AlexeyShaman

Машина съезжает на просёлочную дорогу. Мелкие кочки тут же дают знать о себе мягкими толчками. Наконец, окно со стороны Печинского фиксирует крупное здание, которое смахивает на заброшенный склад. Половина стёкол выбита, ворота заколочены стальными листами, вход для персонала прикрыт высаженной дверью, рачительно подпёртой трухлявым брёвнышком. Крыша темнеет ржавыми пятнами и жалобно скрипит.
- Следуй за мной. – Виктор выходит из машины.
Андрей следует.
- Чувствуешь? – Спрашивает Баснописец, приближаясь к двери. Он набирает воздуха в грудь. – Это запах скорого освобождения! Оковы спадут, и ты сможешь впервые насладиться смертью!
- А безумного смеха не последует? Ты нарушаешь все каноны зла, Виктор!
- Ладно тебе, пошли! – Печинский явно в хорошем расположении духа. Он отпинывает бревно в сторону и сдвигает дверь. – Прошу!
- Только после тебя.
Баснописец пожимает плечами и входит первым. Нащупывает рычаг справа от входа. Щелчок - загорается неяркий свет. Склад полон производственных отходов и прочего мусора. Кроме поздних посетителей – ни единой души. У Андрея возникает плохое предчувствие.
Печинский медленно шагает вперёд.
- Небольшая экскурсия в прошлое позволит тебе понять, почему мы с твоим отцом выбрали именно это место. Во времена Лукавых Войн оно служило тайным убежищем Бравой Когорты. После того как им удалось продвинуться дальше на юг, склад стали использовать в качестве пыточной. Люди умирали здесь непросто, в ужасных муках проходили их последние дни…
Баснописец говорит много, с вдохновением. В очередной раз с него спадает маска. И вновь Андрей наблюдает лик самовлюблённого манипулятора. Надменного, хитрого, но слишком трусливого и брезгливого, чтобы самому встать на кровавый путь. Он предпочитает роль кукловода, стоящего в тени, когда деревянные человечки выделывают па.
Речь подходит к концу. Андрей размеренно хлопает, Печинский раскланивается.
- Это всё замечательно, но зачем мы здесь?
- Вечно вы, молодёжь, куда-то спешите. – Наигранно ворчит Виктор, обнажая киберпротез. Его пальцы скользят по отзывчивым огонькам, под ногами чувствуется неестественная вибрация. С дрожанием и тихим гулом возле входа разверзается пол.
Гладкие металлические ступеньки ведут вниз. Оттуда доносятся сдавленные крики и призывы о помощи. Андрей спускается вслед за Виктором. В полумраке едва различим подвешенный силуэт.
- Позволь тебе представить твою первую жертву. Ростислав Новиков – чиновник класса «Б». За ним числится немало грехов. Он перешёл дорогу многим хорошим людям… поносил сотворённую мною речь. В общем, тот ещё мерзавец. – Печинский с размаху отвешивает заложнику оплеуху, силуэт дёргается и мычит в ответ.
Баснописец отходит, дважды хлопает в ладоши. Загорается тусклый свет. Силуэт превращается в нагое тело мужчины, ему около сорока. Рот забит тряпкой, глаза Ростислава завязаны. Новиков подвешен за руки цепью к потолку. Судя по отекам, он давно дожидается здесь своей участи.
- Действуй, - Виктор протягивает Андрею нож, - он в твоём распоряжении. Надеюсь, ты не разочарован тем, что я сам поймал и притащил сюда эту тварь? Понимаю, ты по природе охотник, хищник…
- Нет, никаких обид. – Парень берёт в руки нож и улыбается. – Только холодный расчёт.
Лезвие скользит по тонкой коже, без затруднений оголяя мясо и кровь.
Печинский падает, зажимая свежевспоротое горло рукой. Андрей подходит к заложнику.
- Скоро ты окажешься на свободе. Позже я свяжусь с тобой, и ты возместишь мне долги за спасение. Ты всё понял? – с этими словами он вытаскивает кляп, чтобы чиновник смог ответить.
- Ты убил этого ублюдка? Слушай, слушай. Я сделаю всё, что захочешь, только освободи меня.
- Скоро. Потерпи. – Андрей возвращает тряпку на место.
Он возвращается к своей жертве, усердно цепляющейся за жизнь.
- Не утруждай себя, - говорит Андрей, - я работаю с хирургической точностью, Баснописец, - он садится рядом, так, чтобы не запачкаться кровью, - я, как и ты, наёмник с давних лет. Мои методы не так изящны, но зато, как видишь, более практичны.
- Кто ты такой? – Хрипит Печинский.
- Хочешь перед смертью узнать, где облажался? Похвально. Я бы на твоём месте не зажимал горло – уйдёшь скоро и не слишком мучительно. Не хочешь? Ну, дело твоё… - В поведении Андрея происходят разительные перемены, голос становится твёрже, бесцеремоннее. Тревожный подавленный взгляд оборачивается цепким пронзительным взором. Спина выпрямляется, исчезает скованность. – Я рос на улицах. После Лукавых войн много таких осталось – без отцов и матерей. Я стал вором. Потом убийцей. Затем наёмником. Последний мой контракт обязывал найти виновника смерти одной девушки из высших слоёв, но когда Железный Палач сдался, наниматель пошёл на попятную. К счастью, я успел глубоко копнуть и понял, что маньяк работал не один. И что будут искать замену… наследника… Наследником он считал тебя, Виктор!
Андрей поднимается, обыскивает Печинского, забирает деньги. Аккуратно отводит левую руку Баснописца в сторону, со знанием дела вырезает протез.
- Скажу честно, дезоинфал стал для меня неожиданностью. Хорошо, что сработал трюк с «сестричкой», да и твоя самоуверенность сыграла мне на руку. Я, наверное, мог бы многому у тебя научиться… прощай, Виктор.
Печинский бьётся в конвульсиях, взгляд его замирает, сердце по привычке выталкивает из себя остатки багровой крови.

В лицо бьёт морозный ветер. На небе появляются первые звёзды.
Андрей жестом подзывает к себе МРа.
- Как тебя зовут?
- М… Михаил. – Голос его дрожит.
- Там внизу, Миша, находится заложник. Будь другом, помоги ему выбраться… - Андрей демонстрирует киберпротез, облепленный кусками плоти прежнего владельца, - а это, кажется, по праву принадлежит тебе.
- Что это?! – Отшатывается Михаил.
- Твоя новая жизнь и свобода.
К бывшему ментальному работнику возвращается самообладание. Он что-то вспоминает и осмысливает. Поднимает на парня глаза, полные благодарных слёз. Осторожно берёт протез, слабым шёпотом произносит:
- Спасибо, друг.
Андрей уходит. В этой истории для него не осталось запятых и вопросительных знаков.
Точка.

- Это… утверждение. – Парню становится хуже. Он берётся за голову. Хватает ртом воздух. – Что ты подмешал в… кофе? Задумал меня убить? За что?
Печинский снисходительно улыбается.
- Где же твои манеры? Не стоит бросаться подобными… утверждениями. Это, как минимум, неэтично.
Андрей падает на колени, судорога сводит тело. Виктор встаёт, медленно надевая перчатки, обходит его кругом и приподнимает за подбородок.
- Не шути со мной, парень. Говори правду или до конца жизни будешь пускать слюни.
Андрей злится. Он понимает, что вся суть этого дня, этих мгновений, пролетающих перед глазами, застилающих сознание страхом неизвестности, животным страхом смерти - в этом разговоре. Понимает, что всё остальное - холод и могилы - лишь декорации искушённого мира.
- Дезоинфал? Зачем? – Андрей берёт инициативу в свои руки.
- У нас не так много времени, чтобы я мог ответить на все твои дурацкие вопросы. Сам-то как думаешь?
- Ты не доверяешь мне, хочешь проверить на вшивость.
- Вот видишь, препарат уже действует... – довольно хмыкает Виктор.
- Зачем мне врать тебе? – перебивает парень.
- А ты мне врал?
- Да… я избегал правды. – Лавирует из последних сил Андрей.
- Зачем?
- Я не хочу… чтобы кто-нибудь… её знал.
- Что ты пытаешься скрыть?! – вспыхивает Баснописец от нетерпения.
Парень отводит глаза в сторону. Печинский ловит этот взгляд, победоносно смеётся.
- Я знал! Знал! – он приподнимает Андрея за грудки. – Скажи, ты ведь сын Александра, да? Ну же, признайся! Доверься мне! Доверься, наследник Железного Палача!
Парень смотрит на Виктора в упор. С такого близкого расстояния можно разглядеть все морщинки на обнажённом от возбуждения лице. Все притаённые грехи, замазанные лоском чопорности. В глазах сокрытое самодовольство, злость в поджатых губах. Андрей чувствует, как становится немного легче.
- И что теперь? – Спрашивает он обречённо.
- Это меняет дело, - к Виктору возвращается самообладание, он помогает парню сесть на лавочку, хлопает по плечу и поправляет ему одежду, - ты уж извини прожженного скептика, недоверие – моё кредо… Почему ты скрываешь своё родство с Александром? Без преувеличения могу сказать, что это был великий человек.
Андрей откашливается, переводит дух.
- Вот так и будем вести беседу, будто ничего и не было? – парень поднимается, демонстративно собираясь уходить.
Он медленно, слегка пошатываясь, ступает прочь.
- Постой, мы не договорили. – Виктор поспевает за ним. – Скоро тебе станет лучше. Поверь, мне необходимо было убедиться в том, что тебе можно доверять.
- Звучит парадоксально.
- Но это так! – Печинский разводит руками. – Хочешь, я тоже приму дозу?
Парень останавливается, сердито глядит на Баснописца.
- Чего тебе нужно? – Чеканит он каждое слово.
- Выслушай меня! Все люди очень похожи на спички. В мире миллиард спичек, но все они, не смотря на обманчивое сходство в целом, отличны друг от друга. От них исходит неповторимое тепло и сияние. Свет твоего отца спасал нас от холода. Его огонь дотла сжигал бракованные изделия. Его величие…
- Хватит нести этот бред! Он был болен, в этом нет никакого величия!
- Не было… до поры до времени, мой юный друг! Но когда он встретил меня, всё изменилось! Вспомни историю – изначально пламя несло разрушение, но приручив его, мир узрел прогресс!
- Я не понимаю тебя.
- Ты слушаешь, но не пытаешься услышать! За вуалью слов скрыта истина. Не бойся посмотреть ей в лицо. Открой для неё своё сердце!
- Истина в том… - Андрей запинается, отводит взгляд в сторону. – В том, что ни тебе, ни другим людям не понять…
- Что значит быть изгоем? Лишиться надежды? Избегать прошлого? О, мой юный друг…
- Нет! Тебе не понять, каково это – ощущать потребность в убийстве.
Слышно, как вдалеке кружит вихрь и кричат пролетающие высоко в небе птицы. Слышно молчание.
Виктор кладёт руку на андреево плечо.
- И здесь ты ошибаешься, парень. – В его голосе происходит очередная метаморфоза. Он становится слегка трескучим, надломленным и по-стариковски мудрым. – Твой отец часто обсуждал со мной эту тему.
- Как ты догадался, что я его сын?
- Я уже говорил, что наблюдал за тобой? Ты всегда приходишь вечером, садишься справа от надгробия, смотришь вперёд… туда, где покоится твоя сестра. Первая невинная жертва Александра… он так и не смог простить себе её смерть.
- Обо мне он не упоминал, да? Конечно, ведь сын отказался идти по отцовским стопам, не захотел повторять его ошибок!
- Успокойся, Андрей. Помнишь, на суде он сказал, что у него остался наследник? Наследник! Он возлагал на тебя все свои надежды, Андрей! Ты думаешь, что лишать людей жизни – это ошибка. Но, не кривя душой, можешь ли ты сказать, что все достойны дышать с тобой одним воздухом?
Парень не спешит с ответом – для него он чересчур очевиден.
- Нет.
- Тогда пойдём со мной. Я дам жаждущему напиться…
- Ты позволишь мне убить?
- Рано или поздно, это произойдёт, Андрей. Если жертва будет невиновна, ты сможешь с этим жить?
- Хорошо. Веди меня, как вёл моего отца… сквозь тьму – к свету.
Баснописец широко улыбается.
- Возле ворот нас ждёт машина. МР за рулём. По пути обсудим детали.
Уходя с кладбища, Андрей прощается со сторожем. Просит приглядывать за могилой Железного Палача.
В машине комфортно. Парень с удовольствием откидывается на спинку, по-сибаритски скрещивает руки на животе. Наслаждается теплом и пряным запахом салона. Картинка за окном медленно набирает обороты.
- Вижу, ты удобно устроился, - замечает Виктор.
- Ещё бы! – Восхищается Андрей. – Что там насчёт работы?
- Обиды прошли, остался холодный расчёт? – усмехается Печинский.
- Не напоминай мне о холоде, - кривится парень.
Смех снимает остатки напряжения.
- Ты нравишься мне больше, чем твой отец. У тебя есть деловая хватка! Александр был помешан на морали. Поэтому, может быть, я изначально выбрал к тебе неверный подход – слишком привык к его характеру. Слишком увлёкся философией. Так что давай поговорим о деле. Убийство – занятие не из простых. Не все готовы отнять чужую жизнь и получить от этого удовольствие. Но ты унаследовал это от отца, а значит, будешь убивать лучше и охотней остальных. Плата за смерть тебя несильно обидит, верно?
- Я стану наёмным убийцей?
- Буду откровенен – контрактнику пришлось бы платить в разы больше.
- Так вот в чём причина! Хочешь на мне сэкономить?
- Нет, нет, нет. – Мотает головой Баснописец. – Если ты решил, что дело в этом, ты глубоко заблуждаешься. Я буду платить достаточно, чтобы ты позволил себе жить в удовольствие. Но большие деньги привлекут внимание и вместе с тем большие проблемы. Я оформлю тебя как внештатного сотрудника одной крупной компании с солидной репутацией. Но работать ты будешь со мной. И только со мной. С учётом того, что наш маленький бизнес удовлетворяет твою, как ты выразился, потребность, договор взаимовыгодный, с какой стороны ни глянь.
- У меня есть время подумать?
- Пока мы не приехали на место. Так что… - Виктор изучает циферблат, - около пяти минут в запасе. Думай. – Его голос полон уверенного спокойствия. Его предложение более чем заманчиво. Он прекрасно об этом знает.
Нечего думать – нужно соглашаться. Но набить себе цену тоже не помешает. Андрей смотрит в окно. Потрескавшийся асфальт, жухлая трава, голые стволы деревьев – всё сливается в сплошную полосу предзимней апатии. Поэзия увядания. Поэзия сна.
- Ну?
- Я согласен.

Андрей сидит возле могилы, каменным надгробием устремившейся в небо. Правда, так бывает не всегда. После прихода часто случается звать на помощь здешнего сторожа, чтобы перевернуть этот массивный треугольник. Родственники тех, кто принял смерть от руки Железного Палача, не находят утешения и впредь, после казни серийного убийцы. На суде они добились официального постановления окаймить надгробие железом, а не медью или иным драгметаллом, как принято у пиланцев. А теперь с завидным постоянством посещают могилу маньяка, дабы поменять символическое направление вершины. Но их можно понять.
Парень замерзает. Лёгкая куртка не способна сдержать натиск ледяного ветра, предвещающего скорое наступление зимы. «На кладбище всегда холоднее, – думает Андрей, поднимая воротник повыше, - и есть в этом холоде нечто сакральное. Мёртвые не нуждаются в тепле. Обездушенные тела покоятся под метрами мёрзлой земли без надежды и сожаления… а я хочу согреться и ещё немного пожить.»
Андрей размышляет о жизни и смерти. Вспоминает заголовки старых статей, резонанс, который вызвала череда жестоких убийств… но что это было на самом деле? Кажущаяся объективной жестокость к преступнику, не что иное, как погоня за рейтингом. Праведные восклицания, призывы к «расплате» на страницах газет и местных каналах - лицемерные псалмы ложному правосудию… однако своё дело они исполнили мастерски. Комар носа не подточил - и за долгие годы слепая богиня махнула мечом наотмашь. Александра "Железного Палача" казнили. Помусолив замечательное событие ещё несколько недель, отдаляя его с передовиц на восточные страницы, писаки поутихли. Каналы вновь переключились на репортажи о хулиганах, политике и погоде. А подробности до сих пор не всплыли. Впрочем, кому они нужны? Кто захочет лезть в воспалённый разум преступника, отправленного на тот свет, по собственной воле? Но всегда найдётся авантюрист, жаждущий докопаться до истины.
Уже нашёлся.
Каждую субботу поздним вечером в течение почти полугода он приходит сюда и ждёт. И только ему одному известно – чего. Андрей оглядывается, всматривается в темнеющие кладбищенские закоулки. Непроизвольно раскачивается и потирает руки в безуспешной попытке хоть как-то противостоять жестокому морозу.
- Можно присесть? - Парень вздрагивает от неожиданности. Растерянно смотрит на незнакомца, возникшего из ниоткуда. Механически кивает головой. - Я знал Александра Григорьевича. Мы с ним дружили, - без запинки говорит незнакомец, усаживаясь напротив, - "Железный Палач", надо же... но всё лучше, чем какой-нибудь "мясник" или "потрошитель", верно?
Андрей пожимает плечами. Незнакомец выглядит странно. Каждая деталь одежды, наверняка, стоит баснословных денег, но при этом абсолютно не сочетается с прочими. Чёрно-белая в полоску короткополая ковбойская шляпа, перевязанная модельным золотистым венком из лавра, контрастирует с бледно-болотным костюмом – полуфраком. Из-под пиджака пробивается серый плотный свитер с высоким воротником, а на ногах блестят начищенные полуботинки. Но больше прочего смущают безвкусно подобранные аксессуары – свисающие из нагрудного кармана на цепочке потёртые часы и кольцо с черепом в носу. Последнее, видимо, дань молодёжной моде. Хотя на вид незнакомцу никак не менее тридцати пяти.
- Звучит изысканно…. – продолжает мысль незнакомец, - итак, разрешите представиться, - странный человек слегка шмыгает носом, кладёт левую руку на сердце и свешивает голову в театральном поклоне, - я Виктор Печинский, занимаюсь написанием речей для политиков, богачей, рекламщиков и модельеров. В высших кругах общества известен как Баснописец. Может быть, вы уже слышали обо мне?
- К сожалению, нет… Меня зовут Андрей.
Следует крепкое рукопожатие. У Виктора прямой изучающий взгляд, ясные голубые глаза, и твёрдая рука. Строгий внутренний образ портит только слащавый голос.
- Я вижу, вы замёрзли, - елейно произносит Виктор, - может быть кофе?
- Мы на кладбище, а не в ресторане. Откуда ему тут взяться?
- Но-но! – На старый манер восклицает Баснописец. – Вы недооцениваете прогресс, мой юный друг!
Печинский задирает левый рукав - на кибернетическом протезе приветливо играют зелёные огоньки. Какое-то время Виктор возится с настройками, затем подносит ладонь к губам.
- МР – 270, приказываю доставить хозяину две порции кофе… - говорит он абсолютно другим тоном, и обращается к ошалевшему пареньку, - вам сладкий?
- Если можно.
- Две порции кофе с сахаром. И поживее.
- МР-270? Это новая модель роботов?
- Круче, если выражаться на подобающем сленге. Это Ментальный Работник. Разве вы не слышали? В обществе нынче много нуждающихся. Они готовы за копейки продаться… наняться на службу. Но кто сможет довериться человеку в наше неспокойное время? Гораздо лучше для всех, когда работник не властен над своими волей и памятью. Особенно, если дело касается частной жизни политета и прочих влиятельных персон. Я прав?
- Скорее всего… - Андрей не в силах возразить словам Виктора. Но вскоре их гипнотическое влияние проходит. Рядом уже стоит МР – 270 с подносом в руках, на нём исходят паром две большие кружки с ароматным кофе.
На Ментальном Работнике одеты шапка, пальто, вельветовые джинсы и ботинки – всё серого цвета. На его лице не читается никаких эмоций, бездумный тусклый взгляд устремлён на Виктора.
- Не стесняйтесь, - Печинский аккуратно берёт кружку с подноса, довольно улыбается, - какой чудесный запах! Настоящий кофе… помню времена, когда кружка оного обошлась бы мне в половину месячного заработка. Но, клянусь Пиланием, он стоит своих денег!
- Не сомневаюсь, - пожимает плечами Андрей, - и спасибо за угощение.
Он делает глоток и неумело скрывает чувство восторга. Да, в холодный предзимний вечер, этот напиток стоит любых денег.
- Так вас интересует мой МР? – Спрашивает Баснописец. – Он достался мне в подарок, как и большинство имеющихся в моём личном распоряжении вещей. Вместе с этим кибернетическим протезом.
- Вам делали операцию?
- Совершенно верно. Однако нанопротезирование достигло небывалых высот, грех было отказываться от такого чуда! Помнится, чтобы написать достойную речь, я как следует углубился во все детали этой чарующей науки. Никогда бы не подумал, что она может быть столь увлекательной. Мне, конечно, приходилось и раньше писать для учёных мужей, но этой темой я проникся насквозь… может быть, перейдём на «ты»?
- Почему бы и нет?
- Вот и славно. Так что тебя привело в столь поздний час на кладбище?
- Я прихожу сюда иногда…
- Не к Палачу ли?
- И что если так?
- Странно. Я не ждал здесь кого-нибудь встретить. Я решил, что ты один из тех вандалов, что переворачивают могильный памятник моему другу, но понаблюдав немного, я понял, что это не так… насколько хорошо ты знал Александра?
- Настолько, насколько это возможно, - уходит от ответа парень.
- Понимаю, на твоём месте я бы тоже осторожничал.
Виктор допивает горячий напиток и кладёт кружку на место. Несколько растянув удовольствие, вслед за ним это проделывает Андрей.
- Странное совпадение - на могиле маньяка нынче больше посетителей, чем на всём кладбище, - подмечает Баснописец.
- Живые не спешат к мёртвым.
Виктор восторженно хлопает в ладоши.
- Браво! Ха-ха! Если понадобится работа - обращайся! «Живые не спешат к мёртвым», восхитительно! Это нужно запомнить… отныне тебя иногда будут цитировать, Андрей! Однажды услышишь эту фразу по радио – не удивляйся. И насчёт работы - я серьёзно. В последнее время столько навалилось, что я не прочь поделиться сим бременем с надёжным человеком.
- Деньги бы мне пригодились, - рассуждает вслух парень, скребя шершавый подбородок, - но вряд ли это моё…
- Не волнуйся, вакансий у меня полно. А твоё знакомство с моим лучшим другом, - Виктор переводит взгляд на могилу, - бывшим другом, само по себе превосходная рекомендация.
Андрей смотрит на МРа – тот за всё время беседы ни разу не пошевелился.
- Он тебя нервирует? МР – 270, ну что за дурная привычка стоять столбом? Возвращайся в машину и жди дальнейших указаний.
- Я повинуюсь, господин, - кланяется Ментальный Работник и удаляется прочь.
- Честное слово, это его «повинуюсь, господин» стало меня раздражать. Нужно как-нибудь поменять стандартные настройки, - смущаясь, говорит Печинский, - на чём мы остановились?
- Ты, кажется, предлагал мне работу.
- Ах, да! Так в чём твоё призвание?
- Я учусь на журналиста, - отвечает Андрей, замечая, как его собеседник меняется в лице, - на пятом курсе. Мне хотелось бы работать по профессии…
- Мммм… так значит, твой интерес к Александру чисто профессиональный? – Баснописец задумывается, тщательно подбирая слова. – Боюсь, здесь ты не сыщешь живой истории. После смерти нет запятых, двоеточий и тире. Только точки и восклицательные знаки.
- А вопросительный?
- Возможно… - в голосе Виктора нет прежней заинтересованности.
В морозном воздухе повисает пауза. Первым говорит Андрей.
- Ты был другом Железного Палача?
- Похоже, что единственным.
- На суде тебя не было.
- Это не имеет значения. К тому же, он сам не захотел.
- Ты знал, что он убивает людей?
Баснописец впивается в Андрея взглядом, подаётся вперёд и полушепотом произносит в такт:
- Он блуждал в коридорах тьмы, где крики сводят с ума и скользкий от крови пол уходит из под ног. Я подал руку ему, я вывел его на свет. Он доверился мне, и я не смел обмануть его веру. Но Палач устал. Хрупкая душа не стерпела тяжести железных доспехов. Прошлое тревожило его, гналось за ним по пятам. Он сдался, дал себя поймать.
Виктор возвращается в прежнее положение, не сводя глаз с собеседника.
- Это всё, чем я могу поделиться с прессой.
- Ты помогал ему… помогал расправляться с жертвами. – Андрея охватывает жар, голова трещит, каждое новое слово отдаётся болью в висках.
- Это вопрос?

Приветствую.
Это продолжение рассказа "Приспособленец".
Первую часть можно найти чуточку ниже.
Удачного всем дня.

---
Приспособленец приветливо размахивал руками и улыбался как можно дружелюбнее. Сердечная мышца сокращалась с невероятной частотой, температура тела повышалась с каждой минутой. Но это - единственный шанс на лучшую жизнь. Он даже готов был сотрудничать с любым НИИ и разрешить ставить на себе опыты, лишь бы покончить с одиночеством... Как и любое живое существо, он чувствовал потребность в социализации. Больше не было сил день ото дня перелистывать ветхие страницы потрёпанных книг. Хотелось самому стать героем одной из них. Переступить через свой страх, ненависть и обиды. Начать всё с чистого листа.
Да, поначалу в него будут тыкать пальцем и смеяться. Но со временем привыкнут, потеряют интерес, перестанут бояться. И тогда он заживёт полноценной жизнью. Наука шагнула далеко вперёд... Кто знает? Он полон сил, энергии, энтузиазма. Его способности пригодятся одинаково как на тяжёлых работах, так и в исследовательской деятельности. Накопит денег, сделает несколько операций, найдёт способ стать похожим на людей. Большего ведь он и не просит.
- На землю, передние конечности поднять! - Крикнул ему незнакомец. Видимо, старшой.
Люди прислали на встречу целую делегацию? Похоже, они его боятся, раз "дипломаты" пришли с оружием... но откуда они вообще узнали?
- Я не так представлял себе нашу встречу, господа. - Уверенно сказал Приспособленец, послушно выполняя приказы. Он встал на колени и поднял руки. - Не беспокойтесь, я не представляю угрозы.
- Оно разговаривает! - Тыкнул в него пальцем тот, что всё время оглядывался назад. - У вас часто такое происходит или же мне просто повезло?
Прежде чем его товарищи успели ответить, Приспособленец вспыхнул.
- Во-первых, я не оно, а он! Я - мужчина! И во-вторых, естественно, я умею разговаривать! Пусть меня никто и не учил, но я...
Тело свела судорога. Сквозь помрачневшее от боли сознание проник отрывок диалога:
- Объект обезврежен. Свяжем и потащим его в лабораторию. Там пусть сами разбираются...
- Да кто там разбираться будет? Вскроют сразу...

---
- ...а может, хай здесь останется? Он вроде парень мирный. Смотри, даже на человека похож... что если это человек и есть, а? - Иван наклонился, чтобы лучше рассмотреть распростёртое на земле тело.
Рядом сел Пётр, провёл над существом прибором. Тот запищал. Командир покачал головой.
- Нет, не человек.
Иван вздохнул.
- Ну, тогда мы с Васьком покараулим, а ты пока машину пригони. Здесь вроде безопасно.
- Ладно, ждите.
Пётр отправился за "Богомолом". Командиром он был номинально. В целом, среди искоренителей это имеет значение лишь в чрезвычайно опасных ситуациях. Или когда того требует дисциплина.
- Мне от пустых высоток как-то не по себе. - Сказал Иван. - Давай хоть делом займёмся. Ты жижолку прихватил?
- Эту что ли? - Василий вынул из небольшого рюкзака багровый трос.
- Да, давай сюда... и помоги мне его связать.
Примерно через полчаса искоренители уже были в пути. В багажнике "Богомола" лежал связанный объект.
- Хорошо поработали. - Похвалил всех Иван. - Никогда ещё так гладко всё не проходило.
- Это и есть моё боевое крещение? - Ухмыльнулся Василий. - Триглав и тот больше проблем доставил.
- Ну, будем считать, что у тебя всё ещё впереди, я прав, Петь?
- Прав. - Кивнул Пётр. Кажется, он тоже был весьма доволен.

---
Приспособленец очнулся. Обвёл взглядом жуткое убранство металлической коробки, в которую его поместили, и поморщился. Верёвка туго стягивала тело, дышать было тяжело.
- С меня довольно! - он мгновенно высвободился и расположился в углу, чтобы обдумать план мести. На душе царила поганая атмосфера. По всем законам морали, он имел право расквитаться с людьми за всю свою скверную жизнь. В ней не было ничего, кроме пресмыкания, обид и одиночества. И при всём при этом, Приспособленец продолжал верить в людей, в то, что они называли "человечностью", "надеждой", "милосердием"...
"Большой ошибкой было оставлять меня наедине с этими игрушками!" - подумал он.
Приспособленец пристально рассмотрел каждый инструмент, находившийся теперь в его распоряжении. Вооружившись лазерным резаком и стандартным пистолетом искоренителей "Лис", Приспособленец напрягся и мощным ударом вышиб заднюю стенку багажника.
- Адьос! - крикнул он, выпрыгивая на полном ходу.
Машина резко затормозила. Но прежде чем похитители выбежали из неё, он успел спрятаться в ближайших зарослях. Адреналин мощными волнами разливался по организму, насыщая каждый мускул энергией.
- Начать преследование! Огонь на поражение! - Донеслось до Приспособленца. - Враг вооружен и опасен! Ванёк, оставайся на позиции, не хватало, чтобы он машину угнал. Вася, за мной, прикрываешь спину.
- Есть, командир!
- Выходим!
Приспособленец с ухмылкой наблюдал, как шумные бойцы пытаются отыскать его. Он ловко перемещался из одного укрытия в другое, выбирая момент для атаки. Его первой жертвой стал Вася. Приспособленец дождался, пока тот удалится на достаточное расстояние о командира, обезоружил его и вырубил. Затем он переместился за спину старшого и резаком оттяпал ему кисти рук. Командир истошно завопил от боли, заливая кровью высокую остролистную траву. На крики прибежал третий. Кажется, это он говорил что-то про вскрытие. Ну-ну... Резак отлично справился с поставленной задачей, отделив правую половину человеческого тела от левой. Добив кричащего командира, Приспособленец вернулся к Васе. Он оттащил его к автомобилю, связал багровым тросом и закинул внутрь. Затем вернулся за трофеями павших жертв.
- Цивилизация заждалась, - зловеще сказал Приспособленец, сев за руль "Богомола", и нажал на газ.

Приветствую.
Этот рассказ не поместился в один пост.
Пришлось делить на 2 части.
Выкладываю обе разом , так что вторая находится где-то выше =)

---
Приспособленец, как он стал именовать себя ещё в далёком прошлом, пристально рассматривал зеркальную гладь. Он учился самоконтролю. Ибо каждое мгновение этого действа отзывалось в нём ужасным страданием. Глядя на отражение, существо пыталось сопоставить себя с ним. Но внутренний мир ни в какую не хотел гармонировать с внешним непрезентабельным видом. В ответ на него глядело абсолютно чужое, уродливое и мерзкое создание с длинными деформированными руками, грязно-коричневой, словно вываренной в кипятке, кожей и мелкими, издали похожими на человеческие, чертами лица на вздутом черепе.
- Зато на Хэллоуин можно приходить без костюма, - попытался приободрить себя Приспособленец, однако никто не посмеялся - в обставленной старой мебелью комнате сожительствовали исключительно микробы. Настроение лишь ухудшилось.
Чупакабра, как окрестили его местные жители, имевшие сомнительное удовольствие встретить его на тёмных улицах умирающего города, никогда не сомневался в том, что судьба поступила с ним несправедливо. Рождённый из чрева людского, он не понимал, как генетика могла дать такой кошмарный сбой…
Пьяные родители выкинули его, брезгливо ругаясь матом, как только он появился на свет. Странно, но его память уже тогда работала превосходно. Из-за недоразвитой младенческой психики, он почти не испытал эмоций, когда плюхнулся на грязный асфальт, устланный плевками и окурками. Только боль и страх. Самые простые и понятные чувства. Кажется, в глазах обдолбанной вусмерть матери он тогда увидел нечто похожее на жалость или отчаяние. Но отец уверенно погнал её прочь.
Младенец долго лежал в одиночестве и смотрел в чёрное небо. Он хотел умереть, раз уж не смог не родиться. В реальность его вернул прохожий бомж. А точнее вид подошвы его сапога, который приземлился бы прямо на хрупкое тело уродца. Видимо, кто-то внял его просьбе о смерти... Однако инстинкт самосохранения заставил новорождённого изменить свою точку зрения на мир. В прямом и переносном смысле. Могучим усилием несформировавшихся мышц, Приспособленец увернулся от сапога и покатился вниз по склону. Мир превратился в калейдоскоп цветов...
Сейчас малыш подрос, окреп и научился выживать в тяжёлых условиях.
- Всё, больше не могу. – Устало - раздраженным тоном произнёс Приспособленец, развернул зеркало и плюхнулся в кресло. Закрыл глаза. Расслабился. - На сегодня хватит.
Он не спал уже пятые сутки. Его быстро опрокинуло в сон.

---
- Говорят он где-то здесь, - сказал Пётр, облокотившись на капот новенького "Богомола", - стильной бронированной махины с плотной шипованной резиной.
Автомобиль искоренителей внушал трепет и уважение. Как и его владельцы.
- Ага. Думаете, с ним будет сложнее, чем с Триглавом? - спросил Василий.
Новичок, каким-то чудом попавший через Контору к двум бывалым спецам и побывавший на трёх облавах, всё никак не унимался с расспросами. Мрачный, как туча, Пётр его недолюбливал, а вот словоохотливый Иван рад был поболтать перед очередным заданием, вспомнить о былом и даже сочинить на ходу пару баек.
Он то и взял слово.
- Эээ... Триглав, то же мне зверь! Мы с Петькой как-то раз нарвались на стаю Зубоскалов. Вот это была потеха! Благо, цивилизация на нашей стороне. - Он почти нежно погладил ствол тяжёлого дробовика. - Не будь у меня этой малышки под рукой, - не видать мне пенсии!
- Я думал Зубоскалы перевелись все.
- Мы тоже так думали, да, Петь?
Пётр только фыркнул в ответ.
- Вот, вот... Короче, аналитики наши из штаба так и сказали. Мол, Зубоскалов не видно уже давно, езжайте на разведку. Зачем зря деньги переводить? Ты только прикинь, да? Мы оказывается, не человечество от монстров оберегаем, а деньги зря тратим. Но с начальством-то не поспоришь. И вот мы, значит, в лес углубились ненамного - тишь да благодать. Я говорю "сворачиваемся, следов никаких", а Петька как пальнёт в мою сторону. Ну, думаю, крыша у товарища поехала. Проверил - дырок нет. Оборачиваюсь - а там эти гады уже прут вовсю. Одного Петька снял, а второй прямо надо мной нависает, тварюга. Я свою малышку ему под брюхо и на курок нажал... такая мясорубка началась!
- А я слышал, что они тактику применяют и даже на подлости способны.
- Ты, может и слышал, а я видел! - Поставил Иван новичка на место. - Они и тогда нас с тылу обошли. Хотели, чтобы мы позиции сдали и в лес попёрлись - там бы они нас и прижали! Да только ушлые мы ребята, нас на такой примитив не купишь. Через брешь прорвались и на чистое поле вышли. А там только успевай по ним палить - как по мишеням в тире... Но как из окружения выходили - об этом можно книгу написать. "Кровавые мемуары Ваньки - искоренителя"... да, звучит.
- Выходим, - скомандовал Пётр и закинул автомат на плечо.
Пристегнув защитные шлемы к тяжёлым бронекостюмам, они двинулись на окраину города, освобождённую от местного населения под предлогом карантина.

---
Приспобленец вышел в предрассветную ночь. Зрачки моментом адаптировались. Сытый и выспавшийся организм тянуло на подвиги. Ткани задорно извивались и переплетались, намекая хозяину, что пора бы размяться. Но у Приспособленца на сегодняшний вечер были другие планы. Расправив плечи, он сделал свой первый шаг навстречу человечеству.
- Цивилизация ждёт!
Когда-то давно он обещал себе, что найдёт силы и мужество открыться миру людей и простить их. И вот сегодня решился. Но дойдя до черты города, он не увидел ни одной живой души. По пустым улочкам гулял свободолюбивый ветер.
- Так не пойдёт, - вслух сказал Приспособленец, - куда все запропастились? Я для кого речь готовил?!
Скинув с себя одежду, он привычными движениями вскарабкался на восьмиэтажку и оглядел окрестности. Его опасения оправдались - насколько хватало обзора, в окнах не горел свет и не было видно иных признаков жизни. Ни припаркованных машин, ни домашних животных, ни развевающегося на слабом ветерке белья. Ни-че-го.
Однако в паре сот метров от пункта наблюдения, вырисовывались три странно одетые фигуры. Они вскрывали канализационные люки и что-то туда кидали.
- Может, хоть они знают в чём дело? - Произнёс Приспособленец, рассматривая их издалека. - И может, хватит разговаривать с самими собой?
Он спустился, накинул шмотки и побрёл в сторону незнакомцев.

---
- Ну, что там? - не стерпел Иван.
- Приборы молчат. - отозвался Пётр.
- Зондирование?
- Ноль.
- А что мы вообще про Чупакабру знаем? - вмешался в деловой разговор Василий.
Пётр вздохнул. Однако Иван по-прежнему был в хорошем расположении духа.
- Людей ворует, ради забавы скот травит, стариков на завтраки ест, а по вечерам младенцев тёплой кровью запивает.
- А если серьёзно?
- Что серьёзно? У нас каждый второй - "монстр", "чупакабра" и "чудовище". Поди, выуди из контактёров инфу... они ж с перепугу собственное имя с трудом вспоминают. А тут люди в белых халатах напряг с приметами Чуда-юда создают. Вот ты, например, смог бы на их месте что-нибудь полезное рассказать? То-то же! Так что помалкивай. Ведь мы на то и существуем - разведать, перебить, начальству доложить. Если сильно припекло - вызвать подмогу. Ты, думаешь, нам из штаба каждый день новые разведданные шлют? Ага, щас. В плен живьём взять мало кого удаётся.
- А прошлые миссии? Брифинг перед операцией и всё такое...
- Ну, сам напросился... Те облавы, на которых ты раньше побывал - забава детская! Просто нас из-за тебя на авторитетные задания не посылали. Так что будем считать, что это твоё боевое крещение. Встреча с неизвестностью...
- Тссс! - Пётр приложил палец к антикислотному покрытию пуленепробиваемого стекла. - Впереди кто-то есть.
Искоренители напряжённо всматривались вдаль. Кажется, действительно кто-то двигался им навстречу.
- Неизвестный объект приближается. Предположительное расстояние сто пятьдесят метров. - Отчеканил Иван. - Открыть огонь?
- Нет. Подождём. - Пётр осмотрелся. - Новичок, наблюдай за линией отхода. Ваня, фланги на тебе. Я впереди. Продолжаем двигаться вперёд. Может, это гражданский.
- Сомневаюсь, - высказался Иван, - сейчас уточню.
- Какого лешего ты делаешь? - Зло пропыхтел Пётр, глядя на то, как товарищ откидывает козырёк шлема и прицеливается. - Забрало на место!
- Одет прилично. Руками машет. Может, и впрямь эвакуировать забыли. - Как ни в чём не бывало, констатировал Иван. - Хотя постой... странный он какой-то. Кожа, лицо... Ктулху милосердный, да это же наш клиент, Петь!
В ответ Иван получил увесистый подзатыльник.
- Забрало на место! - Скомандовал Пётр и спокойно добавил. - Окружаем. При появлении первых признаков агрессии - огонь на поражение.