Милое дитя⁠⁠

В нашем дворе это было года два назад.

Появилась новая семья, а с ними «милое дитя». Шкет шести-пяти лет от роду, не осознающий никаких границ, граней, и ваще нихрена не осознающий. Носилось это прекрасное чадо под чутким руководством мамани и бабули. Обе… Со странностями. Они вечно с брошюрками о всякого рода братьях Иеговых и еще какой то чудью. Дитя преспокойно отжимало у других детей игрушки, вставало прямо на пути у детишек велосепедистов и канючило их агрегаты на покататься, могло заехать кому по хребтине, аль по сопатке и лопаткой и кулачком. При какой либо попытке усмирить это чудо, две гаргульи надзирательницы слетались на пир и поднимали вой на весь мир. Суть их визгов писков сводилась к одному: «Это милое дитя, данное свыше, и трогать его не моги».

Короче – просто тупо лучше не связываться. По слухам от тех, кто «умудрялся» пообщаться с этими дамами: мама (бабушка то бишь) была выписана откель-то издалече, на время отсутствия супруга – уехал на вахту на несколько месяцев.

Короче данная троица прочим детям нашего двора снилась в кошмарных снах.

А после, во дни окончания лета, случилось ЧУДО! Лично не наблюдал, а со слов жены.

Слышались дикие крики, следом крики стали громче – скандал сместился на балкон, и вниз полетела уйма, огромный ворох всей этой религиозной мути, с которыми расхаживали гаргульи. Следом полетело тряпье, вещи, сумки чемоданы – все это на палисадник под окнами. Бабка-мамка с балкона выброшена не была, но из подъезда вылетела пулей.

А вечером весь двор наблюдал прекрасный променад достойного семейства:

Жена с бланшем и без всякой этой литературы.

Папаня – гигантских масштабов дядя с доброй улыбкой на зверском лице.

Дитенок, что был кошмаром всех детей двора, тихонечко бредущий рядом с папаней, так как любые поползновения проявиться в прежней ипостаси «милого дитя» осуждались посредством подзатыльников и прочих ата-та сразу на месте преступления.