ЧУДЕС НЕ БЫВАЕТ ч2
По пути ко мне домой (она все-таки согласилась!) я, наконец, вспомнил, что еще не знаю ее имени. Странно, как можно пойти поздно вечером к незнакомому парню домой? Пусть даже этот парень – я, и я сам ее позвал. Она либо действительно ничего не боится, либо… Либо должен бояться я.
- Скажите, прекрасная незнакомка, можно ли попросить вас перестать быть незнакомкой? Как вас зовут?
- Юля. А вас, наверное, зовут Юра и мы сейчас долго будем рассуждать на тему созвучности наших имен?
- А вот и нет. Не угадали, с моим простым именем ни одно женское не созвучно – Сергей.
Она как будто была сердита на весь белый свет, изливая это в шутках и остротах, отвечая на все мои вопросы не грубя, вежливо, но недоверчиво. Она мне не верила! Я понимаю, трудно ожидать доверия от девушки, встреченной десять минут назад и которую ты ведешь к себе домой. Но ведь она же пошла, я не долго и настаивал. Возможно, она и ждет от меня каких-то грубых действий, но их не будет. Поубивал бы тех ублюдков, из-за которых девушки боятся ходить вечером по темным улицам. И далеко не в грабежах здесь дело.
У меня не укладывалось это все в голове, я ведь просто так, от безысходности и страха потерять ее предложил пойти ко мне домой. Не думал, что она согласится. А она согласилась. Почему? Может… она ищет острых ощущений? Или наводчица? Или маньячка? Да нет, не похожа она ни на преступницу, ни на извращенку, ни капельки. Я постарался заглянуть ей в глаза еще раз, но не на их красоту, а вглубь, в ее мысли. То, что я там увидел, меня шокировало. Она не боялась умереть, и потому не боялась ничего. В свои 32 года я не в первый раз увидел такое в чьих-то глазах. Но раньше это было в глазах людей, поживших на свете без малого полвека, прошедших Афган, или потерявших близких… Ей на вид около двадцати двух-трех лет. Как можно в эти годы желать смерти? Она ведь только начинает жить, еще ничего толком не видела! Я был так поражен, что даже не слышал, как она у меня что-то спросила. Пришлось переспрашивать, на что она не преминула спросить:
- Так увлекся рассматриванием своей добычи, что не слышишь, что она спрашивает?
- А с чего ты взяла, что я тебя считаю своей добычей? Я что, похож на охотника? Или на хищника? Голливудского…
- Да нет, это у меня такие ассоциации. Просто ты вечером вышел к магазину, как на охоту, поймал дичь, тянешь к себе в логово…
- Вообще-то это ты на меня свалилась, причем, в буквальном смысле, а не я тебя поймал. И чуть меня не уронила. И никуда я тебя не тащу, ты сама согласилась со мной пойти, а теперь так поворачиваешь, как будто я тебя силой тяну. Я ведь и обидеться могу, ты меня чуть ли не насильником считаешь.
- Да все вы одинаковые, вам одно нужно, вы считаете, что девушки больше ни для чего не нужны, кроме как для постели! – сказано было с улыбкой, вроде как в шутку, но в глубине чувствовалась горечь и усталость. Может, я и не прав, может она уже кое-что повидала. За свою пока еще короткую жизнь.
М-да, кажется, крепко обидели девушку, ничего не скажешь. Жаль, не встретил я ее раньше, чем тот, кто ее обидел. И, надеюсь, встречу того, кто обидел.
- Не буду с тобой спорить, но ты не права.
И, чтобы перевести тему в другое, более безопасное русло, спросил:
- А почему на тебе такой странный… гм, наряд?
- А, это… Я сегодня уже три раза упала. И второй раз – в почему-то не замерзшую лужу. Вроде бы и холодно, лед должен был быть, а брызги выше крыш поднялись. До дома далеко идти было, я к подруге зашла, а она меня в два раза больше, пришлось вещи у ее брата младшего взять. Все просто и объяснимо. А ты что подумал?
- Я ничего не думал, я терялся в догадках.
Так, шутя и препираясь, мы дошли до моей квартиры. Когда я доставал ключи, в спешке я их уронил, и мы вдвоем нагнулись за ними. Юля оказалась проворней и подхватила их первая. За колечко. Когда она их мне подавала, ключи мелко звенели: у нее дрожали руки. Так, значит, мы ничего не боимся? Ну-ну…
- Проходи, пожалуйста, сейчас что-нибудь найду вроде тапочек… У тебя какой размер? 36-й? Вот эти подойдут, наверное. Обувай, - я протянул ей тапки, которые остались у меня еще с прошлого года от младшей сестры, когда она приезжала ко мне на весенние каникулы. Весьма милые – с зайчиками, почему-то голубого цвета.
Мы прошли на кухню, я поставил чайник и сел напротив нее. Так, чтобы видеть ее глаза. Чтобы не молчать, да мне и в самом деле было интересно, я спросил:
- А ты работаешь кем-то или учишься?
- Работаю. Секретаршей в фирме стройматериалов.
- Ой, у нас в приемной у директора такая грымза сидит, постоянно подслушивает, если я там ругаюсь. И когда я мимо прохожу, голодным взглядом смотрит.
- Я бы тоже на такого парня голодным взглядом смотрела. Такая фигура, такой интеллект…
- Не смущай меня, а то я покраснею.
- Да ты еще и скромный? Давно мне так не везло. Откуда такой взялся?
- Так ты ж сама на меня свалилась! Забыла?
- Забыла. Глядя на тебя, все забудешь, даже всю жизнь свою.
Мы проговорили за чаем почти всю ночь. Говорили обо всем, и о войнах, и о животных, и об истории… Она оказалась вполне образованной девушкой, с чувством юмора, только немного напряженная какая-то. Хотя это легко объяснялось – одна, в незнакомой квартире, почти ночью… Да еще и с малознакомым парнем. Всего лишь чай пьет, как ни странно.
Пока мы сидели, пошел настоящий снегопад, и я решился:
- Хочешь, оставайся у меня ночевать. Ты не думай, я ничего такого не думаю…
- Я тоже ничего такого не думаю.
Мы рассмеялись, и она, улыбаясь, продолжила:
- Я вижу, что ты хороший парень, непонятно, только, почему до сих пор не женат, но у тебя я сегодня не останусь. Хотя я и так уже осталась почти на всю ночь…Спать у тебя я не буду – не хочу, чтобы в голову к тебе всякие-разные мысли лезли. Да и соседка уехала, просила свою кошку покормить, а мне утром на работу. Если я у тебя останусь, кошка голодная целый день будет сидеть. Пойдем, проведешь меня. А то после встречи с тобой я начала уже кое-чего бояться.
- Несколько двусмысленно звучит…
- Да нет, я в том смысле, что теперь мне есть, что терять. Я начала жить, и интерес к жизни появился после четырех часов общения с тобой. Спасибо.
- Не за что. Это мое хобби – возвращать людей к жизни после их долгого отсутствия.
Мы снова рассмеялись, и она пошла собираться.
Когда мы шли, не торопясь, по ночному городу - под падающим снегом, по скользким улицам – мне эти полчаса показались чуть ли не самыми лучшими в моей далеко не короткой жизни. Было всякое – и победы на соревнованиях, и первая девчонка, и дембель, но сейчас мне все эти радости казались такими мелочными по сравнению с одной единственной мыслью, стучавшей в голове с интервалом в одну секунду: НАШЕЛ… НАШЕЛ. НАШЕЛ!
Мы договорились встретиться на следующий день, опять же вечером, но уже не под магазином, а возле ее дома, который находился в пятнадцати минутах быстрой ходьбы от моего.