Между молотом и вечным огнём: Исповедь экстрасенса-неудачник⁠⁠

Глава 23. Пепел и отголоски

Ночь после разрушения обсерватории была беспокойной. Луций, Габриэль и Отец Бенедикт вернулись в убежище измотанными, но не сломленными. В воздухе витал запах дыма и земли, пропитавший их одежду, а в ушах всё ещё звучал гул обрушившихся стен. Убежище — старый каменный дом на окраине города, скрытый за густыми зарослями плюща, — встретило их теплом очага и суровыми взглядами Азраила и Мадам Карлы.

Азраил стоял у окна, скрестив руки на груди, его тёмные глаза следили за движением теней снаружи. Мадам Карла сидела за столом, перебирая пожелтевшие страницы древнего фолианта, испещрённого заметками и символами. Когда Охотники вошли, она подняла взгляд, и её лицо, обычно спокойное, дрогнуло от тревоги.

— Рассказывайте, — коротко бросил Азраил, не оборачиваясь.

Луций опустился на стул, стряхивая пыль с плаща, и начал излагать события: странная энергия в обсерватории, руны на телескопе, фигура в плаще и битва с тенями. Габриэль дополнил рассказ, упомянув луч тёмного света, устремившийся в небо, а Отец Бенедикт закончил, описав, как молитва разрушила телескоп, но не уничтожила угрозу полностью.

— Значит, ритуал начался, но не завершился, — подытожила Карла, захлопнув книгу. — Это даёт нам время, но немного.

— Вопрос в том, что они планируют дальше, — сказал Азраил, наконец повернувшись к ним. Его голос был ровным, но в нём чувствовалась сталь. — Предвестник… Это не просто титул. Это сущность, которую они призывают. И если диск был ключом к первому шагу, то у них есть что-то ещё.

— Или кто-то ещё, — добавил Бенедикт, массируя уставшие руки. — Та фигура в плаще. Она знала нас. Знала, кто мы и зачем пришли. Это не случайный служитель культа.

Луций кивнул, его пальцы сжались в кулак.

— Она назвала нас Охотниками. Это значит, что культ следит за нами так же, как мы за ними. Мы не просто мешаем их планам — мы часть их игры.

Комната погрузилась в молчание. Огонь в очаге потрескивал, бросая дрожащие отблески на стены. Мадам Карла встала и подошла к полке, где хранились старые карты и свитки. Она вытащила одну из карт — потрёпанную, с выцветшими линиями, но всё ещё читаемую.

— Если обсерватория была их первым алтарём, то они выберут новое место, — сказала она, разворачивая карту на столе. — Посмотрите сюда. В радиусе ста миль есть несколько точек, где звёзды сходятся в определённые ночи. Это старые места силы — заброшенные храмы, курганы, пещеры.

Габриэль склонился над картой, его острый взгляд пробежался по отметкам.

— Ближайшее — это пещера у Чёрного Утёса. Местные называют её проклятой. Говорят, там пропадают люди.

— Тогда начнём с неё, — решил Лу поднимаясь. — Если культ ищет новое место для ритуала, они не будут медлить.

— Не так быстро, — остановил его Азраил. — Вы едва стоите на ногах. Отдохните хотя бы до рассвета. Мы не можем позволить себе потерять вас из-за усталости.

Луций хотел возразить, но взгляд Мадам Карлы — твёрдый и материнский одновременно — заставил его промолчать. Она положила руку ему на плечо.

— Азраил прав. Вы сделали больше, чем могли. Теперь наша очередь подготовиться.

Охотники разошлись по своим комнатам, но сон не шёл. Луций лежал на узкой койке, глядя в потолок, где плясали тени от свечи. Его мысли возвращались к фигуре в плаще. Её голос, холодный и безжизненный, звучал в голове, как эхо. Кто она? И что значит "Предвестник уже здесь"?

На рассвете команда собралась снова. Карла разложила на столе амулеты — простые, но освящённые, с вырезанными защитными рунами. Бенедикт освятил их ещё раз, шепча молитвы, пока слабое сияние не окутало металл. Габриэль проверил арбалет, запас стрелы и флягу с освящённой водой. Луций заточил меч, его движения были точными и привычными.

— Чёрный Утёс в трёх часах пути, — сказал Азраил, указывая на карту. — Я останусь здесь с Карлой, чтобы изучить записи о Предвестнике. Если это сущность из другого плана, нам нужно знать, как её изгнать.

— Будьте осторожны, — добавила Карла, её голос дрогнул. — Если культ уже там, они будут готовы к вашему приходу.

Охотники кивнули и вышли в утренний туман. Дорога к Чёрному Утёсу была нелёгкой: тропа вилась через лес, где деревья стояли так плотно, что солнечный свет едва пробивался сквозь кроны. Ветер нёс запах сырости и гниющих листьев, а тишина леса казалась зловещей.

Когда они добрались до пещеры, солнце уже клонилось к закату. Вход в неё зиял чёрной пастью в скале, окружённой острыми камнями, словно зубами. У подножия лежали кости — мелкие, звериные, но среди них виднелись и человеческие останки.

— Это место дышит смертью, — прошептал Бенедикт, сжимая крест.

— Тогда давайте положим этому конец, — ответил Луций, шагнув вперёд.

Они вошли в пещеру, и тьма сомкнулась вокруг них. Факелы, которые они несли, отбрасывали дрожащий свет на стены, покрытые влажным мхом и странными рисунками — звёздами, спиралями, силуэтами существ с длинными конечностями. Чем глубже они продвигались, тем сильнее становился гул — низкий, вибрирующий, словно само сердце земли билось в агонии.

Вскоре они вышли в просторную камеру. В центре возвышался грубо высеченный алтарь, на котором лежал металлический диск — тот самый, что пропал. Его поверхность пульсировала светом, а вокруг него стояли фигуры в чёрных плащах, их голоса сливались в монотонный напев.

— Они здесь, — прошипел Габриэль, натягивая тетиву арбалета.

Но прежде чем Охотники успели атаковать, одна из фигур повернулась. Капюшон упал, открывая лицо — бледное, с пустыми глазницами, из которых текла чёрная жижа. Это была не та фигура, что они видели в обсерватории, но её голос был таким же мёртвым:

— Добро пожаловать, Охотники. Вы пришли как раз вовремя, чтобы стать свидетелями рождения нового мира.

С этими словами алтарь задрожал, диск вспыхнул ослепительным светом, и из него начала подниматься тень — огромная, бесформенная, с глазами, горящими, как угли. Предвестник явился.

Битва была неизбежна.