А_С 5-2⁠⁠

Предыдущий пост: А_С 5-1

Так оно и пошло с тех пор. Косяки рыбы исправно выходили с экватора под тралы Чинни Юма, Кот ни разу не ошибся с координатами и со временем. Судёнышки – Рыба взял под себя ещё троих капитанов, - волокли полные сети в гавань, где их уже ждали грузачи чарбашей и Муга. Мугу Кот списал на берег и, вручив разрешение, велел крутить баранку, развозя жрачку по распределителям.

Нашлись и недовольные.

- Красиво горит, - прозвучало прямо над ухом Муги.

- Д-да, - вздрогнул бывший рыболов.

Перед ними жарким пламенем полыхали траулеры. Кто-то не пожалел горючей смеси, жар ощущался даже здесь, а вблизи судёнышек со скрипом гнулись металлические поручни причала. Ещё по «Шваму», среднему из погорельцев, носился человек, махал руками, кричал вроде – они ничего не успели.

- Киношка такая была, - произнёс Кот, - «Пожар на яхте». Там один парняга спасал трёх цыпочек, баловавшихся на яхте огненным пойлом. И потом они вчетвером…

Он причмокнул

- Тебе-то всё шуточки, - с горечью произнёс Муга.

Лицо Кота вдруг стало… ну как если бы лица людей составляли из опасных бритв. Из одних лезвий. И по такому рисунку пустили блики от пламени пожара, такое стало лицо. Муга отшатнулся.

- Капитана мне найди, - коротко сказал Кот.

- …Это не капитан, - сказал он, глядя на Глыбу.

- Это старший помощник, - отозвался Муга. – Капитан того…

Он сделал жест, означавший, что Чин Рыба, увидев пожар, взялся за бутылку и сейчас мог разве что мычать, да и то заикаясь.

- Что уже? – поразился Кот. – Ну ладно. Он, в принципе, и не нужен.

Костлявый палец ткнул Глыбе в грудь:

- Ты. Сидишь ждёшь. Три дня. Он, - палец ткнул в грудь Муги, - позвонит, скажет, что делать. Те три дня можешь делать что хочешь. На четвёртый команды траулеров должны быть готовы. Кто запьёт, уйдёт, умрёт – прирежу.

- Слушай, а кто это? – шёпотом спросил Глыба, когда Кот скрылся за ангарами.

- Шхазг, - бросил в ответ Муга.

На закате третьего дня в дверь домика постучали. Муга валялся в зале, смотрел долбоящик, невидящим взором окидывая расфуфыренных ведущих очередной закидухи. Ещё были новости, от которых хотелось раскурочить старенький телек, и всякая научная тарабарщина, из-за которой раскурочить ящик рвался Вар. В дверь постучали снова.

- Иду, - поднялся Муга. – Кого там несёт…

Он знал кого, только это ведь и печёные могли нагрянуть, траулеры не только рыбу возили. Но это был Кот.

- Привет, корешок, - осклабился гость-знакомец, - ждал – все глазыньки проглядел?

- А, ну… типа того, - отозвался Муга, вглядываясь во мглу.

Темноты, той ночной темени, под чьим покровом так удобно вершить дела любовные или, спаси Мать-Земля, делишки недобрые, у них больше не было. Была мгла, муть, будто море поднималось каждую ночь, даже дышать не хотелось в этой мгле.

- Ну так пусти косточки погреть, - Кот оттёр плечом хозяина, протиснулся в кухню.

Следом за ним в коридорчик прихожей набилось с десяток крепких мужиков. Все как один в чёрных накидках, с гримом на мордах, тащили они на себе свёртки, мешки, двое припёрли ящик и затащили его в кладовку, закидав Муговым барахлишком сверху.

- Ну что, гостюшки, а не попотчевать ли нам хозяев? – провозгласил Кот.

От таких слов Муге поплохело, но вместо душегубства двое Дедовых помощника встали к плите, раздербанили один свёрток и через время по домику поплыли чарующие ароматы жаренного мяса. Пахло так, что Вар очнулся, спал он у себя или за инопланетянами следил, за спасителями, Шхазг ешь.

- Уважуха, - сказал с лестницы брат, - у нас гости?

- Уважуха, - кивнул Кот, - не гости только, а постояльцы. Будут к голове вызывать, скажи, мол, подселили беженцев. С документом сами придут.

- А если припрутся? – с сомнением спросил Муга.

- Так покажем документ! – Кот засмеялся. – Плохо ты обо мне думаешь, хозяин! О, а вот и жрачка поспела. Налетайте, милостивые государи.

Настоящее мясо. Муга ни за что бы не отличил выращенные на белковых полях волокна от убоины, он и не волновался особо, ему главное вкус, а вкус у жарёхи был – объедение. На сытый желудок слова, сказанные Котом, легче доходили до сознания.

- Соберёте команду, - говорил меж тем Кот, - суда стоят за фабрикой, там старый пирс, помнишь? – Муга кивал благостно. – Судёнышки нормальные, только намусорили мы там смальца.

Мужики на эти слова мрачно заухмылялись.

- Так вы на грязь-то не смотрите, а сразу идите в море. Стадо найдёте по локатору, мусор, значит, в море, рыбу, значит, в сеть. Просто всё, правда?

Очень просто, до блевотины просто, вот как просто: три траулера, было три – стало три. На всех команда. В разных позах, где застали, там и упокоили, капитан, например, как сидел за столом в каюте, так и сидел, только мордой в столешницу. И нож в брюхе.

- Это ж Гас Гарпун! – воскликнул Глыба, сдерживая рвотные позывы.

- Гас, не Гас, - промолвил Шарум, звероподобный детина, - за борт всех.

- Здесь нельзя, - возразил ему Муга, - поспешать надо, придём на место там и скинем.

- А-а, шхазг! – выразился Шарум. – Ладно, вы на корму таскайте, я запускаюсь. Горючка-то есть?..

Горючки был полный бак, команда вот расстроилась. Почти с десяток человек, отблевавшись, по стеночке, бочком-бочком двинулись подальше от флотилии мертвяков. Муга сорвал голос пытаясь остановить упруков, угрожал он, обещал, ругал чёрными словами, - остановил. Жрать всем охота, такая она, природа человечья.

Отловились. И ещё сходили, и ещё, судёнышки ловили рыбу, Муга возил улов по городу, причём Кот гонял его в самые пафосные заведения, заставляя каждый раз менять маршрут.

- Учись, - приговаривал гость-знакомец, - руку набивай, к городу приглядывайся. Дело у нас с тобой будет.

Из-за таких слов извёлся Муга весь, никак не отпускали его эти посулы Котовы. А спросить боялся, боялся из-за Кота, из-за мужиков этих постояльцев, намертво засевших у них на первом этаже. Они ведь, спроси не то, ножиками его истыкают, он уж навидался пока в тот памятный рейс таскал мертвяков на корму траулера да потом отправлял к Морским отцам. Выпивка, пойло это мутное, не спасало, подружки ночные не успокаивали… извёлся Муга.

Но посулы посулами, а жизнь шла, день сменялся днём, судёнышки ходили в море, Муга крутил баранку, или безделился, слушая как мужички-постояльцы внизу стучат костями, тянут заунывную «Ой, увижу любушку…» или цедят кислючий заж из одной на всех баклажки. Забавно: Игва, где песенку сложили, давно уж подо льдом, как и Бися, где пойло такое гнали, а люди – вот они. Спросить, что ли? Нет, боязно, думал Муга и принимался слушать перепалку Кота с Врамиром. Гость-знакомец сильно интересовался как там у спасителей дела, летят к Мать-Земле или так, палки колотят. Вот Вар ему и объяснял, что вот эта точка основная станция, а это, видимо, челнок, исследовательский корабль, отправленный в сторону пылевого облака, а это… Очень взволновало это открытие Кота, прямо заметался он, убежал куда-то, дня три его не было. Потом пришёл довольный, передал координаты, время Муге и вывалил на стол вот такой кусище мяса:

- Вот, учёный-кручёный, за учёность твою, - и фанфурик рядом поставил, расписной весь, с тиснением, ни Муга с Варом, ни мужички-постояльцы в жизни такого не пивали, цедили по капельке, наперсточками, больше наперстка на рыло и не вышло.

Житуха такая закончилась внезапно. Проснулся Муга однажды от топота, громкого разговора, металлического лязга, ну, в общем, от звуков поспешных сборов. Юла, ночная подружка, с которой раньше у одной наседки знания просиживали, заворочалась, сонно спросила:

- Кто там?

- Спи, - шикнул Муга, махнул рукой выглянувшему из своей комнаты Вару: - И ты спи. Разберусь.

Мужички-постояльцы и впрямь решили съехать: собирали барахлишко. Одёжка, постели – всё добро валялось как попало в углу, на середине комнаты четверо орясин возились с самозарядками, причём у того что поздоровее орудие упиралось стволом в стену. По лысинам мужичков катился пот, свирепые хари с намалёванными на них рожицами Кашки да с железяками этими смотрелись вдвое страшней.

- А-а, проснулся! – Кот вдвоём с очередным Кашкой выпер из кладовки ящик, брякнул его на пол, вытер пот. – Ну, паря, пришёл наш день. Собирайся.

Открыл Муга рот. Поглядел Муга на мужичков, на железо ихнее, на Кота, с доброй улыбкой взирающего на сборы. Закрыл Муга рот. Пошёл одеваться.

Вышли.

- Быстрей, быстрей давай! – торопил Мугу Кот.

Таким его Муга никогда не видел: аж трясся гость-знакомец от возбуждения, оглядывался, облизывался как упрук-падальщик, глазами сверкал… жуть. Торопились они в порт. Стоял там грузач, на котором Муга улов развозил, а на него краном ставили цистерну вроде, только цистерна эта была чёрная как смоль, без надписей с названием компаний, без маркировки для печёных.

И без документов, наверное.

- Во, видал? – Кот упёр в Мугу свои буркалы. – Вот это привези к «Кореша хвосту», слышь? И всё, и должок твой, - он щёлкнул пальцами, - нет как нет.

- Вот это к «Хвосту»? – не поверил свои ушам Муга. – И всё?

- Ага, - Кот радостно засмеялся. – Вот это – туда. И всё!

От избытка чувств он хлопнул себя по ляжкам.

- Э-гей! Отцепляй! – заорали такелажники.

Из-за грузача с цистерной вышли Рыба с Глыбой.

- Ну что, работнички, всё в ажуре? – вопросил их Кот.

- Всё хорошо, - мрачно сказал Рыба, а Глыба спрятал глаза.

Неладно дело, подумал Муга. И точно:

- Поговорить надо, любезный, - проговорил Рыба.

- Ой, да что такое! – всплеснул руками Кот. – Ты недоволен чем, кэп?

- Мало платишь, - веско сказал Рыба, а Корноухий спрятал глаза ещё дальше.

- А-а, да вы мои хорошие, - Кот аж заплясал на месте, - ай, вы мои работнички, да пойдёмте, я с вами и расплачусь.

- Только ты это… - начал было Рыба, но Кот уже тащил старпома за угол старого морского вокзала и Чинни Юму ничего не оставалось, кроме как идти с ними.

Три человека завернули за угол здания, обветшавшего настолько, что даже бездомные обходили эти развалины стороной. Послышался тонкий вскрик. Неясная тень выметнулась из-за угла, шагнула раз-другой…

Кот спрятал под балахоном узкий длинный клинок, глянул на Мугу. Сказал:

- Я бы может и заплатил… Да не люблю жадин, - и засмеялся отрывистым кашляющим смехом, скомандовав между делом: - Давай за баранку!

- Куда едем? – коротко спросил Муга.

- Пока домой, - махнул рукой Кот. – Приготовим кое-что.