Безмолвие - пролог, в котором трое опытных просто мочат контролера⁠⁠

Так, один человек (на момент начала работы) сказал, что ему интересно - с вашего позволения, я попробую. Суть вот тут:http://pikabu.ru/story/ideya_dlya_syuzheta_spoyleryi_k_ogse_...

Вычитывать, извините, камрады-сталкеры, нету моих сил. Пробегусь глазами, чаю и баиньки, завтра работать еще как-то надо. За опечатки извиняйте, ежели где сталкера Худого обозвал Хромым - тоже.
Описанное в прологе является частью единого сюжета, всему происходящему существует уже придуманное и относительно логичное объяснение.
С замирающим (от желания спать) сердцем жду критики, комментариев, и искренне надеюсь хоть кому-нибудь доставить своей писаниной.

Чики-брики...

Б Е З М О Л В И Е

ПРОЛОГ

Твердый корень неудобно впивался Худому в бедро. Штаны из кевлара с пропиткой из какой-то матери спасали от аномалий, радиации, пистолетных пуль и даже щупалец кровососа, и при этом почти совершенно не стесняли движений... И совершенно не мешали вредному корню ехидно впиваться в сталкерскую плоть.

Над головой серело совершенно обычного вида небо. Прозрачный осенний воздух на пятидесяти шагах переходил в легкую дымку, из которой застенчиво выглядывала бревенчатая стена совершенно обычного же вида сарая, а над головой поскрипывали ветви совершенно же обычного сухого дерева.

Обыкновенность была, разумеется, иллюзорной. Ветви скрипели, хотя на ветер не было ни намека. Дымка, если распустить зрение по горизонту и ни к чему особо не присматриваться, отчетливо отдавала зеленым. Зашедший по беспечности в сарай - в этом Худой успел не раз убедиться своими глазами - имел все шансы оттуда не выйти, или выйти не вполне тем, кем он рассчитывал, когда заходил.

Впереди лежала деревня кровососов. Между потемневшими от времени и частых здесь, в Зоне, дождей, срубов, бродили муляжи и зомби - неясного происхождения зомби и бывшие сталкеры, сунувшиеся под Выжигатель или попавшиеся поселившемуся здесь же контролеру.

В ушах на грани слышимости зазвучало призывное, ангельским мальчишеским голоском, пение, голову слегка "повело". За последние полчаса это происходило уже в третий раз, и до сих пор обходилось без последствий - Худой искренне надеялся, что так будет и на этот раз.

-Серега, близко лежишь, цепляет.

Голос напарника зашипел в гарнитуре едва ли громче песни контролера. Яков, когда хватка контролера свалила Баптиста, третьего в их группе, возвращавшейся с приличным - очень приличным - грузом из Припяти, залег выше по холму, отполз за камень и сейчас наверняка просматривал деревню в оптический прицел, чтобы если не уложить тварь на месте, то хотя бы спугнуть, загнать в здание, и дать время вскочить и дать из проклятой деревни деру либо в Бар, либо, на худой конец - на базу "Свободы", на склады.

Худой, как всякий приличный человек, справедливо полагал парней Лукаша бандой наркоманов, разгильдяев и беглых преступников. Само их существование при этом с его точки зрения проблемы не представляло, но и лишний раз иметь с ними дело опытному, тертому сталкеру не хотелось. С такими типами раз на раз не приходится, ухо надо держать востро, ну и все в этом духе.

Против контролера, впрочем, и они бы послужили хорошей компанией.

Баптист, к слову, тоже лежал где-то там же, выше по склону, и с каждой минутой волнение Худого на этот счет возрастало. Точного местоположения компаньона он не знал, пошевелиться, чтобы посмотреть, было страшно - ни хрена же не видно в этой дымке, а ну как контролер смотрит прямо на тебя? Пошевелишься -заметит, и будет в группе Худого двое зомби - одного когда-то звали Валера Баптист, второго - Сережа Худой. Что Яков не пустил неудачнику-Баптисту пулю в голову, Худой знал совершенно точно - не было звука выстрела (вот так, с десяти метров, в этой давящей на уши тишине он бы расслышал даже при том, что "USP-компакт" Якова оборудован отличным глушителем. Знал он это и потому, что нельзя было ожидать подобного выстрела от Якова. Пока Баптист не встанет, не скажет "ыыыыы" и не направит ствол Якову в башку - и думать нечего.

Вот только когда Баптист встанет - в том, что это рано или поздно произойдет, Серега не сомневался - стрелять будет поздно. Контролер видит глазами тех, кто попался в его сети - Худому не раз приходилось на личном опыте убеждаться в этом - и тогда разве что Провидение убережет Худого и Якова от той же участи.

Древние римляне считали, что если волк увидит человека прежде, чем человек - волка, такой человек лишится дара речи. Серега полагал, что местные контролеры точно состояли в дальнем родстве с итальянскими волками, поскольку в их отношении действовал ровно тот же принцип - с той, впрочем, разницей, что потеря дара речи становилась в случае, если контролер заметил тебя первым, наименьшей из твоих проблем.

Худой очень, очень осторожно шевельнул пальцем, благодаря всех известных ему богов за то, что те надоумили прикупить гарнитуру с выносной кнопкой. Крошечный выступ на прикладе щегольской, начищенной, мастерски выкрашенной в камуфляжную расцветку "центральная европа" G-36 беззвучно подался, открывая канал связи.

-Заметил, а толку? -шепнул Худой чуть слышно -Ты видишь Баптиста?

-Вижу -так же еле слышным шепотом ответил партнер -Валяется прямо позади тебя.

Худой почувствовал, как волосы на руках встают торчком, под ложечкой неприятно заныло.

-Грохни его.

-Пошел нахер -даже сквозь шепот напарника пробилось возмущение -Он просто в отключке.

-Твою мать, Яков! Он же нас обоих погубит!

Худой оборвал себя - последняя передача прозвучала громче, чем было разумно, с учетом обстоятельств.

-У тебя есть "бипсизон"? -напарник снова заговорил спокойно - дошло наконец, что никакой возможности навредить Баптисту у Худого нет.

-Нету. Мою пачку вы же и сожрали, когда ты налетел на бюрера в том подвале, помнишь?

-Ясно. -сзади послышался тихий-тихий шорох -Слушай, я еще по дороге откопал в посдумке с аптекой свою. Сейчас я ее в тебя кину.

Худой не успел возразить - Яков и не спрашивал. Упаковка лекарства с показавшимся ужасно громким хлопком упала между корней под его правым локтем.

-Серега, надо повернуться и сунуть ему капсулу между зубов. И раздавить. Понимаешь?

-Катись к лешему... -Худой прильнул к прицелу, в ужасе ожидая, что сейчас вылезет из-за угла сарая привлеченный шумом контролер или зомби.

-Худой, послушай меня -Яков говорил ровным, спокойным голосом, как показалось Сереге - будто с душевнобольным. -Если бы Баптист был все, он бы давно уже встал. Но пока он так лежит, контролеру стоит метров десять пройти в нашу сторону, и он, как на маяк, на него наведется, и вот тогда-то мы точно не убежим.

-А если я сейчас попытаюсь развернуться, а он смотрит на нас через этот гребаный туман? Тогда мы убежим?

-Нас цепляет примерно раз в десять минут - меня послабее, тебя посильнее, но ровно с этим интервалом. Серега, он знает, что мы не на его территории. Помнит, что мы здесь, но ждет, когда мы встанем или сунемся поближе, и ходит, как они всегда делают, кругами.

Чистый альтруизм Якова был Худому мало интересен, однако в этом соображении чувствовался явственный практический смысл. Контролеры глупее людей, в их поведении можно заметить некие тенденции, причем ему, как опытному сталкеру, они были знакомы не хуже, чем столь же опытному Якову. Хождение кругами - обычная привычка потревоженного контролера. То, что ни один контролер не полезет за пределы некоей определенной им для себя территории - тоже.

-Так, слушай -Худой очень осторожно пошевелился, проверяя, не волочится ли по земле и не гремит ли какая-нибудь деталь снаряжения -минут через семь нас должно зацепить еще раз. Ты жди этого момента и внимательно за мной наблюдай. Как только он пройдет, я развернусь и пролечу Баптиста. Твоя задача - если я или он начнем вставать, класть нас на месте безо всяких сантиментов. Яков, ты меня понял?

-Понял. -голос напарника - вернее, шепот напарника - не дрогнул. Худой мог только гадать, чего стоит компаньону это так необходимое сейчас спокойствие. Если Баптиста прозвали Баптистом в шутку, за какое-то прямо демонстративное, показное безбожие и периодическое развеселое богохульство (чего, надо заметить, не слишком верующий Худой все равно никак не одобрял - Зона не то место, где разумно насмехаться над небом, под которым ходишь, слишком часто даже самым матерым приходится полагаться на такие вещи, как провидение и удача), Яков, поляк по происхождению, был когда-то католическим священником. Великолепный стрелок, первым он стрелял только по мутантам, а над погибшими сталкерами вечно порывался прочитать заупокойную молитву (не слишком разбираясь, к какой вере принадлежал при жизни покойный, что особенно забавляло в случае, если Яков стремился оказать последнюю услугу павшему фанатику "Монолита"). Он мог принять исповедь, ежели у кого-то возникало желание исповедовать (хотя и не решался отпускать людям грехи), а если бы Зоне встречались женщины, наверняка проводил бы обряды венчания и крестил бы детей.

Дети, рожденные от Сталкеров, в Зоне... Худой поморщился при мысли о том, ЧТО могло бы явиться на свет таким образом и в таком месте, кинул взгляд на пачку препарата, снова прильнул к прицелу и принялся ждать, продумывая свои действия.

Томительные минуты ожидания. Поскрипывают на несуществующем в этом измерении ветру ветви. Пульсирует жилка на запястье. Гребаный корень все так же впивается в бедро.

Легкость в голове, отголосок далекого-далекого пения ангелов Зоны, зеленая дымка на секунду становится голубой. Пора!

-Яков, начинаем.

Худой приподнялся на локтях, чувствуя, как замирает сердце, а ужас вытесняет из головы все конструктивные мысли. Он буквально ощущал на себе пронзительный взгляд злобных крошечных глазок на оплывшей, бесформенной морде, видел протянутую руку с длинными, раза в три длиннее, чем положено, пальцами, заканчивающимися грязными пятисантиметровыми ногтями.

Спокойно, сталкер. Спокойно. Винтовку положить. Взять "Бипсизон". Корень больше не врезается в тело - райское ощущение избавления. Подогнуть колено. Теперь другое и развернуться. Лечь к контролеру задом, к Баптисту передом.

Безмятежное лицо товарища оказалось в сантиметрах от Серегиного носа. Дурной признак - у валяющихся без сознания такого выражения не должно быть.

Худой выбросил из головы эту мысль, бросил взгляд наверх - из-за булыжника на него внимательно смотрел неподвижный круглый глаз оптики, наведенной твердой, надежной, как скалы, как большая земля, рукой Якова.

Сталкер очень осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, продавил пальцем фольгу. Вылущил капсулу, медленно вытянул руки вперед, приоткрыл Баптисту рот, сунул капсулу между зубов и сдавил тому челюсти.

Лицо больного нахмурилось. Это, в сою очередь, был очень хороший знак - совершенно нормальная реакция человека на невыносимую горечь содержимого капсул "Бипсизона". Худой, мысленно выругав себя за то, что не подумал об этом сразу (не иначе, от ужаса мозги отшибло - кстати, это объясняло многое за последние полчаса) снова приподнялся на локтях, продвинулся на полметра вперед и навалился на Баптиста, зажав тому рот ладонью.

Видимо, прав был все же Яков - лежащий без сознания напарник пошевелился было, между пальцами Хромого потекла слюна вперемешку с "Бипсизоном". Открылись и вопросительно взглянули на товарища еще немного мутные, но вполне разумные глаза.

-Баптист, ты? -прошептал Худой первое, что пришло в голову.

Утвердительный кивок.

-Лежи, я тебя прошу, не рыпайся. Контролер.

Еще кивок. Баптист расслабил шею, и Худой осторожно положил его голову на сухую листву, стараясь не производить при этом шороха.

-Худой, слезь с меня - прошептал Валера Баптист. -Дышать тяжело.

Только в этот момент Худой почувствовал, какой с его сердца свалился камень. Необходимость пристрелить Баптиста, которую он в ужасе себе выдумал, включила психологическую защиту - Серега не осознавал, насколько ужасным было это решение, и сколь тяжелы были бы моральные последствия для него, Якова (тем более для него, которому, при его нелюбви к убийству как таковому, пришлось бы стрелять) да и еще для многих, многих знакомых, приятелей и друзей весельчака и рубахи-парня Валеры.

"Ну и слава Богу" -подумал про себя Худой "Спас он тебя сегодня, Валера, хоть ты в него как бы и не веришь. Ему это, видимо, было не столь важно".

-Едрить его в бога душу - просипел Валера подтверждая факт своего абсолютного неверия в высшие силы -горькая, зараза. Серег, где эта елда?

-Заткнись на хер - прошептал Худой, и начал так же тихо, как все. что он делал, разворачиваться к своей винтовке. -Ствол найди глазами и замри, елда в деревне где-то. Кругами ходит и цепляет. Увидит - всем троим нам тогда кирдык.

-Понял -прошептал приходящий в себя Баптист.

-Яков, следи за ним, когда цепанет - прошептал Худой в гарнитуру.

-Ясно. Слушай, дымка, кажись, рассеивается.

Худой, наконец, развернулся, тихо поднял винтовку и замер, размылшляя, к добру или к худу свежие новости. С одной стороны - если дымка совсем пропадет, из них троих только Яков не окажется в прямой видимости контролера. И он, и Баптист в этом случае считай что покойники - да нет, хуже, чем покойники.

С другой стороны - пока им относительно везло, может повезти и дальше. Например, Яков заметит контролера первым, чем контролер - Хромого с Баптистом. Никакой выстрел, даже из винтовки ксендза, не положит контролера на месте, но точно собъет с толку, напгуает, заставит искать укрытия.

Два прыжка - и они в безопасности за холмом.

-Худой, дымка рассеивается -голос Якова прозвучал очень, очень спокойно. -Валерий, возьми ствол. Оба чтоб были готовы по моей команде.

-По твоей команде что? -переспросил Баптист.

-Валера, я тебя стукну -прорычал Серега, чуть подбирая колени и мысленно готовя себя к стремительному рывку вверх по склону. Стрелять во что-либо ни ему, ни Баптисту не было никакого смысла. Подумав секунду, Худой все же решил не пытаться сейчас перевесить оружие за спину - лишние движения, лишний шум, с винтовкой в руках не менее удобно, чем без таковой, да и кто знает, что за полчаса могло заползти с другой стороны под холм, привлеченное запахом адреналина, пота и теплой крови вкусных, питательных сталкеров?

Какой может быть запах пота через кевлар с противоаномальной пропиткой, Худой предпочел не думать.

Дерево возмущенно заскрипело, да так, что Сереге показалось - услышат на другом краю света, на базе "Свободы", через вечно орущий из магнитолы русский рок и группу "Океан Ельзи" или как там ее. По земле с шорохом потянулись дорожки сухих, опавших с неведомых других деревьев листьев.

В левую щеку Хромому отчетливо поддул прохладный осенний ветер.

-Давай!

Сердце подпрыгнуло. Худой вскочил, как подброшенный, за его спиной, все еще не вполне понимая, что надо делать, так же за полсекунды оказался на ногах Баптист. Худой огромным прыжком пролетел мимо него, хватая напарника за шкирку и увлекая за собой.

Рука контролера врезалась в мозг Хромого, как кулак Зевса, мир вокруг ослепил вспышкой неестественных спектральных цветов, будто на секунду сталкер средь бела дня взглянул в окуляры тепловых очков. В задницу прилетел мощнейший пинок от окончательно пришедшего в себя Баптиста.

И в этот момент несоразмерной со здравым смыслом мощи дурында польского священника изрыгнула пламя гнева небес куда-то мимо Хромого.

Когда-то давно, когда Яков только купил эту штуку, вообще-то предназначенную для поражения легкой военной техники, мужики в Баре животики надорвали. Кто-то глумливо предлагал продать задешево небольшую тележку, кто-то со знанием дела замечал, что в Афгане пулемет ДШК носили вдвоем, так вот он был ну, может, самую чуточку тяжелее, чем эта дура.

Худой, еще не знавший толком Якова, тогда смеялся вместе со всеми. А потом Яков спас его, и Баптиста, и еще каких-то совсем зеленых новичков, да еще полный сквад долговцев, в одиночку выйдя против опрокинувшего их всех наземь одним ударом об эту самую земь псевдогиганта. За сквад своих бойцов Петренко отвалил нехилую премию, новички валялись у Якова в ногах, Худой же и Баптист поклялись друг дугу, что никому и нигде больше не позволят над Яковым и его оружием смеяться. Винтовка эта с тех пор не раз выручала сложившуюся тогда же и там же команду - и при встрече с псевдогигантами, и с другими опасными и плохо поражаемыми из менее конвенционного оружия порождениями Зоны. Где Яков выучился стрелять из этой штуки, он никогда не рассказывал (а ходившие на тему слухи стоили один другого в плане подкрепленности фактами - кто говорил о польском морском спецназе "Формоза", кто предполагал Якова ветераном Французского иностранного легиона, иные кивали даже на известных выходцев из КГБ стран бывшего Советского Союза), однако было известно точно и подтверждено наблюдениями - бил Яков без промаха.

Рывком отпустило. Худой не удержался на ногах и кубарем покатился вверх по склону, гася инерцию собственного прыжка, сделавшего бы честь любому горному козлу, и пинку Баптиста, достойному войти в легенды мастеров этого рода занятий. Винтовки опытный сталкер из рук не выпустил. До гребня холма оставались какие-то метры, Баптист подхватил его под левый локоть, подскочивший с дурындой наперевес Яков - под правый, нелепым, но мощным скачком втроем они преодолели вершину холма, съехали на пару метров вниз по склону и замерли, цепко оглядывая местность на предмет нежелательных сюрпризов.

Контролер стоял у подножия холма и смотрел на них ничего не выражающим взглядом пустых, заплывших жиром глаз.

То, что это не может быть тот же самый контролер, Худой понял уже после того, как перекрестье прицела поймало башку мутанта, и G-36 c треском послала по адресу десяток горячих приветов. Слева и справа синхронно защелкали "Фамас" Баптиста и компактный пистолет с глушителем Якова (продольно-скользящий затвор дурынды был в данном случае однозначным ее минусом).

Контролер тупо уставился на роскошную коллекцию дырок у себя на груди - Яков, в отличие от Хромого с Валерой, сообразил, что вокруг головы контролера будет силен барьер, останавливающий быстро движущиеся объекты.

Чудовище вновь посмотрело на людей, и Худой готов был поклясться, что на сей раз за сероватой пленкой, которой были подернуты роговицы глаз контролера, мелькнуло что-то похожее на мысль.

Разум контролера коснулся трех сталкеров, прошелся, пытаясь зацепиться, удержать себя по эту сторону Зоны. Тщетно. Хватка контролера ослабла, он покачнулся и завалился на траву.

Вновь давящая, почти абсолютная тишина. Трое сталкеров с поднятым оружием смотрели на поверженного монстра.

И в этот момент тишину разнес в клочья негодующий вопль второго контролера, рвущегося за край своей деревни - то ли за ускользающей от него добычей, то ли на помощь возможно, живому еще собрату.

-ХОДУ!!!

Худой рывком перескочил через лежащего контролера, краем глаза видя, как в идеальном соответствии с его движениями несутся слева и справа Баптист и польский священник, и понесся, не оглядываясь, через ложбину к склону следующего холма, за которым, как он точно помнил, стоит брошеный кран и бетонные плиты, а оттуда можно, не останавливаясь, бежать или на склады ("свободовцы", увидев бегущих нейтралов, стрелять, вероятнее всего, не будут - хотя это смотря насколько они там сегодня накурены), или направо, мимо автобусной остановки, обходя аномалии, в бар.

По здравом размышлении, бежать дальше бетонных плит более опасно, нежели разумно, да и на склады с полными рюкзаками хабара заявляться идея изрядно тупая.

Взлетев на склон холма, Худой обернулся, падая на колено, и вскинул оружие, прикрывая товарищей. Одинокий зомби - или вернее даже муляж, поскольку в висящих, как плети, руках Серега не разглядел никакого оружия, стоял, покачиваясь, на холме, и смотрел не то вниз, на контролера, не то в другую сторону в низ, в деревню.

Худой плюнул, сел на задницу и скатился вниз по траве, к поджидающим Баптисту и Якову.

-В Бар - ответил он на вопросительные взгляды друзей. -Привал у перехода, перед долгим броском переберем снаряжение. Баптист, прими еще одну капсулу.

Третью капсулу Худой на всякий случай принял сам. Яков в ответ на протянутую пачку покачал головой и потянулся за висящей сзади на ремне фляжкой, где, как всем было известно, находилась водка.

Худой вздохнул. Ему тоже хотелось, но, как всем было известно, пить на маршруте и не терять при этом боевой эффективности из них троих мог себе позволить только Яков.

***

Уже на привале Яков начал морщиться, хмуриться, поставил дурынду прикладом на землю и потер лоб свободной рукой.

-Слушайте, дорогие грешники, я что-то не могу одну штуку припомнить.

-Ну? -Худой замер с магазином, который как раз перепихивал из одного подсумка в другой, чтоб был под рукой, и с тревогой уставился на товарище, высматривая в лице того последствия ментальной атаки контролера.

-Да помните, рассказывал кто-то, недавно, вроде. Типа как есть где-то в Зоне место, нашли будто бы недавно, где артефактов ну тьма тьмущая, да так и не разработали. Вытащили, может, мешок, другой, и тут Меченый возьми да и выруби Выжигатели. Всем стало не до того, а хабар - лежит себе, ждет, когда его руки загребущие заграбастают.

Худой нахумрился в ответ, припоминая - и ведь действительно, стоило Якову об этом упомянуть, как забрезжило где-то на краю долговременной памяти. Точно, рассказывал кто-то, не то на базе у Лукаша, не то в ангарах при Баре. Есть такое место - и ломанулись бы все, кто может, туда, если бы Меченый не открыл бы Припять.

-Слушайте, точно, ия помню. Худой, ты ведь тоже помнишь - верно оценил сосредоточенные выражения лиц компаньонов Баптист. -А никто не помнит, он не проболтался, ГДЕ?

-А кто "он"-то, Валер?

И действительно? Задав этот вопрос вслух, Худой вдруг понял, что совершенно не помнит, кто рассказывал про удивительный неразграбленный до сих пор клондайк артефактов.

В самом деле, кто?

-Знаете что, мужики -произнес Худой, решительно засовывая руку в карман с аптечкой -вы как хотите, но никто из нас свое йзадницы с места не шевельнет, пока мы все не примем еще "Бипсизона". И, это, Яков, я понимаю, что нельзя. Дай-ка свою фляжку.

-А тебе зачем? -поинтересовался поляк, отстегивая фляжку и протягивая Худому.

-Посмотреть хочу -ответил Серега, свинчивая крышечку -узоры у тебя на ней, знаешь, такие прям пшежишные.