lovegrampus

Подрывая голос, мой любимый кричит мне "я сказал, садись!", и мне становится понятно, что ровно в эту секунду моё представление окончено. Стоит произнести эту фразу, как подруги осматривают меня с полнейшим непониманием, хотя давно бы стоило привыкнуть. Девушек поражало моё терпение и бесстрашие, заявляли они-"твой Игорь тиран, ты ненормальная, боже мой!". До чего же меня забавляла их реакция. Парни и мужья моих подруг, откровенно говоря, меня недолюбливали. Моя личность являлась для них сверх полигамной и провокационной во всех отношениях. Безусловно такая репутация-это дело моих же рук, но это не важно. С появлением в моей жизни Игоря, мало чьё мнение вообще могло заботить.По иронии судьбы, весь подростковый возраст едва ли не презирала парней помешанных на спорте. Не знала тогда, всю цену мужской силы, если бы знала как на самом деле это важно для души. Мне стоило бы вечно благодарить тебя верностью, за подаренное спокойствие, после того как появился в моей жизни, ни стоило уже боятся никаких злых людей. Ну конечно же, кроме тебя самого.

Наши отношения были слишком своеобразны для третьего лица и мне искренне жаль, соседей, прохожих и всех тех, кому с ужасом приходилось смотреть на мои выходки и реакцию Игоря. Первое время все меня жалели, мне это было жутко приятно. Мои провокации, все списывали на невинные оплошности. Прошло не мало времени для того, чтобы люди начали понимать, что главный зачинщик здесь я. Так и разделились, подруги жалели и не понимали как терплю его, а лица мужского пола, то есть мои знакомые и друзья Игоря, относились ко мне с "лёгким" презрением. Об истинном отношении к происходящему, каждый из нас молчал, и даже друг другу было неловко признаться.

Я помню, как я старательно едва ли не каждый день выводила тебя. Это было намеренно, мужчины из тех на кого я смотрела или открыто заявляла о симпатии не один не был мне нужен, так как нужен ты. Мне нравилось ходить на грани и доводить до состояния, что ещё чуть-чуть и произойдёт удар. Ты не станешь этого делать, но страх оставался, именно он и мог так раззадорить, это был риск. Также не покидал страх, о том что тебе в миг всё надоест и ты всерьёз оставишь меня одну.

Окончательно твои чувства мне стали ясны лишь спустя годы. Господи, это было так очевидно. Ведь ты из тех людей, кто никогда не промолчит, кто умеет ненавидеть и быть по истине страшно злым. Я до сих пор не знаю, по какой воле судьбы, ты всё таки не стал военным. Всегда старалась обходить эту тему аккуратно, остро чувствуя, где место всё ещё болит. Помню, я не удачно съязвила, - "на роту солдат так ори, на меня не надо". После этих слов ты затих и после этого затихла я, с тех пор тема не поднималась больше никогда.

Подруги спрашивают, пытались ли мы поменьше ссорится. Глупые. Люди до сих пор думают, что мы не умеем жить мирно, это их главное заблуждения. Мы умеем жить поспокойнее многих пар, но от этого спокойствия и тишины, мы задыхаемся. В такие моменты наступает кризис, мы совершенно чахнем, уж слишком темпераменты мы, когда вдвоём. Уже представляю лица окружающих, если б те только узнали, что в один из таких кризисов, я чуть ли не ушла от Игоря. По той причине, что стало всё приторно и слишком тихо. Было тяжёлое время для нас двоих.

Теперь придём к тому, о чём наша пара молчит, даже друг перед другом. Зачем же нам это всё? Моя роль, провокатора, пока он реагирует-любит. Слова любви на две третьих исходило больше из моих уст, нежели от Игоря. Не потому что не любил, нет. Ему просто не очень нравилось это говорить, а мне больше нравились эмоции и действия доказывающие, эти самые чувства. Я буквально обогащалась его криками, силой с которой вещи летали время от времени. Несравнимое чувство ни с чем, никакие нежности не смогут заменить этот срыв голоса, это покровительство и страх. До сих пор ни разу не спросив у Игоря, решусь объяснить, зачем это ему.

Прежде всего Игорю не приходится быть скованным в эмоциях, что важно для такого импульсивного как он. И чтобы люди не говорили про отношения женщины и мужчины, когда он кричит, а я сбавляю обороты переходя на милость, он чувствует себя мужчиной. Я уверенна. Также как и уверенна, о том что он знает, я не обижаюсь.

В остальном мы как все, наше преимущество в том, что большинство происходящих ссор-наш праздник. Агрессивный крик-это его проявление любви. Моя любовь-это провокация и смирение перед ним. Мы очень молоды и горячи и мы обязаны продержаться и не погаснуть.

Была середина декабря, за окном стояла самая настоящая морозная северная зима. Он как обычно стоял на автобусной остановке и ждал вечно опаздывающий автобус, извергая крупные облака пара.
Наконец, после нескольких минут, которые на этом лютом холоде показались вечностью, он блаженно опустился на сидение кресла около пылающей автобусной печки. В наушниках громыхала разнообразная музыка, и он спокойно осматривал попутчиков, медленно переводя взгляд с одного человека на другого. Так он мог ехать очень долго: его забавляло наблюдение за окружающими людьми. Но вскоре ему пришлось снова оказаться в объятиях обжигающе холодной зимы. Он выбрался из уютного автобуса и стремительно направился в сторону знакомого здания. Миновав ступеньки на крыльце и пару дверей, он оказался в мраморном холле, в котором находилось лишь несколько деревянных скамеек, да пара растений на подоконниках. Он сделал несколько неуверенных шагов в направлении к лестнице, и посмотрев направо, встретился взглядом с женщиной. Он никогда раньше не обращал на нее внимания, за исключением редких приветствий и прощаний, и в этот раз он равнодушно прошел мимо. Спустившись по ступенькам в подвал, и оставив там свою одежду, он поднялся на несколько лестничных полетов вверх и оказался на последнем этаже. Он шел по коридору и его терзало непонятное предчувствие. Ему казалось, что вот вот он увидит что-то удивительное. Он шел, ведомый внутренним голосом и остановившись у темной двери, постоял пару мгновений в некотором замешательстве. Он понимал что он может просто уйти, и все останется как есть. Но любопытство взяло верх над здравым смыслом и он нерешительно повернул ручку. Раздался тихий щелчок и он медленно потянул дверь на себя. Когда он вошел внутрь, его охватило невероятное изумление. То, что он увидел, выглядело весьма странно. В помещении практически не было мебели, хотя насколько он помнил там всегда стояли столы, диваны, компьютер и пара шкафчиков. Еще там всегда было много стульев, но сейчас их осталось всего два. Перед ним стояли эти чертовы стулья и на одном из них сидел человек. Он раньше встречался с этим человеком, но все что он знал, это то, что его зовут толи Денис, толи Саша, и то, что он был одним из той кампании, которая постоянно находилась в его дворе.
"Что здесь произошло?",- тихонько спросил он у человека.
В ответ вопреки ожиданию последовала лишь тишина. Сидящий даже практически не шевелился, лишь слегка подрагивал. Он медленно шагнул вперед.
"Что с тобой?",-шепнул он.
Но ответа так и не последовало. Он внимательно посмотрел на человека: его скулы были напряжены, зубы стиснуты, а глаза выражали мольбу о помощи. В том что здесь происходит что-то не ладное он уже не сомневался. По сидящему было заметно, что буквально каждый мускул его тела сейчас напряжен. Он пытался понять, что же творится в этой мистической комнате и что произошло с этим человеком, но его усилия были тщетны.
И вот, когда, казалось, идей больше нет, в его голову пришла последняя, полная абсурдности, идея, которая оставалась последней надеждой на разгадку этой тайны.Он внимательно осмотрел стул, на котором сидел человек, но так и не нашел ни единого признакам подтверждения своей мысли. Тогда его взгляд устремился ко второму стулу. Он не верил своим глазам. Его догадка подтвердилась. Все встало на свои места: испуганное выражение лица, странная молчаливость, напряжение человека. Он подошел и еле слышно сказал человеку:"Ты сам сделал свой выбор".На втором стуле сверкали блестящей остротой пики точеные.