RusBerkut

Всем привет! Сегодня вторник, а значит пришло время для новой главы моей книги. И перед началом, я как всегда напомню о чём она: обычный штатный военный попадает в новый мир, где зараженные и иммунные живут в сильной зависимости друг от друга.

Ну и ссылочка на АТ: S-T-I-K-S Lucky strike - Руслан Беркут - читать книгу в онлайн-библиотеке / Опубликовано: 4 фев. 2025 в 16:48

- Тормози!

- Что ты там увидел?

- Там вроде машина какая-то, дай ПНВ*…. Так, ну это точно КАМАЗ, и, судя по внешнему виду не местный: похоже зависший проснулся.

- Да ладно! Сколько себя помню, стаб стабом был.

- Ну, смотри сама: видишь в кювете КАМАЗ – местные без брони ездить не будут, а у этого даже борта ничем толком не прикрыты.

- Может там внутри капсула?

- Не, будь там капсула – он бы не на колесах стоял, а по самые борта в землю ушел бы. Так, а вот и наша киса, как раз в сторону Камаза топает, унюхала что-то.

- Ага, силушки ей не занимать, глянь, как шатает машину. Точно кто-то под ней сидит.

- Смотри!

Чудовище еще секунду назад пытавшееся достать вкуснейший для нее ужин резко повернулось в сторону и осторожным медленным шагом направилось в сторону сторожки.

- Похоже, там еще кто-то есть.

- Предлагаю спор: ставлю споран, что там сидит обратившийся водитель Камаза

- Повышаю, два спорана, что там кто-то живой, пока живой.

- Принимаю, будь там кто-то живой, во-первых, был бы костер. А во-вторых они бы сейчас уже круговую оборону занимали.

- Как думаешь, она уже перешла за десятку?

- Да какой там: уши торчком, хвост трубой, даже походка еще полностью не изменилась – не выше восьмерки.

- А с чего ты взял, что всё это должно изменится? Это всё-таки не человек, а мутации животных проходят несколько иначе. Это человек возвращается к первобытным корням – обрастает шерстью и когтями, а этим может это всё не нужно, их же сама природа создавала идеальными хищниками, может, только защитные изменения будут?

- Да чёрт его знает, ладно, смотрим.

Мутант, навострив уши, медленно подходил к двери уверенной походкой хищника, загнавшего добычу в угол. Вслушиваясь. Вглядываясь. Шаг. Другой. Он вошёл. Мгновение. Выстрелы.

- Ну, так что, гони мои спораны!

- Было всего два выстрела, и никаких криков, никакого шума. Может это ловушка. Подождем.

- И, тем не менее, два спорана мои.

- Твои, твои! Подождем, судя по моим наблюдениям, эта киса ела вчера, значит, сегодня будет хоронить бедолаг. Подождем.

Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать.

- Что-то там не так. Можешь даром посмотреть?

- Одна мужская особь, слабая.

- Подожди, там сейчас мужская особь?

- Да, я же тебе говорю, очень слабая – похоже, что его сильно потрепали, но он еще жив.

- Ничего не понимаю, там уже давно должны быть одни трупы, которых кошак сейчас по одному на улицу вытаскивать должен.

- Ну, может он решил там подкрепиться.

- Маловероятно, но возможно. Ждем еще пятнадцать минут.

В течение пятнадцати минут, ни мутант, ни кто-то другой из домика не вышли.

- Мужик еще живой?

- Ага

- Неладно это всё. Я пойду, проверю.

- С ума сошел! Хочешь, чтобы и тебя на фарш пустили?

- Я внутрь не пойду, только снаружи послушаю. А ты меня прикроешь.

- Иди! Пусть тебя киса съест!

До домика метров триста. Высокий крепкий мужчина со странным именем «Крест» шёл по пыльной дороге – на грунтовке шаги не слышны. Подходя ближе, он всё чаще прислушивался, но кроме ветра, никаких звуков не было. В наушнике тихим голосом сказали:

- Мужская особь еще жива. Будь острожен.

Отвечать не требовалось.

Сотня метров. Остановился.

- Жива.

Крест обошел домик так, чтобы оказаться напротив входа, снял ПНВ, и посмотрел через тепловизор: на полу лежало нечто, еще теплое, но уже явно не горячее. Оно не двигалось. Не дышало. Это существо, которое должно светиться как яркая лампа, было лишь слегка розовым – это означало, что оно уже мертво и просто-напросто остывает.

- У нас проблема – сказал шепотом Крест – Похоже, наша киса нас покинула.

- В каком смысле покинула?

- В самом, что ни на есть прямом. Я подойду ближе, возьми что-нибудь посерьезнее, вдруг я ошибся.

- Минуту!... Готова!

Крест снова надел ПНВ, и нацелив ствол в дверной проем медленно начал приближаться.

Зверь не шевелился. Подойдя на расстояние тридцати шагов, Крест остановился и присел на одно колено – это был знак, что нужна информация.

- Особь жива, на грани смерти, на мертвяка не похоже.

Крест встал и пошёл к двери. Перед самым входом он увидел, что монстр лежит в луже черной поблескивающей жидкости. Кровь. Отключив ПНВ, он перешел на подствольный фонарь. Раз особь на грани жизни и смерти, то вряд ли она представляет серьезную опасность, а тот монстр, которого они звали «кисой», уже точно не мог никому угрожать. Приблизившись вплотную, он посветил в проем: огромная туша его практически перекрыла. Такую зверюгу убить уже само по себе везенье, а с учетом того, что была всего пара выстрелов и явно не из крупного калибра, то такое везенье вообще граничило с фантастикой. Но как?

Крест приблизился к туше и увидел, что голова монстра была мокрой. Неужто прострелили? Но там же кости такие, что не каждый ствол возьмет – рассуждал он про себя – не похоже.

Входить в дом не стал, решил осмотреть всё через окно: на полу лежало два тела, и еще одно сидело. Никто из них не шевелился. Крест тихонько постучал по раме – никакой реакции, ударил посильнее – аналогично, никто даже не дернулся, посветил фонарем – без результата.

Обойдя дом, он встал напротив входа, повернулся в сторону, откуда пришёл, и поднял руку вверх.

- Ну, я жив, внутри двое лежат, один сидит, похоже, все мертвые. Киса тоже мертва.

- Одна особь жива.

- Пойду, посмотрю, можешь подъезжать, тут уже бояться некого.

К домику бесшумно подъехал автомобиль, выглядел он так, как будто из него пытались сделать танк: листы брони спереди и сзади, маленькая амбразура для водителя, шипы из заточенной арматуры, смотрящие во все стороны, и во главе всего этого безобразия вперед торчал ствол крупнокалиберного пулемёта. Из машины вышла девушка в камуфляже:

- Ну что там?

- Исходя из того, что я видел там три трупа, не считая собаки, ну, то есть кошки.

- А живой где?

- Ну, уж не знаю, кого ты там живого нашла, может мышонка, может таракана, но я среди описанных живых не видел.

- Там есть живой, он при смерти. Пойдем, проверим.

Крест вошёл первым, освещая проход фонарём. Краем стены они пробрались мимо туши мертвого чудовища, вошли в комнатку и принялись осматривать тела:

- Так, этот явно суицид – голова насквозь пробита. Этот…. Голова на бок — Крест ощупал шею мертвого бойца — шейные позвонки сломаны – я бы предположил, что этот еще может быть живым, но он уже остыл. Так, а с тобой чего? – Крест подошёл к сидевшему у стены. Убит выстрелом в грудь, кстати, этот, похоже, уже перекинулся, так что мои спораны останутся у меня, к тому же спорить с твоим-то даром вообще грешно. Итого: у нас один суицид, один застреленный и один со сломанной шеей, все холодные.

- И кто же тогда убил «кису»?

- Отличный вопрос.

Голоса. Далекие голоса. Они о чем-то говорят. Он слышит их. Темнота. Надо позвать их. Не может. Нет сил. Путается сознание. Пошевелить рукой, позвать их.

Где-то возле входа, со звоном упала гильза. Мужчина и девушка вздрогнули. Крест машинально направил в ту сторону автомат и, подсвечивая фонарём начал медленно приближаться. Подойдя, он увидел эту самую гильзу: обычная — автоматная. И только сейчас он догадался поднять глаза: в проломе на потолке была видна человеческая ладонь.

- Потолок! Быстрее, живой там!

- Я же тебе говорила! Проверь, лишь бы он не перекинулся.

Крест быстро забрался на лежанку печи, а потом и на потолок, его спутница последовала за ним.

- Держись, братишка! – обратился он к лежащему без сознания военному.

- Ну как?

Крест посветил фонариком в глаза, а потом ощупал затылок.

- Иммунный!

- Он ранен?

- Да вроде бы нет

- Тогда капни ему живицы на язык и коли спек, надо его вывозить отсюда!

- Ага, а ты пока барахло в машину перекидай, и не забудь кису осмотреть, земля ей пухом.

Крест приоткрыл рот военного и капнул несколько капель на язык крайне неприятной отдающей горечью жидкости, а потом сделал еще какой-то укол. Через минуту военный ослаб окончательно, дыхание стало реже. Крест подтащил тело к проему, слез на печь, положил страдальца на плечо и направился в сторону машины.

- Собрала?

- Да: три целых автомата и один поломанный, четыре магазина россыпью, две фляжки, два полных подсумка, два комплекта брони, три шлема. Вроде бы ничего не упустила. А ну и часы я у одного из бойцов забрала – вроде бы механика.

- А спораны?

- А! Ну да, я еще не смотрела – скинула всё в пакет, дома осмотрим. Кстати, он ему споровый мешок зацепил, прямо по краю пуля прошла.

- Везучий он, ладно поехали!

Всем привет!

Обычно я выкладываю главы по вторникам, но тут, я отстал от АТ. И чтобы исправить эту оплошность, решил перед выходными выложить еще одну главу.

Напомню о чём книга: обычный штатный военный попадает в новый мир, где зараженные и иммунные живут в сильной зависимости друг от друга.

Ну и ссылочка на АТ: S-T-I-K-S Lucky strike - Руслан Беркут - читать книгу в онлайн-библиотеке / Опубликовано: 4 фев. 2025 в 16:48

К вечеру погода ухудшилась: по небу поплыли большие тучи. Темнело очень быстро, неожиданно быстро. И на фоне всего происходящего у офицера разболелась голова. Степанова отправили отдыхать на чердаке – ему предстояло следующим нести пост. Жажда была нескончаемая, а в бутыли оставалось уже совсем немного воды.

Соколов, будучи часовым, заметил неподалёку движение:

- Там кто-то идёт – тихо произнес он.

- Так! Оружие наизготовку, с предохранителя не снимать, на людей не направлять, патрон в патронник не досылать, всё понял? – тихо спросил офицер у Соколова.

- Понял! – также тихо ответил боец.

- Степанов! – вполголоса позвал старший лейтенант.

- Я! – тихо отозвался боец.

- Сидишь тише воды ниже травы, в разговоры не лезешь!

- То ли пьяный, то ли… непонятно – мотает его из стороны в сторону. Сюда идёт – сообщил Соколов.

- Ясно, оружие не применять, кричать ему ничего не надо, если и правда, пьяный, то лучше его запустить сюда, а тут мы уж с ним потолкуем, понял?

- Понял.

- Далеко он?

- Метров двадцать осталось.

- Хорошо, ждём.

Офицер расположился у одной стены от входа, Соколов у другой. С улицы их было не видно, да и в домике стало уже достаточно темно, чтобы случайно зашедший никого не заметил.

Еще на подходе, все трое услышали, что человек то ли храпит на ходу, то ли пытается громко мурлыкать, в общем, издаёт непонятные звуки. Вот он уже на крыльце. Шаг в дом – половица скрипнула, еще шаг. Какое-то горловое урчание. Запах испражнений. В этот момент человек повернулся к офицеру и заурчал так громко, что тот испугался, он скорее почувствовал этот поворот, чем увидел. Короткий удар приклада в челюсть. Человек потерял равновесие. Щелчок предохранителя!

- Не стрелять!

Тень. Размах и удар затыльником, настолько сильный, что отошедший по инерции затвор, возвращаясь в нормальное состояние, захватил патрон, приведя оружие в готовность к немедленной стрельбе. Это был Соколов.

- Не стрелять! – повторить офицер.

Человек лежал на полу без движения.

- Сокол блин! Зачем? Оружие на предохранитель!

- Ну, я видел, как Вы его ударили, да и орал он страшно.

- Что там у вас? – послышался сверху голос Степанова

- У кого спички? – не ответив, поинтересовался офицер

- У меня – отозвался Степанов

- Кидай.

Боец аккуратно сбросил коробок спичек. Офицер, запалив одну из них, осмотрел не прошеного гостя. Камуфляж. Берцы. Воняет дерьмом и соляркой.

- Это, похоже, водитель – догадался Соколов

- Похоже

- Он пьяный?

- Хороший вопрос. Запаха я не чувствую. Может еще чем убился.

- Он живой?

- Пульс есть, правда какой-то уж очень частый – Сокол, блин! Надо его связать. Давай его оттащим, а там свяжем.

- А где мы веревку возьмем?

- Нахрена тебе веревка? Шнурки его же снимем.

Оттащив бессознательное тело, они связали между собой ботинки, а вторым шнурком завязали за спиной руки и, прислонив, посадили у стены.

- Дай глоток воды – попросил офицер. Жажда как будто они марш-бросок пробежали, а не протащили по полу несколько метров не самого крупного воина.

В этот момент послышался звук на чердаке, Степанов явно шёл к ним.

Предохранитель. Затвор.

Внутри всё похолодело.

- Степанов? – позвал офицер.

Вместо ответа, он услышал звук падающего автомата, и вслед за ним звук падающего кубарем тела. Хруст костей, и мягкое «шмяк».

- Твою ж мать! Степанов? Соколов, спички!

- Секунду!

Зажжённая спичка осветила лежащего на полу бойца.

- Да что б тебя! Степанов, ты слышишь меня?

Тишина. Попробовал развернуть его. Голова была повернута и сложена в сторону спины. Живые люди так не могут. И глаза – мутные, совсем не такие, как были раньше.

- Он что умер? – спросил Соколов – а что с глазами? У него они никогда такими не были.

Обмякшее тело Степанова не могло более сопротивляться. Он был как игрушка.

- Дай еще одну спичку, зажги её!

Пульса нет. Офицер поднес спичку к глазам – зрачки остались неподвижны.

- Боюсь всё плохо – тихо произнес офицер. Прислонившись спиной к печке.

- Степашка… - в голосе солдата были слёзы.

- Дай еще спичку – решил убедиться офицер.

Открыл левый глаз, подержал его в темноте помещения, а потом поднес огонёк – зрачок не изменил своего размера. Повторил с правым глазом – без результата.

Спичка погасла.

- Соберись! Соколов! Оплакивать будем позже, а сейчас помоги мне, его надо положить нормально. Давай, ты за руки, я за ноги.

Они молча положили бойца на спину.

- Боюсь, Соколов, остались мы вдвоём. У него нет пульса, а зрачки не реагируют на свет.

- Искусственное дыхание! – сообразил боец.

- Ты можешь его хоть час качать, он даже будет нормального цвета, но если зрачки не реагируют, то он мертв.

Повернувшись, в свете свежезажжёной спички офицер увидел блестящие капли на лице солдата.

Они переложили бойца, убрав его от несчастливой печки. Голова офицера разрывалась болью. Соколов, тихонько хныкал.

- Я пойду на улицу, не дай бог еще кто заявится. Наверх не лазь – офицер встал и пошёл к крыльцу.

На улице было ветрено, темно серые тучи лоскутами закрывали звёздное небо. Офицер попробовал рассмотреть звезды, но что-то тут было не так – он не раз видел большую медведицу, но сейчас её не было. Это вызвало беспокойство. Свежий прохладный воздух не принес облегчения – голова болела всё сильнее и сильнее и, похоже, переходила в мигрень: кое-где появились яркие пятна.

- Товарищ старший лейтенант! Там этот очухался! Водитель!

Офицер зашёл в дом и услышал, как связанный боец издает непонятные звуки, похожие на урчание живота. Взял у Соколова спички, и поднес к лицу солдата. Глаза мутные, такие же мутные, как у Степанова. Взгляд пустой. Боец увидел офицера, и начал биться как рыба в садке, но даже не пытался заговорить. Глаза наполнились хищной яростью. А изо рта потекла струйка слюны.

- Соколов, дай мне балаклаву Степанова!

Забрав у бойца головной убор, офицер смотал его так, чтобы в нижней части, сзади, получилось что-то наподобие кляпа и надел его на голову неадекватного солдата задом наперед, закрыв тому глаза и заткнув рот. Стало тише. А, не видя окружения, боец перестал биться и успокоился.

- Что с ним?

- Не знаю.

- Чего он орет-то так?

- Да не знаю я - с раздражением сказал офицер, головная боль уже полностью перешла в мигрень: слова Соколова звучали громом в голове офицера, а вонь от неадекватного воина была нестерпимой. – Я на улицу!

Ночь была тихой, кроме шелеста травы на ветру, никаких звуков. Ни сверчков, ни каких-то ночных животных. Когда ветер стихал, наступала тишина. Он простоял так минут двадцать, пока за спиной не послышались шаги.

- Я так не могу.… Это.… Не могу… Больно…

- Соколов?

Шаркающие шаги, щелчок предохранителя.

- Соколов! – позвал офицер

- Я так не могу…. Больше не могу….

Солдат подсветил себя спичкой, и офицер увидел такую же муть в его глазах, пустых глазах.

Спичка погасла.

- Соко…

Оглушительные выстрелы пронзили мозг офицера болью, а вспышка ударила по глазам, он схватился за уши, казалось, что голова сейчас разлетится. Звон в ушах был таким, что он не слышал сам себя, хотя прекрасно понимал, что сейчас он зовет Соколова, последнего из его бойцов. Он еще не знал, что произошло, и в кого тот стрелял. Ощупав себя, он не нашел никаких ранений. Слух постепенно восстанавливался – звон угасал. В свете звезд, краем глаза он увидел, что возле входа лежит что-то большое. Он понял, это был Соколов. Подойдя к телу, он попробовал нащупать пульс, но лишь испачкался в крови. Кровь заливала всё вокруг. Нащупал спички.

- Да твою ж мать!

Глаза, надо проверить глаза – сообразил офицер, у Степанова и водителя глаза одинаково мутные, с ними что-то не так.

У Соколова они были такие же.

Водитель! У него такой же взгляд, но он жив!

Перешагнув через Соколова, офицер приблизился к связанному воину, в темноте сдернул с него балаклаву и с силой ударил по голове:

- Что за херня тут происходит?

- Ууррр

- Почему ты живой, сука?

- Ууррр

Удар за ударом, пока связанный не прекратил отвечать. Тогда офицер сел посреди этого маленького темного домика и из его глаз беззвучно покатились слёзы. Он плакал, потому что не знал что происходит, он не знал, почему злой рок посетил его бойцов. Почему Соколов, один из лучших воинов застрелился. Он не знал, что будет с ним дальше и что ему делать. Он плакал до тех пор, пока у него не кончились слёзы. Потом встал, ориентируясь на ощупь – зрение в темном помещении было почти бесполезным, затащил в дом Соколова, забрал его автомат, и залез на чердак, в надежде, что если смерть придёт за ним, он сможет повторить путь своих бойцов.

Смерть пришла. Краем глаза, в щель между досками, он заметил, как к Камазу приближается какая-то фигура. Яркие пятна в глазах, проплывающие тучи – он не мог нормально рассмотреть это существо, но что-то всё-таки увидел: размером с лошадь, существо пыталось подлезть под машину, туда, где лежал Кузьмин. Когда это не получилось, зверь встал на задние лапы, а передними уперся в борт автомобиля и стал его раскачивать. Офицер снял свой автомат и зарядил. Существо мгновенно отреагировало на звук затвора, и направилось в его сторону. Где-то в глубине дома, в темноте, оживился связанный и начал громко урчать. Существо тоже урчало, громко урчало, это явно был не бык. Да и походка не бычья. Офицер уже не выглядывал, он сидел возле пролома, у входа, почти не дыша. Стук когтей по деревянному полу. Скрип половицы. Еще шаг. Водитель бьется как загнанный в ловушку зверь. Шаг. Запах смерти. Запах разлагающегося мяса. Запах дикого зверя. Шаг. Водитель затих. Зверь затих. Шаг. В проеме показалась огромная тень — голова чудовища. Шаг. Затылок. Наведя автомат на проем и практически не целясь, офицер нажал на спусковой крючок.

Ночную тишину разорвали два выстрела.

Зверь мгновенно ослаб, его ноги подкосились, и огромная туша рухнула на пол, опорожнив при этом содержимое кишечника и мочевого пузыря, издав утробный гул – это выходил воздух из легких. Первая пуля, краем зацепила то, без чего не могли жить ни зараженные, ни иммунные, странный нарост на затылке. Вторая пуля срикошетила от костяной брони, и с жужжанием полетела в водителя, отправив того вслед за зверем. Но офицер всего этого не знал, после первого выстрела ударило по ушам так, что он мгновенно потерял сознание. Даже второй выстрел был сделан не осознанно, просто палец еще не успел отпустить спуск.