Далеко-далёко... (часть 2)⁠⁠

часть 1

— Штурман, быстро определись с расположением, — командир, приведя в чувство Евгения, обратился ко мне, — У нас в запасе не более трёх дней на поиск, куда притулиться. А затем...

Он многозначительно не стал вдаваться в подробности, которые, видимо, не обещали ничего радужного и даже в плане маленьких радостей жизни. Я сел за рабочее место...

— Командир, нас зашвырнуло в границы звездной системы NGC-X-45-2432. Видимо, произошёл тот самый случай — один на миллион, когда гравитационная волна, слинзированная в гравитационном поле местного звёздного скопления, походя нас зацепила. И судя по местным гравитационным пикам, неподалёку есть несколько планет в зоне обитаемости. Более точное позиционирование не дам, поскольку приёмная аппаратура накрылась. Но, может, повезёт, и найдём что-нибудь приемлемое для высадки, — доложил по итогу я и в заключение доклада спросил, — Удалось связаться с базой?

— Связь утеряна. Внешнее оборудование с обшивки, как корова языком слизнула. Мы теперь глухи, частично слепы и полностью немы. Не хочется проводить параллели с теми обезьянами, но ситуация вполне схожа...

— А как они кончили? — неожиданно поинтересовался недавно пришедший в себя Евгений.

— Кто?

— Да те обезьяны...

— Обезьяны? — растерялся командир, и немного подумав, ответил, — Как-как, плохо!

И мы все дружно посмотрели друг на друга...

В течение следующих трёх суток удалось обнаружить вполне приемлемое место на переждать — один из спутников планеты-гиганта оказался вполне пригоден для жизни и без скафандров. И это была прекрасная новость. Оставалось только произвести посадку на весьма потрёпанном гравитационным штормом корабле.

Когда всем удалось живыми выбраться на слишком твёрдую поверхность, Семён скупо прокомментировал:

— Посадка была напряжённая...

И глядя на в труху разбитый «Индигир», все дружно согласились, что нашему командиру удалось добиться того, что оказалось не под силу всемогущей гравитационной волне.

— А теперь займёмся обустройством жилья и лишь потом соображать, что делать и как быть, — невозмутимо озвучил он план дальнейших действий.

Вид с поверхности, на которую волею случая и гравитационной волны нас выбросило, открывался захватывающий: скалистые пики вокруг устремлялись в тёмно-бирюзовые небеса, где прямо над нашими головами в окружении многочисленных спутников висела сама планета-гигант; и всё это великолепие отражалось в кристально чистой воде небольшого озерца неподалёку; повсюду необычно привычная человеческому глазу зеленая растительность с огромными яркими цветками. Даже удивительно. И хотя этот пейзаж совсем не напоминал земные уголки дикой природы, но что-то родное в нём, тем не менее, присутствовало.

Жилые помещения на «Индигире», лежащем среди красот чужого мира на боку, использовать теперь по прямому назначению никак не получалось — само перемещение в перекосившихся от удара коридорах и каютах представлялось ещё тем аттракционом. Не увлекательным и опасным. Потому, порыскав по округе, выбрали в качестве временной базы небольшую сухую пещеру. Даже и не пещеру, а приличное углубление в скале, но способное дать какую-никакую крышу над головой и защитить от ветра. По моим предварительным расчетам, проведённым, когда подлетали к этому спутнику, средняя дневная температура на поверхности держалась в районе двадцати градусов по Цельсию и незначительно колебалась в тёмное время суток. Смесь газов в атмосфере находилась в оптимальном составе, сила притяжения совсем незначительно отличалась от земной, видимо, у спутника было довольно увесистое ядро. И потому, если особо не всматриваться в окружающий пейзаж, почувствовать разницу с Землёй казалось сложно. Или мы слишком давно не были на родной планете.

Первая ночь, проведённая у костра, запомнится мне теперь на всю оставшуюся жизнь. И хотелось надеяться, что на долгую и счастливую. Если, конечно, удастся связаться со спасателями.

— Экипаж, подъём! — Командир решил не ослаблять узды правления, чтобы в непривычной обстановке дикой природы не расхолаживать людей. Ведь, как известно, без руководящей и направляющей людской коллектив способен быстренько так переродиться в стало баранов. А там и за появлением «волков» дело не заржавеет.

По счастью, наш кок отделался, как, впрочем, и сам экипаж, лёгким испугом — и теперь, подключенный к небольшому генератору, предлагал к завтраку на выбор — овсянку, хлеб с маслом и кофе. Овсянку с аппетитом умяли только инженеры. Остальные ограничились традиционной для флота утренней парой кусков хлеба с маслом.

После лёгкого завтрака Семён собрал экипаж на первое на этом спутнике рабочее совещание, где и нарезал всем задач на день:

— Инженеры, вам провести ревизию, что из оборудования на корабле может пригодиться для проживания и для организации связи с Землёй. Сами понимаете — никто не желает стать здесь основоположниками новой цивилизации. Да к тому же полное отсутствие женщин на этом благом намерении ставит жирный крест. И потому наше единственное спасение — подать сигнал бедствия. Каким образом, не знаю. Вы же у нас инженеры, вам и карты, точнее, инструменты в руки. Задача штурману — оказывать посильную помощь в плане разбора завалов и переноса тяжестей. Остальным во главе со мной — исследовать окружающую действительность на предмет угроз от местной фауны, поиск пригодного для людей пропитания, обустройство жилища для комфортного времяпрепровождения. Приступаем незамедлительно!

И экипаж волею руководителя разделился на две рабочие группы.

— Тимофей, выдвигаемся на «Индигир», — позвали меня с собой инженер Владимир, назначенный командиром за главного.

Всего на «Индигире», нашем корабле-ремонтнике, по штатному расписанию предусматривалось две должности инженеров, равнозначных в своих иерархических статусах. Меж остальными членами экипажа за глаза их прозвали «пассажирами», поскольку во время длительных межзвёздных переходов инженерам заняться абсолютно нечем. Разве что в перерывах между бесконечными инвентаризациями складских запасов и мелким ремонтом вышедшего из строя оборудования убивать время откровенным бездельничанием. Всё менялось только с прибытием на очередную точку — либо ретрансляционную станцию, требующую профилактики или ремонта, либо на одну из дальних планетарных баз, где человеческий гений простых вахтовиков в очередной раз сумел изломать даже самую надёжную аппаратуру. Там мы менялись местами — экипаж культурно отдыхал, пока инженеры в поте лица чинили, ремонтировали и настраивали требующее починки, ремонта и настройки оборудование.

Однако сейчас мы плыли в одной лодке. А чтобы она не стала шлюпом в один конец старика Харона, их интеллектуальные и мои физические усилия требовали объединения.

Бедный «Индигир», странным образом повторивший судьбу легендарного корабля «Индигирка», огромной громадой искорёженного металла беспомощно лежал на боку...