Чокнутая
Верно люди говорят: скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты. Если твоя девушка отбитая наглухо идиотка, то и сам ты, вероятнее всего, не лучше неё. В конце концов, даже нормальный человек, живя несколько лет с психами под одной крышей, волей-неволей пусть немного, но уподобится им. И потом, что считать нормальным?
Когда Лиля изложила план о нашем воссоединении, я даже не удивился, что в моей голове возникла идея, которая была чудовищна по своей простоте. Есть ведь и такая поговорка: нет человека – нет проблемы.
– Ты примешь меня обратно, – сказала Лиля. – Иначе я скажу, что ты умышленно убил этого узбека или кто он там.
– Да мне проще тебе тоже шею свернуть.
– Ага, и сядешь за двойное на почве страсти, – она рассмеялась.
Теперь я понял всю иронию. Оказаться здесь из-за шизанутой, которая несколькими часами ранее чуть было не угробила девчонку за всего лишь косой взгляд, и, заступаясь за неё, намотать на себя убийство другого дебила. Хотя кто ещё тут дебил. Но я решил стоять на своём.
– Никто об этом даже не узнает, – сказал. – От всей этой истории только два холмика вон за той дорожкой останется.
Из кафе послышался женский голос, который звал Насима. Мы с Лилей переглянулись.
– Три, – сказала она и бросилась к машине.
Я побежал за ней, но прежде чем нагнал, она уже села в машину и заблокировала двери. Старуха из кафе продолжала звать сына. Я колотил по окну, а Лиля, заводя двигатель, показала мне мой телефон и быстро набрала какой-то номер.
– Алло, полиция. Мой парень напал на меня. Он уже убил одного человека…
– Ах ты сука!
Я со всей силы ударил по стеклу, но только руку зря повредил, а оно даже не треснуло. Лиля тем временем назвала место, где мы находимся, и, ещё раз повертев телефоном у меня под глазами, уехала. У меня оставался единственный вариант. Не удирать же по лесам, чтобы и потом всю жизни спасаться в погоне. Нет, это не моё. Надо было дождаться полицию, а там уж – моё слово против слова Лили. Старуха продолжала звать Насима.
Сидя на крыльце, я выкурил всю пачку и уж было решил, что Лиля обвела меня вокруг пальца, но вот вдалеке показались огни патрульной машины, которая через минуту остановилась на стоянке. Полицейские вышли и некоторое время молча разглядывали меня. Чтобы они успокоились и не натворили лишнего на нервах, мне пришлось сказать, что я безоружен и поднять руки вверх. После они осмотрели место детальнее, вызвали ещё наряд и принялись меня опрашивать. Пока я рассказывал то, что рассказываю прямо сейчас, было слышно, как внутри кафе рыдает мать Насима.
– Твоя история звучит не слишком правдоподобно, – заметил один из полицейских. – Но, если ты не врёшь, девушка у тебя чокнутая каких поискать.
К приезду следователей меня посадили в полицейский бобик и дали команду возвращать в город. Только я услышал название родного города Лили и спросил, почему именно туда. Мне объяснили, что территория официально подчиняется тому управлению, но, если придётся, позже меня перевезут в центр.
– Не волнуйся, – сказал водитель-полицейский. – У нас условия не хуже. И там, и там не хоромы. Зато у нас мест свободных побольше. Может, тебе даже отдельную камеру выделим. Скорее всего.
Пока мы ехали, я начал понемногу засыпать. В дрёме пытался понять, что будет дальше, но ничего в голову не шло. Лиля уже в полиции или нет? Скрывается иди даёт показания против меня, как обещала? А может быть, она пришла в себя и подтвердит, что я невиновен. Хотя какой уж тут невиновен. На самозащиту это не тянуло – явное убийство по неосторожности. Причинение смерти – так это называется.
Вдруг кабину резко тряхнуло. Меня подбросило вверх, а потом тут же вниз. Я ударился головой и потерял сознание.
