Хозяин (часть 7)⁠⁠

часть 6

Изнутри здание выглядит не менее впечатляюще, а может, даже более — огромные коридоры и просторные склады хранения удачно дополняются суетящимися повсюду дро, которые непрерывно расставляют, собирают и перетаскивают то, что в последствии будет съедено или выпито веселящимся людским шалманом, а затем дружно переработано в канализацию. Человек, видимо, просто не способен гармонично жить с природой — так и старается всё вокруг или съесть, или загадить. Такова его ограниченная органическая суть.

Я, освободившись от ящика, прикидываю варианты выбраться с технологических этажей. Не смотря на специфическую привлекательность этих мест, Хозяину здесь делать абсолютно нечего — не будет же он, в самом деле, таскать ящики как какой-нибудь последний робот. А значит, и мне здесь не место.

Но чтобы переместиться на верхние этажи, необходимо измениться — комбинезон совсем не тот наряд, чтоб не выделяться на фоне расфуфыренной толпы. И тут моё внимание привлекают многочисленные дро, облачённые под людскую моду — белоснежные рубашки со стильными галстуками-бабочками и чёрные брюки. Мне не совсем понятна их здесь роль, но допуск на этажи для посетителей они имеют беспрепятственный. Что мне и надо.

Взломав несколько шкафчиков, я нахожу нужную одежонку. И как ни жалко оставлять свой привычный рабочий комбинезон, приходится переодеться в цивильное с бабочкой.

Внешне преобразившись, запросто вливаюсь в поток столь же странно одетых дро. Что мне надлежит делать в новом обличье, не совсем понятно, и приходится, как говорят люди — держать ушки на макушке. Точнее, настроить коммуникатор на местную рабочую сеть, для чего, оказывается, достаточно всего лишь зарегистрироваться по своему персональному серийному номеру. И сразу становится более-менее ясна роль дро в бабочках — обыкновенные разносчики по этажам заказов клиентам.

Вместе со всеми бегу на второй этаж, где мне в руки суют поднос полный напитков:

— Дро, сектор бис-два-ноль, клиент номер сто двадцать семь альфа…

Послушно убываю в сектор бис-два-ноль к таинственному сто двадцать семь альфа.

Наличие в руках подноса, а на шее бабочки, оказывается своеобразным пропуском по «Колизею», и теперь я могу свободно путешествовать по многочисленным этажам. И странным образом все дро, облачившиеся в эти наряды, становятся практически незаметны для людей — те не обращают на нас никакого внимания. Забирают заказы словно у пустого места. Что предоставляет для меня просто безграничные возможности — ходи где хочешь, ищи кого желаешь. Свобода… Пускай, и весьма условная. Всё-таки, у пустого места тоже есть свои преимущества.

Тод веселится от души среди своры далматинцев. Те носятся по седьмому этажу, сбивая с ног каждого, попавшегося на пути. Платиновый пропуск их хозяйки — это тоже своеобразная свобода от условностей человеческого общежития. И поверженным собаками остаётся только ругаться да впустую возмущаться.

Оставляю собаку Тода придаваться наивным собачьим радостям и иду искать Нею. Если я достаточно хорошо разбираюсь в сложных машинах, то нашу гейшу следует искать на танцполе. Где же ей ещё здесь оттягиваться?

Танцпол встречает грохотом музыки. Хотя, я бы её так не называл. В свое время Хозяин пристрастил меня к классическим произведениям, и с тех пор ни могу ничего другого слышать. Музыка была рождена людьми, как попытка передать гармонию окружающего мира. А в последнее время или мир изменился, утратив гармонию, или люди разучились её воспринимать.

Мерцание разноцветных огней странным образом дробит реальность на отдельные тёмные и светлые пиксели, то рассыпающиеся в непонятное нечто, то вновь собирающиеся в очертания привычного мира. И среди этих постоянно перемешивающихся пикселей извивается, скачет, размахивает руками и ногами объединённая через Сеть единая личность коллективного бессознательного.

А кто здесь люди, а кто робо-гейши сразу и не понять. Грохочущий танцпол странным образом стирает различия живой и мёртвой материи. Что творит коллективное бессознательное!

Понимаю, что Нею с Хозяином мне здесь найти просто нереально. В круговерти тёмных и светлых пятен все танцующие на одно блеклое пятно лица и на одну бесформенную фигуру. И я возвращаюсь на седьмой этаж за собакой Тодом — хватит ему дурака валять…

Укор в собачьих глазах мог бы растопить ни одну тонну льда в самом безжалостном сердце, но у меня этого человеческого вместилища чувств никогда не было. И потому я неумолим:

— Тод, бросай заниматься ерундой. Пошли искать Нею и Хозяина!

Собака Тод, грустно опустив лохматую голову долу, послушно следует за мной…

Не проходит и пяти минут, как появляется Нея, влекомая за укороченную сутану собакой Тодом.

— Ну, что такое... Я танцевать хочу! — отбрыкиваясь, возмущается Нея.

— Ты Хозяина нашла? — сурово обращаюсь к очередной последовательнице побасеной стрекозы. Ладно, хоть, для нас лето красное ещё не минуло. Но Переработка всё ближе и ближе.

— Нет его здесь. Я кружась обошла весь зал…

С сомнением смотрю на Нею. Очень сомневаюсь. По моему, у неё сразу же отшибает последние мозги, стоит только услышать танцевальные ритмы. Может, это предусмотрено программным кодом, а может, влияние архаичного женского бессознательного. Кто знает…

— Уверена?

— На все сто!

— Тогда, уходим…

— Я не…

— Тод! Тащи её за мной… — командую собаке Тоду и, развернувшись, покидаю этаж с недомузыкой и недотанцами...