Люди — космические орки. Пепел
«Ты разрушил эту семью»
«Что ты наделал?!»
«Война – единственное, на что ты способен, так что будь любезен, иди умри»
-
Этиум медленно поднял голову от компьютера, за которым он сидел, тупо уставившись на бухгалтерский отчет на экране. Рядом с ним места двух других тецраки были пусты. Он вздохнул и медленно вернулся к отчету. Они, вероятно, закончили свою часть работы несколько часов назад, оставив его сидеть в темноте наедине со своими собственными странными мыслями. Его четырехпалые руки щелкали по клавишам человеческой клавиатуры.
Он хорошо печатал, довольно быстро для того, у кого не хватало двух необходимых пальцев, но он был ничем по сравнению с другими.
Он был ничем по сравнению с большинством тецраки.
Этиум был медлителен, когда дело касалось финансов, неоднократно проверяя каждую строку и каждый столбец чисел на предмет любой возможной ошибки, которая могла быть допущена. Процесс занял у него на несколько часов больше времени, чем следовало бы, но в конце концов он встал, отодвинул стул и спрыгнул на пол. Человеческий корабль тихо гудел отдаленным гулом. Это был приятный звук, он всегда находил какое-то утешение в человеческих вещах.
Этиум больше всего пострадал от феномена очеловечивания. Это его не так уж сильно удивляло. Он сражался бок о бок с людьми со времен войны с дрэв, и у него было довольно много времени, чтобы измениться. Теперь эти перемены текли по его телу так же верно, как и его собственная кровь. Обладая навыками, отточенными на войне с людьми, и будучи одним из немногих выживших, он быстро реагировал на звуки, легче следил за движениями и мог читать язык тела лучше, чем почти любой другой инопланетянин, которого он знал.
Даже доктор К’рилл был не так хорош, как он считал.
Вот что война делала с тецраки.
Он потянулся к своему разорванному уху и вздрогнул от запаха дыма, который, казалось, исходил от его шерсти. Он никогда не мог избавиться от запаха, как бы сильно ни старался.
Этиум знал, что с ним что-то не так, но держал это при себе. Остальные, как правило, избегали его, и это было нормально. Он дружил с финнари, и хотя они были немного чувствительны, он мог с этим жить. Ему не нужно было, чтобы кто-то задавал вопросы о том, что он делал и почему он был на корабле.
Он нырнул в один из служебных коридоров и оказался в коридоре за комнатой отдыха.
Он слышал, как люди и дрэв разговаривают и смеются на другой стороне, но когда он прошел через следующую дверь, он обнаружил, что коридор ведет в большую кладовую, заставленную коробками и ящиками. Внутри также находились остальные члены экипажа «Знамения»: тецраки, финнари, селзексы и Йеб. У них здесь было небольшое местечко для тех инопланетян, которым было трудно постоянно взаимодействовать с людьми.
Йеб была особым случаем, поскольку она, казалось, без особых проблем переключалась между двумя группами. Она развалилась на одном из ящиков, постукивая хвостом деревянной поверхности, пока ярко-зеленый мех вдоль спины слегка колыхался в потоках воздуха.
Этиум прислонился к стене, не издавая ни звука и ни с кем не взаимодействуя.
Он был бы не прочь поболтать с людьми и дрэв, но... каждый раз, когда он это делал, он просто не мог избавиться от запаха дыма.
Почему он был здесь?
Потому что он видел, как человек смело рискнул своей жизнью ради двух раненых инопланетных солдат.
Этиум вспомнил красное небо над головой и покрытую пеплом землю под ним. Он вспомнил раненого солдата-рунди рядом с ним, и он вспомнил монстра, медленно идущего к ним. Он вспомнил голубую вспышку, а затем звериный вой, когда человек бросился на него из ниоткуда.
Когда он закрыл глаза, он все еще мог слышать леденящий кровь крик боли, который издал человек, когда его конечность была оторвана от тела.
Он встряхнулся, пытаясь стряхнуть дым.
— Клан важнее всего.
Этиум поднял голову, скрестив руки на груди.
— Клан ничего не значит, — спорила Йеб. — Мои родители бросили меня в ледяной пещере, когда я была совсем ребенком.
— Не наша вина, что твой вид неполноценен, — говорил лорд Авекс.
Бюрг поднял руки в попытке унять спор, трепетнув один раз своими разноцветными крыльями.
— Ну же, хватит ссориться, вы должны помнить, что как у разных видов, у всех нас разные убеждения и потребности, — он сложил руки вместе. — Бюрги тоже считают наличие клана очень важным, но в течение долгого времени это было для нашего выживания. Есть много других видов, которым такие вещи не нужны, как, например, врулы или гиббы, которые являются одиночными существами.
Группа из трех финнари прижалась друг к другу и закивала.
Они не собирались спорить, они ненавидели конфликты и старались поддерживать мир на корабле, насколько это было возможно.
Он оглянулся в сторону, с удивлением обнаружив Вафлю, собаку, лежащую, положив голову на лапы, а вокруг ее шеи, словно шарф, висело змееобразное существо Джеффри.
Этиум предположил, что она имела право быть здесь, как и все остальные. Она не была человеком, как и змея, хотя ни один из них не был классифицирован как разумный и не обладал достаточным интеллектом, чтобы говорить. Вафля лизнула свои лапы, и Джеффри поднял голову, поворачиваясь, чтобы посмотреть на говорящих, как будто внимательно слушая.
— Речь идет не о биологии, а о фактах. Сила в численности, достаточно большая группа одержит верх над любым противником. Люди – лучший пример этого, и вы все это знаете. Им удалось выжить на мире смерти, собираясь в стаи.
Лорд Авекс действительно был прав, но лорд Авекс также был известен как эгоистичный мудак.
Это было своего рода определяющей чертой селзексов.
Пушистые маленькие существа были очень гордыми и очень преданными, так что иметь их на своей стороне было одновременно и благословением, и кошмаром.
Большую часть времени им просто нравилось создавать проблемы ради того, чтобы создавать проблемы.
— Нет ничего плохого в одиноком существовании. Мой вид очень долго жил как одинокие обитатели внутри отдаленного общества, — продолжила спорить Йеб.
Лорд Авекс фыркнул.
— Мне не нужно напоминать, что твое общество - это фашистская авторитарная диктатура, которая оправляется от кризиса и отказывается присоединиться к ГА, чтобы контролировать своих собственных граждан?
Волосы у нее на спине встали дыбом.
— О, как будто ваша планета хоть немного лучше. Бродячие враждующие кланы, которые едят своих собственных детей.
— Пожалуйста, успокойтесь — снова попробовал примирить их бюрг.
— Ты вообще не лезь. Бюрги веками жили при коррумпированной монархии.
Этиум вздохнул и закрыл глаза.
Очевидно, он вздохнул гораздо громче, чем намеревался, и когда он открыл глаза, вся комната смотрела на него.
— Тебе есть что сказать? — прорычал Авекс. — Какие-то предложения из корпоративного капиталистического ада?
Этиум оттолкнулся от стены.
— Нет, мне нечего сказать.
Авекс ощетинился, став еще пушистее.
— Мы еще не закончили. Я хочу услышать, что ты хотел сказать.
Этиум вздохнул, зная, что ему не выкрутиться из ситуации.
— Я думаю, что все наши общества отстой, просто каждое по-разному.
Все удивленно посмотрели на него, но он продолжил. Он уже влез в разговор, и теперь ему придется закончить. Он посмотрел на Йеб и Авекса.
— Вы оба правы друг в друге, то же самое с бюргом, к сожалению, — он кивнул на крылатое существо. — Но подумайте об этом, каждый наш вид так или иначе хреново работает. Мой вид уничтожил нашу собственную естественную среду обитания во имя прогресса, – он посмотрел на финнари, – Отсутствие сплоченного руководства и неспособность общества принимать решения в целом. Врулы живут при коррумпированной коммунистической системе, а все рунди – политики, так что угадайте, к чему это нас приведет. Дрэв – это расколотая группа кланов, склонных убивать друг друга только по той причине, что в этом есть какая-то честь. И даже не спрашивайте меня про людей, они худшие из всех нас, они могут делать все, что можем мы, и даже больше.
Он ожидал последовавших за этим возмущенных возгласов, так что просто опустил голову, избегая необходимости оправдываться перед ними. Он провел рукой по своему меху, пытаясь, в основном, стряхнуть с него пепел, и, несмотря на то, что он мог чувствовать его кончиками пальцев, его рука по-прежнему была чистой.
Спор становился все громче и громче, пока не раздался резкий лай.
В комнате внезапно стало очень тихо.
Он повернулся и увидел, что Вафля поднялась в сидячее положение, слегка оскалившись.
Она низко зарычала, и вся комната очень быстро успокоилась, Джеффри открыл рот и повернул голову, словно перископ, сканирующий комнату.
Вафля соскользнула обратно на пол, положила голову на лапы и вздохнула, навострив уши.
Инопланетяне в комнате лишь постепенно смогли вернуться к своему прежнему обсуждению, хотя на этот раз в основном сохраняли тишину.
Этиум снова прислонился к стене., краем глаза наблюдая, как другие тецраки в другом конце комнаты смотрят на него. По большей части он старался их игнорировать. Он не вписывался в их компанию, в чем не было их вины.
Он не особенно хорошо работал с финансами.
Хотя ему и не нужно было, большинство людей тоже были довольно плохи в этом плане, так что любые бухгалтерские навыки считались хорошими. Это была еще одна причина, по которой он был здесь. Если он будет работать медленно и хорошо обращаться с деньгами, то с ним все будет в порядке. Если бы он попытался работать где-нибудь еще в качестве тецраки....
Его бы уволили.
Или от него бы отреклись.
Этиум тихо выскользнул из комнаты и направился по коридору. Он знал, куда идет, и следовал за своей собственной памятью по коридорам, пока не подошел к двери. Он постучал один раз.
— Войдите.
Дверь скользнула в сторону, и он вошел в комнату, освещенную мягким желтым светом. Доктор Адрик сидел за своим столом, его кожа в тусклом освещении отливала желтым. Он поднял глаза, и когда он улыбнулся, его зубы сверкнули белизной.
— Этиум, рад тебя видеть. Не ожидал увидеть тебя раньше завтрашнего сеанса.
Тецраки вошел в комнату, бросив взгляд на диаграммы на стене и большие книги на полках рядом со столом.
— Хотите, чтобы я ушел?
— Нет, конечно, нет, присаживайся.
Он сел в кресло и со вздохом уставился в потолок.
— Хочешь поговорить?
Этиум некоторое время молчал, но, наконец, спустя минуту, открыл рот.
— Я все еще иногда чувствую запах пепла, чувствую его в своей шерсти, когда ложусь спать. Большую часть времени это меня не беспокоит, и я понимаю, что это галлюцинации или что-то такое, но они кажутся настоящими
— Ты знал, что соматические галлюцинации чрезвычайно распространены у тецраки? — спросил доктор Адрик, сцепив руки на столе.
— Правда? — Этиум снова провел рукой по меху.
— Да, по крайней мере, каждый двадцатый сообщает о незначительных вещах. Ощущение того, что предметы касаются их меха, даже когда там ничего нет. Если это начнет тебя беспокоить, приходи ко мне, и мы постараемся вместе разобраться. В противном случае просто вспоминай упражнения, которым я тебя научил.
Он поерзал на стуле и рассеянно посмотрел на стену.
— Если соматические галлюцинации распространены у тецраки... Как насчет всех остальных?
Доктор Адрик улыбнулся ему. Выражение его лица было очаровательным и успокаивающим. В нем было что-то такое, что, казалось, просто заставляло все замедляться и расслабляться. Это было приятное чувство.
— Ну, и врулы, и гиббы склонны к психозу с характеристиками навязчивости и грандиозности. Большинство врулов, которых я знаю, можно было бы классифицировать как испытывающих какую-то тревогу. У рунди часто наблюдается ОКР. Селзексы характеризуются признаками антисоциального расстройства личности. Для финнари не редки зависимые расстройства личности. И дрэв, и звездорожденные имеют высокий уровень нарциссизма. В случае со звездорожденными, расстройство наблюдается у 100% пациентов… он, конечно, всего один, но с процентами звучит убедительнее.
Этиум не мог удержаться от легкой улыбки.
— Судя по всему, у людей есть все эти расстройства, раз у вас есть название для каждого?
— Да. Правда лично я наиболее тесно работаю с посттравматическим стрессом.
— Как тот, что у меня?
— Он самый, хотя твой проявляется немного по-другому.
— Поэтому у адмирала есть собака? Кажется, он называл ее служебной.
— Совершенно верно.
Этиум откинулся на спинку сиденья и уставился в окно за спиной Адрика. Мужчина говорил, что у него были вялость, трудности с концентрацией внимания и эмоциональная отстраненность. У него не было резких вспышек воспоминаний или связанного с ними стресса, вот почему он не мог быть полностью диагностирован, но они оба были почти уверены, что его расстройство было больше всего похоже на ПТСР. Пару раз они выдвигали гипотезы о депрессии, но у него не было проблем с тем, чтобы вставать с постели или делать то, что ему нравилось. Он просто был вялым и часто отвлекался.
Адрик думал, что это может быть совершенно другая проблема, отличная от той, которую могут заработать люди, но пока не было достаточно исследований, чтобы определить наверняка. Сейчас они работали над этим наедине, и Этиум чувствовал себя немного более настоящим, но все еще несколько отдаленным.
Он надеялся, что скоро выберется из колеи, в которой застрял.
— Тебе удалось рассказать адмиралу то, о чем мы говорили?
— Он кажется, — тецраки разгладил мех на руке, — слишком занятым, чтобы говорить со мной, и я…. ну, я не знаю, как это поможет.
— Я считаю, тебе будет полезно поговорить с кем-нибудь, кто пережил войну.
Этиум вздохнул.
— Я мало что сделал на войне. Я сидел и просто… боялся. Всю работу сделали люди.
— Думаю, ты удивишься, когда обнаружишь, что есть люди, которые чувствуют то же, что и ты. Поговори с ним, вот увидишь. Зная этого человека, я не сомневаюсь, что он примет твою историю, — он поднял руки. — Я не хочу давить на тебя, но я призываю тебя дать ему знать.
Думаю, это пойдет на пользу вам обоим.
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются.
Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Ссылки на все рассказы можно найти здесь.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: