Жду новый пост

Серия «Звезда Нибелии. Огненные слёзы»

– Корт, – прошептала Юта.

В её глазах вскипели горячие слёзы и пролились ручейками по щекам. Наверное, Корт, прижатый к ней, ощутил на её щеках влагу, потому что он прохрипел, делая между словами настолько длинные паузы, что Юта начинала пугаться, не уверенная, услышит ли продолжение:

– Не… плачь. Я… не… дам… тебе… умереть.

– Тшш, молчи. Не говори ничего, – взмолилась Юта.

Рукой, которую удалось высвободить, она ощупывала Корта. Его левый бок был липким и мокрым. Без сомнения, это была кровь.

– Только держись. Мы выберемся, – прошептала Юта.

Свободной рукой она снова и снова обшаривала камни, извиваясь под такими углами, как будто у неё вовсе не было костей. Пока наконец не нашла некое подобие щели между плотно прижатыми друг к другу булыжниками.

Юта начала с силой царапать ногтями эту щель. Она помнила ту выемку в стене в тренировочном зале, которую оставил нож Корта. Несмотря на то, что скреплённый песок становился очень твёрдым и прочным, это всё-таки был песок.

Медленно, бесконечно медленно, но ей удалось выкрошить горстку, а значит, это было небесполезно.

Тело Корта била крупная дрожь. Юта ощущала горькие капли пота, стекавшие по её лицу. Она чувствовала, как очень медленно, наверняка, незаметно в любых других обстоятельствах, его тело опускалось. Может, всего по миллиметру, но у неё перехватывало дыхание от ощущения той тяжести, которая готова была прихлопнуть их, похоронив заживо.

Корт перестал слушать, когда его ухо различило едва уловимое потрескивание. Точнее, это даже не было звуком – он словно уловил вибрацию в толще стен.

Вдоль позвоночника пробежала волна холода. Умом Корт ещё не понял, что происходит, но каждой клеткой тела ощутил угрозу. Словно в недрах стен и потолка возникло напряжение, которое разрасталось, давя на песчаный свод. Внешне всё выглядело, как обычно, но чувства Корта кричали о приближающейся опасности. Нервы сжались в тугой комок, словно стальная пружина. А потом свод охнул, как будто вздохнул. Корт услышал это так отчётливо, как если бы кто-то крикнул ему в ухо.

Не задумываясь, Корт прыгнул. В два гигантских скачка он оказался рядом с Ютой, которая ещё даже не успела понять, что что-то происходит, и повалил на пол, накрывая своим телом.

В тот же момент мир вокруг затрещал, как будто боги рванули в разные стороны гигантскую простыню. Пол содрогнулся, словно огромный великан топнул по нему ногой. Корту показалось, что от удара земля расколется на две части, и сейчас они провалятся в чудовищную трещину. Раздался такой грохот, будто небо рушилось на землю. Корту на спину посыпались камни, больно ударяя по бокам и позвоночнику. Он напрягся, но не двинулся с места. Ему нельзя шевелиться, какая бы глыба ни свалилась на него, потому что под ним, спрятанная под щитом его тела, съёжилась на полу Юта.

Домой возвращались в молчании, каждый думая о своём. Только шуршал песок под ногами, да потрескивали камушки, рассыпающиеся под сапогами. Корт довёл Юту до дома и отправился к себе.

Они так ни о чём и не договорились. Корт знал, что Юта осталась при своём мнении, и это беспокоило его. Он надеялся, что отговорить её будет проще. Но она оказалась упрямее, чем он думал. Возможно, дело было в том, что это упрямство – всё, что у неё осталось. Всё, что связывало её прошлую и её настоящую. Теперь она будет цепляться за него, как человек, подхваченный ураганом, хватается за попавшуюся под руку ветку дерева. Она лишь больно оцарапает ладонь и всё равно не спасёт от неизбежного, но он не может отпустить её, потому что человек остаётся человеком, лишь пока борется.

Эта мысль неожиданно разозлила Корта. Он не хотел появляться перед Ледой в таком состоянии и перед самым домом резко свернул в сторону, снова отправившись в пустыню.

Корт не пошёл в горы, а бесцельно бродил вокруг поселения, наматывая круги по безразличному жёлтому песку. Он должен рассказать Леде об их с Ютой разговоре. Должен рассказать, что водил её в горы, но почему-то от этой мысли становилось тошно.

И почему Юта постоянно выводила его из себя? Почему не могла просто жить, как все? С ней постоянно хотелось спорить. С Ледой они тоже часто спорили, но это было по-другому. Леда умела убеждать, с ней хотелось согласиться. С этой же девчонкой… иногда Корту просто хотелось задать ей хорошую трёпку.

Юта ещё раз повернула налево и увидела тренировочный зал, о котором говорила Леда. Здесь атлурги учились воинскому ремеслу, которым в Утегате владели все – мужчины и женщины, старики и дети. По всему периметру длинного, просторного помещения были свалены груды разного оружия. Короткие кинжалы-аслуры, более длинные клинки с плавным изгибом лезвия, односторонне заточенные, луки и тулы со стрелами, мотки тетивы и пращи для метания.

На одной из стен в ряд были развешаны мишени для стрельбы из лука, потрёпанные и побитые настолько, что Юта могла только вообразить, сколько раз в них попадали. Пол тоже был обшарпан, а местами и вовсе протёрт от бесчисленного количества ног, прошедших по нему.

Сегодня зал пустовал. Лишь одна фигура кружилась и танцевала в лучах солнца, пробивавшихся сверху. Юта прошла внутрь и остановилась в отдалении, наблюдая за Кортом. В руке у мужчины был длинный прямой кинжал. Он взлетал и опускался, будто сверкающая молния. Корт был босиком, без рубашки. Его тело блестело от пота. Чёрные волосы промокли и прилипли ко лбу. Знаки на руках вились огненно-красными лентами, когда он стремительно перемещался по залу.

Корт не замечал замершую у дальней стены девушку, и не сразу она поняла, что его глаза закрыты. Юта молчала, стараясь ничем не выдать своего присутствия, не желая мешать этому прекрасному и наверняка смертельно опасному танцу. Движения его были то стремительны и молниеносны, полны силы и ярости, то становились плавными и обманчиво медлительными, словно поступь крадущегося тигра.

Отрывок из романа "Звезда Нибелии. Огненные слёзы":

Он обернулся к Леде и быстро шепнул что-то на ухо. А затем зашагал по направлению к Юте. Подойдя к девушке, Корт встал рядом. Он не смотрел на неё, взгляды обоих были прикованы к телу на полу.

– Что теперь будет? Вы выберете нового Канга? – тихонько спросила Юта.

– Канга не выбирают, – ответил Корт. Его брови были нахмурены, а руки скрещены на груди. Голос был спокоен, но в нём чувствовалось напряжение. – Им становится сильнейший. Тот, за кем идут люди, кому доверяют и кого уважают. Кто сможет доказать свою состоятельность, как вождя, а также устранить всех соперников.

Он замолчал, думая о чём-то своём, а Юта уставилась на убитого Канга. Она совсем недавно жила среди атлургов и ещё мало что могла сказать о них. Кроме того, что эти люди снова и снова поражали её. И часто Юта не могла решить, в хорошем ли смысле, или в плохом.

Атлурги были решительны и бесстрастны. А их холодная рассудительность порой граничила с жестокостью. Выше всего эти люди ценили железную волю и силу духа, безоговорочно ставя выживание Утегата выше своих жизней. Как, видимо, и жизней других. Они были не похожи на расслабленных и избалованных жителей Лиатраса. Ежедневная борьба за жизнь выхолощила из них всё лишнее, всё, что не имело прямого отношения к выживанию. Это включало в себя любые проявления слабости, страха и неуверенности. Но, как полагала Юта, и часть человечности, по крайней мере, в том смысле, в каком она привыкла её понимать.

Отрывок из романа "Звезда Нибелии. Огненные слёзы":

Корт усмехнулся. Он снова перевёл взгляд с Канга на Юту.

– Знаешь, я ей не верю.

Леда даже немного отстранилась, чтобы вопросительно посмотреть на мужа.

– Тогда зачем же ты говорил за неё и помогал всё это время?

Корт пожал плечами.

– Я не думаю, что она лжёт. Но и всей правды не говорит. Её реакция, когда она узнала, что её шаттл разбился…

– Мне её реакция кажется совершенно нормальной. Она чуть не погибла, узнала о том, что в пустыне живут люди, и потеряла возможность вернуться домой. И всё в один день.

Корт покачал головой, продолжая смотреть на Юту. Она казалась такой уязвимой, словно раненая птица, которой не выжить без посторонней помощи. И даже если она выживет, то уже никогда не сможет летать.

Но было в ней что-то ещё, почти неуловимое: отчаянное упрямство, жажда выжить. Но не потому, что она хочет жить, а для того, чтобы сделать что-то, достичь некой цели. Корт видел это каждый день в её глазах. Такая, как она, может пережить всё это только для того, чтобы осуществить задуманное – нечто, что не даёт ей покоя. Эта жажда порочна. Она не может привести ни к чему, кроме боли и саморазрушения. Корт хорошо понимал это состояние, потому что когда-то чувствовал то же.