказал Гречкин, - его ответ означает, что ремонт базы является ненужным действием, а значит, есть более рациональный способ нашего спасения.
- Я согласен с Юрой, - произнес Мингли, - идем дальше. Он сказал, что Сфера, это зло. Возникает вопрос: зло для кого? Для нас?
- Смотря что подразумевать под понятием зло, - сказал Жорж, - в биологии вообще нет таких категорий.
- Если речь идет про сознательное поведение, – начал Юра, - то зло можно интерпретировать как оценку морального поведения, которое отрицает все нравственные ценности.
- Но в каждом обществе разные нравственные ценности, - ответил Жорж, - и это только на Земле, а если рассмотреть еще и внеземные цивилизации, то как ты будешь определять, что там зло, а что добро?
- Тут всё просто, - вмешался Стив, - если Луч хочет нас спасти и при этом он сказал, что Сфера, это зло, значит она опасна для нас. Она для нас зло.
- Опасна, нет сомнений, - сказал Мингли, - в солнечной системе появился неизвестный объект, который поглощает материю. Если эта шутка окажется на Земле?
- Как она должна оказаться на Земле? – спросил Стив.
- Я понятия не имею, как она перемещается, - ответил Мингли, - но думаю, что Сфера, это такое же сознательное существо, как и Луч. Мы можем утверждать, что на данный момент ее цель поглощать материю. Но мы не знаем какие у нее дальнейшие планы. Может она отправится и на другие планеты? Или даже на Солнце и поглотит его.
- Я считаю, что четвертый пункт самый значимый и фундаментальный для нас. Это важнее уничтожения Земли и Солнца, - вдруг заговорил Саид.
Листок с ответами Луча лежал посреди стола. Члены команды уставились на фразу “Ваши события, это наш язык”.
- Тебе есть что сказать по этому поводу? – спросил капитан у Саида.
- Если все так, как сказал Луч, то выходит, что он и ему подобные общаются между собой через нас.
- Через наши события? – недоверчиво произнес Жорж.
- Да, Жорж, тут ведь так написано, – недовольно пробурчал Саид, - мне самому это сложно представить, но выходит, что да. Это объясняет выпадение нужных Лучу треугольников.
- При чем тут вообще треугольники? - спросил Стив, - или выпадение треугольников это и есть подстроенное Лучом событие?
- Они там между собой так же общаются треугольниками? – задумчиво произнес Юра.
- Нет, - ответил Саид, - я думаю все гораздо глубже. Всё, что я буду сейчас говорить, это лишь то, как я понял ответ Луча. Треугольники, это простое событие для того, чтобы выйти с нами на контакт. Через треугольники он указывал нам на алфавит. Видимо, Лучу так было проще всего общаться именно с нами именно здесь. Но суть тут не в треугольниках, а в том, что он может каким-то образом создавать события в нашем мире. И эти события являются у них аналогом букв, слов или предложений.
- Чтоб создавать события, надо уметь влиять на материю, - сказал Гречкин.
- А вот это будет один из следующих вопросов Лучу, - Саид взял лист с карандашом и сделал запись: “1. Как ты управляешь материей?”.
- Ты хочешь сказать, что мы это просто буквы для них? – спросил Жорж.
- Нет, не мы, а наши поступки, - ответил Саид, - а мы как функция. Мы создаем ситуацию, или они подталкивают нас создать ситуацию, нужную кому-то из них. Через эту ситуацию они передают свою информацию, подобно тому, как мы это делаем, произнося слова.
Саид записал следующий вопрос: “2. Ты создаешь события?”.
- Я все же не могу представить такой способ коммуникации и уж тем более я не могу представить высший разум, который этот способ использует, - сказал Жорж.
- Мне это видится так, - начал Саид, - допустим наша с вами жизнь, это воздушная среда, с ее колебаниями в виде ветров и прочего подобного. Аналогией создаваемого Лучом события, будет являться какой-нибудь щелчок азбуки Морзе или произнесенная человеком буква или слово. И вот, значит, этот щелчок или слово в нашей воздушной среде создает резонанс, колебание, которое мы – люди, улавливаем ухом и определяем это как сигнал, как послание. Так устроен наш устный способ коммуникации. То есть наша жизнь и мы для них это та же самая воздушная среда, а создаваемое Лучом событие является тем самым щелчком или словом. Мы создаем резонанс в воздухе словами, они создают резонанс в нашей жизни событиями.
- То есть сидят два таких Луча друг напротив друга за столом, а на столе расположена наша вселенная, - рассуждал Мингли, - и Лучи эти создают различные события в нашем мире – где-то война началась, а где-то кто-то упал и ногу сломал, и таким образом общаются между собой?
- Именно это заявил Луч, - Саид пожал плечами, - я лишь расширил его ответ.
- Как-то не очень приятно ощущать себя просто функцией общения высшего разума, - произнес Жорж, - получается, что мы это лишь способ передачи сигнала? Наш мир, это лист бумаги, в который они нами записывают послания и отправляют друг-другу? Мы, получается, абстракция? Бред какой-то. И вообще, мало ли что там сказал этот Луч. Мы не обязаны верить ему.
- Даже если мы и правда лишь язык для них, - принялся рассуждать Гречкин, - то как сюда притянуть воскрешение Данте и Леонардо? Да еще и то, что это, как сказал Луч, были и не они вовсе?! А если это не они, то кто это такие? (указывает рукой на замерзшие трупы) Откуда они взялись? Где настоящие тела Данте и Леонардо? Сразу рождается цепочка вопросов.
- На это я не могу ответить, - сказал Саид.
- Как они могли эволюционно прийти к такому языку? Нет, это невозможно, – сказал Жорж.
30. Допросы мертвых
Через несколько часов геологи немного оттаяли, и мы смогли завести окоченевшие руки Данте за спину и перемотать их скотчем. Ноги тоже перемотали. Стив взял образцы крови и после недолгого разглядывания под микроскопом сообщил, что ничего необычного в крови этой нет. Несомненно, это человеческая кровь, сказал он, а Данте с Леонардо – несомненно трупы самых обычных людей.
- Я, знаете, что думаю, - сказал я, потягиваясь на раскладушке, - гроза эта тоже вызвана Сферой.
- На Земле гроза возникает из-за неравномерного прогрева воздушных масс, - Мингли, до этого что-то чиркающий карандашом на листке, поднял на меня взгляд, - ты думаешь Сфера может как-то влиять на температуру вокруг?
- Не знаю, но гроза аномально долгая и сильная.
- Погода на Титане не так хорошо изучена, чтоб делать такие выводы, - ответил Жорж.
- Если сравнить с Землей, то… - я замолк, на полуслове. Мы все резко повернулись к телам геологов.
- Послышалось? – спросил Стив, выходя из-за стола.
Я встал.
Слышу негромкое – “Помогите”. Приглушенный звук доносился не из микрофона скафандра.
- Ах ты сволочь! – услышали мы низкий из-за атмосферы голос Леонардо.
- Помогите, они проникают в меня, – тихо сказал Данте.
- Да что тут происходит?! Вы все чертовы психи! – Леонардо, увидев нас, принялся ерзать по полу, пытаясь высвободить руки.
Мы, держа оружие наготове, медленно подошли к вновь ожившим коллегам. Меня слегка бросило в жар, а руки стали тяжелее.
- И что мы будем с ними делать? – спросил Мингли в чат.
- Вы не понимаете, – зловеще улыбаясь, сказал Данте, - мы тут не одни… Они невидимые, они внутри меня… внутри нас всех…
- Да заткнись ты уже! – кричал Леонардо.
- Предлагаю допросить их по одиночке, - сказал Саид.
- Мингли! – произнес Леонардо, - что тут случилось?!
- Давайте сначала подключим к нашему чату одного, - сказал Мингли, игнорируя вопрос геолога, - поговорим с ним, потом отключим и подключим второго.
- Да, - сказал я, - сейчас я добавлю. С кого начнем?
- Давай с Лео.
***
Не обращая внимания на протесты Леонардо, мы отволокли его в другой конец помещения и усадили на стул, а сами уселись напротив. Скафандр его был чист, будто кто-то отмыл его от крови или подменил на новый.
Я пригляделся и увидел через пластиковую маску, что и голова, и смуглое лицо его тоже чистые, это еще не говоря о том, что не было никакой раны от выстрела. Взгляд Лео бегал по нам, скакал будто мячик. Кажется, геолог искренне не понимал, что происходит.
- Мингли! Ты должен мне все объяснить! – кричал Леонардо.
- Лео, успокойся, - сказал Саид.
- Успокоиться? Вы издеваетесь?! Почему вы меня связали?! Почему Данте напал на меня?!
- Вопросы здесь задаем мы, - Мингли наставил пистолет на и без того перепуганного Леонардо.
- Хорошо, хорошо, - ответил тот, - прошу, прошу только не…
- Просто замолчи и слушай! – перебил его капитан.
- Я понял, понял, - тараторил геолог, - я молчу, молчу…
- Что произошло, когда вы с Данте отправились буриться? – спросил Мингли.
- Сначала все было как обычно, я имею ввиду в первой половине дня… в смысле… Земного дня, - начал суетливо говорить Лео, - мы отстояли несколько станций, а потом я заметил, что Данте начал вести себя странно.
- Он что-то видел? – спросил я.
- Он говорил про какие-то окружности. Спрашивал, не попадаются ли мне окружности с одинаковыми радиусами. Я вообще не понял, о чем он. Сказал, что нет, не попадаются. Я не придал этому значения. Потом, когда мы уже ближе к горам подъехали, мне показалось, что он будто сам не свой. Я решил, что перелет мог так повлиять на него, хотел вам сообщить, но думаю, отработаем уж выезд, вернемся и я вам все расскажу.
- Он был агрессивен? – спросил Жорж.
- Вначале нет, но он с какой-то маниакальной внимательностью рассматривал все вокруг – бур, бутылку с водой, пульт, потом сидел уткнувшись в полевой журнал, но ничего не отмечал там, а просто смотрел в него. Что-то нашептывал себе под нос. Мне стало не по себе, но мы уже заканчивали и… нужно было закончить! Не бежать же мне от него… не знаю, наверно надо было убежать… вам сразу сообщить. Но я решил, что добурим уж последнюю скважину... В общем, когда мы зашли в модуль, я принялся раскладывать образцы и в этот момент он бьет мне по затылку чем-то. Помню острую боль. Я рванул к выходу и упал в коридоре, но не сразу потерял сознание. Повернулся и смутно вижу Данте стоит надо мной с молотком. Я попытался отползти, а дальше я уже лежу на улице во тьме за складом. Я не знаю, как я туда переместился, но судя по тому, что на Титане наступила ночь, я должен был быть в отключке долго. Помню очень холодно было. Я тут же включил обогрев скафандра. Рядом со мной лежал Данте. Мы оба вскочили, я выхватил пистолет, он бросился бежать, а я в него выстрелил.
- Сразу выстрелил? – спросил Мингли.
- Нет, я сначала крикнул “стой”, - ну а потом решил, что надо стрелять, потому как он мог попытаться убить еще кого-нибудь.
- А дальше? – спросил Жорж.
- Дальше я убедился, что Данте мертв, и побрел к жилым модулям. Увидел, что база наша взорвана. Что тут случилось? Пожар был?
- Молния, - ответил я.
- Молния? – удивился Лео.
- Что было потом? - спросил Мингли.
- Я сразу увидел разложенный шатер вдали, но решил сначала немного осмотреться на этих руинах. Никого там не встретил и пошел к шатру. Там был Саид. Я просился впустить, потому что у меня почти села батарея скафандра. Вы просто представьте! Меня пытается убить напарник, я очухиваюсь - на дворе ночь, база взорвана! Сколько времени прошло? Не знаю. Где все? Не знаю. Саид меня не пускает. На таймере пять минут обогрева. Что мне думать? Что делать? Просто какой-то сюрреализм. Я пригрозил Саиду, что продырявлю шатер. В итоге он меня впустил. Я помню, что открываю дверь, захожу в комнату стабилизации и потом вот тут лежу связанный и вы каким-то образом в шатре появились.
- Между провалами во времени, ты ничего не помнишь? – спросил Мингли.
- Я даже провалов никаких не ощущал, все было молниеносно – вот я стою, а вот в ту же секунду я уже лежу с замотанными скотчем руками.
- А ты сам не замечал ничего необычного? – спросил я, - может какие геометрические фигуры тебе мерещились?
- Что вы мне все со своими фигурами? Вы тут все помешались?
- Ясно, значит не видел, - сказал я.
- Отключай, - сказал Мингли, - и давай второго.
- Ты пока полежи немного. Все будет хорошо, - сказал я, - мы хотим теперь с Данте пообщаться.
- Я так понимаю, вы мне ничего не объясните?
- Возможно, позже, - ответил я.
Я отсоединил Лео от чата. Аккуратно мы отнесли его ко входу и положили на пол.
***
Губы сидящего напротив нас Данте шевелились, но речи его мы не слышали, потому как говорил он сам с собой шепотом, а к общему чату еще не был подключен. Глядя на его обезумевшее лицо, со странной мимикой, выражающейся в постоянном движении бровей, рассеянном взгляде и периодической улыбке, я понял, что полезного он нам ничего не расскажет.
- Подключай, - сказал Мингли.
- Данте, - сказал я спустя несколько секунд после добавления его в чат, - ты слышишь меня?
- Слышу, - ответил он, глядя куда угодно, только не на меня.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил Стив.
- Как будто я, это уже не я, - со смехом ответил он.
- А кто ты? – спросил Стив.
- Я сам не знаю кто я, - Данте попытался высвободить руки. Это было видно по тому, как он заводил локоть за спину и дергал плечом.
- Ты понимаешь, где ты? – спросил Стив.
- Экспедиция на Титан переросла в божественную комедию, - сказал он и засмеялся.
- Я тоже видел окружности, - сказал я, и только закончил фразу, понял, что попал в фокус геолога.
- Видел окружности? – спросил он. Все движения на его лице прекратились.
- Да.
Он пристально смотрел мне в глаза.
- Бог с ними, - ответил Данте и опустил взгляд.
- Зачем ты напал на Леонардо? – спросил Мингли.
- Не помню.
- Что ты помнишь? – продолжил капитан.
Данте сидел молча, смотрел в пол.
- Данте? – сказал Стив, - ты тут?
- Не помню, - повторил он.
- Расскажи про окружности, которые ты видел, – сказал я.
- Не помню. Не помню. Не помню.
В шатре все затряслось и загромыхало. Данте слетел со стула, а мы вскочили, пытались балансировать, чтоб не упасть. Жуткий грохот исходил из-под Титана, будто раскаты грома звучали под нашими ногами, или выстрелы из крупнокалиберной пушки. Было ощущение, что я стоял возле едущего поезда, который вот-вот засосет меня потоками ветра под свои железные колеса. Жорж упал. Пытался подняться, но не мог найти точку опоры из-за тряски. Я перетаптывался, расставив руки в стороны. Грохот становился все громче и зловещее…
31. Кто они?
Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Сердце мое колотилось, будто я марафон пробежал. Леонардо лежал на боку, поджав ноги к груди, Данте - на животе. Жорж поднялся на ноги. Мингли, Стив и Саид стояли напротив меня. У всех отдышка. Перепугались мы не шутку.
- Похоже землетрясение, - сказал Стив.
- Титанотрясение, - поправил его Жорж.
- Пойдемте проверим, что там на улице творится, - сказал капитан.
Мы вышли из шатра. В дали в свете бесконечных молний, сквозь пелену дождя и грозовую атмосферу мы видели черным контуром Сферу, возвышающуюся до небес. Ужасающий вид ее то представал перед нами в очередном блеске разряда, то исчезал во тьме. Размеры ее было сложно определить, но речь шла о километрах в радиусе. Огромные каньоны, образованные резким увеличением Сферы, расходились от нее в разные стороны на многие десятки километров. Один из таких проходил в нескольких сотнях метрах от нашего лагеря, раскалывая ледяную равнину и уходя вдаль. Возле Сферы бушевала стихия – одна молния за другой били в поверхность Титана, а громовой рокот, еле доносящийся до нас, был непрерывен. Окажись мы на несколько километров ближе к этой буре, то несомненно погибли бы от очередного удара с неба.
- Не к добру это, - произнес Саид.
- Нам повезло, что раскол не прошел через лагерь, - сказал Стив.
- Попробуем снова связаться с Лучом, - сказал Мингли.
***
Коллективно сформулировав просьбу, я произнес:
- Луч, помоги нам!
Гайки упали на пол.
“Ждите” – сложилась фраза спустя минуту.
- Да чего ждать-то?! – вскинув руки, возмутился Жорж.
- Задай вопросы, которые я подготовил, - сказал Саид, - они помогут понять с чем или кем мы имеем дело.
Я посмотрел на Мингли. Тот кивнул.
- Давай, - сказал Саиду.
Саид достал бумажку и протянул мне.
- Луч, как ты управляешь материей? – спросил я, подкидывая гайки.
“Синтезирую молекулы”
- Как ты создаешь события?
“Вставляю материю в ваши причинно-следственные связи”
- Почему ты не всегда отвечаешь?
“Занят Сферой”.
- Дай я спрошу, - сказал Саид. Я отдал ему гайки.
- Твои причинно-следственные связи и наши связаны? – Саид кинул гайки и вернулся к тахеометру. Дальше гайки продолжил кидать я.
“Нет”.
- У меня всё, - сказал Саид.
- Луч, мы вернемся домой? – произнес Мингли. После его вопроса я подкинул гайки несколько раз. После четвертой буквы мы поняли, что собеседник ушел.
***
Космонавты сидели за столом, на котором, как и в прошлый раз, лежала листок с ответами от внеземного разума:
“1. Помоги нам. - Ждите”
“2. Как ты управляешь материей? – Синтезирую молекулы”
“3. Как ты создаешь события? - Вставляю материю в ваши причинно-следственные связи”
“4. Твои причинно-следственные связи и наши связаны? – Нет”
- Я думаю, первый пункт можно пропустить, - произнес Мингли, - Саид, я так понимаю, ты нам снова хочешь что-то сказать?
- Да, - ответил археолог-лингвист, - понимая принцип и логику языка, можно многое сказать о носителях этого языка. Мы столкнулись с другим типом сознания, если оно, конечно, существует. Я хочу поговорить о третьем и четвертом пунктах, на мой взгляд они наиболее важные, дающие ответы на многие вопросы. Эти существа, Луч и возможно ему подобные, вклинивают события в наши причинно-следственные связи. Что же это значит?
- Изменяют ход событий, - сказал Мингли.
- При этом каждый раз меняется будущее, - дополнил Гречкин.
- А что значит – меняется будущее? – спросил Саид, - будущее что, заранее определено, чтоб меняться? Ведь, чтоб что-то менять, это что-то должно уже быть. Если будущего пока что нет, то и меняться нечему.
- Если я пну мяч, и он полетит с определенной скоростью, по определенной траектории, то для мяча будущее уже определено, но оно еще не наступило, - сказал Жорж, - вот тебе и причинно-следственные связи. Ты давай к сути ближе, Саид.
- Исходя из концепции детерминизма, никакой свободы воли не существует, - продолжил рассуждение Саид, - и теперь, после…
- Я не верю в детерминизм, - снова перебил археолога Жорж.
- …после общения с Лучом, - Саид не обратил внимание на биолога, - я в этом искренне убежден. Как работают причинно-следственные связи при подбрасывании гаек? Причиной выпадения определенного треугольника, является сила броска, начальное положение гаек в руке, структура поверхности на которую они упадут, сопротивление атмосферы и еще куча других параметров. Но зная все эти параметры мы можем рассчитать куда в конечном итоге упадут гайки и какой получится треугольник. Принципиально это не отличается от ситуации, когда у вас на ребре стоят несколько фишек домино друг за другом. Если вы толкнете первую фишку, и она упадет на вторую, а вторая на третью, вы легко можете рассчитать, куда, как и когда ляжет третья фишка. С гайками расчеты сложнее, но суть та же. Когда мы толкаем первую фишку, и она падает на вторую в этот момент Луч, управляя материей, может помешать упасть третьей фишке или наоборот ускорит движение второй фишки так, что третья отлетит гораздо дальше положенного. Таким образом он и влияет на гайки и, судя по всему, на все остальное в нашем мире. Эти вклинивания в наш повседневный лад и есть их язык. Но все куда более интересно: подобное возможно лишь в случае, когда у системы, куда вклинивается Луч, нет свободы воли. Как у падающих фишек домино ее нет.
- У нас есть свобода воли, - сказал Жорж и встал, - вот, я захотел, я встал.
- Ты встал, потому что есть причина, причина, это наш диалог.
- Ну хорошо, пусть у нас нет свободы воли и что? – спросил Стив.
- Это значит что и сознания у нас нет. Все в нашем мире это падающие фишки домино. Каждая квантовая частица, каждый кварк, электрон, атом, молекула, клетка, макро-организм всё это фишки. Один элемент материи или энергии воздействует на другой, другой на третий… все подобно падающим фишкам и нет момента, когда у какой-нибудь фишки был бы выбор, упасть ей или нет.
- Риторический вопрос, но все же… А кто толкнул первую частицу? Первую фишку домино? – спросил Мингли.
- Я думаю, что Большой взрыв, - ответил Саид.
- А кто толкнул фишку под названием Большой взрыв? – Мингли слегка улыбнулся.
- Понятия не имею.
- Я знаю, Саид, - сказал Мингли, – я сам ни раз думал об этом, но ни к чему так и не пришел. Это за рамками нашего понимания.
- Первую фишку кто-то должен был толкнуть, иначе наша вселенная не запустилась бы, - сказал Гречкин.
- Значит, кто-то толкнул, - сказал Мингли, - от того, понимаем мы это или нет, суть природы не меняется.
- Луч сказал, что их причинно-следственные связи находятся вне наших, - произнес Саид, - представьте себе рельсы, по которым едем все мы, вся наша вселенная, и не можем мы никуда свернуть, а они стоят сбоку и наблюдают за нашим движением. Следовательно Луч и, возможно, Сфера появились независимо от нашей вселенной, независимо от Большого взрыва.
- Выходит, они должны знать наше будущее? – предположил Мингли.
- По идее должны, - сказал Саид, - но если множество таких Лучей и Сфер постоянно вклинивают свои события в наш мир, то наше будущее при каждом вклинивании меняется, значит, даже если они его и знают наперед, то оно может поменяться в любой момент и в таких знаниях нет никакой информативности и смысла. Если бы Луч знал будущее, он бы не стал сначала связываться с Данте и с Жоржем, а обратился бы сразу к Юре. Я думаю, это выглядит так – Луч создает событие и потом смотрит, что из этого выйдет в будущем.
- К чему мы в итоге пришли? – спросил Гречкин – к тому, что у нас нет сознания, а у них есть?
- Да, но это в том случае, если у них нет своего детерминизма, на уровень выше нашего. А судя по всему, у них тоже есть свои причинно-следственные связи, в которые вложены наши причинно-следственные связи. Можно сказать, что и мы и они не сознательны и понятие сознание не может существовать в принципе, но мы более несознательны чем они, потому как у них есть свобода воли в бесконечном ряду наших падающих фишек домино.
- Если Луч хочет нам помочь, значит, он должен был предупредить нас о молнии и о разрушении базы, - произнес Гречкин, - а если не предупредил, значит не видел молнию в будущем.
- Видимо грозу и молнию и вправду создает Сфера, - сказал Стив.
- Одно радует, - усмехаясь, сказал Жорж, - если мы помрем, нас всегда можно будет воскресить.
- Если Луч воскрешает, то почему он сказал, что это не Данте и не Леонардо? – спросил Саид.
В шатре повисла тишина. На вопрос этот ни у кого ответа не нашлось.
- Мы давно на ногах. Предлагаю поесть и поспать, - неожиданно заявил Стив, - трое спят, двое дежурят. Потом меняемся. Тем более, что Луч сказал нам ждать.
Спорить с врачом никто не стал.
Продолжение тут Небо Титана. Часть 8. (Научная фантастика)