Космические Волки: Удел палачей
Дары Всеотца
Огненное Колесо, которое Влка Фенрика называли Элдкрингла, изменило Шестой легион. Пять лет генетические сыновья Русса провели в нескончаемых битвах с зеленокожими. Они потеряли треть личного состава и ни один Космический Волк не вернулся из той кампании без новых шрамов. Примарх выполнил своё обещание – он заставил терранское ядро Своры отказаться от стези кровожадных берсерков. Волчий Король научил воинов сдерживать пламя в собственной крови и направлять свой гнев на врагов Человечества.
Когда после кровопролитной кампании терранцы и фенрисийцы бок о бок вернулись на планету, приютившую их отца, между ними уже не было никакой разницы. Каждый из них ушёл в Огненное Колесо сыном своего мира, и каждый вернулся чем-то большим. Все они стали сыновьями Фенриса, суровой арены смерти, равно как и сыновьями древней терранской культуры, которая лишь здесь сохранилась в своём первоначальном виде.
Первенство варагиров больше не оспаривалось. Варварство, ранее лишённое идеологического базиса, получило собственную философию. Космические Волки обрели цель. Они стали защитниками рода людского, осознав наконец, ради чего Император привёл их в этот мир. Конечно, Повелитель Человечества видел, что произошло. Он не мог лично придти к Руссу и поздравить его со столь выдающимся достижением – Волчий Король просто не был создан для подобных жестов. Поэтому Император выразил свои чувства иначе.
Первый подарок предназначался лично Леману из Руссов, примарх получил его сразу после Огненного Колеса на Серафине V. Века назад Император, используя своё психическое искусство и древние технологии Золотого Века, создал два уникальных копья. В разные времена и эпохи эти копья носили множество имён, но большинство из тех, кому известно об их существовании, используют названия «Дионисийское» и «Апполоническое». Апполоническое копьё Император вскоре вручил Вальдору. Дионисийское долгое время находилось при нем, так что иногда его называли Копьём Императора.
В действительности, на момент создания этого оружия Повелитель Человечества точно знал, что не будет сам его использовать. И вот, после завершения кампании Огненного Колеса Дионисийское копьё нашло своего истинного хозяина. Учитывая, что культура Фенриса чуть больше чем полностью основана на мифологии раннесредневековой Скандинавии, нет ничего удивительного в том, что в легионе оружие сразу прозвали Гунгниром. У скандинавов это имя носило копьё Одина, выкованное Сыновьями Ивальди, легендарными мастерами из Свартальвхейма. На наконечнике Гунгнира вырезаны особые руны, копьё является совершенным оружием, его удар невозможно отразить.
В лоре Вархаммера удар Дионисийского копья вполне себе отразим, но вместе с тем оружие обладает весьма любопытным свойством – оно раскрывает истину тому, кого смертельно ранит. В чём заключается эта истина – зависит от ситуации. В период Великого крестового похода и Ереси Хоруса наиболее показательным эпизодом в контексте свойств Гунгнира выступает дуэль Русса и Хоруса во время Битвы при Трисолиане. Тогда поражённый Дионисийским копьём Луперкаль на несколько секунд освободился от влияния Четвёрки. В дальнейшем благодаря ране, нанесённой этим оружием, он полностью вышел из-под контроля Богов Хаоса, но жертва Малогарста всё изменила.
К Битве при Трисолиане мы ещё вернёмся. Сейчас важнее отметить, что Русс никогда не использовал Дионисийское копьё до поединка с Хорусом. Леман не любил копья в целом и конкретно это копьё в частности. Неоднократно он специально терял и забывал оружие, но оно раз за разом возвращалось к нему. В дальнейшем копьё обрело массу имён, самые распространённые среди них – Копьё Русса и Волчье Копьё. Вот, что сам Леман говорил о даре Императора:
– Провели церемонию. Всеотец умело пользуется ими. Хотя не думаю, что он любит их, если вообще что-то любит. Присутствовали Феррус с Хорусом. Ферруса нашли незадолго до этого, и он выглядел абсолютно суровым, как и всегда, пока Фулгрим не отсёк ему голову, хотя я думаю, тогда он был просто сбит с толку происходящим. Всеотец производит подобный эффект. Парад был идеально продуманным. Шанс Всеотца продемонстрировать миру Своего третьего сына, в то время как Он восхваляет второго. Вот тогда Он мне и вручил это копьё, – прорычал Русс. – Копьё как копьё, достаточно большое, чтобы я мог им пользоваться, добротно сделанное, прекрасное, как и все дары Императора, но оно только казалось «всего лишь копьём». Пока я не коснулся его.
Русс снова выпил вина, долил ещё и продолжил.
– В тот момент, когда Повелитель Человечества вручил мне это оружие, я почувствовал, как его злой вюрд лёг на мою душу. Улыбка почти сошла с моего лица. Я сумел удержать её, когда принимал «почесть», – он насмешливо подчеркнул это слово. – От моего отца ничего нельзя скрыть. Я ждал, что Он даст понять, что заметил мою тревогу, будет оскорблён или замешкается, но если Он и почувствовал мою заминку, то ничего не сказал. Это обеспокоило меня больше, чем само копьё. Он должен был ощутить моё дурное предчувствие, потому что в этом Его суть, и если Он почувствовал и ничего не сказал, значит, копьё сделало то, что должно было сделать. Затем я занял своё место возле Ферруса с тревогой на сердце и таким же мрачным лицом, как у него.
Вернувшись в свой шатёр, я не мог дождаться момента, чтобы выпустить копьё из рук. В качестве дара Императора оно висело на почётном месте выше другого моего оружия, но мне не стыдно признать, что я не мог смотреть на него, даже касаться. Я ни разу не брал его в битву.
После той церемонии Русс в одиночку напился мёда и уснул. Во сне он сражался с Моркаи, двуглавым псом, воплощением смерти из Фенрисийских легенд (аналог Фенрира или Гарма из мифологии скандинавов). Леман бился Гунгниром, но всё равно не смог одолеть своего противника. Сон прервался, когда его разбудил Хорус. Лишь спустя десятилетия Русс понял, что значил тот сон и внезапное появление Луперкаля.
Истина о Дионисийском копье оставалась сокрытой для примарха вплоть до событий Ереси Хоруса. В промежутке между Сожжением Просперо и Битвой при Трисолиане примарх вернулся на Фенрис и прошёл через Врата Суртура (позже я расскажу об этом подробнее). В подземном мире Леман узнал всё о свойствах копья, потому что был смертельно ранен им. Но в тот момент Волчий Король познал ещё одну истину:
Эта рана не была худшей из полученных примархом. Куда страшнее оказалась та, что теперь зияла в его душе, будучи присыпана жгучей солью знания.
Да, он знал. Знал, кем был. Кем были все примархи.
Лицо Русса онемело. Холод сковал руки и ноги. Он посмотрел широко раскрытыми глазами в лицо своему убийце. Такое знакомое, но такое непохожее.
– Что мы такое? – сказал он, хотя ответ был известен, и его душа сжалась в пламени откровения. – Как мог наш отец привести нас в этот мир? Как Он мог создать нас?
– Как выяснил твой брат Магнус, знание всегда имеет свою цену, – сказал ложный Русс с ухмылкой. – Ты хотел знать, и теперь знаешь. Цена за пробуждение копья – твоя собственная. Это знание будет мучить тебя вечно, и, в конце концов, выгонит тебя из дома. Но знай, Леман из Руссов, тебе нужно только ранить Воителя, чтобы напомнить ему, что он – Хорус Луперкаль, сын Императора, а не марионетка Хаоса. Остальное – дело времени.
И просвещённый Леман Русс замертво свалился на снег.
Всё произошло так, как и предсказал Эрлкинг, король Утгарда, тёмный двойник Русса. Однако Четвёрка переиграла вюрд и руками Малогарста вернула Луперкаля из мёртвых, вновь опутав своими тенетами. Что касается Русса, он благодаря копью узнал возможно самую страшную тайну отца. Он узнал, что за сделку тот заключил, чтобы создать примархов. Но Леман никогда никому об этом не рассказывал. Что показательно – страшное знание никак не повлияло на его лояльность.
Позже, на Яранте, умирающий Леман Русс передаст Дионисийское копьё Бьёрну. Копьё ещё не раз напомнит о себе, но его дальнейший путь связан с историей Ордена Космических Волков, а не легиона, поэтому на сегодня о нём всё. Перейдём ко второму дару Императора, который тот преподнёс уже не лично примарху, а всему Шестому после Огненного Колеса. Этим даром оказалась великолепная крепость, возведённая в Асахейме, единственном материке Фенриса. Точнее – к тому моменту, когда Космические Волки вернулись на родной мир, крепость ещё не была достроена. Предвосхищая исход кампании против орков, Император приказал начать строительство заранее, но его не успели завершить к возвращению Волков.
Проектированием и возведением твердыни занимались механикумы Палаты Кастеллянис. Чтобы был понятен масштаб оказанного доверия – Палата Кастеллянис помимо крепости на Фенрисе строила только один объект в галактике – Императорский Дворец. И название крепости – Клык – придумали именно механикумы. Им оно показалось аутентичным, но Русс лишь посмеивался над их выбором.
На самом деле, даже хронисты Империума нередко сравнивали Клык с Императорским Дворцом. В том смысле, что в обоих случаях мы имеем дело с колоссальным сооружением немыслимых масштабов. И ведь Дворец на Терре изначально тоже являлся крепостью, лишь спустя века он стал… городом. Хотя в итоге Дорн всё равно вернул его к истокам.
Однако уникальность Клыка заключается вовсе не в размерах сооружения, количестве защитных элементов или безупречно рассчитанных огневых позициях. Во-первых, шпиль крепости уходит в верхние слои атмосферы, что позволяет орбитальным судам стыковаться с Клыком. Таким образом, исчезает необходимость в суборбитальном транспорте. Фактически это аналог Башен Циолковского, которые используются на Марсе (кстати, такой проект реально существовал).
Во-вторых, внешнее бронирование крепости, по слухам, может без труда выдержать множественные удары любого оружия класса «Экстерминатус». В-третьих, пустотные щиты, прикрывающие Клык, мощнее стандартных щитов, используемых в имперском флоте. По всей видимости, это какой-то аналог «Эгиды», прикрывавшей Императорский Дворец. При этом Клык самодостаточен. В нём есть добывающие и перерабатывающие комплексы, кузни и арсеналы, казармы и тренировочные залы, склады и столовые, лаборатории и фермы.
Интересно отметить, что сами Космические Волки называли Клык эттом. То же слово фенрисийцы исконно применяли в значении «племя». Перед нами очередная отсылка к культуре средневековых скандинавов, с языка которых (имеется ввиду конкретно древнескандинавский) слово «этт» («ætt») переводится как «семья» или «род».
Подробное, но устаревшее описание Клыка есть в «Вольном Торговце» 1987 года. Однако с тех пор многие элементы лора подверглись тотальному реткону. Например, изначально родной мир Космических Волков назывался не Фенрис, а Лукан. Думаю, это отсылка к одноимённому американскому фильму 1977 года, где речь идёт о ребёнке, воспитанном волками. И ребёнка того называли… вульфеном.
По некоторым сведениям, Леман Русс участвовал в проектировании Клыка, хотя не вполне понятно, как это возможно, если он пять лет безвылазно воевал со своим легионом в Огненном Колесе. Так или иначе, крепость стала поистине королевским даром. Реализация замысла потребовала колоссальных ресурсов, но оно того стоило – Космические Волки стали полностью независимым легионом. Теперь они всё могли делать сами – он производства пищи и снаряжения до генетического вознесения и психомиметической подготовки.
На тот момент кроме Шестого ни один другой легион не был в той же степени автономным, и очень мало миров в Сегментуме Солар наряду с Фенрисом являлись самостоятельными элементами в грандиозном механизме Империума. Тогда мало кто осознавал, почему Император даровал Леману Руссу такую независимость. Это стало понятно позже. Что касается примарха, он намеревался в полной мере использовать новые возможности.
Волчье сердце
Огненное Колесо пережили пятнадцать тысяч воинов. Русс видел, что столь малая численность не позволит его легиону раскрыть весь свой потенциал на фронтах Великого крестового похода. Поэтому, когда он вернулся на родной мир, его первый приказ никого не удивил – направить все свободные ресурсы на ускорение вербовки и оптимизацию генетической работы. Во многом это стало возможно благодаря самому примарху.
Ввиду изначальной нестабильности генетического материала устойчивых образцов было крайне мало, а процент летальных исходов по-прежнему оставался опасно высоким. До Огненного Колеса Волки не могли масштабно использовать генетическую матрицу примарха. Теперь такая возможность появилась, а ещё легион получил уникальное оборудование, которое по воле Императора доставили в лаборатории Клыка.
Таким образом, Фенрис превратили в машину по производству Астартес. Леман Русс решил не выводить местные племена из эпохи варварства, он не дал им новые технологии и не стал применять терраформирование. Технически всё это было возможно, но тогда, как считал Великий Волк, суровый мир перестал бы давать ему воинов, подобных тем, с которыми он проливал кровь. Жестокий климат и тысячи смертельных опасностей породили выносливый и суровый народ. Неправильно говорить, что здесь выживали сильнейшие. На самом деле, на Фенрисе не сильнейшие вообще не рождались.
Более того, нам известно, что древние машины Механикум, пришедшие из Тёмной Эры Технологий, использовались для того, чтобы локально усугубить климатические условия и стимулировать активность агрессивных форм жизни. В таких зонах проводились тренировки рекрутов. Конечно, жестокая подготовка не являлась нонсенсом – многие легионы практиковали схожие методы, включая, например, Имперских Кулаков и Железноруких. Но на Фенрисе всё было иначе. Здесь пестовалась уже упомянутая философия варварства – чистота помыслов и намерений, гармония внешней и внутренней стихии.
Смертоносный мир порождал смертоносных воинов. Каждый из них носил в своём сердце неистовость Фенрисийских метелей и неумолимость кипучего планетарного ядра. Но также каждый теперь учился усмирять своё естество, используя для этого лишь собственную волю, отражённую мириадами аспектов окружающего мира. На тот момент никто, кроме самих Космических Волков, не понимал, что для них значило быть варварами. А ведь речь шла всего лишь об отсутствии двуличья перед собой и перед звёздами. О прямолинейности и непререкаемой дисциплине, об отсутствии надуманных атрибутов цивилизации и бессмысленных церемоний. Речь шла о первородстве человека и его истинной природе, которую не изменить. Которую можно лишь принять.
Согласно официальным отчётам, численность легиона росла только за счёт фенрисийцев, но это ложь. По всей видимости, на Фенрисе действительно проводили евгенические программы, которые увеличивали деторождаемость в доминирующих племенах. Однако, по слухам, которые кажутся слишком устойчивыми, чтобы не иметь под собой и толики правды, Космические Волки проводили рекрутирование и на других мирах. Хотя «рекрутирование» – не вполне уместное определение.
Шестой легион намеренно искал миры с населением, уклад и уровень развития которого больше всего походил на Фенрисийский. Таких миров в Сегментуме Солар нашлось немало. Особые отряды Космических Волков проводили анализ подходящих планет и похищали целые поселения, которые отвечали необходимым требованиям. Этих людей привозили на Фенрис и применяли к ним методы психического перепрограммирования, которые в более просвещённую эпоху вполне могли оказаться под запретом. После обработки очередную партию просто отпускали в случайно выбранной локации.
Эти люди не помнили своего прошлого, они были уверены в том, что родились на Фенрисе. Некоторые погибали, но большинство либо присоединялось к уже существующим племенам, либо образовывало собственные этты. Параллельно Леман Русс адаптировал фенрисийскую мифологию, которая лежала в основе культуры его народа, но теперь должна была соответствовать новым стандартам, заданным Адептус Астартес. Исконно на Фенрисе существовали две особые касты – скальды и годи. Первых ещё именовали воинами-поэтами, вторые отвечали за проведение ритуалов. И те и другие выступали носителями истории своего мира, хранителями его древних устоев, что передавались изустно в виде саг, а также через племенные церемонии, исполненные глубокого символизма.
Здесь нужно отметить, что оба понятия – скальд и годи – родом из раннесредневековой Скандинавии. Скальдами называли авторов поэтических произведений, которые записывались особым размером, например – дротткветтром, квидухатом или тёглагом. Скальдическая поэзия изобилует кеннингами и хейти, это разновидность метафор, характерных не только для скандинавских, но также для англосаксонских саг. Например, небо скальд мог назвать шлемом солнца, а воина – кровавым бражником битвы. Хотя сами скальды не записывали свои произведения, их упорно собирали средневековые хронисты. Нам известно более пяти с половиной тысяч скальдических стихов из семисот источников.
Покровителем скальдов считался Браги, бог поэзии, мудрости и хмельных напитков. Скальды имели особый статус при королевском дворе, где они сочиняли прославляющие, развлекательные и хулительные песни – висы. Они не пользовались музыкальными инструментами, по крайней мере, это не подтверждается ни археологией, ни хрониками, ни художественными источниками. Значение слова «скальд» («skald») не определено. Предположительно, оно происходит от протогерманского «skalliz», что значит «голос» или «крик».
Что касается годи, так скандинавы называли, как бы мы сейчас сказали, сельских старост. Годи занимался административной деятельностью, решал земельные споры, организовывал блоты. Есть версия, что изначально это был религиозный статус, но мы не может подтвердить данное утверждение. У скандинавов вообще не было «профессиональных жрецов», но на местном уровне ритуалы проводили именно годи (женский вариант – годья). Так что в лоре Космических Волков слово используются по существу. А теперь пора вернуться к этому самому лору.
Я обратил ваше внимание на то, что Русс решил адаптировать фенрисийскую культуру под стандарты легиона. Саги стали эпичнее, а ритуалы – масштабнее. Своим скальдам и годи примарх даровал особые технологические блага, продлив их жизнь и заострив их разум. В глазах обычных людей поэты и жрецы стали кем-то большим, они оставались для народа Фенриса проводниками родной культуры, одновременно воплотив в себе истории о далёких мирах и межзвёздной империи Всеотца, который больше не казался фенрисийцам мифом. Воины Шестого легиона для смертных стали эйнхериями – бессмертными воинами Отца Дружин, а Клык называли не иначе как чертогами богов.
Мы не можем назвать мифологическое мировоззрение фенрисийцев верой в её эталонном смысле, и всё же их племенная картинка мира близка к религиозной концепции настолько, что не могла не вызывать вопросов. Со стороны казалось, что Русс манипулирует своим народом через суеверия, он благоволит мистическим традициям Фенриса, способствует их укреплению. Во многом так и было, то есть его действия прямо противоречили одному из основных постулатов Имперской Истины, которая провозглашала освобождение человечества от религиозных заблуждений и полное искоренение веры в ложных богов, вне зависимости от её формы и контекста. Однако для Фенриса Император сделал исключение. Шестой в очередной раз доказал, что стоит вне законов и правил. Конечно, в кулуарах пошли шепотки насчёт двойных стандартов.
Впрочем, тогда это мало кого волновало. Великий крестовый поход набирал обороты и Космические Волки стали вторым легионом, который обрёл генетического прародителя. Русс видел ревность Хоруса, который привык всецело разделять внимание отца. Теперь же Луперкаль был не один. Но вскоре напряжённость между братьями ушла, когда появился Феррус Манус, а потом Фулгрим и Дорн. Военная экспансия Человечества не могла обойтись без столь выдающихся полководцев, так что появление примарха всегда было особым событием.
Здесь хочу немного отступить от основной темы. Очевидно, что культура и мифология Фенриса действительно вдохновлена культурой и мифологией раннесредневековой Скандинавии. Некоторые заимствования полные, например, те же скальды, годи, эттиры, Всеотец, Гунгнир. Другие – частичные. Скажем, у скандинавов не было двухголовых псов, подобных фенрисийскому Моркаи. Однако это явная отсылка к варгам – чудовищным псам, рождённым в Ярнвиде, железном лесу. Из варгов наиболее известны Фенрир и Гарм, также к этому виду предположительно относятся Хати и Скол, которые гоняются за Солнцем и Луной соответственно.
Кстати, многие уверены, что название родного мира Космических Волков – Фенрис – происходит от имени уже упомянутого Фенрира, сына Локи, которому во время Рагнарёка суждено разорвать Одина на куски. Это неверно – слово «Фенрис» не является авторским вариантом «Фенрира». В древнескандинавских текстах чудовищного волка называют обоими именами – и Фенрир, и Фенрис, просто в массовую культуру попало лишь первое. В переводе оба означают «болотная тварь». Ещё одно его имя – Ванаганд, что значит «чудовище из реки Ван». Наконец, есть тексты, в которых Фенрира называют Хрёдвитнир – «волк славы». Не думаю, что имеет смысл погружаться в этимологию всех этих имён и искать дополнительные контексты. Авторы GW назвали планету Шестого легиона Фенрисом, потому что так звали хорошо известного мифологического волка – яростного и кровожадного, но вместе с тем драматического персонажа.
Думаю, эту часть легенды о Фенрире знают далеко не все. Как я уже сказал, Фенрир – сын Локи и великанши Ангрбоды. Ещё у него были родные брат и сестра – мировой змей Йормунганд и Хель, правительница мира мёртвых. Причём изначально Йорм и Хель не имели своих громких титулов. Но вёльва напророчила Одину, что дети Локи принесут в мир великие беды. Поэтому змея было решено забросить в океан, где он вырос и окольцевал мир, а Хель подарили свою локацию в Нифльхейме, которую стали называть её именем – Хельхейм. Как я уже неоднократно говорил на предыдущих стримах, в Хель не попадали умершие от старости или болезней – это мистификация Снорри Стурлусона. На самом деле, после смерти в Хельхейм спускались боги, герои и сверхъестественные существа. Получается, что для Хель это была не ссылка, а большая честь. Другой вопрос, что из Хельхейма невозможно было вернуться, да и находился он далеко от Асгарда и Мидгарда.
С Фенриром всё вышло куда интереснее. Волк рос не по дням, а по часам. Он не проявлял агрессии и даже подружился с Тюром, богом победы. Но Один не мог выбросить из головы пророчество вёльвы, поэтому придумал коварный план. Асы пришли к Фенриру и показали ему путы Лейдинг, которые невозможно разорвать. Волк принял вызов, позволил себя сковать и с лёгкостью избавился от Лейдинга. Тогда асы принесли ему путы вдвое прочнее, они назывались Дроми. Боги попросили волка вновь продемонстрировать свою невероятную силу. Фенрир снова дал себя сковать и порвал Дроми. После этого по приказу Одина Скирнир отправился в Свартальвхейм, где тёмные альвы изготовили оковы Глейпнир из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьих голосов и птичьей слюны.
В этот раз Фенрир почувствовал неладное и согласился испытать путы только в том случае, если кто-то из асов вложит ему в пасть свою руку. Конечно, вызвался Тюр, единственный друг волка. Тюр знал, что предаёт Фенрира и так же он знал, что неминуемо лишится руки. Но приказы Всеотца не обсуждаются. Фенрир не смог вырываться из Глейпнира и асы отказались его выпускать. Волк в ярости откусил руку Тюру, после чего ему в пасть вставили клинок и замуровали зверя в пещерах Гнипахеллира. Из более позднего пророчества вёльвы Один узнал, что Фенрир вырвется на свободу во время Рагнарёка, пожрёт солнце и принесёт смерть Всеотцу. Неизвестно, почему Один не убил волка и никак не попытался помешать исполнению второго пророчества (а может и пытался, да только не вышло…).
Конечно, в тираничном Одине мы можем легко увидеть Императора. А судьба вархаммеровского Фенриса не менее трагична, чем судьба одноимённого мифологического персонажа. Но я начал этот разговор с другой целью. Насколько родной мир Космических Волков похож на средневековую Скандинавию в плане условий жизнь? Конечно, во вселенной Вархаммера всё гипертрофировано и утрировано. В целом аналогия прослеживается, но Скандинавский полуостров вовсе не так суров, как принято считать. Например, в южных и западных регионах средняя температура января колеблется от -4 до 2 градусов. А вот лето прохладное – в июле до 14 градусов по Цельсию. Конечно, севернее климат более холодный, но это характерная особенность не конкретного региона, а субарктического пояса.
Основная проблема Скандинавского полуострова в период раннего средневековья заключалась в том, что здесь нет плодородной земли и мало полезных ископаемых. Но шведы, датчане и норвежцы не находились в безвыходном положении. Как минимум, они торговали с Европой и Русью, как максимум – ходили в завоевательные походы. В Британию они пришли в первую очередь за землями… Ладно, в первую очередь они пришли пограбить монастыри, но потом поняли, что здесь можно обосноваться. Так вот у жителей вархаммеровского Фенриса такой возможности не было – у них вся поверхность планеты была одинаково пустынна и смертоносна. Здесь не у кого было выторговать ресурсы, не с кем было повоевать за новые земли.
Теперь вернёмся к Космическим Волкам, которые после перегруппировки на Фенрисе рассредоточились по фронтам Великого крестового похода. Они сражались плечом к плечу с другими легионами и капитаны Шестого демонстрировали исключительное мастерство, командуя в том числе своими кузенами и Имперской Ауксилией. Русс научил их ценить чужую жизнь и Волки теперь проливали куда меньше крови. Всегда ровно столько, сколько было необходимо. Они приводили к Согласию целые системы и шли дальше, не оборачиваясь. Возможно, где-то им не хватало дипломатии или тактического изящества, но они всегда достигали поставленной цели, стремясь свести к минимуму свои потери и потери союзников.
На Таралаисе Космические Волки одним стремительным ударом разгромили весь орочий контингент, а Битва за Сахардуин вошла в имперские учебники по тактике как одно из эталонных сражений, проведённых Руссом в полном соответствии с положениями «Принципия Белликоза». Освобождение мира-улья Нова Борилия от ксеносов-номанов стало одной из величайших побед того периода. Во время кампании Волки нашли СШК, который позволил создать универсальный боевой танк. Механикум назвали машину «Леман Русс» в качестве признания заслуг Шестого примарха.
Космических Волков продолжали порой называть кровожадными варварами, но тот образ являлся не более, чем маской, которую Повелитель Зимы и Войны носил для отвода излишне любопытных глаз. Так было проще – никто не ждал от Волков многого. Чаще всего их направляли туда, где не было необходимости в сохранении инфраструктуры. Лишь истребление врага имело значение. Летописцы избегали Шестой и это всех устраивало. Лишь очень немногие, кто изучал отчёты о битвах Космических Волков, знали правду. Они знали, что Леман Русс оказался выдающимся стратегом и каждая его битва становилась апофеозом воинского искусства.
Шестой умел адаптироваться к любым условиям, демонстрируя невероятную силу и выносливость. Воины просчитывали врага до мельчайших деталей и если их атака казалась стороннему наблюдателю прямолинейной и бесхитростной, это лишь значило, что сторонний наблюдатель ничего не смыслит в происходящем. Тезис подтверждается хотя бы тем фактом, что Хорус, изучив сводки по битвам Русса, не сумел скрыть своего удивления. По слухам, Луперкаль даже засомневался в том, чей из двух легионов имеет больше прав называться Волками. Но об этом мало распространялись, хотя Хорус определённо был не единственным военачальником Империума, который смог сопоставить сухие отчёты и передающиеся шёпотом рассказы смертных ауксилариев.
Конечно, другие примархи тоже это видели. Космические Волки всегда сражались мастерски, дисциплинированно, стойко. Но Шестой легион преображался, когда сталкивался с изменниками и предателями. Несколько сражений до Рама Сулы справедливо называли безупречными – Волки тактически обыгрывали врага и почти не несли потерь, сокрушая своих противников, вне зависимости от их особенностей и преимуществ. Но всё изменилось, когда Император приказал Шестому подавить восстание на Рама Суле. Обстоятельства той битвы не вполне ясны, но единственный факт заставил многих ужаснуться: за один день Космические Волки утопили Рама Сулу в крови, истребив по разным данным до миллиона бунтовщиков.
На некоторое время всё улеглось, а потом Всеотец приказал Сынам Фенриса выследить флот вольного торговца-отступника Велизария Хайте. Волки нашли предателя, вырезали всех людей на его судах, а самого Хайте, провозгласившего себя новым богом, они казнили с демонстративной жестокостью, бросив вольного торговца в реакторный отсек его флагмана. И это повторялось раз за разом. На десять образцовых операций Шестого обязательно приходилась одна карательная миссия, которую они проводили против предателей и тогда звериная натура Волков проявляла себя во всей красе. Именно такие операции подкрепляли амплуа кровавых варваров.
Вечное проклятье
Конечно, нашлись те, кто захотел узнать о Волках больше, разобраться в причинах и объяснить следствия. И кому-то действительно удалось вскрыть тёмную правду. Хотя чаще это происходило в результате трагической случайности, а не как результат намеренных изысканий. В масштабах Империума никто никогда не знал о генетическом изъяне Космических Волков. Но в течение Великого крестового похода некоторым примархам открылась истина про оборотную сторону Канис Хеликс. Разумеется, о проблеме также знали Император и Малкадор, возможно кто-то ещё из приближённых Повелителя Человечества.
Телеграм с анонсами и чатом