LitsomObKlavu

Предыдущий пост - http://pikabu.ru/story/proekt_quotutopiyaquot_ch2_4219268

Я сидела в палате, одетая в белую пижаму. Нас положили в инфекционное отделение, потому что тут есть одиночные закрывающиеся палаты. Наружу выходить нам нельзя, да и незачем - еду принесут, туалет в палате, для развлечения есть книги. Мне дали мои любимые. В анкете был вопрос про любимые книжки, и я честно ответила - Дюма. И вот, в палате на столе меня ждал мой любимый "Граф Монте-Кристо". Интересно, я прочитаю его за пять дней?

Забрали меня действительно ровно в 12.00 - в деканат зашли люди в строгих костюмах, представились как-то сумбурно и непонятно, даже удостоверения какие-то показали. Дали зачитать постановление, по которому меня определяют в больницу на полное обследование. Мальчики, сопровождавшие меня, едва ли были старше меня. Так забавно... Уже к часу дня меня определили в палату, выдали пижаму и забрали мою одежду.

Я сидела на кровати и читала, когда дверь открылась, и зашёл врач.

- Здравствуйте, Светлана Викторовна. Я ваш лечащий врач. Меня зовут Игнат Валерьевич. Вы знаете, для каких целей Вас определили сюда?

- Здравствуйте, Игнат Валерьевич. Да, знаю. С плановым обследованием.

- И Вы знаете, кто спонсирует это обследование?

Да, условно бесплатная медицина уже давно перестала быть бесплатной. Даже за то, чтобы просто попасть к врачу по скорой, тебе уже нужно заплатить.

- Понятия не имею, - честно ответила я.

- Так вот, я Вам скажу. Никто. Просто пришло распоряжение сверху - проверить людей, которых привезут сегодня к часу дня. Вас пятнадцать человек привезли, всем надо предоставить индивидуальные боксы, нянчиться с вами, как с золотыми, книжки, журналы, фрукты давать вам, а я с этого что получу? А ничего. И в Ваших интересах, милая, чтобы я что-то получил.

- Это ещё почему? - я напряглась.

- Потому что зарплата у меня, главврача отделения, десять тысяч. А в постановлении было чётко сказано - выявить все заболевания. Значит, им зачем-то нужны здоровые ребята.

- К чему Вы клоните? - мне надоело, что он юлит вокруг да около.

- Я хочу тридцать тысяч. Платите или я Вам такого понапишу в карту, что к Вам подходить опасно будет.

- Попробуйте, - мне хотелось запустить в него книгой. Мне кажется, он прочитал это в моём взгляде, поэтому он поспешил уйти.

- Вы пожалеете об этом. Не каждый день государство так печётся о каких-то пятнадцати людях. Я позабочусь, чтобы они к Вам не захотели подходить.

Я таки запустила книгу, но она прилетела уже в закрытую дверь. Гад! Такие деньги требовать. И ведь видел по документам, что я сирота. Где я ему эти деньги достану в палате? Стоп, я не в том направлении думаю. Это неправильно. Похоже, он даже не знает, зачем я здесь лежу. Возможно, мне удастся кому-нибудь об этом рассказать. Я встала, чтобы поднять книгу. Крепкая, даже обложка не оторвалась, несмотря на то, что книга очень тяжёлая.

Было примерно пять, когда дверь открылась. В комнату зашла девушка и поспешно закрыла за собой дверь. Когда я оторвалась от книги, я обомлела. Это была она. Та, которой почему-то подчинился весь мир. Та, которая подмяла под себя правителей этого мира и вытрясла из них всё по максимуму. Я узнала её, даже не смотря на то, что она носила теперь короткие волосы. Они были были всё такими же чёрными, а лицо за двадцать лет не изменилось совсем. Одета она была в простой джинсовый комбинезон, на плече висела сумка.

- Удивлена, да? - весело хохотнула она. - Вот, я тебе ужин принесла. Как ты себя чувствуешь?

- Да... - тихо проговорила я. Я была ошарашена.

- Давай, подбирай челюсть с пола. Я такой же обычный человек, как и ты. Нечего на меня так смотреть, - она поставила поднос на стол и села на стул, стоящий около кровати.

- Ладно, - я с трудом выдохнула. - Я попробую.

- Поешь. Голодать нехорошо. - только после этих её слов я поняла, как хочу есть. - К сожалению, у меня мало времени, мне надо поговорить со всеми.

Я посмотрела на поднос. Вполне неплохое на вид картофельное пюре с каким-то рагу, апельсин и сок. Я с удовольствием принялась за еду.

- Почему только пятнадцать? - решилась спросить я.

- Ты знаешь, сколько вас всего? Откуда? - удивилась она.

- Врач сказал, - мне было страшно признаться. Как знать, что врач со мной сделает, когда она уйдёт.

- Вот же сволочь, - тихо ругнулась она. - Ты ешь, ешь. Я принесла тебе на ознакомление договор, - она достала из сумки файл и положила его на книгу. - Так же я хочу задать тебе пару вопросов. Отвечай по возможности честно.

Я была вовсю увлечена жевательными процессами, поэтому просто кивнула.

- Пока ты ешь, просто слушай. Нам нужен журналист, который будет освещать жизнь внутри страны. Но не просто журналист - свои у нас есть, - нам нужен человек со стороны. Тот, кто может осмысленно посмотреть на нашу жизнь и описать её. Это правда, что ты мечтала написать книгу в детстве?

Я, не задумываясь, кивнула. Да, я мечтала об этом в детстве. В журналистику я пошла не только потому, что появился шанс учиться просто так, бесплатно, но и потому, что это направление достаточно близко к моим желаниям. Я мечтала написать что-то необычное, новое, а в какой-нибудь газете или журнале можно было бы практиковаться.

- Что ж, если ты об этом мечтаешь всё ещё, ты сможешь реализовать свою мечту. Формат книги нам тоже подойдёт, - она улыбнулась мне.

- Я могу, конечно, попробовать, но со времён начальной школы я больше не писала.

- Почему? - тут же живо ответила она.

- Учитель нашёл мои стихи в черновике, и высмеяла их при всём классе. Сейчас я это вспоминаю уже спокойно, но тогда мне хотелось просто умереть со стыда, - я вздохнула и убрала тарелку на поднос.

- Никогда не любила русские школы, - она сложила руки на груди и откинулась на спинку стула.

- У меня было куда хуже - это была русская детдомовская школа. По крайней мере начальная. Потом нас стали отвозить куда-то.

- А ты знаешь, почему ты там оказалась? - как мне показалось, с опаской спросила она.

- Воспитатели всем говорили, что нас бросили родители при рождении. Они говорили это абсолютно всем. Конечно же, мы им не верили - не может быть одна судьба на такое количество детей.

- А какое у тебя первое воспоминание? - видимо, она решила перевести тему. - Самое раннее.

Я задумалась.

- Есть одно. Но не совсем обычное воспоминание. Я помню только ощущения. Как чьи-то сильные руки подбрасывают меня вверх, я лечу, и он ловит. Подбрасывает и ловит. И нет чувства, что он упустит меня. Просто веселье. И голос. Приятный нежный голос... - я даже сама не заметила, как расплылась в улыбке.

Она молча достала из своей сумки ещё один файл и дала его мне в руки.

- Я нашла это так, на всякий случай. Мне не верилось, что ты так рвёшься в Утопию просто так. Я считаю, что я не в праве тебе это рассказывать. Поэтому, если сочтёшь нужным, прочитай.

- Что это? - я удивилась.

- Твои родители. Кто они, чем занимались, - она сделала паузу и набрала побольше воздуха. - Почему бросили, - она вздохнула, взяла мой поднос и встала со стула. - Я пойду, мне пора. Ты ничего не хочешь мне сказать?

- Хочу. Врач хотел взятку, - выпалила, не задумываясь.

- Много? - она затормозила у самой двери и посмотрела на меня.

- Для меня - да. Для него, думаю, тоже. И за отсутствие денег он обещал мне понаставить побольше страшных диагнозов.

- Хорошо, спасибо, - мне она улыбнулась. Но я услышала, как она шёпотом добавила: - ну и сволочь же он...

Мне не было страшно. Отнюдь, меня распирало любопытство. Я достала бумаги из файла. Первой была фотография отца. Смуглый брюнет с красивыми чертами лица, явно не русский. В документах было написано, что он из Казахстана. Отец был одним из строителей Утопии. Несчастный случай - сорвался со строящейся высотки без страховки. Мне тогда было два года.

Мама была очень красивой. Рыжие волнистые волосы стекали по плечам, конопатое лицо на фотографии улыбалось. Я подняла голову и посмотрела на зеркало, висящее напротив кровати. Да я точная её копия просто! Только вот волосы короткие, почти под мальчика. И глаза карие - это, видимо, от отца. Она не работала, жила на пособия. В целом, как и отец. Когда ему предложили работу на стройке, он согласился - зарплату там обещали в разы выше, чем пособия. После смерти отца, мать, сжираемая горем, не поверила в историю про несчастный случай, и присоединилась к протестующим против стройки. Там и пропала. Меня нашли одну на съёмной квартире, где мы с мамой жили до этого. Каких-либо родственников у меня не было, поэтому я отправилась в детдом.

Я не чувствовала ничего. Просто стало легче от того, что я узнала правду. Я убрала бумаги назад в файл и принялась за апельсин.

Вечером ко мне зашла медсестра и объяснила, что завтра у меня возьмут анализы. Предупредила, чтобы я больше ничего не ела. А на утро пришёл новый врач.

- А где Игнат Валерьевич? - спросила я.

- Ушёл в отпуск, - пожал плечами врач. - Я его пока заменяю. Давай, мне надо взять у тебя кровь, а то ты, наверное, кушать хочешь.

За завтраком я решила изучить договор. Конечно же, первым условием был отказ от текущего гражданства. В целом, не страшно. Вторым условием был отказ от связи с внешним миром на время работы по этому договору. Ну тоже не страшно, я думаю. С кем мне общаться? Из друзей у меня только Геннадий Васильевич. Но если нельзя, значит нельзя. Следующим условием было вживление мне считывающего устройства, какой-то чип. Помню, достаточно давно эту технологию хотели внедрить, но люди испугались тотального контроля и того, что все данные будут в одном месте. На этом чипе предлагали хранить всё - паспортные данные, сведения о картах, трудовую и много-много всего. Интересно, а как это работает?

Меня отвлекли тем, что отвели на МРТ. Больше часа, наверное, проходила эта процедура. Было, конечно же, страшно. Со мной впервые проделывают такие манипуляции. А то, что было дальше, не поддаётся никакому описанию. Я просто устала бегать из кабинета в кабинет: рентген, гинеколог, хирург, УЗИ, снова хирург... Когда я пришла в палату, я просто упала в кровать и не хотела шевелиться.

Каждый день в больнице был похож на предыдущий - с утра смена белья и пижамы, завтрак, после него меня водили из кабинета в кабинет, врачи меня осматривали, проводили разные процедуры. Перерыв на обед, а после - снова врачи и какие-то процедуры. Самое обидное, что никто ничего не говорил. Договор получалось читать урывками, утром за завтраком и вечером до отбоя. Я так уставала, что засыпала уже в 9 вечера.

В пятницу с утра ко мне снова заглянула Александра. Удивительно, а я даже её фамилии и отчества не удосужилась узнать за время подготовки диплома. Вот же я глупая.

- Ты прочитала договор? - почти с порога спросила она.

- Да. Есть, конечно, некоторые вопросы...

- Вопросы потом, - резко перебила она меня. - Ты готова его подписать?

- После уточнения своих вопросов, - я задумалась. А стоит ли всё это того, чтобы попасть к ним? - Думаю, да, подпишу.

- Хорошо. Я принесла твою одежду, - она протянула мне пакет. Я заглянула в него - там лежали мои джинсы, футболка и бельё, в которых я сюда поступила. - Сейчас можешь остаться в больничной, документы на выписку со всеми результатами подготовят к часу. Думаю, я успею ещё зайти к тебе.

Она ушла так быстро, что я даже не успела поблагодарить её или что-то вроде того. Я грустно посмотрела на недочитанную книгу. Я даже первый том не дочитала - времени не было совсем. Как-то даже обидно. В целом, сейчас делать мне нечего... Интересно, а до обеда я успею хотя бы первый том дочитать?

Не успела буквально одну главу. Дочитывать пришлось за обедом. Стоило мне закрыть книгу, как дверь открылась, и в неё зашла Александра. Она молча подошла к кровати, подвинула к ней стул и села на него.

- Ты хотела задать какие-то вопросы по договору. Можешь задать их сейчас.

Я взяла в руки договор и принялась его перечитывать, выискивая те самые проблемные места.

- Чип. Зачем он нужен? - первый вопрос найден.

- На нём будет храниться вся информация о тебе. Паспортные данные, состояние счёта, больничная карта. Он находится в руке, - она подняла свою правую руку и показала на едва заметный шрам в ладони, - он не мешает движениям, поначалу будет больно и непривычно, потом - легче. Ещё?

- Права. В договоре сказано, что вместе с гражданством я получу неполные права. Почему?

- Я могу это объяснить тебе лишь на месте. Полные права ты получишь со временем, это в договоре тоже есть. Ещё вопросы?

- Да Вы и на этот не ответили толком... Ладно, - вздохнула я, - почему в договоре указан срок десять лет, а в приложении к договору - пятнадцать? Почему нет точных сроков договора?

- Минимальный срок договора, по которому ты будешь работать - десять лет. Раньше, чем через десять лет, ты не сможешь выйти за пределы государства и отказаться от этой работы - в договоре это описано. Но если через десять лет ты изъявишь желание продолжить работать, ты должна будешь отработать ещё пять. Ещё вопросы?

- Кто-то уже согласился? - вдруг ляпнула я. Чего? Я не это хотела спросить!

- Все договора сейчас на стадии обсуждения. Как с тобою. Ещё вопросы?

- Не указана зарплата. Сколько я буду получать?

- Ровно столько, сколько нужно для твоего существования на территории моей страны, - она отреагировала на этот вопрос спокойно, хотя я почему-то ожидала другой реакции. - Ещё вопросы?

- Нет, это всё, - мне было очень страшно от того, что я хочу сказать. Я набрала в грудь побольше воздуха: - Я согласна подписать договор.

- Хорошо, - она явно удивилась. - Можешь собираться. Тебя отвезут домой. Вечером тебе на почту придёт письмо о том, что тебя взяли на эту работу. Если письмо придёт, то можешь паковать чемодан. Собирай только самое необходимое. Средства связи не нужны. Деньги тоже. Только одежда, средства гигиены и лекарства. Если всё хорошо, завтра утром за тобой заедут, - она немного задумалась. - Можешь попрощаться с друзьями за это время.

- Да у меня друзей-то только мой декан...

- Ох, тут немного... Сложно, - она опустила голову. - Он умер в среду ночью. Уснул и не проснулся. Прими мои соболезнования.

Предыдущая часть - http://pikabu.ru/story/proekt_quotutopiyaquot_ch1_4218586

Я думала, с чего начать диплом. У меня много информации для наполнения диплома, но вот начало... Его у меня не было. Я вдруг задумалась: а с чего начался проект "Утопия"? Почему его сравнивали с Китаем?

Я стала вспоминать. К 2030 году мир словно сошёл с ума. Родители по большей части абсолютно не следили за своими детьми - им было важнее собственное благополучие. Малыши доставляли своим родителям больше беспокойства, чем радости, поэтому свою агрессию они выплёскивали на своих же детей, а дети копили злость на родителей, и выливали её на более слабых сверстников и даже животных. Достаточно быстро среди детей устоялось мнение, что вокруг все враги, которые за любую оплошность, за малейшее недовольство тобой могут ударить или унизить. Психологи не справлялись с таким объёмом работы по восстановлению душевного равновесия у детей и подростков.

Да уж, психология - не моё. Дальше, дальше. Сколько терминов...

С детства люди привыкли, что вокруг полно агрессии, и относились ко всем соответственно. Общий уровень образованности населения стал снижаться. Дети уже не интересовались знаниями - им куда интереснее было наблюдать за травлей более слабых. Детей уже давно переводили из класса в класс, с курса на курс просто так, лишь бы было уплачено за учёбу, лишь бы выполнить план по обучаемости, поэтому все воспринимали происходящее как данность.

К этому времени во всей Европе и в США ввели достаточно высокие пособия по безработице - проще было сидеть дома, чем искать работу и работать. Чем и пользовались большинство. Они сидели дома, продавливая дырки в диванах и креслах, развлекали себя, смотря телевизор и проедая свои пособия. Телевизионщики тоже не сидели сложа руки - ради повышения своих рейтингов они стали выпускать всё более и более тупые шоу. В какой-то момент это дошло до абсурдного, но людям продолжало нравиться. Да что там - им и сейчас нравится. А с каким удовольствием они приняли обновление в политических собраниях - теперь и они стали похожи на так любимые народом шоу!

В Европу потекли трудолюбивые китайцы. Им были рады офисы и предприятия, а китайцы были рады спастись из своей перенаселённой страны. Китай же первым и забил тревогу. В каком-то провинциальном городе местные гопники напали на офисного работника из Китая, надеясь на лёгкую надбавку к пособию, и "потехи ради", как они сами сказали, забили его до смерти.

Такие случаи стали повторяться. Сначала по одному-два в месяц, потом всё чаще и чаще. Со стороны казалось, что это идёт чистая ненависть к представителям других народов, отличавшихся от европейцев лишь цветом кожи. Многие нападавшие так и говорили - понаехали, нечего вам у нас делать, - и в таком духе. Европейцев обвиняли в национализме. Но местные власти лишь разводили руками - тюрьма не исправляла таких людей.

Тогда Китай первым внёс проект социализации. Они предлагали построить город, в котором будет пропагандироваться здоровый образ жизни, трудолюбие, а главное - толерантность. И предлагали ссылать туда всех, кто попадётся на преступлениях на национальной почве. Власти с удовольствием приняли этот проект, что нельзя было сказать о простых людях. Они возмущались, пытались как-то апеллировать правами человека, но всё было впустую.

"Исправительный лагерь", как его окрестил народ, был построен на территории Китая, и туда потекли люди. Через два месяца его сожгли напалмом. Ни один не принимал пропаганду, людям хотелось развлечений, сидеть на диване и лениться, и в итоге они подняли бунт, желая вернуться домой. После того, как разъярённая толпа, желавшая свободы, кинулась на армию, желая вернуться домой, власти приняли такое непростое решение. Было выжжено всё, людей убивали без разбору.

Об этом времени не осталось никаких записей, известно лишь, что люди готовы были пешком идти к Китаю и навязывать им войну, но людей удалось успокоить. Как именно, сложно сказать, тем более, что я не психолог, мне сложно отследить такие закономерности, но после этого была запущена программа социализации людей. Принимались все проекты, которые обещали хоть что-то стоящее, и при этом требовали мало. Люди восприняли эту программу как новое шоу, и следили за этим с удовольствием и даже с некоторым азартом. Делали ставки, чей проект пройдёт, сколько он продержится. Как дикари.

Проект "Утопия" был сотым, юбилейным. До этого подобные ему предлагались не раз, но все помнили историю с Китаем, и боялись подобных проектов. Почему его приняли, до сих пор загадка для всех, да и в целом этот проект - сплошная загадка. Они ничего о себе не рассказывают, доступ к ним запрещён.

Я дописала начало. Смотрелось страшно и уныло, но это уже хоть что-то. Надо завтра будет показать наработки научному руководителю, может, он что посоветует. А сейчас надо спать.

Наутро я бежала в университет. Главный университет Москвы давно превратился в помойку, где всё проплачено. Мне повезло - так уж вышло, что декан факультета журналистики в долгу передо мной, и благодаря знакомству с ним я могла учиться без денег. Мне действительно было интересно писать диплом по журналистике, в отличие от двадцати моих однокурсников. Они уже даже на занятия не ходили, т.к. их уже ждал готовый купленный диплом.

- Здравствуйте, Геннадий Васильевич! - радостно проговорила я, залетая в деканат. - А я вам немного диплома принесла. Хотела попросить, чтобы вы почитали и внесли корректировки.

- Вот не сидится тебе, Светочка. Я бы заплатил за твой диплом. Так нет же, писать тебе хочется... - вздохнул пожилой мужчина, сидевший за столом. Умело закрашенная седина скрывала его возраст, но я знала, что ему уже за 70, хотя на вид больше 50 едва можно было дать.

- Хочется! И я добьюсь того, что меня пустят в Утопию, и я напишу статью о ней! - я верила в свой успех.

- Хочешь, значит. Смотри тогда, что у меня есть для тебя, - с этими словами он пригладил свои усы и достал из верхнего ящика стола какую-то бумажку. Я села с другой стороны стола и стала читать вслух.

- Официальное постановление, бла-бла-бла, будет проведён конкурс среди студентов журналистики, бла-бла-бла, правительство Утопии ищет журналиста для освещения жизни внутри страны? - моя челюсть улетела куда-то далеко вниз. - Принимаются студенты любых курсов, в приоритете - студенты старших курсов и магистры. Конкурс будет проведён так же и среди действующих журналистов, - я не могла поверить своим глазам. Спустя шестнадцать лет после запуска проекта они пустят к себе журналистов! - Это правда? - тихонько прошептала я.

- Да, правда. Это постановление получили все ВУЗы России, имеющие факультет журналистики, я уже узнавал. Так же все журналисты до 25 лет получили приглашение на участие в этом конкурсе. Ты не дочитала, но я тебе скажу сам: место только одно. Среди сотен тысяч журналистов они выберут только одного. Шанс конечно мал, но...

- Я буду участвовать. Я верю, что я попаду внутрь этих стен, - твёрдо сказала я и встала. - Вот, это мои наработки по диплому, я бы хотела, чтобы Вы их просмотрели и исправили, - я отдала декану флешку и ушла.

Я много гуляла и думала. Как же мне повезло! Мне выпал такой шанс! Домой я вернулась поздно, и только дома я пришла в себя. Дура! На улице темно! Чудо, что меня никто не видел. Оружие, конечно, я не брала с собой, я не думала, что так задержусь. Глупая! А если бы меня в подворотне поймал кто... Пытаясь успокоиться, я закурила и села за ноутбук.

На почте меня ждало письмо от декана с замечаниями и исправлениями. В теле письма стояла приписка: "В понедельник в 12.30 зайди ко мне, это важно". Ну ладно, в понедельник, так в понедельник. Сегодня среда, а значит, у меня половина недели свободна. Могу спокойно заняться дипломом дальше.

- Это мой третий отчёт. В прошлый раз у меня забрали камеру, потому что я случайно пересёк границу секретного объекта мирового значения, как мне сказали. Поэтому второго отчёта вы не увидите. Сегодня я буду осторожнее. Стена с нашей стороны почти вся готова, поэтому я не смогу вам показать что творится внутри. Но я заявляю, что внутри стоит лес! Его не валят, как на территории России! Это уму не постижимо! Огромные деревья стоят! А теперь смотрите на это! - камера поехала вверх, показывая колючую проволоку на вершине трёхметровой стены. - Она под напряжением, представляете! Через пару метров стоит предупреждение на пяти самых распространённых языках об этом!

Я поставила видео на паузу. Много человек погибло, пытаясь перебраться через забор - люди не верили, что проволока действительно под напряжением. Это видео паренёк снял через месяц после первого. Достаточно быстро шла стройка. Несвойственно для русских строителей это. Я просмотрела список предложенных к просмотру видео. Среди них было одно, которое я до этого не видела. Я поставила его на загрузку.

- Это уму не постижимо! Вы понимаете, что Вы наделали? - королева Утопии ударила кулачком по столу. - Вы пустили видео с камер на внешний сервер! И какой-то недалёкий гражданин получил к нему доступ! Вы понимаете, что натворили? Это секретный объект! На Вас ответственность за это мероприятие, господин президент!

- Я не знал, мы приняли меры... - тихо проблеял президент США.

- Я поручила монтаж системы наблюдения по всей стране Вам, потому что у Вас лучшие технологии! И вы устроили такую подлость! Я в ярости! Я требую компенсации!

- Но... - начал было президент.

- Никаких но! Вы оплошали! Вы порекомендовали мне людей, которым не следовало доверять, и Вам за них отвечать!

Я поставила это видео на паузу. Да, я помню скандал, который разыгрался, когда случайно нашли внешний сервер, на который шли записи с закрытой территории. Но этой записи с переговоров я не видела. Хотя их сложно назвать переговорами. Скорее похоже на отчитывание нашкодившего котёнка.

Утопия провозгласила себя конституционной монархией. Девушка, предложившая проект, провозгласила себя королевой, и занялась дальнейшим обустройством территории. Следующим шагом после определения территории была защита территории и наблюдение за ней. США должны были предоставить новейшие камеры видеонаблюдения и сопутствующего оборудования, а так же смонтировать всё и настроить. Спустя три месяца после того, как США отчитались об окончании работ, какой-то чудак смонтировал и выложил видео, на котором были видны темпы строек. Королева Утопии пришла в ярость от этого. Её служба безопасности смогла найти и сервер, а так же человека, выложившего видео. Сервер располагался на территории России, что сильно ухудшило взаимоотношения между странами.

Люди сидели под воротами с плакатами в руках. На них на разных языках были написаны лозунги типа "Вы грабите нашу страну", "Остановите стройку", "Этот проект заранее обречён" и тому подобные. Камера, снимавшее происходящее, постоянно двигалась, снимая толпу то с одной стороны, то с другой. К Утопии из многих стран потекли безработные, которым не выплачивали зарплаты в связи с тем, что бюджет стал утекать в стройку Утопии. Сейчас их было возле ворот несколько сотен. Внезапно ворота открылись, и из них вышла девушка. Военная форма сидела на миниатюрной брюнетке идеально. За ней в такой же форме стояло человек десять с взведёнными автоматами.

- Чем вы недовольны? - громко крикнула она толпе.

- Ты лишила нас работы! - крикнул какой-то парень из толпы.

- Да, из-за тебя мне сократили зарплату! - донеслось с другого края.

Выкрики стали раздаваться то тут, то там, но девушка резко подняла руку вверх. Всё стихло.

- Из-за стройки могли сократить только государственных рабочих - частный бизнес не должен был пострадать. Я правильно понимаю, что вы все работали в муниципальных учреждениях?

- Да! - почти хором крикнула толпа.

- Нет... - послышалось несколько одиноких голосов.

- Вас обманули. Но всё равно, даже к вам у меня есть предложение - я дам вам работу и гражданство, взамен вы должны отказаться от своего гражданства. Если вы согласны - заходите. Если не согласны - нечего тут сидеть, скоро наступит зима, вы тут все замёрзнете. Русские зимы слишком суровы. Возвращайтесь домой, - она повернулась на пятках, и зашагала к воротам. Отряд с автоматами тут же поставили своё оружие на предохранители и скрылись из вида. Ворота продолжали стоять открытыми. Один парень вышел из толпы и с опаской зашагал к воротам. Каждый следующий шаг был более уверенным, чем предыдущий, и к воротам он уже почти подбегал. Он зашёл внутрь, и... с ним ничего не произошло. Вся толпа вздохнула с облегчением. Солдат, стоявший возле ворот, показал парню рукой направление, и парень скрылся из виду. Примерно с минуту была тишина...

Видео на этом оборвалось. Утопия принимала всех подряд - безработных, мигрантов. Условие было одно - они должны были отказаться от своей старой жизни и лишить себя гражданства. Не многие на это соглашались, но желающие были.

Как же иногда хорошо жить недалеко от места своего обучения. Я могла позволить себе проснуться попозже, в 11 часов, и к 12.30 я всё равно успела. В университете было на редкость многолюдно. Я с боем прорвалась в деканат - возле него была самая большая толпа.

- Что происходит? Откуда столько людей? - удивлённо спросила я.

- Это журналисты. Не думал, что у нас так много студентов, - замученно проговорил декан.

- Геннадий Васильевич, а зачем Вы меня позвали?

- Вот, читай, - он достал из верхнего ящика бумагу. Я села напротив декана и стала читать вслух.

- Постановление, бла-бла-бла, предупредить всех студентов, бла-бла-бла, установить... Чего? - искренне удивилась я.

- Да. Никаких онлайн-опросов. Только бумажные. Давно я их не видел... И постановили поставить урну для ответов возле деканата. Оттого и толпа. Ты обратила внимание на людей в форме?

- Нет.

- Возле входа стоят. Выдают анкеты строго одну в одни руки. Ставят на руке метку чернилами. Ну и охраняют урну с ответами, чтобы вытащить нельзя было.

- А они военные или...

- Утопийцы. Военные или нет - не ясно, они не разговорчивы. И ведь мальчишки ещё - максимум лет по шестнадцать им. Ни с кем не разговаривают просто так, только по делу. Я вообще говорил, чтобы все к часу приходили за анкетами, а они уже с двенадцати в очередях стоят. Думал, тебя вне очереди по быстрому провести...

- Ничего, я тут пока у Вас посижу, чай попью, например.

Чай пришлось пить до закрытия университета. В 10 вечера наконец-то эту толпу начали разгонять охрана вместе с утопийцами. Я под шумок быстро взяла анкету, мне на правой руке поставили печать с датой и сказали, что она смоется через десять дней. Я поблагодарила их и вышла на свежий воздух. В анкете было листов 20, не меньше. В непрозрачном файле, на файле подпись: "Сдать до 10 октября". Сегодня уже шестое. Как грустно.

Листов оказалось 25, пропечатанные с обеих сторон двенадцатым кеглем. Бумага с какими-то странными ватермарками - даже при особом желании не сделаешь копию. Я её быстренько пролистала. Тесты, строки для вписывания... Интересненько. Я открыла первую страницу. Описание гласило, что я - счастливчик, получивший шанс попасть на территорию Утопии. За разглашение информации, указанной в этом тесте, я лишусь этого шанса. Ну и цель теста - проверить мои знания. Ага, конечно. А вопрос о взглядах на политику просто так что ли? Что-то тут не чисто с этим тестом. Но это мой шанс. Надо его использовать.

Некоторые вопросы были банальными - имя-фамилия, возраст, факультет и курс, кое-что из истории. Некоторые вопросы были странными, например - какая политическая идеология Вам ближе, страдаете ли вы психическими расстройствами, и в таком духе. Тест я сдала вовремя, вечером 9 октября. В этот же день у меня был день рождения, и я решила его отпраздновать сразу после сдачи теста. В мою квартиру, любезно выделенной мне государством, приезжали один за одним курьеры, отдавая мне еду и напитки. Приятно быть студентом-сиротой в России - тут тебе и пособия, и стипендия, и самые высокие в Европе выплаты по безработице. Красота, да и только!

Жуя пиццу, я села за ноутбук. Надо продолжать работу над дипломом. Я всю ночь просидела, внося правки.

- Очередной мой отчёт о ведении стройки недалеко от моего дома. Как мне сказали, никто не против, чтобы я снимал снаружи, но внутрь нельзя. А я и не против. Как вы видите, я залез на дерево, и снимаю всё с высоты трёх метров - выше забраться не могу. Стройка за стеной идёт достаточно большими темпами. Зачем-то поставили ещё одну стену на территории, и вы можете наблюдать, как сейчас на неё ставят колючую проволоку, я сейчас попробую приблизить... Ай, ... - посыпался поток отборных матов, камера упала, раздался треск, и в поле зрения камеры попала нога. - Я в порядке, я жив, я лишь немного упал... Немного... Я, кажется, ногу сломал! - и видео оборвалось. После выхода этого видео все деревья в радиусе пятисот метров от стены выкорчевали. Парня, как ни странно, никто не наказал - в целом, он сам себя наказал, приковав себя к кровати почти на два месяца.

В понедельник часов в десять меня разбудил декан, попросив срочно явиться к нему. Даже не позавтракав, я пулей полетела к нему. Через двадцать минут я уже была возле его кабинета. На нём висела записка: "Я в кабинете 507". Я пошла искать его там. Внутри было ещё человек двадцать, не меньше.

- О, Светочка, как раз тебя одну ждём. Вроде бы все пришли, - поприветствовал меня Григорий Васильевич. - Присаживайся.

Свободных стульев не было, поэтому я села на подоконник. Все взволнованно друг с другом переглядывались.

- Я собрал вас всех здесь, чтобы зачитать следующее постановление, - он достал из футляра, который до этого держал в руке, очки, надел их, взял со стола бумажку и стал с неё читать. - Настоящим приказом утверждается: Все перечисленные ниже студенты должны лечь в клинику на обследование для дальнейшего решения об их судьбе и возможности посетить Утопию. Отказ от госпитализации воспринимается как отказ от участия в конкурсе. Для каждого студента был сделан специальный пропуск. Носите его всегда с собой - отсутствие у студента пропуска принимается как отказ от участия в конкурсе. С собой ничего не нужно иметь, особенно средства связи - их у вас изымут перед госпитализацией. Обследование займёт пять рабочих дней, включая сегодняшний. Всех принявших решение участвовать в конкурсе дальше, мы заберём сегодня из вашего университета в 12.00. Список студентов... Его я зачитаю позже, - улыбнулся декан. - Приказ утверждён королевой Утопии, действует на территории России, подтверждён президентом России. Вопросы?

- В смысле ничего нельзя? В смысле средства связи изымут? Так я им и отдам всё, - жуя жвачку, завозмущался один парень.

- Вас никто не держит, можете уходить, - спокойно указал на дверь декан.

- Ну и пожалуйста, - парень встал и ушёл. Следом за ним вышли ещё трое. Через несколько секунд - ещё пятеро. Они выходили и выходили. Пока в кабинете не остались только Геннадий Васильевич и я.

- Я почему-то так и думал, что останешься только ты. Им это не интересно. Они без своих телефонов и планшетов и часа не проживут. Держи свой пропуск, - он достал из кармана брюк карточку на ленте. - Надень на шею - так меньше шанс, что потеряешь. Пойдём, что ли, чаю попьём?

Шёл 2050 год. Общая грамотность населения Земли снизилась втрое. Детская преступность сильно выросла. Дети стали агрессивными и асоциальными. Психологи и психиатры только разводят руками - они лишь ставят диагноз "гиперактивность и недостаток внимания". Детей с малых лет стараются социализировать, но множество проектов, призванные подготовить детей к взрослой жизни в обществе, терпят крах - дети не принимали принципы работы в коллективе и отказывались сотрудничать.

Весь смысл жизни быдло-подростков сходился к получения удовольствия. Как когда-то говорили, "народ желает хлеба и зрелищ". Даже политически важные собрания превратили в посмешище, призванные развлечь народ, легко склонный к агрессии и бунтам.

Взрослые, в целом, тоже не сильно отстают от своих детей: они стали ленивыми и наглыми. Люди не подчиняются законам, все запреты их только смешат. Полиция всего мира не в силах этому препятствовать. А местами сама полиция творила бесчинства и самоуправство.

Адекватных людей, понимающих, что вокруг творится полнейший кошмар, становится всё меньше. Они живут в страхе перед наглеющим окружением и в надежде, что их можно ещё перевоспитать.

Шёл внеочередной саммит ООН. Главы мира сего решали проблемы воспитания детей. Очередной проект по социализации и воспитании детей и подростков потерпел крах - белые подростки забили насмерть несколько тысяч детей других национальностей, в том числе и младенцев, и более десяти тысяч пострадали. Они готовились прослушать новые идеи и принять какой-нибудь проект.

Девушка сидела за столом русских послов, сжимая в руках увесистую папку. Она почти не слушала, что происходит и что предлагают докладчики. Она думала о чем-то своём...

- Это же наглое выкачивание бюджета! - закричал президент Германии, сидящий позади неё, так резко, что девушка почти подскочила на собственном кресле. - Я не приму этот проект! Я голосуют против него! - голоса вокруг одобрительно зашумели, запищали кнопки, и на экране позади текущего докладчика цифры стремительно поползли вверх.

- 79% против проекта, 5% за, остальные воздержались, - сухо отрапортовал секретарь собрания. - Следующий докладчик из России.

Девушка встала и, все так же сжимая в руках папку, быстрым шагом засеменила к трибуне.

- Уважаемые участники собрания... - начала говорить девушка, но голос дрогнул, и она закалялась. Эти самые участники собрания начали посмеиваться над миниатюрной брюнеткой в строгом костюме. Девушка поспешно глотнула воды, поправила очки и продолжила: - Сегодня мы обсуждаемых досадную вещь - очередной проект социализации и контроля над агрессией подростков потерпел крах. Я предлагаю Вам послушать о проекте "Утопия".

По залу прошлась волна перешептываний и смешков.

- Я знаю, название так себе, - девушка открыла папку и незаметно разблокировала планшет. На экране появился какой-то чат. И в нем тишина. - Но выслушайте. Люди, которыми вы правите, превратили вас в посмешище, - в чате начали появляться сообщения, в основном подбадривающие, типа "Устроили тут цирк", или "Так им и надо". - Вы им потакаете, хотя должны управлять и направлять народ. Вы совсем разленились, и я хочу это пресечь. Я предлагаю создать целый город. Закрытый город-государство.

Зал собрания взорвался хохотом, а чат взорвался сообщениями - теперь уже негативными. "Она забыла, что случилось в Китае", "Совсем из ума выжила, это уже сотый проект, похожий на Китай" и в таком духе.

- А теперь слушайте! - жёстко произнесла девушка и сняла свои очки. От такой резкой смены роли зал притих. - Вы сделаете именно так, как я скажу. Иначе, чем жесткостью, Вас, разжиревших на своих вкусненьких местах свиней, не сдвинуть с места, - последние слова девушка почти прошипела с явной злостью.

- А с чего вы взяли, мисс?... - начал было президент Испании.

- Александра. Можно просто Александра. Моя фамилия настолько сложна, что Вам она не по зубам, господин президент, - по залу пронёсся тихий смех. - С чего я взяла, что вы меня послушаете? А с того, что более чем на сотни серверов отсюда идет трансляция собрания, и у вас не получится её обрубить. Нас смотрит почти... - девушка глянула в экран, - почти сто миллионов человек со всего мира. Их число растёт, и им нравится то, что они видят. Обрубите вы канал сейчас - людям это не понравится. А теперь слушайте мои условия...

Условия девушка зачитывала полтора часа, и никто даже слова не вставил. Подумать только - прямая трансляция, видео невозможно смонтировать так, чтобы народ поверил правительству. Девушка говорила, а число пользователей чата росло. Все хвалили девушку и её проект.

Шесть маленьких картинок сверху чата сначала начали тормозить, потом мигать. Девушка лишь хитро улыбалась и говорила. Выключилась первая картинка, затем третья, разом пятая и шестая. Девушка заблокировала планшет, при крыла его страницами папки, и закончила часть с требованиями.

- Людям нравится мой проект, и если вы сейчас отключите трансляцию, реакция последует незамедлительно, - закончила она свою речь.

В этот же момент центральные двери открылись, в них зашли люди в форме службы безопасности, которые с порога отрапортовали:

- Все шесть камер найдены и обесточены, господин председатель собрания.

- Отлично. Взять эту девушку, - председатель наконец смог расслабиться и откинуться на спинку кресла.

Девушка даже не сопротивлялась. Она спокойно последовала за свои конвоем.

Я смотрела этот документальный фильм уже в сотый раз. Эти записи гуляли по интернету очень долго, пару лет точно. Какой-то умелец у себя в гараже снял этот документальный фильм - снимать что-то об этом проекте официальным каналам запретили. Я с самого детства мечтала туда попасть. Но, к сожалению, моя мать решила, что мне будет лучше в детском доме, чем в Сибири, посреди лесов, в Утопии. Я её не виню, ведь когда этот проект только зарождался, его считали очередным шоу для потехи толпы, и адекватные люди ему не верили. Сейчас, двадцать с небольшим лет спустя, о нём всё ещё никто ничего не знает. Кроме того, что в город ежедневно заходит несколько сотен женщин, желающих отдать своих детей в этот проект. Я закурила очередную сигарету и задумалась. Может, мой научный руководитель прав, и мне не удастся сделать диплом по журналистике о проекте "Утопия". Туда ещё никогда не пускали ни одного журналиста. Пока рано об этом думать, сейчас нужно собрать те сведения, что есть за пределами проекта.

В кабинете не было окон, единственным источником была настольная лампа. Девушка сидела уже долго, по её примерным оценкам - часа три. К ней до сих пор так никто и не заходил и ни о чем не спрашивал. Она уже в который раз принялась изучать узор на настенной плитке, как дверь резко распахнулась. В неё влетел злой как чёрт человек в форме с отличительными знаками лейтенанта армии США и с размаху кинул папку на стол.

- Что это? Что это такое? - он явно был в бешенстве и орал.

- Какая-то папка, - резонно ответила девушка. Отвернув обложку, она узнала свой почерк. - Моя дипломная работа и её черновые варианты.

- Вы инженер! Вы даже не психиатр или психолог! Как Вы вообще додумались до этого? У вас даже образования нужного нам нет! Как Вы смогли сюда попасть?

- Вам не понравился мой проект по информационной безопасности по обходу блокировок и глушилок связи? - девушка невинно захлопала глазками. - Жаль, хороший проект. А главное - рабочий!

- Да плевать я хотел на ваш проект по информационной безопасности! Где проект "Утопия"? - мужчина в ярости ударил кулаком по столу.

- А вы думали, я так вот запросто возьму и принесут в ваш гадюшник свой проект? - девушка медленно поднялась из-за стола и нагнулась к самому лицу мужчины. - Вы его у меня не украдете. Люди увидели МЕНЯ и МОЕ предложение. Никому другому они больше не поверят! - девушка с улыбкой села на стул.

- Сэр! Сэр! - в кабинет сбежал запыхавшийся парень в форме, по всей видимости - обычный рядовой. - Сэр... Они... прорвали... внешний кордон! Они требуют... возобновить... трансляцию, - парень прямо задыхался.

- Чего Вы добиваетесь? - лейтенант даже не удосужился повернуться лицом к неожиданному гостю.

- Жизни в спокойном мире, где я не буду вынуждена покупать оружие и каждый год подтверждать на него лицензию, где я буду уверена, что мои братья и сёстры дойдут до дома после школы, где я не буду вздрагивать от каждого шороха. Вы тоже этого хотите, и настолько в отчаянии, что даже не задумываетесь о том, а кто же предлагает Вам проекты социализации, - девушка говорила спокойно, размеренно, и только покрасневшее лицо выдавало её эмоции.

- Вы понимаете, в каком Вы положении? За это, - лейтенант яростно ударил ладонью по папке, - мы Вас можем засадить надолго.

- Я понимаю, в каком положении находитесь ВЫ, лейтенант, ваши солдаты, и это никому не нужное собрание. Вы не посмеете меня даже пальцем тронуть, пока у вас на руках не будет проекта "Утопия". Мои требования были слишком специфичными, чтобы просто так склепать что-то под них. Вам ничего в голову просто не приходит, зачем мне это всё могло понадобиться. Почему я требую всё то, что требую. Так вот что я скажу: мой проект находится у надёжных людей, и если со мной что-то случится, его опубликуют. Сразу же, как только эти люди поймут, что со мной не всё хорошо.

- Это провокация! - лейтенант резко встал со стула. - Немыслимо!

- Обезумевшая толпа, которая дорвалась до такого сладкого зрелища и вдруг его лишилась, рвётся сюда. Рвётся освободить меня и дослушать информацию о проекте. У меня есть предложение.

Лейтенант, весь бледный, зашёл в соседнюю комнату.

- Я всё слышал, - сказал председатель собрания только открывшему рот лейтенанту. - Она в чём-то права. Странно, как инженер по безопасности может так хорошо знать психологию и так управлять массами. А как ловко она управляет нами... Неужели мы потеряли хватку?

- Что мы будем делать? - голос лейтенанта дрожал.

- Согласимся с ней. Пока что. Кто сказал, что мы выполним все её требования? - председатель собрания улыбался.

Я всегда думала, что этот момент за камерами - выдумка. Надо будет обязательно спросить, что же тогда случилось. Может, её на самом деле никто не арестовывал, и она спокойно продолжала свой доклад, а камеры отключились из-за технических неполадок?

- Я начну обратный отсчёт, и камеры включатся на счёт "один". Начните говорить сейчас, чтобы создать впечатление, что камеры включились в процессе разговора, - парень с ноутбуком сидел позади всех собравшихся под одной из камер - чтобы он не попал в кадр. Где-то за пределами кабинета, изнутри и, скорее всего, снаружи охраняемые армией США, раздавался гул голосов, который становился всё ближе и ближе с каждой секундой.

- Таким образом, проект... - начала говорить Александра.

- Три, - шёпотом, чтобы не сбить девушку, произнёс парень, и поднял вверх руку с тремя пальцами.

- ... должен будет...

- Два...

- ... помочь детям...

- Один...

- ... понять понятия...

- Вперёд, - парень махнул рукой, девушка глянула в свой планшет. Все шесть картинок разом появились.

- ... толерантность и терпимость. Проект трудоёмкий, и, по моим подсчётам, будет длиться минимум десять лет. Именно по причине больших сроков я прошу дать этому городу независимость и статус государства, - гул за пределами зала стал затихать, а в чате стали появляться удивлённые сообщения: "Трансляция вернулась О_О", "Собрание не прерывалось", "С ней всё в порядке" и в таком духе. Девушка едва заметно вздохнула - получилось. - У меня всё.

- Что вы скажете насчёт этого проекта? - обратился к послам председатель собрания.

Послы упорно молчали. Запищала первая кнопка. Вторая. Короткие писки кнопок слились в один звук, то усиливаясь, то ослабевая. В чате бурлило обсуждение. Обсуждение способов расправы над теми, кто откажется. Девушка нервно сглотнула. Наконец, всё затихло.

- 76% за, 7% против, остальные воздержались, - сухо отрапортовал председатель собрания. - На этом собрание заканчивается. Официальные требования к каждому из государств необходимо предоставить в течение двух месяцев, в противном случае Ваше разрешение на реализацию проекта будет аннулировано.

- Одну секунду, - спокойно произнесла девушка. - Я ещё не закончила. Раз вы согласны с моим проектом, господа собравшиеся, тогда примите сразу лично в руки каждый официальные требования, - девушка сошла с трибуны, подошла к столу послов России, достала из-под столешницы ещё одну папку, и спокойно пошла по залу раздавать листы. - Здесь всё по форме и на языке страны, к которой я обращаюсь - всё по правилам. И подпишитесь под этой формой о принятии лично в руки...

Она примерно час ходила от стола к столу, собирала подписи и раздавала файлы с бумагами. Они не могли не подписать - шла трансляция, и где-то не так далеко была толпа, готовая сорваться.

- Вот, всё. Теперь, когда вы подписались о принятии лично в руки этих документов, вы должны в течение двух недель ответить мне, - девушка повернулась к председателю собрания. - Всё по закону, - пожала она плечами.

Председатель собрания, казалось, сейчас взорвётся от ярости. Он кипел, но удосужился сохранить самообладание, и лишь произнёс:

- Собрание окончено. Всем ответить в течение двух недель.

Да, она знала, что делает. После того, как у неё приняли первичный вариант требований, все сроки замораживаются. Теперь они могли её хоть до старости (или пока им не надоест) трепать новыми требованиями к документам. Я уже знала исход, но фильм нужно досмотреть. Может, я что-то пропустила? Что-то очень важное? Да, я могла. Поэтому я смотрю этот фильм уже сотый раз...

- Это мой первый отчёт. Скорее всего, он будет не последним. Я так взволнован! - верещал какой-то прыщавый парень лет 12 в камеру. - Смотрите, они ставят стены! Стены! Россия выполняет требования! Мы отдаём территорию прям рядом с моим посёлком для проекта "Утопия"! Они ставят стены, ДАААА! - парень продолжал что-то нечленораздельное кричать в камеру. Камера тряслась, но в кадре всё равно можно было разглядеть технику, которая перевозит плиты высотой где-то метра в три. Я поставила это видео на паузу. За двадцать с небольшим лет это видео набрало несколько миллионов просмотров... Наверное, этот парень теперь миллионер. Он вёл целый блог о строительстве Утопии - её построили в пяти километрах от его дома. Дата размещения - 20 июля 2050 года. Прошло всего три недели после скандального собрания ООН в США. Россия первой выполнила требования проекта - отдать примерно сто тысяч квадратных километров под строительство государства и огородить эту территорию стеной за счёт России. Конечно, они пытались схитрить и отдать по большей части земли вечной мерзлоты... Но она всё предусмотрела. В договоре чётко было указано место, которое ей нужно, и в итоге после двух или трёх переговоров президент России уступил. Она получила часть лесов и территорию реки, впадающей в Байкал.

- Теперь, господа собравшиеся, я требую выполнения ваших обещаний. Я уже полгода жду принятия Утопии вами как свободного государства! Это не может тянуться дальше! - девушка ударила кулачком по трибуне. Это выглядело мило, но никак не угрожающе. - Вы готовы выполнить все мои остальные требования, но никак не это. Теперь я официально заявляю, как правитель Утопии, что я не приму выполненные вами любые другие договорённости до тех пор, пока Утопия официально не получит статус государства!

- Она крутит нами, как хочет. Немыслимо, - негромко проговорил председатель собрания своему коллеге.

- Людям это не понравится, - последовал ответ председателю.

Люди в зале начали шептаться, гул их голосов стал нарастать.

- Тише, господа и дамы, тише. Давайте решать этот вопрос...

Да, они признали Утопию государством. Но только спустя год после первого собрания, где утвердили проект. Через полгода после первого собрания правительство Утопии впервые вынесло обсуждение этого вопроса. После третьего отказа народ США разобрал здание ООН по кирпичику. В обвале пострадало много людей, в том числе и предыдущий председатель. Он погиб под завалами, что достаточно сильно напугало нового председателя. Он потакал Утопии во всём, поэтому на первом же своём собрании уговорил всех принять все требования правительства Утопии.

Я до сих пор не понимаю, за что люди полюбили этот проект? Из-за наглости этой милой девушки? Возможно. Ещё никто так себя не вёл, тем более с правительство. Над ними, конечно, насмехались, но насмехались за спиной и очень тихо - всё-таки, они имели власть. А тут так в лоб заявить, что они разленившиеся разжиревшие свиньи, которые ничего не делают для своего народа... Такого никто не видел. И такие требования не выдвигал ещё никто...

Что-то Остапа понесло. Вспомнила ещё один случай с крутыми подарками.

Выросла я в деревне. Весной, летом и осенью обязательно выпускали в поле скот пастись, а чтобы она не разбежалась, за ними следили по очереди. Вот прям как на улице дома располагались, в том порядке и пасли. Сколько голов в стадо отправляешь, столько дней и пасёшь. Отводим обычно на одно и то же место, кто ближе, кто дальше - и так пока стадо не выест всё до голой земли. Обычно на это примерно месяц уходит.

Опять же, мне лет 6, может 5, лето. Наша череда пасти, второй день. Идём медленным, размеренным шагом. И тут замечаю, что одна корова отстала. Стоит и нюхает что-то. Я, мелкий шкет, с диким улюлюканьем понеслась подгонять бедную животину. Подхожу, смотрю - а там лежит сумка для документов. У моего папы точно такая же есть. "Может быть, это папина" - тут же пришла в мою светлую головушку идея отдать её папе. Бегу к нему радостная, и на бегу понимаю - а сумка-то не папина. У папы чёрная, а эта коричневая. Да и меньше она... Но всё равно бегу, отдаю. "Пап, смотри, чё нашла" - восклицает радостный ребёнок, ожидая похвалы. В ответ увидела лишь обалдевшее лицо и какое-то недоуменное бормотание. Через полчаса примерно папа уехал, а мы остались в поле. Я бегала, собирала бабочек, развлекалась, короче. Вечером мы вернулись и вернули скот по домам, ничего не предвещало беды... И тут меня, уже одетую в пижаму, смотрящую "Спокойной ночи, малыши", зовут на улицу. А там меня ждёт высоченный здоровущий мужик, обнял меня, благодарит. Я стою в шоке, ничего не понимаю. А он рассказывает: пол-месяца назад вечером накрыли в поле поляну - шашлычок, водочка, все дела. И за распитием где-то посеял сумку с документами. Две недели там каждый день по четыре раза ходили пастухи, и так и не нашли. А тут случайный ребёнок взял и разглядел в высокой полевой траве. Уже думал на восстановление подавать. Всё в этой сумке было - паспорт, права, документы на машину, даже документы на дом - ездил дооформлять наследство, и это дело вечером же и обмыли.

Я на эмоциях и в шоке стою, слово сказать не могу (наверное, от шока всё так досконально помню). Он спрашивает: "Чего хочешь, спасительница моя?" А что ребёнку для счастья надо? "Мороженого хочу" - тихонько смогла выдавить из себя я. "Сейчас будет" - радостно выпалил он и убежал (он прямо убежал, а не ушёл).

Я отправилась в дом досматривать мультики, но минут через 10 буквально меня снова зовут. Выхожу, а там снова этот мужик. С огромными пакетами из магазина. Вручает один мне, а он тяжеленный, сволочь. Опять в ступоре, ничего не понимаю. Папе он вручает второй пакет, смеётся, мол, он ещё тяжелее. А матери купюры свёрнутые. Она отказываться пыталась, но он все попытки пресёк одной фразой - "Вы мне жизнь спасли. Сколько бы я эти документы делал? А дом? Опять эта тягомотина с наследством! Я три месяца с ним мучился! Спасибо вам, спасители мои". Деньги заставил взять и ушёл.

Вот такой вот вкусный подарок мужик вручил: в моём пакете было мороженое всех мастей, какие только в нашем сельском магазине нашлись - и эскимо, и стаканчики, даже где-то на тот момент очень редкий в нашем захолустье Трюфальдино нашёл, забили ими всю морозилку, в общей сложности килограмм пять-семь мороженого мужик принёс; в папином пакете было три пакета сока больших и бутылка коньяка вроде (но точно чего-то алкогольного), и денег то ли тысяча, то ли две (а дело не то в 2000, не то в 2001 было, я сама не помню точно). Мороженое ели всё лето, а в магазине его ещё неделю не было в продаже - пока новое не завезли.

Вспомнилась мне один из подарков. Текста много, предупреждаю сразу.

Новый 2001 или 2002 год на носу, мне 6 или 7 лет, сестра на 5 лет старше. У нас в семье традиция - подарки никогда нам Дед Мороз не приносил, а приносили мы сами друг другу, поэтому поощрялась любая самодеятельность и ручная работа детей (а в семье нас немало - у меня пять сестёр и брат). Поэтому наш дом всегда был украшен к новому году снежинками, призванными порадовать семью (которые всей семьёй вырезались числа 28-29 декабря), а вечером перед приходом Нового года приходил "Дед Мороз" (обычно самый младший) и "Снегурочка" (любой, на кого налезало белое выпускное платье одной из сестёр) часов в 6-7... Что-то я увлеклась. Так вот - была у нас традиция - распаковывали подарки всей семьёй утром 31 декабря, которые 30 вечером вся семья выкладывала под ёлку.

Наступает утро 31 декабря, радостная детвора (то есть я с сестрой) несётся к ёлке... А подарков нет! Паника, расстройства, почти слёзы... И тут мой зоркий взгляд падает на какую-то открытку на ёлке. Мама одобрительно кивнула мне, и я её открыла. Внутри был стишок (одна из сестёр писала вполне приличные стихи в студенчестве, и все открытки были написаны её рукой). Коротенькое четверостишье, которого я, к сожалению, не помню, но суть была в том, что подарок надо искать не под ёлкой, и впереди нас ждёт интересное приключение. Следующую подсказку надо было искать на окне.

Огромный четырёхкомнатный дом, 10 окон, мы с сестрой рванули в разные стороны на исследование всех окон в нашем доме. Пять минут проходит, десять... И тут радостный крик из родительской спальни: "Нашла!". Я бегом несусь к сестре, немного обиженная за то, что подсказку нашла не я, и мы вместе распаковываем маленькие свёртки. Они были абсолютно одинаковые, а внутри лежали зубные щётки. Рядом лежала открытка. В ней опять был коротенький стишок, в котором нас поздравляли с первой находкой, а так же предупредили, что приключение продолжается. Следующая подсказка должна была ждать нас на стуле.

Мне казалось, что сейчас мы перевернём весь дом вверх дном. На табуретке на кухне лежало ещё два свёртка, которые нашла в этот раз я, о чём я громко объявила на весь дом. Внутри лежали красивые ручки на подставке с присоской. И рядом - открытка. Внутри нас поздравляли с очередной удачей, и следующую подсказку надо было искать под кроватью.

Мы тут же решили, что это должна быть одна из наших кроватей, и мы наперегонки умчали в спальню. Под кроватью у каждого лежало по свёртку, а внутри располагались коллекционные фигурки - у меня пять долматинцев, а у сестры - маленькая фарфоровая куколка (она очень любила кукол, до сих пор их коллекционирует, а я, видимо, не определилась на тот момент, что хочу xD ). В моём свёртке лежала открытка, в которой было сказано, что следующая подсказка лежит "там, где зимой тепло, а летом прохладно".

Эту часть я особенно хорошо запомнила, потому что у нас в туалете проходит центральная труба отопления, и там зимой тепло, а летом из-за обилия металлический конструкций там холодно. "Туалет" - тут же завопила я, и понеслась в вожделенную комнату. Прямо на крышке лежало два свёртка и открытка. Внутри свёртков нас ждали блокноты. В открытке было сказано, что мы молодцы, а следующая подсказка ждёт нас в коробке.

Мы долго думали... Долго... Где же у нас есть коробки... Мама сидела в позе "рукалицо", минут через 15 казалось, что она уже готова сдаться и сказать, где же наш подарок, но мы с сестрой хотели думать сами... Коробки... Коробки... Не так давно я видела коробки... Коробки... "Обувь!" - резко кричит сестра, и тут же умчалась искать коробки. Да, всю обувь вне сезона мы храним в коробках. В 6 или 7 лет я не могла сразу до этого додуматься, но всё равно было жутко обидно. А в коробках нас ждали... Коробки. Две новые, подписанные поимённо, не виданные до этого дня нами коробки. Сестру ждали новые сапожки, а меня новые туфельки. Красота! В коробке сестры лежала открытка, в которой говорилось, что мы молодцы, и уже половина пути пройдена, а следующая подсказка среди одежды.

В доме три шкафа с одеждой, плюс корзина с грязным бельём... Много нам предстояло осмотреть. Мы договорились, что я осматриваю наш шкаф и корзину, а сестра всё остальное. Мама тут же сделала фейспалм, но продолжила следить за нами. В нашем шкафу я ничего не нашла, сестра в комнате родителей тоже ничего не обнаружила. Я пошла к корзине, сестра в мамину мастерскую. В корзине тоже пусто, даже одежды нет... "А где ещё у нас одежда есть" - хитро подмигнула мне мама. Я задумалась... В прихожей мы были, и никаких признаков подарков среди курток я не заметила. Я задумалась сильнее... Маме моей иногда приносили что-нибудь подшить/ушить/перешить на заказ, и все свои заказы она хранила в коробке в мастерской. "Ага!" - закричала я, и понеслась в мастерскую. Сестра в это время перелопачивала там шкаф. Я пронеслась мимо неё прямо к коробке, открыла её, и... Да! Там было два свёртка и открытка! "Но это моя территория была! Я должна была найти их!" - обиженно засопела сестра, но подаркам явно обрадовалась. Внутри лежали наборы на 48 (48, Карл! У каждого, Карл!) фломастеров. В открытке очередной стих с поздравлениями, а так же о том, что дело движется к концу, и следующая подсказка находится под ковриком.

Тут мы немного озадачились. У нас с сестрой и у родителей в спальнях, а так же в зале лежали ковры, придавленные всем чем только можно. В коридоре лежало две длинных дорожки, плюс во всём доме повсюду лежали маленькие коврики - у входа, под обувь, возле кроватей. Мягко говоря, офанарев от объёма работ, мы приуныли. Мама, заметив нашу грусть, сказала перечитать послание ещё раз. Мы его читали. Раз пять читали. Пока я  не обратила внимание на фразу, как-то связанную с едой. Коврик в кухне! Точно! Я была так рада своей находчивости, что даже не сразу заметила, что сестра обиделась. Мы умчались на кухню, и нашли под ковриком для обуви (с кухни был есть выход во двор) нашли... батарейки.

Тут мы испытали полный шок. Батарейки? Для чего? Что это вообще за подарок? К пачке батареек была приклеена открытка, в которой говорилось, что нам осталось совсем чуть-чуть. Последний подарок лежит в мусорном ведре. Скривив носы и высказав единодушное хоровое "Фууу", мы двинулись к мусорному ведру. Открываем дверцу под раковиной, а в ведре лежит... Мама дорогая... Это был самый лучший подарок, который можно было только дать двум дружным сёстрам, спящим в одной комнате... Детские телефоны! Два детских телефона, соединённых проводом, можно было с одного позвонить на другой и разговаривать! Работало это чудо от батареек ("Так вот для чего нам подарили батарейки" - тут же выдала сестра, как только увидела коробку), и прожило оно у нас очень много лет.

Скоро родители поняли, что мы трындим по этому телефону ночи напролёт, потому что мы поставили их возле наших кроватей, и мы теперь могли разговаривать друг с другом, просто накрывшись одеялами, и таким образом никому не мешали. Тогда они забрали у нас один телефон и провели его на кухню (провод между телефонами был целых 10 метров), откуда нас звали кушать, помочь, и звонили просто так). Несмотря на то, что мне было мало лет, я очень хорошо помню этот Новый год, и каждый раз вспоминаю его с теплом. И хоть на поиски ушло час-два, причём большую часть этого времени мы нещадно тупили, это был лучший подарок.

Всем бобра и приятных подарков)

Вот все рассказывают про цыган, и мне одна история вспомнилась. Предупрежу - многабукоф.

Детство провела в деревне, все друг друга знают. У нас частный дом, обнесен штафетником хлипким. Дом большой, внимание привлекает, поэтому одно время цыгане часто к нам захаживали. Мама мне всегда говорила - если открываешь кому дверь и видишь цыганку - закрывай сразу. Не разговаривай и в дом не пускай. Когда я подросла, она рассказала причину.

Есть у нас соседка через два дома, старенькая бабушка. Есть у нее сын. Давно женился, свой дом построил и жил недалеко от матери. После развала Союза он продолжал работать в поле на комбайне (старая, огромная махина - это важно). Ранняя осень, идут уборочные. И идут цыгане - "бедные, несчастные, жрать нечего" - орут и причитают на всю улицу. Бабушка та сердобольная пустила их - мать и пятеро детей. Кто-то из соседской ребятни увидели это, и убежали прямо в поле сына искать (про цыган тогда у нас уже наслышены были, но не видели). Сын как услышал, прям на комбайне к дому и поехал. Приезжает - а там уже весь табор собрался, мебель в грузовик грузят, и несколько человек табор охраняют и местных, пытающихся их остановить, бьют. Сын, не долго думая, на полном газу мчит на эту толпу. Табор тут же разбежался и убежали кто куда. Водила грузовика пытался уехать, но комбайн на полном ходу врезался в машину и опрокинул её. Заходит в дом, а там накурено, окна все закрыты, а посреди АБСОЛЮТНО пустой кухни даже без раковины сидит на единственном табурете бабка, качается из стороны в сторону и повторяет "Всё вредное сейчас уйдёт, всё плохое сейчас вынесут" и смеется. А ведь макстмум часа полтора прошло.

Итог? Грузовик угнанный, табор не нашли, мужика похвалили, но попросили перерасход топлива оплатить. Комбайну ущерб был небольшой, кувалдой все вправили.

А цыгане месяца два после этого не появлялись, а потом вернулись. Папа мой от нашего двора в 2004 отвадил. Сестра подарила алабая, послушного до ужаса просто. Пришли цыгане, папа просто пошёл и отвязал её. Сказал цыганке: "Видишь, как она на тебя смотрит? Она моего слова ждет. Если хоть раз ещё кто из вас на мою землю ступит - я это слово скажу. Чтоб даже в окресностях ни одного не видел". И ведь не видел.