Идите в прокуратуру... [16]
… или как работают судебные приставы
Последние рабочие моменты натолкнули на мысли о создании поста о работе судебных приставов по исполнительным производствам.
Во времена работы в горпрокуратуре приходилось частенько подменять отсутствующих работников, которые осуществляли надзор за приставами. Надзор не самый приятный, как и та же учетка, в силу больших объемов, небольшого штата приставов, а также полного беспредела, который творится в отделах.
Надпись «Оставь надежду, всяк сюда входящий» следовало бы на черной табличке с названием отдела судебных приставов, может быть именно поэтому она у них траурного черного цвета.
В городских ОСП нагрузка на одного пристава составляет, по моим наблюдениям, от 3х до 7 тысяч исполнительных производств единомоментно. Зависит от участка работы, города, работоспособности и иных обстоятельств.
Работа пристава зачастую сводится к обновлению запросов в электронной базе. Делается это все массово. Отметили часть исполпроизводств и направили запросы. Выезды в адрес должника осуществляются как правило формально. В ходе больших проверок приставы тупо сидели ночи на работе и штамповали акты о выходе и проверке имущественного положения, а потом одной ручкой подписывали все, зачастую всплывали косяки в виде одинаковых дат и прочего.
Эффективность такой работы – дырка от бублика. А руководство требует оконченные производства, показатели, палки, взыскание исполнительского сбора. Что остается в таком случае? Правильно, создавать видимость деятельности путем внесения недостоверных сведений. Совершать служебный подлог.
По результатам выхода к якобы безнадежному должнику составлялся акт о невозможности взыскания (по старому законодательству), так как у должника ничего нет, даже камни из почек уже им проданы, либо сданы в ломбард. В акте понятые указывают, что пристав всю квартиру или дом должника обыскал, но ценного ничего не нашел. Если иные исполнительные действия были также безрезультативными, имущество отсутствовало, о чем говорит акт, то производство можно было окончить.
А теперь самая соль – такие акты о невозможности взыскания приставы зачастую шлепают также в кабинете, ставя подписи за понятых.
Оконченные исполнительные производства запрашивались (не пачка из 3х штук, несли коробками), распределялись среди помощников – общенадзорников и проводилась проверка, в ходе которой вызывались понятые, отбирались объяснения на предмет «а были ли вы Н-ского числа по М-скому адресу, участвовали ли при совершении испол.действий, действительно ли должник гол как сокол и побирается на паперти, не завалялось ли у него за диваном плазмы 70дюймовой, например, о чем пристав умолчал». И знаете, такие исполпроизводства выявлялись, материалы уходили в СК, приставы привлекались к уголовной ответственности.
Когда не взыскивается, например, сумма по иску в вашу пользу, исполлист можно направить заново, либо отменить решение о направлении исполдокументов взыскателю. Законом это не запрещено.
Другое дело, когда взыскиваются штрафы по административке, причем производство оканчивается с фактическим исполнением.
Ситуация. Конец года, примерно как сейчас, у начальника ОСП начинает кое-что зудеть, предвещая неслабый такой массаж ежом со стороны руководства. И ведь совсем немного показатели провалены, казалось каких-то 10 оконченных исполпроизводств с фактическим исполнением и все, премия в кармане, отверстия остаются в старом состоянии. Начальник идет на такой же риск, закрыв глаза и ступив в бездну. Выносятся постановления об окончании исполпроизводств по штрафам – да кто там будет смотреть исполнены ли требования, поступил ли штраф. А если штраф 30 тыс. руб.?
10 постановлений оканчиваются, хотя по ним даже конь не валялся, не смотря на то, что поступили свежие сведения о наличии у должника имущества, счетов, в адрес никто не ходил.
Но вот незадача, глаза есть везде, да и уши тоже. О таких производствах начинают балаболить нерадивые приставы-исполнители, информация попадает руководству, где проводится служебная проверка, выявляются признаки ч.1 ст.285 и ч.1-2 ст.292 (на усмотрение). Ко всему этому подключаются товарищи из Конторы Глубокого Бурения, в частности отдел «М», которые оперативно мчатся за 300 верст от родного управления и отбирают объяснения всех в радиусе 1 километра, даже собак пытаются разговорить, мало ли.
В современном мире установить комп, с которого были сформированы постановления, проще пареной репы. А к компу начальника не подходит вообще никто, кроме него.
Далее со стороны комитета проводится несложное, но достаточно объемное расследование, дело уходит в суд. Начальника судят.
Резюмируя изложенное, хочется сказать пару слов о недостатках системы, отношении по всей вертикали власти, объемах работы в системе, и прочем, но не буду.
Добросовестным приставам, коих большинство, я уверен, хочу пожелать только сил и терпения, ваш труд важен и нужен.
Если кому интересно, могу запилить пост о том, как стоит себя вести в случае, если пристав бездействует.
