Чернильница часть 2⁠⁠

3

Она положила руки на парту, ощутила прохладу, прижала ладони плотнее, растопырила пальцы и вдруг резко отдёрнула едва не закричав.

- Катя, ты чё? Кать? - подруга тормошила её за плечо.

- Анька, после школы ко мне, понятно?

-Но, я…

- Никаких, но, это важно, для меня важно.

- Ладно, ладно, только лицо попроще сделай, а то я как-то, уже переживаю за тебя.

Катя улыбнулась, придя в себя:

- Да нормально всё, просто покажу тебе кое- что.

***

- Кать, можно потише, летишь как паровоз, чё там такого интересного-то? Мне даже Серого бортануть пришлось.

Катя взяла Аню за руку и потащила ещё быстрее.

- Магазин антикварный помнишь?

- Какой магазин?

- Ну в Пскове.

- А, тот, что ли, похожий на подсобку погорелого театра?

- Тот, тот, я там кое-что купила

- Купила? - Анька остановилась, вытаращив и без того большие глаза, - ты не перестаёшь меня удивлять, что там можно было купить то, жуть одна

.

- Сама увидишь, что встала как вкопанная, идём, - Катька сильно дёрнула подругу за руку, увлекая за собой.

- Ну идём, позырим «раритетик»

***

- Садись, - Катя подвинула стул и кинула рюкзаки на кровать.

Анька плюхнулась с громким выдохом на стул:

- Ну и? В чём прикол то?

- Смотри! - Катя поставила чернильницу на стол.

Аня взяла её, повертела, похлопала крышечкой:

- Чё за хрень, для кокса что ли?

- Ты что, совсем дура, для какого кокса, это чернильница.

- Чернильница? Аня скорчила гримасу, перекосив рот:

- На фиг она тебе? У тебя что ручки закончилась, могу подарить, мне не жалко.

— Это не просто чернильница, это артефакт какой-то магический.

- Вуду пипл, вуду пипл, - Анька закачалась на стуле изображая шаманку.

- Хватит ржать, я не шучу, она и вправду волшебная. Пиши!

- Как писать?

- Макай перо и пиши.

Аня взяла перьевую ручку, окунула в чернила:

- А что писать-то?

- Да что хочешь, - сказала Катя и отвернулась, слушая бурчание подруги.

- Как этой фигнёй писать-то? Ты бы ещё китайскими палочками суп жрать заставила, фу, написала! - восторженно объявила Аня

- Дай сюда, Катя отстранила подругу, склонилась над листком и прочитала:

«У моей подружки, поехала кукушка»

- Ничего не понимаю, ты ничего не почувствовала?

- Почувствовала.

- Что? - обрадовалась Катя

- Почувствовала себя полной дурой.

Катя скомкала лист бумаги и швырнула в сторону:

- Ну что блин за фигня происходит, бред какой-то.

Она рухнула на кровать и уставилась в потолок.

- Кать, ну ты что? - Аня села рядом, - что стряслось то?

- Да ты не поверишь, я наверно с ума схожу, думала всё и вправду…

Катька сникла и положила голову на колени подруги:

- По ходу я в историю влипла, нехорошую.

Она рассказала Ане о своём вчерашнем «приключении».

- Мать, не ссы прорвёмся, я же рядом, давай выброшу эту хрень, делов-то. Анька взяла чернильницу со стола.

- Нет не надо, я должна разобраться с этим, - остановила её Катя, -может позже выкину. Поставь.

Аня плюхнулась обратно, едва не придавив Катю.

- А что ты в трансе своём на калякала? Читала?

- Читала, каракули, даже букв не разобрать.

- Умеешь ты вляпаться. За это я тебя и люблю Веткина!

***

Следующие несколько дней были обычными, желания писать пером не возникало, дни как дни, как раньше: песни пляски, обнимашки. Кате, конечно, было понятно, что Аня не поверила, но искренняя поддержка подруги, придала ей сил, вернула на землю и теперь она не была один на один со своей тайной. Это успокаивало. В школе всё гладко, дома без напряга, родаки радостные, сестра весёлая, Коржик как обычно: спит да жрёт. Казалось, что всё прошло, устаканилось… до этого вечера. Она уже легла спать, но никак не могла уснуть, вертелась, терзала подушку, пока не сдалась и не села за стол, достав чернильницу. Желание писать свербело и зудело так сильно, что оттягивать и терпеть не имело смысла, да и разобраться в этой теме надо. Катя макнула перо…

Снова та же грузная парта, огромные окна и мутный свет. В этот раз пятно расползлось гораздо дальше влево, ближе к окнам. Кате удалось разглядеть несколько своих «одноклассниц» Таких же подростков, как и она, все в одинаковом прикиде: манжетки, воротнички. Только девочки. Они искоса поглядывали на неё, осторожно, пугливо. Катя улыбнулась, даже подмигнула, улыбка потонула в мареве страха и отчаяния, оптимизма явно никто не разделял. Она посмотрела на парту, за которой истязали «непокладистою ученицу», никого, скамья пустая. Катька поёрзала, противный холодок пробежался по спине.

– Ну что, начинаем, мои хорошие.

Только сейчас Катя заметила «Мегеру», та стояла в крайнем правом углу класса ближе к школьной доске и смотрела в окно. Потом повернулась, натянуто ощарилась и продолжила:

- Берём ручки, смотрим на лист бумаги и начинаем писать имена, тех кто вам больше приглянется.

Катя посмотрела на чистый лист и вдруг как на экране кинотеатра на нём замелькали аватарки людей с именами. Лица были разные, всех возрастов и мужчин, и женщин, и молодых, и старых. Кого написать? Чьё имя? Ей понравился красивый парень – Антон, она написала, потом девушка Лена, потом Николай, Света, Марина, Юра…. Она писала, пока не закончилась бумага. Отложила ручку, другие сделали то же самое. Мегера пошла по рядам, собирая исписанные листы. Катьку пихнули в бедро, кто-то сзади, она хотела обернуться и посмотреть, но не смогла, пихнули ещё раз, настойчиво. Катя опустила руку, столкнувшись с чьими-то пальцами, нащупала скомканный клочок бумаги, торопливо схватила его и сунула в носок. В этот самый момент над ней нависла «Мегера»

- Всё хорошо? - и обдала её ледяным взглядом.

Взяла со стола лист с именами, пробежалась глазами, снова ощарилась и похвалила Катю:

- Замечательно! …

***

Вернувшись домой, уже в своей комнате, Катя сразу же полезла в носок, не сильно надеясь, что записка окажется на месте. Скомканный комочек бумаги был там… Она быстро расправила бумажку и прочитала:

- Не пиши!

Повторила ещё раз шёпотом:

- Не пиши…

Катя положила записку на стол. Что это могло значить, о чём её предупреждали, что она не знает? …

***

Последующие дни, она постоянно думала об этом, что происходит с людьми, которых они выбирают, кого выбрала она, ещё эта записка, уж точно ничего хорошего.

– Вот я дура, сидела там, лыбилась, типа самая умная, выбирала аватарки посимпатичнее, да помоложе, а вдруг с этими людьми беда случилась?

Катька полезла в соцсети пытаясь отыскать «несчастных» по именам, читала криминальные хроники, но совпадений не нашла. Может я загоняюсь и ничего страшного не случилось? Так-то оно так, но записка то реальная, не плод больного воображения, лежит в ящике моего стола. А может я сама её себе написала и в носок сунула? Кате стало страшно.

На следующий день, она поделилась переживаниями с Аней:

- Ну и что мне прикажешь делать?

- Завязывай ты с этими «погружениями», а то свихнёшься, не дай бог, в дурку залетишь, - «успокоила» её Анька, - оно тебе надо?

- Легко сказать, завязывай, ты-то там не была, мне надо понять в чём дело, может помощь моя нужна.

- Ты чё спасатель «Малибу», без тебя разберутся, завязывай, пока не поздно.

— Вот ещё раз нырну, и завяжу.

- Не, ну поглядите на неё, ты уже совсем как наркоманка рассуждаешь, тебя саму спасать надо.

- Лучше посоветуй дельного, а не отговаривай.

- Ну, тогда тоже сообщение передай, спроси, что это за фигня происходит.

***

Катя так и сделала, написала записку: что случается с теми, кого они выбирают, сунула в носок взяла перо и снова нырнула…

Опять тишина, шорох одежды, Катя слышала своё дыхание. «Мегера» расхаживала по классу, стук каблуков рикошетил в голове, от уха к уху, слева направо, туда обратно. Тяжёлое давящие напряжение, ожидание казни. «Точно казни!» Эта мысль полоснула сознание Кати острым ножом. «Может я ошибаюсь?» Изловчившись, она протянула руку назад, едва не вывихнув плечо, пытаясь передать записку, не сразу, но ей удалось. Потом было тоже самое. Имена замелькали на экране перед глазами, надо было выбирать, в этот раз гораздо сложнее, писать не хотелось, но она написала, наугад, не думая…

***

- Катёнок, ты что моей смерти хочешь? Я уже задубела ждать. Холодно же, не май на дворе.

- Ань, так май же.

- Ага, май, а холодрынь как в ноябре, чё так долго?

- Ну зашла бы.

- Да вот ещё, твоих предков лишний раз шокировать своим «луком». Вдруг тебе со мной общаться запретят, я же не переживу.

Анька наигранно захныкала.

- А то они тебя не видели. Вика то идёт?

- Позже подтянется, пошли уже, жрать хочу.

Анька набрала номер квартиры

- Танюха открывай, это мы! И прокричала в домофон на манер деревенской бабки, - заждалась поди?

Поднялись на 9 этаж, на лестничной клетке их встретила Таня Голубева, радостная, скромная. Девчонки сунули ей подарки, облобызали, взъерошили аккуратную причёску и прошмыгнули в квартиру. Танька – их одноклассница, ботаничка, с ними не тусит, но на своё ДР почему-то всегда приглашает, ну, а хулиганистая троица и не против, кто ж откажется, её мать спец по выпечке. Почему приглашает? Наверное, из-за Кати она за неё впряглась, ещё в 6-ом, когда Таню в их школу перевели. Ясное дело ботаничку начали шпынять, гнобили. Катя пару дней не вмешивалась, а потом почему-то, наваляла обидчикам, да так, что саму из школы едва не выгнали. Мать Танькина вступилась, Катю оставили.

Подтянулась Вика, накрашенная как новогодняя ёлка, плюхнулась на диван с громким выдохом, обдав всех присутствующих табачным амбре. Девчонки затрещали языками и застучали вилками жадно поедая чудеса кулинарии, так будто их дома вообще не кормят. Красивые фарфоровые чашки на старинный манер, печенюшки да кексики, Таня – девочка-паинька, всё такое аккуратненькое. «Святая троица» совершенно не вписывалась в эту картину: лохматые, дерзкие, Вика вообще с фиолетовыми волосами, Анька с пирсингом, как папуас, а Катька слишком взрослая, не на лицо, нет, по ощущению.

Анька отвалилась на спинку дивана, похлопав себя по животу:

- Мне нужен перекур! На балконе можно?

Таня кивнула. Катя последовала за Аней, Вика ещё уминала, кусок медовика, третий по счёту.

- Ну что мать, передала «маляву»?

- Да, сегодня должны ответить… надеюсь.

- Может мне с тобой посидеть рядом, ну пока ты в «астрале» своём?

- Да нет, не надо, вдруг опасно, ещё и ты пострадаешь, сама разберусь.

- Сама, сама, знаю, как ты сама разбираешься, взорвёшь там всё к едрёна фене. А что, это идея, - подруга толкнула Катю плечом, - может правда взорвать?

- Ань, хватит уже, сказала: «сама разберусь», ты главное языком не трепи, а то меня точно в дурку командируют.

- Всё, молчу, молчу.

***

- Викусик, ты тут не лопнула? - Анька закрыла за собой балконную дверь. Может ты беременная, а? Всё жрёшь и жрёшь, как не в себя? Анька выпятила живот и надула щёки.

- От святого духа что ли, я сама невинность, - оправдалась Вика и захлопала наращенными ресницами.

- Невинность — это Танька, а ты полный антипод, мало ли чего ветром под юбку задуло?

- Я юбки не ношу, понятно, это тебе из башки всё выдуло.

- Цыц там, - приструнила подруг Катя постучала ложкой по чашке, и обратилась к виновнице торжества:

- Танька, не слушай их, мы просто тупые. От лица всей нашей «банды» ещё раз поздравляю с ДР, желаю тебе быть не похожей на нас, всегда оставайся собой и ничего не бойся.

- Чему быть, того не миновать, - ляпнула Вика

Катя улыбнулась, как-то грустно и добавила:

- Счастья тебе Танька и удачи…

Идя домой, она повторяла про себя «чему быть, того не миновать» и что теперь ручки сложить и лежать покойничком, смериться, сдаться на волю судьбе, ну нет уж, не дождётесь, не на ту нарвались, хотели Че Гевара в юбке, получайте!

4

В школу Катя пришла, с перебинтованными пальцами, кое-как, бинтовала сама, матери ничего не сказала, утром быстро прошмыгнула в дверь крикнув:

- Я в школу!

Даже чаю не хлебнула.

Когда Аня увидела руки подруги её глаза вылезли из орбит, едва не упав на пол школьного коридора. Свежие багровые ссадины выглядывали из-под неумелой повязки, синяки расползлись по запястьям чёрными кляксами. Она схватила Катю за локоть и потащила в туалет.

– Так живо всем на выход, срочная санобработка, приказ директора! Анька выпроводила наружу находящихся там девочек, закрыла дверь и подпёрла своим нехилым телом, чтобы никто не вошёл.

— Это там, с тобой учинили?

- Там, не здесь же.

— Вот козлы! Я же говорила не лезь больше, на хрен ты руки-то сунула, послала бы её.

- Я и послала, да руки сами на парту легли, сами понимаешь? - Катька заплакала и уткнулась лицом в грудь подруги, - эта Мегера нависла надо мной, орёт: «Пиши! Пиши!», а я её на х…

Всхлипывая, Катя продолжила:

- Я ответ-то сразу прочитала, там прям, знаешь, что мне написали, знаешь? Они все умирают, все кого мы выбираем, не по плану, преждевременно, как жертвоприношение, - и тут Катька совсем разрыдалась, едва не крича.

- Кать, выкинь эту чернильницу!

- Может и выкину…

Поделившись горем, выплеснув отчаяние Катька всё же взяла себя в руки, умылась, глянула в зеркало:

- Да, видок.

Взъерошила причёску, придав ей обычный боевой вид, сунул в рот жвачку и повернулась к Аньке:

- Нормально?

- Сойдёт, пошли, а то пупсы описаются.

- Постой Ань, а как это Вике объяснить? - Катя растопырила синюшные пыльцы в мокрых лохмотьях.

- Скажи карате занималась, хотела кирпич разбить, - Анька захохотала, - ладно пошли, нормуль всё.

- Ага двумя руками, глупо как-то.

- Да решим, пошли Джеки Чан, Кия! - Анька ловко ударила воображаемого противника.

***

В школе подумали, она опять подралась, вызвал завуч:

- Ну а теперь, что? С терминатором схлестнулась?

- Ольга Николаевна, я так стресс снимала, экзамены, всё такое, переусердствовала слегка, никого не трогала, честное слово, по стене побила, - ляпнула Катя, изобразив улыбку.

- Опять веток наломала Веткина!

- Дров Ольга Николаевна, дров наломала, - поправила Катя.

- Тьфу ты, Веткина, я уже с тобой заговариваться начала. Мать-то твои художества видела?

- Нет ещё, не хочу пугать, пусть заживёт.

- Так Веткина, надо мне тебе перчатки боксёрские подарить, да и вообще спортом займись, будет куда энергию тратить, раз учиться не хочешь. Ступай и аккуратней там со стеной, лбом главное не бейся. И зайди в медпункт, пусть твои лохмотья уберут, да нормально перевяжут, смотреть противно, поняла?

- Поняла.

Катя закрыла за собой дверь

- Надо ещё каску Веткиной выдать…

***

Скоро очередной день Х, Катя научилась это чувствовать, не физически, а интуитивно, да и динамика «погружений» явно прослеживалась. Надо действовать на опережение, затягивать опасно, попробовать стоит.

- Девочки, я сейчас спешу, дела кое-какие нарисовались, созвонимся, - Катя поцеловала подруг и быстро пошла домой, с твёрдым намерением, поставить точку в этой дурно пахнущей истории.

Танька было подорвалась за ней, но Катя обернулась и отрицательно покачала головой мол не надо, а Вика вообще не понимала, что происходит, ей не говорили.

- Ма! Я пришла, есть не буду, в школе пообедали.

Не разувшись, не скинув рюкзак, Катя ввалилась к себе в комнату схватила чернильницу, с твёрдым намерением её выкинуть. Даже не успев выйти за порог, на всю квартиру заорала сестра, у Катьки аж ноги подкосились, она выронила чернильницу и метнулась на кухню.

Сестра стояла у распахнутого окна свесившись вниз головой почти вываливаясь на улицу и жутко кричала. Только сейчас Катя разобрала, что она зовёт Коржика. Подбежав, схватила сестру и оттащила от окна, влетела мать, в распахнутом халате с тюрбаном на голове, захлопнула окно:

- Оно же закрыто было, кто открыл? Катька ты что ли? Сдурела совсем!

- Да я только что вошла, уже так было.

– Натусик, Натусик, что случилось, ты чуть не упала! - мать-то трясла, то прижимала младшую дочь, чем ещё больше расстроила её.

– Котик, Коржик, он прыгнул, сам прыгнул. Мам не кричи на Катю, это я открыла, не знаю зачем, - Наташка, рыдая обхватила мать.

- Я виновата! Я! Мой котик!

- Натусик, не плач, я спущусь посмотрю, где он там гуляет, и мы вернёмся, - успокоила сестру Катя.

Мать кивнула Кате:

- Да, сходи.

И тут заметила художества на её кистях и пальцах:

- Дочь, а что с твоими руками? Дралась опять?

- Да нет, неудачный спорт. Мам, я пойду гляну.

***

- Ты же понимаешь, это предупреждение мне, чтобы я чернильницу не трогала.

- Блин, ты как в мафию попала

- Скорее в секту больных уродов.

Они шли в лесопарк, похоронить Коржика, Катька несла коробку с котиком, Анька добыла сапёрную лопатку из багажника отцовской машины.

- А чё сестре сказала?

- Сказала встретил свою любовь и живёт у кошки в домике.

- Здорово выкрутилась, молодец.

- Здорово, а если сестра сиганёт? Вот я попала.

Нашли красивый ельник, закопали коробку.

- Ну Коржик, лети к своей кошечке, - Анька кинула горстку земли на свежий холмик.

- Так, Кать, ну раз выкинуть нельзя, придётся бороться!

Анька сжала кулак погрозив невидимому врагу, надавать по щам!

- Знать бы врага, знать бы как, там тело-то не слушается, я и говорить только с Мегерой могу, а с девчонками нет. Даже на бунт не сподвигнешь.

- Ой Кать, не прибедняйся, на бунт ты даже одуванчики в поле сподвигнешь, мне ли не знать.

Аня величественно положила ладонь ей на плечо:

- Посвящаю тебя в рыцари, благословляю на подвиги ратные, пусть стрелы твои будут метки, а меч ост…

- Хватит, а! - Катька резко дёрнула плечом скинув руку подруги:

- Тебе бы лишь похохмить. Я, между прочим, только что кота закопала. Бери лопату, пошли уже.

Анька сразу заткнулась, насупилась, подобрала с земли лопатку и поплелась за подругой обратно в сторону дома, что-то бурча себе под нос.

***

Чернильница «молчала» уже вторую неделю, это было весьма кстати, начались экзамены, надо было крутится, что подруги делать умели, основное, если не единственное, чему научила их школа. Звёзд с неба они не хватали, в учёные не метили, решили в колледж поступать, любой, какой понравиться, ну или куда возьмут, всю троицу разом. Поэтому сильно не заморачивались.

- Анька, я кое-что придумала, - Катя сидела с подругой на скамейке во дворе, погода наконец наладилась, было даже жарко.

- Прада? Это надо отметить, - Аня достала из рюкзака банку пива:

- Что вылупилась, у бати спёрла, вот сюрприз хотела тебе сделать, экзамен отметить, так теперь повод получше даже.

- Отмечать-то нечего, пока, так идея.

- Ну, и? - Анька громко рыгнула:

- Сорри, - и передала банку

- Ну мысль такая, как я ещё раз нырну, у меня три дня точно в запасе будет.

- Какой нырну, ты сколько уже туда не лазила, может само прошло, закончилась магия.

- Не закончилась, чувствую опять повториться, это мне типа больничный оформили, чтоб пальцы зажили… наверное. Так вот, надо за пару дней успеть в ту лавку антикварную сгонять, спросить того мужика, что за фигня происходит.

- В Псков? А чё предкам скажем? А ночевать где?

- Придумаем, а ночевать там не придётся, утром приедем, вечером сразу обратно. Вот денег, где надыбать — это вопрос.

- Деньги ерунда, я у Захара возьму, десятки хватит?

- Хватит, добавим, если что. А у тебя что новый хахаль?

- Да какой хахаль, воздыхатель, скромняга, мимо ходит да глазками зырк, зырк, мнётся всё. Короче деньги будут!

- Ну тогда на том и решим, правда надо ещё с экзаменами подгадать. Ты со мной?

- Ясный перец.

Анька прищурилась:

- Кать, а когда нырнёшь-то, опять черкать придётся.

- Придётся… хотя есть одна идея, время выиграть…

***

В этот же вечер чернильница «проснулась», Катя взяла перьевую ручку, начала писать и уже едва не упустив момент, со всей силой надавила наконечником пера на стол, ручка сломалась, её обдало словно кипятком, она отпрянула в сторону, вскочила, перевернув стул, зашаталась и рухнула на кровать.

- Наказание, наказание

Катя корчилась от боли, свернувшись калачиком под одеялом и тысячи голосов стонали прямо в её голове:

- Наказание, наказание.

Казалось, она на средневековой дыбе и из неё тянут все жилы разом. Боль была невыносимой, она сунула голову под подушку, закусила одеяло и тихонько выла, даже закричать было нельзя. Мелькали массивные парты, фартуки, оскал Мегеры, кругом кровь, стон, гимназистки подвешенные как безвольные куклы, аватарки молящие её:

- Не пиши, не надо!

Вырубилась Катя только под утро…

Утром, с трудом поднявшись, осознав, что второй раз она это не переживёт, проковыляла в ванную, залезла под душ, сделала струю на всю, села плотно обхватив колени и громко заплакала, отпуская боль…

***

- Анька сегодня стартуем, я посмотрела, билеты есть.

В трубке послышалось невнятное меканье - беканье, подруга явно спала, потом Анька видимо сделала над собой усилие и наконец-то спросила более разборчиво:

- Сегодня? Во сколько?

- К восьми с Ленинградского, деньги успеешь нарыть?

- А щас сколько время?

- Сейчас пол восьмого

- Извини Кать, не успею

- Анька, просыпайся уже, к восьми вечера, 20.30 поезд-то!

- Тогда успею, я не въехала, ещё раньше позвонила бы, ты совсем что ли не спала?

- Можно и так сказать.

- Ныряла?

- Отмазалась, в поезде расскажу.

Своим родакам они объяснили, мол едут на дачу, к однокласснице -ботаничке, в воскресенье утром вернуться. На вопрос про экзамены ответили, что как раз там и подтянут знания, заполнят пробелы. Купили билеты, сразу туда-обратно в кассе вокзала, за наличку, Анька хотела сидячий, но Катя настояла на плацкарте, после «весёлой ночки» у неё всё болело, да и поспать не мешало бы. Наелись какой-то белиберды, завалились на полки и отрубились, под мерный стук колёс…

***

- Ничего не понимаю, это точно та же улица?

- Та же, сто пудов, я это арку запомнила, да и ступеньки.

Девчонки стояли перед пустыми окнами старого здания в центре Пскова, на совершенно безлюдной улице. Ветер вяло катал жестяные пивные банки и шуршал обрывками «древней» афиши, наклеенной поверх других, на той самой двери в которую они тогда вошли. Катька дёрнула дверь на себя, толкнула

– Твою мать! Закрыто, причём лет десять, не меньше.

Было явно видно, что здание пустует давно. Ещё пару раз дёрнула дверь, пнула ногой, со всей дури и обессиленно села на ступеньки:

- Что теперь делать? - она с надеждой заглянула в глаза подруги.

- Погодь, здесь объява об аренде помещения есть и телефон, как мы сразу не заметили, щас звякну и выясню.

Катя привстала, посмотрела на покосившейся стенд в пыльной ветрине:

- Ань, не заметили, потому что этой объяве тоже сто лет.

- А я всё равно звякну.

Через десяток попыток дозвониться, подруга сдалась. Кряхтя села рядом:

- Нет ну я же сама видела, внутри вместе с тобой была, бред какой-то, и главное спросить некого, ни души.

- Ань, я второй раз не выдержу, - Катя положила голову на её плечо, - не выдержу такой ночи, а подписывать людям смертный приговор не стану, понимаешь расклад?

Анька понимала, вечная веселушка, сидела рядом на ступеньках, мрачнее тучи и впервые за всю их долгую дружбу Катя увидела слёзы на щеках подруги.

***

Аня взглянула на Катю, та держалась молодцом, виду не подавала: «Вот Катька монстр, я бы на её месте матом кричала, через слово, да на помощь звала», - думала про себя Аня, восхищаясь подругой.

А она даже в школу пришла. Сегодня у них был последний экзамен, потом радостное лето, радостное, но не для всех.

После, Анька пошла провожать Катю до дома:

- Слушай может лучше с Викой посидишь, пивка дёрнешь, отвлечёшься, потом и я подтянусь?

- Да нет, я подготовиться хочу, к очередному так сказать неизбежному, глядишь выход найду.

- Давай с тобой побуду, нафиг свидашку, Захарчик ждал, ещё подождёт, как-то боязно тебя одну оставлять.

- Ты что Анька иди, конечно, зачем со мной торчать, попкорна погрызёшь, парня приласкаешь, а мне только тяжелее будет, ещё и за тебя переживать.

Анька долго не отпускала руки подруги:

- Остаться?

Катя освободилась от Анькиных лап:

- Иди сказала, давай не стой, смягчила тон и пошутила:

- А то в лоб дам! - И скрылась за подъездной дверью…