ksenobianin

В мае 1945 года далеко не для всех жителей СССР наступило мирное время. На территории Западной Украины продолжала действовать мощная и разветвленная сеть Организации украинских националистов Украинской повстанческой армии ОУН-УПА, более известных в народе как бандеровцы. Для их разгрома советской власти потребовалось почти десять лет. Мы расскажем о том, как велась эта "война после войны".

Первые серьезные столкновения Красной армии и отрядов СМЕРШ с ОУН-УПА начались весной-летом 1944 года. По мере освобождения Западной Украины от немецких оккупантов полноправными хозяевами здесь себя почувствовали войсковые формирования националистов, которыми просто кишели местные леса. Старая власть ушла, новая еще не успела укорениться. И бандеровцы стали прикладывать все усилия, чтобы отбить у "советов" всякое желание возвращаться в "самостийную Украину". Надо признать, что сопротивление они оказали ожесточенное. Так что же собой представляла УПА?

Ее костяк составили легионеры расформированных в 1942 году батальонов "Нахтигаль" и "Роланд", и разгромленной в 1944 году дивизии "СС Галичина". Многие бойцы прошли подготовку в лагерях Абвера в Германии. Территориально повстанческая армия была разделена на три группы: "Север", "Запад" и "Юг". Каждая группа состояла из 3-4 куреней. В один курень входило три сотни. Сотня в свою очередь образовывалась из 3-4 чотов (взводов). А первичным формированием был рой, включающий 10-12 человек. В общем, причудливая и жуткая смесь Абвера с казачеством и партизанским движением.

Численность УПА по разным оценкам составляла от 25 до 100 тысяч бойцов. Вооружены они были как немецким, так и советским оружием. Имелась у повстанческой армии и своя служба безопасности, которая занималась разведкой и выполняла карательные функции.

Самолет в землянке

Так что советские войска столкнулись на отнюдь не с разрозненными бандами, а с мощной боевой организацией, имеющей жесткую структуру. Действовала УПА дерзко и уверенно, особенно в лесной местности. Вот какие свидетельства можно прочесть в сборнике документов "Внутренние войска в Великой Отечественной войне 1941-1945 годах":

"Первоначально крупные банды УПА сами бросали нам вызов. Заблаговременно укрепившись на выгодных рубежах, навязывали бой. В лесах на Кременецкой возвышенности бандитами была создана система оборонительных сооружений: окопы, блиндажи, завалы и т. д. В результате успешного завершения операции было захвачено много оружия, боеприпасов, в том числе два склада с немецкими снарядами и минами, даже исправный самолет У-2. Обнаружено много продовольственных и вещевых складов. Вместе с бандитами УПА было захвачено 65 немецких военнослужащих".

И все-таки на первых порах противника явно недооценили. Яркий пример тому - нападение бандеровцев на колонну, сопровождавшую командующего 1-м Украинским фронтом Николая Ватутина. В результате серьезного ранения генерал скончался. Это вопиющий случай заставил армию и спецслужбы еще активней бороться с УПА. В результате к весне 1945 года органы госбезопасности, войска НКВД разгромили все крупные банды численностью от 300 человек и выше. По данным управления по борьбе с бандитизмом НКВД Украины, за 1944 год было уничтожено 57 405 и задержано 50 387 участников бандформирований.

В ожидании "Чумы"

Однако это была не окончательная победа. Наступала вторая и, пожалуй, самая сложная фаза борьбы с УПА. Бандеровцы сменили тактику, от открытого противостояния они перешли к террору и диверсиям. Уцелевшие при разгроме курени и сотни переформировали в более маневренные вооруженные группы из 8-12 человек. Руководство, находящееся за рубежом, дало подполью установку тянуть время и беречь силы до наступления "Чумы". Под таким названием в документах ОУН было зашифровано начало вооруженного конфликта между странами Запада и СССР. Спецслужбы США и Англии, по некоторым данным, подпитывали надежды на скорую войну с "советами". Время от времени они забрасывали с воздуха в леса Западной Украины своих эмиссаров, боеприпасы, деньги, спецтехнику.

С частями Красной армии ОУН-УПА теперь предпочитали не связываться. Удар был перенесен на, администрацию и лиц, сочувствующих советской власти. А к их числу, как правило, относились учителя, врачи, инженеры, агрономы, механизаторы. С "лояльными" украинцами расправлялись очень жестоко - убивали семьями, часто пытали. На груди некоторых убитых оставляли записку "За соучастную работу с НКВД".

Впрочем, немалая часть сельского населения поддерживала "хлопцев из леса". Одни действительно воспринимали их как героев, борцов за независимую Украину, другие просто боялись. Они снабжали бандеровцев продовольствием, пускали на постой. Боевики расплачивались за продукты "карбованцами" из боевого фонда (БФ). Сотрудники госбезопасности называли их "бифонами". Как вспоминает в своей книге "Большая охота. Разгром УПА" ветеран МВД, МГБ и КГБ Георгий Санников, эти деньги были напечатаны типографским способом. На купюрах изображался повстанец с автоматом в руке, призывающий к свержению советской власти. Бандеровцы обещали селянам, что как только придут к власти, обменяют их на настоящие деньги.

Понятно, что многих мирных жителей и "оуновцев" связывали родственные отношения. Чтобы лишить ОУН-УПА материальной базы, власти были вынуждены идти на жесткие меры. Часть родственников бандеровцев переселяли в другие регионы страны, а активных пособников отправляли на спецпоселение в Сибирь.

Однако было немало людей, с оружием в руках готовых противостоять бандеровцам. Из них формировали истребительные отряды, бойцов этих подразделений местные называли "ястребками". Они оказывали серьезную помощь властям в борьбе с подпольем.

Бандеровцы-"невидимки"

Важнейшую роль для ОУН-УПА играла конспирация. В своей деятельности бандеровцы использовали опыт Ирландской республиканской армии и даже ненавистных им большевиков-революционеров. Все члены боевых подразделений имели псевдонимы, которые часто менялись. Связь между бандформированиями осуществлялась через проверенных связных. Как правило, братья по оружию из разных ячеек не знали друг друга в лицо. Приказы и донесения передавались через "грипсы" - миниатюрные записки, сделанные карандашом на папиросной бумаге. Они закатывались, прошивалась ниткой и запечатывалась свечным парафином. Оставляли их в условном месте. Вся эта хитроумная система, разумеется, затрудняла поиск банд, но выходила "боком" и самим подпольщикам. В случае разгрома роя или чота и гибели "провидныка" (руководителя), оставшиеся в живых не могли связаться с соратниками. Поэтому в лесах бродили сотни бандеровцев-одиночек.

Но главным ноу-хау ОУН УПА были подземные схроны ("крыивки"). Как гласила одна из инструкций бандеровцев: "… каждый подпольщик должен знать правила конспирации, как солдат - устав полевой службы. Подпольщик должен жить под землей". Систему тайных убежищ начали создавать еще в 1944 году в ожидании прихода советских войск, а к 1950-м годам она "опутала" всю Западную Украину. Схроны бывали разных видов: склады, пункты радиосвязи, типографии и казармы. Строились они по принципу землянок с той разницей, что вход был замаскирован. Как правило, "дверью" в схрон служил пень или ящик с землей, в который сажали молодое дерево. Вентиляцию выводили через деревья. Для создания подземного бункера на территории села или деревни боевикам приходилось быть более изобретательными. Вход в укрытие они маскировали под кучи мусора, стога сена, собачьи будки и даже могилы. Бывали случаи, когда путь в убежище пролегал через действующий колодец. Вот как описывает изощренное укрытие в книге "СМЕРШ против бандеровцев. Война после войны" один из ветеранов МГБ и КГБ: "На верху колодца, сделанного из дубового сруба, стоял ворот с накрученной цепью и ведром. Где-то на уровне пяти метров до воды в шахте из венцов колодца была сделана замаскированная дверь. За ней находился коридор с двумя замаскированными комнатками-бункерами. Одна предназначалась для радиста, членов отряда и столовой. Другая - для руководства и совещаний. Спускались в схрон на ведре, тот, кто дежурил, открывал дверь. Опускал бандеровцев доверенный односельчанин".

С такой системой укрытий бойцы ОУН УПА становились практически "невидимками". Казалось бы, окружил врага в лесу или в селе - и вдруг он исчез, испарился.

Достать из-под земли

На первых порах выявлять схроны сотрудникам советских спецслужб было непросто. Но со временем они научились доставать противника в буквальном смысле из-под земли.

Во время масштабных облав солдаты искали их с помощью двухметровых щупов и служебных собак. Зимой на восходе или закате солнца обнаружить подземное логово можно было по еле заметной струйке воздуха, колеблющейся на морозе.

Взять бандеровцев живыми в бункере было крайне сложно. Они либо вступали в заведомо гибельную для себя перестрелку, либо кончали с собой. Решение о самоликивидации принимал только руководитель группы. Боевики становились лицом к стене, и их по очереди выстрелом в затылок убивал командир. После этого он стрелялся сам.

Во избежание подобного исхода, схроны забрасывались газовыми гранатами. Позже при штурме бункеров стали применять специальный препарат "Тайфун" - снотворный газ мгновенного действия, без побочных последствий. Разработан он был специально для подобных операций в Москве. Вводился через вентиляционное отверстие из небольших ручных баллонов с тонким гибким шлангом.

Борщ с "Нептуном"

Впрочем, при всей важности таких операций, поиск и штурм бункеров не являлся для спецслужб первостепенной задачей. Главным направлением оставалось внедрение своих людей в националистическое подполье, вербовка агентов и идеологическое воздействие на противника. Велась не та война, где все решает сила оружия и численное превосходство. Враг был скрытен, коварен и изобретателен. И это требовало от спецслужб нестандартных методов борьбы. А время при этом работало на них. Люди устали от затяжной гражданской войны, постоянного страх

Я люблю Доширак. Не, не потому, что кроме как им, я ничем не питаюсь, скорее наоборот. Дома вкусно готовлю, ем здоровую пищу, но раза два в неделю накатывает ощущение, которое сейчас постараюсь описать:

Ем я его на рабочем месте, и с дошираком связан целый ритуал. Во первых, когда ты приносишь коробку из магазина, она в очень прочной полиэтиленовой пленке, которую довольно трудно разорвать. Зубы я портить не хочу, поэтому на столе у меня лежит металлический саморез для протыкания и разрезания пленки, в которую упакован доширак.

Доширак я всегда берю со вкусом говядины или свинины, потому что там гораздо больше насыпано соевого мяса. Иногда даже покупаю два, и в один высыпаю два пакетика с зеленью и соевым мясом, чтобы получить двойное удовольствие.

Воду наливаю из кулера, очищеную. Да, перед тем, как налить воды, я выбрасываю желтый кружочек, который иногда кладут в специи. Он пахнет рыбой и мне не нравится. После того, как залил кипятком, я не закрываю крышку. Сейчас расскажу почему:

Дело в том, что я люблю лапшу есть когда она еще не совсем размокла. То есть она уже набрала воды, но еще остается чуть-чуть хрустящей. Это самый смак. Когда ем ее, стараюсь зажевать всю длину в рот, чтобы потом целиком во рту прожевать, не перекусываю посередине, иначе в бульоне останутся мелкие откусы лапши.

Во время поедания лапши ни в коем случае не ем соевое мясо. Оно пока разбухает и я его оставляю на потом. С лапшой ем только зелень. Она тоже приятно хрустит на зубах, наслаждение очень хорошее.

Когда лапша заканчивается, то наступает кульминация. Я беру тарелку за края и неспешно выпиваю бульон. Но соевое мясо пока не ем, оно уже достигло своей кондиции, но я его отфильтровываю зубами, чтобы не попадало в рот с бульоном.

И вот когда бульона остается совсем немного, то я выпиваю часть бульона вместе со всем мясом, и тщательно его пережевываю. Это наивысшее наслаждение от поедания доширака. Ради этого ощущения я готов съесть в один раз даже две порции мяса с зеленью.

Остаток бульона я выпиваю вместе с маленькими частями лапши, которые не смог выловить, и там иногда присутствует морковка, которая очень хорошо хрустит на зубах. Остренький перец мягко пощипывает губы. Я сыт и доволен. Ура! Автор - AРЕX.

Вчера супруга произвела очередную психологическую атаку и ввела в меня в полный ступор. Вечером, когда все тихо и спокойно и ничего не предвещало ничего, в голове супруги родился вопрос.

Я просто проходил мимо в коридоре, никого не трогал, мне так больше нравится, когда она мне вдогонку кинула фразу:

- Значит, мы завтра как в пятницу работаем?

Я остановился.

- В смысле? – попробовал провести я уточнение.
- Ну, завтра мы работаем, так как в пятницу? – мой маневр не удался. Ясности в вопросе не прибавилось.

Хммм… Так сегодня вторник, завтра среда, пятница в пятницу. После пятницы у нас что? Суббота… так все в порядке. Может я чего-то не знаю? Последние указы президента…постановления кабинета министров… нет ничего нет… Мой мозг, лихорадочно искал правильный ответ.

- Ну… наверное…а что? – поинтересовался я осторожно.

- Ничего. Просто хотела уточнить. Если как в пятницу это хорошо.

Я начал судорожно вспоминать, что я обычно делаю в дни, которые как пятница. Я что-то обещал сделать в день который «как пятница»? Я что-то обещал… как я мог забыть? Что же происходит… Кота сейчас покормить или попозже… блин… да при чем тут кот! Пятница! Почему как пятница???

- А что бывает в пятницу? – решил я аккуратно прощупать ситуацию

- Ничего – простенько ответила она – как в пятницу.Обычную. А потом суббота.

Логично. Подумал я. После пятницы суббота. Но завтра среда. Почему среда как пятница, если после нее не суббота? Что было в прошлую пятницу, срочно вспомнить… Ведь эта среда должна быть как обычная пятница для моей жены!

- Что будет завтра, если мы будем работать как в пятницу? – решился я спросить почти прямо.

- Поработаем как в пятницу. Ведь послезавтра выходной. Значит завтра как в пятницу работаем. – ответила супруга и вышла в комнату.

Черт подери!!! Ну как можно так выразиться??? До меня дошло, что она имела в виду. Послезавтра праздник и не рабочий день. Она имела в виду, что послезавтра не рабочий день!!! Но почему не сказать просто, что послезавтра мы не работаем или будет короткий день на работе…. Откуда вообще в голову могло прийти выражение «Завтра, как в пятницу работаем»???

Просто моя жена легких путей не ищет. А теперь у меня есть новое выражение «Работаем как в пятницу» Автор - Зодчий.

Придурками в лагере обычно называют зэков, которые пристроились на «непыльные» должности, типа повара, хлебореза или кладовщика.

Но уж, если простому работяге дали кличку Придурок, то без всякого сомнения можно быть уверенным,что обладатель такой клички балбес первостатейный, да ещё с ярко выраженными признаками идиотизма.

А что ещё можно подумать о двадцатилетнем оболтусе, который женился на сорокалетней бабе с четырьмя детьми, да ещё прижил с ней пятого.

Мало того, что Клавка была вдвое старше Павлика, так у неё ещё в тюрьме сидел предыдущий муж, который многие годы её избивал и по - пьянке постоянно приставал к старшей дочери, своей падчерице.

А когда его посадили за драку с участковым, Павлик забрал всю компанию к себе домой, несмотря на вздохи матери, чьей подругой и была сорокалетняя невеста.

На удивление всего посёлка, дети сразу полюбили Павлика и называли папой, хотя старшая дочь была ему почти ровесницей.

А потом родился общий мальчик, которого назвали Иваном.

Может и жили бы они себе, как Бог даст, да только вернулся из тюрьмы бывший Клавкин муж и стал ежедневно приходить пьяным и требовать, чтобы все вернулись домой.
Часто доставалось от него и Клавке и Павлику.

А, когда однажды Клавка застала бывшего мужа со своей полузадушенной старшей дочерью, которую тот завалил на диван, то никто и не понял, как пьяный муж оказался на полу с раскроенной сковородкой головой.

Прибежавший с работы Павлик заявил милиции, что это сделал он и, естественно, загремел на четыре года строгого, несмотря на защиту всего посёлка.

Вся эта дикая история в его пересказе выстраивалась в дурацкую логическую цепочку, которая у слушавших его жуликов вызывала оторопь.
По его логике поступал он так, потому что иначе и нельзя было вовсе.

По - другому, вроде бы и не по - человечески.

У зэков даже не хватало сил, чтобы ему возражать, настолько глупыми были его объяснения.

На том все и порешили, что у идиотов своя логика.

Чего с придурка взять?

А потому за Павликом, мало - помалу закрепилась кличка Придурок, хотя говорилась она беззлобно, как может говориться о блаженном, которого и воспринимать серьёзно никто не будет, но и вреда никто не ждёт.

Примерить же на себя Павлика ситуацию никто из зэков не смог бы даже под дулом пистолета.

В общем дурдом да и только.

А тут ещё и Клавка со всем семейством нагрянула в прилагерный посёлок, поселилась у вахтерши из штаба, да устроилась в поселковую столовую работать на кухню.

А под съём почти в каждую смену всем семейством стала стоять у забора, чтобы увидеться и поговорить с Павликом.

Уже вся зона знала, если крановщик дал три звонка, значит Клавка у запретки со своим семейством.

А то ещё и часовой с вышки кричит, чтобы Павлика позвали.

Другим автоматом грозит, а Клавке с её детьми ещё и помогает.

Даже кум Амелькин, уж на что сволочь законченная, а Павлику не мешал.
А чего взять с придурка?

А как дали Клавке квартиру в бараке, так мужики со столярки всю мебель за бесплатно в неделю сварганили.
А бабы в бухгалтерии вроде и не заметили, что накладная копеечная.
Видать и у них не хватило совести блаженного обидеть.

Вскоре дочка старшая замуж выскочила и привела своего лейтенанта в дом к матери.
Сама заправщицей на трассе устроилась.
Хоть и нелёгкая работа, а деньги неплохие.

В общем, жить стало легче и веселее.

А тут вскоре подсуетился отрядный Смирнов да Павлика на поселение представил.

Комбат охраны, по моей просьбе, с судьёй перетёр, и Придурок наш оказался почти на свободе, потому что теперь жил свободно с семьёй и только уезжать никуда из посёлка не имел права.

А работать устроился шофёром на водовозку.
До него менялись шофера каждый месяц, а он зацепился и доволен.

Весь посёлок знал, что Придурок приедет вовремя, а, если задержится так сам и бочки заполнит, и вёдра в коридор занесёт, чтоб ветер мусора не надул.
А пожилым так ещё и дров на пару закладок наколоть успеет.
И никакой водки ему не нужно.
Всё за спасибо.

Как - будто так и надо.

Придурок он и в Африке придурок.

Вскоре жизнь так меня закрутила, что вспомнил я про Придурка, когда к нам в Ленинград приехал механик Дынин Виктор Иванович, чтобы я помог обследовать дочку в клинике.

Вечером за разговором я и вспомнил про Павлика:
-Виктор Иванович, а что Придурок всё ещё живёт в посёлке?
-А куда ж они денутся? - так всем семейством и живут только отдельный коттедж им выделили.
Уже и внуки подрастают.
Так на водовозке и трудится.

Двое старших пацанов уже в армии.
А зять Олег уже капитан - начальник штаба батальона.

Павлик стал уже такой поселковой достопримечательностью.
Раз Придурок едет на своем ГАЗике, значит всё в порядке.
Уже и Придурком его называют только за глаза.
Да и то редко.
Всё больше Павликом зовут.
А бабы, так Павлом Сергеевичем называют.

-Ну, наливай, Марк Михайлович!
Давай выпьем за нашего Придурка, потому что на таких придурках наша Россия держится.

Виктор Иванович Дынин вообще-то мужик правильный, с понятием.
Хотя никогда не сидел.

Что ж, бывает. Автор - Яков Капустин (Из записей М.Неснова).