76 лет назад – 18 марта 1944 года – советские войска освободили райцентр Жмеринку, бывшую когда-то столицей Украины.

Точнее, Украинской Народной Республики (УНР). В период 1917-1921 на её территории оперировали сразу нескольких армий: украинская (Петлюры), белая (Деникина), Красная (скажем так, Ленина), различные анархисты, польская, немецкая, и так называемая Антанта (анти-немецкая «международная коалиция» того времени). Киев и другие населенные пункты постоянно переходили из рук в руки, поэтому органы власти и управления УНР были вынуждены скитаться, не имея постоянного офиса. На военном языке это соответствует выражению «кочующая рация» или «кочующий миномёт».

В Жмеринке столица Украины (УНР) находилась в период с декабря 1918 года по 15 июня 1920 года. Министерства, ведомства, аппарат управления УНР размещались в вагонах, стоявших на станции, а штаб Главного атамана С.Петлюры располагался в помещении гимназии.

Такая дислокация была связана как с текущей военной обстановкой в регионе, так и с выгодным географическим расположением ст. Жмеринка. От неё расходятся железные дороги в направлениях на Одессу, Львов, Могилёв-Подольский и Киев (через Винницу, расстояние до которой всего 35 километров).

Вся история этого населенного пункта неразрывно связана с железной дорогой. В 1865 году здесь возник посёлок железнодорожников, обслуживавших магистраль Киев – Одесса, на месте вырубленного дубового пра-леса. Затем были построены вокзал, паровозное депо и вагоноремонтные мастерские. По линии Одесса — Жмеринка — Киев началось движение поездов в 1870 г., по линии Жмеринка — Львов в 1871 г., Жмеринка — Могилёв-Подольский — в 1892 году.

Существуют разные версии происхождения названия «Жмеринка». Одна из них: от польского приветствия «жму руку», что произносится как «жме ренке». Другая версия: раньше здесь жили гончары, изготавливавшие глиняную посуду — «жали рынки». Наиболее распространенная версия – от слова «киммерийцы», что когда-то произносилось как «гиммир», а звук «г» чередуется со звуком «ж» и «ч». Возможно, отсюда пошли такие названия поселений, как Жмеринка, Чемеринцы, Чемер, Чемерисы, а также травы чемерицы и одежды-чемерки.

Земля вокруг Жмеринки сначала принадлежала графу Александру де Шаузель-Гуфье, затем была выкуплена графом Гейденом, выходцем из германской земли Вестфалия; одно время он даже возглавлял Союз хлеборобов Украины, а в 1918 году вынужденно покинул эти земли навсегда.

Ну как «навсегда», просто точно неизвестно – вернулся ли он (или его наследники) сюда уже вместе с немецкими войсками, которые заняли город 17-го июля 1941 года в ходе Второй мировой войны, включив его в состав Рейхскомиссариата «Украина», на долгих 900 дней.

В 1944 году, обратный штурм Жмеринки осуществлялся силами Первого Украинского фронта, в рамках более общей Хмельницко-Черновицкой наступательной операции. Главный удар в этой операции наносился западнее – из района Шепетовки на Тернополь, Хмельницкий, Черновцы – там началось наступление 4-го марта. Восточнее, на вспомогательном направлении, на Винницу и Жмеринку действовали две общевойсковые армии – 18-я и 38-я. Войска 18-й армии, перейдя в наступление 5-го марта, к 10-му марта овладели г. Хмельник и двигались в направлении населенного пункта Дунаевцы. Восточнее (уже на стыке с соседним Вторым Украинским фронтом) действовала 38-я армия генерала Москаленко (того самого, что после войны принимал участие в убийстве маршала Берии, чтобы привести к власти Никиту Хрущёва, бывшего комиссара Первого Украинского фронта).

Задача 38-й армии была специфической: она должна была ввести противника в заблуждение относительно направления главного удара Первого Украинского фронта, для чего имитировала в своей полосе подготовку к крупному наступлению, тогда как на самом деле перешла в атаку позже всех остальных армий – лишь с 11-го марта.

С целью дезинформации противника, с 28-го февраля эта армия во всей своей полосе проводила активную разведку боем, рекогносцировку местности группами командного состава, пристрелку всех видов артиллерии. Подготавливался мнимый район размещения войск. Производились ремонт мостов, расчистка дорог и посадочных площадок для боевой авиации. Было расставлено на местности 400 деревянных макетов танков. Демонстрировали сосредоточение стрелковых дивизий и усиленное движение транспорта. Армейская газета, которая подчас разведкой подбрасывалась противнику, в своих материалах делала прозрачные намеки на ведущуюся подготовку к наступлению на Немиров (тот самый, известный в наше время алкогольный бренд). Активно использовались радиостанции 3-й гвардейской танковой армии, а собственным радиостанциям 38-й армии запретили вести передачи, усилив нагрузку на проводную связь. Наконец, войскам был отдан ложный приказ на наступление, выдан двухсуточный сухой паек, пополнен носимый запас боеприпасов и произведено уплотнение боевых порядков.

Непосредственным результатом перечисленных мероприятий было совершенствование противником занимаемых рубежей, активизация его воздушной разведки над передним краем и в глубине позиций 38-йармии, перегруппировка с целью создания тактических и оперативных резервов. В частности, 6-я немецкая танковая дивизия была переброшена в г. Немиров.

Конечно же, боевой генерал Москаленко не был рад тому, что его армия действует не на главном, а на вспомогательном направлении – снова, как и на Курской Дуге. Он пытался высказать свои претензии разработчику операции – командовавшему фронтом генералу Ватутину, как сам Москаленко вспоминает в своих мемуарах:

«… Мне не забыть встречи с Н. Ф. Ватутиным, происшедшей незадолго до трагического случая, когда он был тяжело ранен. Николай Федорович хорошо понимал, что я предпочел бы быть среди тех, кто готовился к предстоящим боям в составе ударной группировки фронта. Поэтому он особо подчеркнул, что успех всей фронтовой операции в значительной степени зависел от выполнения задач, возложенных на 38-ю армию.

- Пойми, - говорил он, - мы идем на риск, сосредоточивая ударную группировку на западном крыле фронта, в то время как главные силы противника находятся у нас на восточном крыле. Но риск будет полностью оправдан, если 38-я армия обеспечит отражение возможного вражеского контрудара в северном и северо-восточном направлениях. А в том, что они это сделают, не сомневаюсь. В свою очередь, успех ударной группировки откроет для 38-й армии возможность сыграть важную роль в наступлении на втором этапе операции.

Николай Федорович точно предугадал ход событий...».

Итак, 38-я армия, в составе одиннадцати стрелковых дивизий, занимала 90-километровую полосу на рубеже Голендра – Андрусовка – Липовец – Оратов. Семь дивизий первого эшелона имели участки от 6 до 12 км. Четыре дивизии находились во втором эшелоне. Танков у 38-й армии почти не было: сначала предполагалось её взаимодействие с подходившей из резерва 1-й танковой армией генерала Катукова (собственно, в ожидании её восстановления и перенесли атаку на 11-е марта), но в последний момент танковую армию отправили в район Тернополя. Для 38-й армии в виде утешения оставили 20 танков с ограниченным моторесурсом.

Оборона противника на этом направлении была полевого типа и состояла из отдельных окопов и стрелковых ячеек полного и неполного профиля, соединенных ходами сообщения в две линии траншей. На некоторых участках были установлены пулеметы, крупные населенные пункты превращены в опорные пункты и подготовлены к круговой обороне. Второй оборонительный рубеж проходил по линии Кордылевка – Прилука-Старая – Вахновка – Липовец и далее по реке Соб.

Главный удар армия наносила в направлении Трощи, Вороновицы и Демидовки, обходя Винницу с юга, силами 101-го и 67-го стрелковых корпусов, а вспомогательный удар наносился в направлении Калиновки силами 74-го стрелкового корпуса. Причём, наступление на вспомогательном направлении было начато на три дня раньше, чем на главном, поскольку части соседней 18-й армии к тому времени продвинулись вперед, и нужно было использовать их успех.

Итак, уже 8-го марта, 305-я стрелковая дивизия (74-го стрелкового корпуса) перешла в наступление на Калиновку – крупный узел железных дорог, расходившихся здесь в четырех направлениях – на Староконстантинов, Казатин, Немиров и Жмеринку, стоявший к тому же на автомагистрали Житомир – Винница. Поэтому, удар на Калиновку создал угрозу всем внутренним коммуникациям немецкой группировки и сковал сосредоточенные там резервы противника. Это та самая Калиновка, где после Евромайдана взрывались артиллерийские склады, а ещё там базировалось спецподразделение МВД «Ягуар», сотрудники которого в ходе Революции Достоинства раздевали догола на морозе козака Гаврилюка (впоследствии народного депутата, ныне таксиста): он облил себя бензином и угрожал самосожжением, поэтому они, действуя по инструкции, заставили его снять всю пропитанную бензином одежду, в целях безопасности его и окружающих.

На главном направлении, группировка 38-й армии перешла в наступление 11 марта, в 11 часов 45 минут, с рубежа Богдановка – Липовец – Владимировка – Мервин – Лопатинка. Дело в том, что противник был готов к отражению атаки в эти дни, и потому ежедневно к рассвету подтягивал войска к переднему краю своей обороны, а несколько позднее отводил обратно. В тот день, как и в предыдущие, немцы с утра не дождались советского наступления и, решив, что его уже не последует, основные силы отвели обратно вглубь обороны. Советское командование, учтя эту особенность, начало наступление в середине дня, что явилось полной неожиданностью.

И хотя противник сильным артиллерийским и минометным огнем, а также многочисленными контратаками пехоты с танками и САУ пытался сдержать или хотя бы затормозить советское наступление, ему это не удалось. Прорвав передний край обороны на участке свыше 20 км и овладев после упорных боев опорными пунктами противника в ближайшей глубине, войска 38-й армии к 20 часам того же дня завершили прорыв главной полосы обороны.

На южном фланге полосы наступления 38-й армии, т.е. на стыке с соседней 40-й армией Второго Украинского фронта, оборона противника была настолько плотной, что наступавшая здесь 155-я стрелковая дивизия не смогла выполнить задачу первого дня. Зато удар несколько севернее, между Липовцом и Ильинцами, оказался совершенно неожиданным для немцев, и весьма успешным. В этом был известный риск, так как названные два города, превращенные в крупные опорные пункты, при этом оказывались на флангах у наступавшей советской группировки. С целью лишения противника этого преимущества, за первым эшелоном наступающих войск был сосредоточен второй – 70-я гвардейская стрелковая дивизия. Она была введена в бой во второй половине дня и действовала в северо-западном направлении, свертывая немецкую оборону перед правым флангом 101-го корпуса и обходя Липовец с севера.

В результате, немецкий гарнизон Липовца был изолирован, скован и не смог оказать влияния на ход боев на других участках прорыва. Всю ночь шли тяжелые бои за этот населенный пункт, расположенный на шоссе Казатин — Винница. Утром 12 марта советские штурмовые подразделения с востока ворвались в Липовец, одновременно обойдя его с севера. Немцы продолжали упорно сопротивляться, цепляясь за каждый дом. Бой за Липовец длился 4 часа; оборонявший его немецкий гарнизон был полностью уничтожен.

В течение второго дня наступления (т.е. 12 марта) войска 38-й армии расширили прорыв в сторону флангов, форсировали реку Соб, завершили как зачистку районных центров Липовец и Ильинцы, так и преодоление всей тактической зоны обороны противника.

В последующие дни немцы предприняли многочисленные контратаки, в особенности в районе Калиновки, но они были отражены. В результате обходных маневров, советские войска сравнительно легко овладевали опорными пунктами противника и продолжали расширять участок прорыва, доведя его ширину 13-го марта до 95 км. Только в течение 13 марта ее войска продвинулись вперед на 20 км. На правом фланге и в центре ударной группировки передовые части в тот день завязали бои еще за два районных центра – Вахновку и Вороновицу.

Главные силы 38-й армии приближались к Южному Бугу, с форсированием которого войска противника могли оказаться в весьма незавидном положении, их коммуникации были под угрозой. Немецкое командование, по-видимому, придерживалось такого же мнения, и вскоре советская авиаразведка отметила движение автоколонн противника от Райгорода на Немиров, а это означало не что иное, как начало отхода немецких войск за Южный Буг.

Вывод из этого мог быть сделан один: оборона немцев в полосе 38-й армии рушится, а следовательно, нужно было ускорить темп наступления на главном направлении, быстрее форсировать Южный Буг и, обойдя винницкую группировку противника с юга, разгромить ее. В противном случае, немцы могли без потерь отступить за Южный Буг и занять заранее подготовленные инженерные сооружения, и там с меньшими силами и более успешно обороняться. Лишить противника этого преимущества можно было только безостановочным преследованием, захватом переправ и плацдармов. Такая задача и была поставлена войскам.

Пехота и артиллерия, саперы и тыловики – все устремились вперед. Никого не нужно было убеждать в необходимости этого. Перед глазами были брошенные противником на путях оружие, боеприпасы и многочисленная техника: немцы отступали за реку «голыми», стремясь сохранить хотя бы живую силу. Пытаясь опередить их, советские солдаты забыли про отдых, сон и горячую пищу. Все несли на плечах тяжелое оружие, боеприпасы. И так по 20-25 км в день.

Промокшие и усталые, но охваченные неудержимым наступательным порывом, к 15 марта передовые части 38-й армии вышли к Южному Бугу. К югу от Винницы, один из полков 151-й стрелковой дивизии тогда же форсировал в районе Сутиски вздувшуюся от половодья реку и на ее западном берегу овладел населенными пунктами Ворошиловка, Шершни и Гута, что открывало дорогу на Жмеринку.

Получив донесение генерала Москаленко об успешном продвижении к Южному Бугу, и.о. командующего Первым Украинским фронтом маршал Жуков (исполнявший в эти дни обязанности раненного Ватутина), приказал форсировать реку на всем участке наступления армии с помощью подручных средств, не дожидаясь подхода табельных. И – овладеть Жмеринкой до 17-го марта, что было совершенно нереальной задачей: ведь главные силы армии находились пока еще лишь на подступах к Южному Бугу, а должны были «вчера» подойти непосредственно к реке, форсировать ее, расширить плацдарм, затем продвинуться на 35-40 км от него до Жмеринки и овладеть этим городом.

С этой точки зрения, осуществленная в ночь с 17 на 18 марта переправа семи стрелковых дивизий через Южный Буг в период половодья, да еще при запаздывании инженерных войск с переправочным имуществом, уже являлась безусловным успехом. Плацдарм на западном берегу Южного Буга, занятый ранее частями 151-й стрелковой дивизии, представлял особую ценность, так как здесь имелась переправа. Указанный плацдарм послужил исходным районом для наступления ударной группировки 38-й армии. Первыми там переправились всеми силами 151-я и 237-я стрелковые дивизии. Расширив плацдарм, они выдвинулись: первая – в Жмеринку, вторая – в г. Браилов (севернее Жмеринки). Севернее действовала 100-я стрелковая дивизия.

Подходы к Жмеринке противник заминировал и простреливал. Ночью перед наступлением советские саперы, предварительно разведав расположение минных полей, под сильным огнем, проделали в них проходы, и по этим проходам на рассвете штурмовая пехота ворвалась в Жмеринку с востока. Одновременно другие подразделения 151-й дивизии обошли город, нанеся удар с фланга и тыла. С воздуха операцию наземных войск крайне эффективно поддерживали части 224-й штурмовой авиадивизии на Ил-2.

К 24-м часам 18-го марта советские войска полностью овладели Жмеринкой:

«Маршалу Советского Союза Жукову

Войска 1-го Украинского фронта сегодня, 18 марта, в результате двухдневных упорных боев овладели оперативно важным узлом железных дорог и городом Жмеринка.

В боях за овладение Жмеринкой отличились войска генерал-полковника Москаленко, генерал-лейтенанта Голубовского, танкисты полковника Беляева, артиллеристы генерал-майора артиллерии Лихачева, летчики генерал-полковника авиации Красовского и генерал-майора авиации Каманина.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение Жмеринки, представить к присвоению наименования “Жмеринских” и к награждению орденами.

Сегодня, 18 марта, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, овладевшим Жмеринкой, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение Жмеринки.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

18 марта 1944 года, № 87»

Но т.Сталин несколько поспешил со своим приказом и салютом: чуть не получилось как с ранее Житомиром, который был отбит немцами обратно в ноябре 43-го. Дело в том, что в этот момент немецкие войска начали покидать Винницу и отходить на юго-запад, как раз через Жмеринку. Отступающая немецкая группировка по пути вступила в бой с советскими частями в Жмеринке и прорвались в западную часть этого города. Здесь вновь завязались ожесточенные бои с противником, упорно не желавшим примириться с потерей такого крупного узла дорог. Лишь 20 марта Жмеринка, а также соседний г. Браилов, были окончательно очищены от противника.

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:21551543c8c7d533d91aea006f952f1c7b873b14cc93797053948806b9f6af6b&source=constructorLink

76 лет назад – 15-го марта 1944 года – началась Полесская наступательная операция, проводимая войсками Второго Белорусского фронта.

Замысел этого наступления (строго на запад вдоль украинско-белорусской границы) заключался в прикрытии северного фланга Первого Украинского фронта, который в феврале взял штурмом областные центры Ровно и Луцк, а затем развернулся на юг – к Черновцам и Тернополю. Для дальнейших действий на Ковельском направлении, которое считалось самостоятельным и весьма перспективным, советское командование приняло решение создать отдельный фронт, который получил название «Второй Белорусский», хотя реально действовал в основном на территории Украины.

В состав нового фронта вошли три общевойсковые армии: одна была передана из Первого Украинского фронта (соседа с юга), вторая – из Первого Белорусского фронта (соседа с севера), третья – из резерва Верховного Главнокомандующего.

Возглавил новый фронт генерал Курочкин (до этого бывший заместителем командующего Первым Украинским фронтом генерала Ватутина). Его штаб создавался на основе управления бывшего Северо-Западного фронта, и размещался в районе Рокитно.

Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин, своей директивой от 4-го марта, поручил генералу Курочкину подготовить наступательную операцию вверенного ему фронта, имея направление главного удара на Ковель. Ближайшая задача состояла в овладении рубежом Любешов – Камень-Каширский – Ковель, в дальнейшем – овладеть Брестом и выйти на реку Западный Буг на участке Брест – Городло, а южным флангом фронта выйти на линию реки Припять и занять населенные пункты Туров, Давид-Городок, Рубель, Столин.

Этой же директивой предписывалось начать операцию в срок 12-15 марта, не ожидая полного сосредоточения всех войск. Таким образом, командованию фронта предстояло организовать операцию в течение трёх недель после того, как фронт был создан «на бумаге». Такая спешка была продиктована начавшимся с 4-го марта генеральным наступлением соседних трёх «украинских» фронтов.

Уже 6-го марта, командование Второго Белорусского фронта разработало план операции, который предусматривал следующие боевые задачи для каждой из трёх общевойсковых армий.

Главный удар, с двойным обходом Ковеля, планировалось нанести частями 47-й армии: с исходного рубежа Боровно – Большой Обзыр в обход Ковеля с севера, и с рубежа Навуз – Топильно в обход Ковеля с юга.

Ещё севернее должна была наступать 70-я армия, с исходного рубежа Любешов – Седлище – Рудка (с плацдармов на западном берегу реки Стоход) в направлении на Камень-Каширский, с задачей перерезать шоссе Брест—Ковель, и тем самым не допустить подхода подкреплений противника в зону проведения операции из района Брест – Кобрин.

И ещё севернее должна была действовать 61-я армия, с задачей очистить от противника южный берег реки Припять, овладев населенными пунктами Туров, Давид-Городок, Рубель, Столин.

На следующий день (т.е. 7-го марта) этот план был утверждён Верховным Главнокомандующим И.В.Сталиным.

В первой половине марта, в ходе подготовки к предстоящей операции, войска Второго Белорусского фронта производили перегруппировку, захватывали плацдармы на западном берегу реки Стоход и вели частные бои за улучшение своих позиций. Крайне сжатые сроки, выделенные для подготовки удара, весенняя распутица и неразвитость сети дорог не позволили Второму Белорусскому фронту полностью сосредоточить войска. К началу операции было развёрнуто в боевой порядок лишь около половины личного состава. Остальные части подходили поэтапно и разновременно, уже после начала операции, и вступали в бой разобщённо.

Наступление началось в последний день, отведенный для этого вышеуказанной Директивой Верховного Главнокомандующего, т.е. 15-го марта – силами 47-й и 70-й армий, а на следующий день нанесла удар 61-я армия.

Действовать приходилось ранней весной в исключительно сложных условиях лесистой и болотистой местности:

… Речь идет о том болоте,

Где война стелила путь,

Где вода была пехоте

По колено, грязь — по грудь;

Где брели бойцы понуро

И, скользнув с бревна в ночи,

Артиллерия тонула,

Увязали тягачи.

И в глуши, в бою безвестном,

В сосняке, в кустах сырых

Смертью праведной и честной

Пали многие из них …

Несмотря на это, начало наступления было относительно успешным: в первый же день (т.е. 15-го марта) войска прорвали рубеж обороны противника и к 18-му марта продвинулись вперед на 30–40 км, а в полосе 70-й армии – на 60 километров к 20-му марта. Тем самым была решена задача-минимум: выход на рубеж Любешов – Камень-Каширский – Ковель. При этом сам город Ковель был полностью окружен войсками 47-й армии.

Однако на указанном рубеже противнику удалось остановить дальнейшее советское наступление, перебросив в зону проведения операции крупные дополнительные силы из других регионов. С 23 марта началось немецкое контрнаступление с целью деблокирования окружённого гарнизона Ковеля, в котором главную роль играла танковая дивизия СС «Викинг», составленная из бельгийцев фламандского региона, голландцев и скандинавов.

Эта дивизия является уникальной сразу по нескольким параметрам. Она была исторически первой воинской частью Германии, в которой служили (вместе с немцами) иностранные добровольцы из «расово приемлемых народов» (перечисленных выше). Эта дивизия поставила два взаимоисключающих рекорда. Она чаще других эсэсовских частей полностью уничтожалась в ходе боевых действий (по сообщениям советских источников). Но в то же время это была единственная дивизия СС, которая так ни разу и не покинула Восточный фронт и не прекращала участия в боях.

Впервые об уничтожении дивизии СС «Викинг» было упомянуто в сообщении ТАСС – в перечне немецких соединений, разгромленных в битве за Ростов-на-Дону в 1941 году (на самом деле она тогда успешно отошла на рубеж реки Миус). Второй раз эта дивизия была разгромлена (по советским источникам) в 1942 году в ходе операции «Зимняя гроза», в составе деблокирующей группировки, пытавшейся освободить армию Паулюса из так называемого Сталинградского «котла». Но на самом деле дивизия «Викинг» тогда последней успешно вышла по «Ростовскому коридору» и заняла оборону на рубеже реки Северский Донец, активно затем участвуя в боях на Донбассе (ватутинская операция «Скачок»). В следующий раз эта дивизия фигурировала в числе разгромленных в ходе Четвёртой битвы за Харьков (август 1943 года). И она же потом была одним из главных участников (с немецкой стороны) в ходе битвы за реку Днепр в районе Черкасс, а в феврале 1944-го – возглавила успешный прорыв окруженной немецкой группировки из Корсунь-Шевченковского «котла», хотя Жуков (и не только он) уверяет в своих мемуарах, что почти все немецкие войска в том котле были уничтожены. И вот, в марте 1944-го, танковой дивизии СС «Викинг» (вместе с пехотными частями), в результате десяти дней ожесточённых боёв, удалось прорвать кольцо окружения вокруг Ковеля и оттеснить от города соединения советских 47-й и 70-й армий. К 5 апреля линия фронта стабилизировалась на рубеже восточнее городов Ковель и Ратно.

На северном фланге Второго Белорусского фронта, наносившие вспомогательный удар войска 61-й армии за 10 суток боёв сумели продвинуться на 4-8 километров и очистить от противника южный берег реки Припяти к востоку от белорусского города Столина.

С 5-го апреля Полесская операция была прекращена, поскольку для высшего советского командования стало очевидным отсутствие военной перспективы на данном направлении в сложившихся условиях. Противнику удалось сохранить в своих руках практически все крупные населённые пункты в полосе действий Второго Белорусского фронта. Город Ковель, как мы увидим далее, будет взят советскими войсками только летом, в ходе операции «Багратион».

Считается, что командующий Вторым Белорусским фронтом генерал Петров (тот самый, что когда-то бросил свои войска в окруженном Севастополе), допустил в Полесской операции главную ошибку в том, что промедлил с началом штурма окруженного Ковеля, полагая, что его гарнизон теперь «никуда не денется», и не создал достаточно прочного внешнего и внутреннего кольца оцепления вокруг города. В результате, прибытие сильных немецких резервов стало для него неприятным сюрпризом. Не было создано единой и централизованно управляемой ударной группировки в составе фронта: каждая из трёх армий прорывала рубеж обороны противника самостоятельно, и на весьма широкой полосе. Слабо была организована фронтовая и армейская разведка, не было достаточной оперативности и гибкости в управлении войсками: командующий фронтом стремился к выполнению изначального плана операции без учёта меняющейся обстановки.

По окончании Полесской операции, Второй Белорусский фронт был упразднён, а его войска переданы в состав соседнего Первого Белорусского фронта. Сам генерал Петров был понижен в должности до командующего армией: он принял от генерала Черняховского 60-ю общевойсковую армию (после того, как она взяла Тернополь в середине апреля, а сам Черняховский ушёл на другую, более высокую командную должность).

В будущем Петров снова будет командовать фронтом, Четвёртым Украинским, и снова будет отстранён от этой должности в ходе Моравско-Остравской операции в марте 1945 года, как не справившийся.

Однако был и ряд причин, не зависящих от командующего фронтом, а находящихся в компетенции Верховного Главнокомандования и Генерального Штаба. Среди них:

- не вызванные военной необходимостью крайне сжатые сроки на подготовку Полесской операции: от момента создания Второго Белорусского фронта (как объединения трёх армий) до начала первой операции этого фронта прошло всего несколько дней;

- не были учтены трудности предварительного сосредоточения войск из-за плохих путей сообщения в конкретном районе боевых действий (болотистое Полесье) – и дивизии вводились в бой по отдельности, по мере прибытия, а не все сразу, как того требовала обстановка;

- некомплект выделенных дивизий в среднем поставлял 40 %. Впрочем, в данный период такая ситуация была характерна для всех фронтов и для обеих воюющих сторон.

Несмотря на то, что в ходе Полесской операции не была выполнена задача-максимум – взятие Бреста и выход на рубеж реки Западный Буг, тем не менее сработал принцип: «если в одном месте убудет, то в другом обязательно прибудет». Противник, перебросив дополнительные войска в зону проведения Полесской операции, тем самым ослабил соседние участки. Этим воспользовался южный сосед Второго Белорусского фронта – Первый Украинский фронт, проводивший в это время свою, Хмельницко-Черновицкую наступательную операцию. Удержав Ковель, немцы потеряли Дубно – соседний райцентр, не менее важный в оперативном и стратегическом отношении.

По первоначальному плану Хмельницко-Черновицкой операции, который разработал и защитил перед Сталиным командующий Первым Украинским фронтом генерал Ватутин, крайняя северная армия его фронта – 13-я, генерала Пухова, должна была наступать со стороны Луцка на Дубно – Броды – Львов. После того, как Ватутин выбыл из строя в связи с ранением (которое он получил как раз в ходе поездки в эту 13-ю армию), временно заменивший его маршал Жуков пересмотрел план операции, отстранив 13-ю армию от наступательных действий (там все были под следствием из-за ранения Ватутина).

По новому плану Жукова, 13-я армия должна была оставаться на месте и «прочно удерживать занимательные позиции, прикрывая северный фланг Первого Украинского фронта». На такое решение повиляло то, что часть сил 13-й армии была передана вновь созданному соседнему Второму Белорусскому фронту для участия в Полесской операции, а также утрата доверия к генералу Пухову, не сумевшего обеспечить безопасность Ватутина на «своей» территории.

Однако, в связи развитием сразу двух операций севернее и южнее полосы 13-й армии (соответственно Полесской и Хмельницко-Черновицкой), маршал Жуков пересмотрел свой план и поставил перед 13-й армией наступательную задачу: теперь она должна была овладеть рубежом Берестечко – Броды – Заложцы.

Получив активную задачу, войска 13-й армии перешли в наступление тоже 15-го марта в 9 часов утра, нанося один удар из района Торговица – Млинов на Броды силами 27-го стрелкового, а второй удар — силами 24-го стрелкового корпуса из района западнее Шумского на Кременец – Броды. Самый северный, 76-й стрелковый корпус этой армии, атаковал противника в направлении на Торчин, взаимодействуя с соседними соединениями 47-й армии Второго Белорусского фронта.

В первый же день наступления, в полосе 27-го стрелкового корпуса были введены в сражение 25-й танковый и 1-й гвардейский кавалерийский корпуса, а 16-го марта – и 6-й гвардейский кавалерийский корпус. Войска 13-й армии форсировали реку Икву и устремились вглубь тактической зоны обороны противника, обходя с севера и юга сильный опорный пункт Дубно.

Райцентр Дубно расположен на реке Иква, на магистральном пути к Львову, и имеет богатую военную историю. Изначально он входил в состав Галицко-Волынского княжества; после смерти Даниила Галицкого, районом Дубно владел Мстислав Данилович. В 1340 году Волынь, в том числе и Дубно, перешла в состав Литвы, а новым владельцем Дубно стали князья Острожские.

Эта талантливая семья многое сделала для развития города, включая строительство каменного замка. Средневековый Дубно был одним из крупнейших культурных центров Волыни.

В 1569 году в результате Люблинской унии, Дубно вошло в состав Польши. В 1577 город был почти полностью разрушен татарами, выстоял только сильно укрепленный замок. Затем были восстания козаков против поляков (наиболее известное – в 1633 году), а летом 1648 года и сюда добралась тотальная Гражданская война Средних веков, под руководством Богдана Хмельницкого: в Дубно вошёл козацкий отряд Максима Кривоноса.

Во время Северной войны, в сентябре 1705 года в Дубно находился Иван Мазепа, а в 1706 году Дубно заняли войска шведского короля Карла XII. В 1707 году город посетил Пётр I, который был удивлён мощью здешних фортификаций, и договорился с волынскими олигархами об охране их прав и интересов.

В 1753 году князь Януш Сангушко подарил Дубно князю Станиславу Любомирскому. Известно, что владевшая Дубно княгиня Констанция Любомирская поставляла русским войскам Романовых продукты и фураж.

В 1772 году после того, как в результате первого раздела Польши важный торговый центр Львов отошёл под власть Австро-Венгерской империи Габсбургов, в Дубно начали ежегодно проводить большую «контрактовую ярмарку» («Дубенские контракты»), в результате этого в городе начался экономический и культурный подъём.

В 1795 году, после третьего раздела Польши, Дубно вошло в состав Российской империи Романовых. В 1797 году «Дубенские контракты» были перенесены в Новоград-Волынский, а затем в Киев, где они положили начало знаменитым «Контрактам» на Подоле.

В 1873 году было открыто железнодорожное сообщение Здолбунов — Радивилов.

В конце XIX века последняя владелица Дубенского замка княгиня Елизавета Борятинская продала его государству. Замок перешёл к военному ведомству, и в 1890 году здесь открыт знаменитый Таракановский форт (на фото к статье).

В мае 1916 года в этих местах шли тяжелые бои на реке Икве в рамках Первой мировой войны. 25 мая русские войска форсировали Икву у Дорогостаи и Торговице, прорвали фронт австро-венгерской армии на Дубенском направлении, а 28 мая заняли Дубно. В 1917 году после распада Российской империи Дубно вошло в состав Украинской народной республики (УНР). Во время Гражданской войны в 1918—21 годах в Дубно несколько раз менялась власть. 18 марта 1921 года после подписания Рижского договора Дубно вошло в состав Польши.

17 сентября 1939 года Красная Армия вошла в Восточную Польшу, и Дубно оказалось в составе СССР. Но ненадолго: 23-25 июня 1941 года город стал ареной боёв, и немецкие войска овладели им 25 июня 1941 года.

И вот сейчас, в марте 1944-го, немцы оказывали яростное сопротивление на подступах к Дубно. Советские части, наступавшие севернее Дубно, 17-го марта вышли в район Пелча (15 км юго-западнее Дубно), создав угрозу тылу немецких войск. В это время подразделения 172-й и 149-й стрелковых дивизий ворвались в Дубно с востока. Немецкий гарнизон, понеся тяжелые потери и опасаясь окружения, начал поспешно отступать. 17-го марта советские войска полностью овладели Дубно:

«Маршалу Советского Союза Жукову

Войска 1-го Украинского фронта, развивая наступление, сегодня, 17 марта, в результате обходного маневра овладели городом Дубно – важным опорным пунктом обороны немцев на львовском направлении.

В боях за овладение городом Дубно отличились войска генерал-лейтенанта Пухова, генерал-лейтенанта Нечаева, генерал-майора Черокманова, танкисты генерал-майора танковых войск Королева, полковника Пушкарева и артиллеристы генерал-майора артиллерии Кубеева.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение города Дубно, представить к присвоению наименования “Дубненских” и к награждению орденами.

Сегодня, 17 марта, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, овладевшим городом Дубно, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение города Дубно.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

17 марта 1944 года, № 85»

Почти одновременно с боями за Дубно, войска 24-го стрелкового корпуса 13-й армии вышли на подступы к г. Кременец, расположенному на Кременецких горах. Многочисленные огневые точки и траншеи, насыщенные огневыми средствами, а также другие инженерные сооружения превращали Кременец в сильный опорный пункт, где противник намеревался упорно сопротивляться.

Умелым маневром, 350-я стрелковая дивизия обошла Кременец, перерезав дороги, идущие к городу с юга. С севера обходила город 107-я стрелковая дивизия, и у противника остался лишь один путь отхода из Кременца — на северо-запад. В это время части 287-й стрелковой дивизии атаковали Кременец с востока. Действуя мелкими группами, советские бойцы просачивались в расположение противника, и 19 марта полностью овладели Кременцом, разгромив оборонявший его немецкий гарнизон:

«Маршалу Советского Союза Жукову

Войска 1-го Украинского фронта в результате обходного маневра и атаки с фронта сегодня, 19 марта, овладели городом Кременец – мощной естественной крепостью на хребте Кременецких гор, усиленной немцами развитой сетью искусственных оборонительных сооружений.

В боях за овладение Кременцом отличились войска генерал-лейтенанта Пухова, генерал-лейтенанта Кирюхина, артиллеристы генерал-майора артиллерии Кубеева, полковника Сусского, танкисты генерал-майора танковых войск Королева, летчики генерал-полковника авиации Красовского, генерал-майора авиации Галунова и полковника Ложечникова.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение Кременца, представить к присвоению наименования “Кременецких” и к награждению орденами.

Сегодня, 19 марта, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, овладевшим Кременцом, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение Кременца.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

19 марта 1944 года, № 88»

В целом войска 13-й армии, наступая в полосе шириной около 120 км, за пять суток продвинулись на глубину от 20 до 80 км и овладели, помимо Дубно и Кременец, крупными опорными пунктами Червоноармейск, Торчин, Берестечко и др. Продолжая развивать наступление на запад и юго-запад, к 20 марта они вышли на подступы к г. Броды.

Здесь развернулись тяжелые бои с переменным успехом. Противник, перебросив с территории Европейского Полуострова дополнительные войска (в частности, 361-ю пехотную дивизию из Дании), смог удержать Броды и приостановить продвижение советских войск, стабилизировав здесь линию разграничения. Город Броды будет взят летом, в ходе Львовско-Сандомирской наступательной операции войск Первого Украинского фронта.

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:624939543d7d3bde4f4c8a3760afd6787c9719595590d0e4f1b808324b4cb520&source=constructorLink

76 лет назад – 13-го марта 1944 года – город Херсон был освобождён войсками Третьего Украинского фронта под командованием генерала Малиновского. Это был последний контролируемый противником город на берегах Днепра. Именно в этот день, если называть вещи своими именами, была полностью завершена Битва за Днепр (а не в декабре 43-го, как нам всю жизнь врали по телевизору).

Освобождение Херсона состоялось в рамках Березнеговато-Снегиревской наступательной операции, которая была логическим продолжением Никопольско-Криворожской, и предшествовала Одесской операции.

Березнеговато-Снегиревская операция, включавшая освобождение Херсона, началась 6-го марта, атакой с плацдармов на западном берегу реки Ингулец, с рубежа: западнее Кривого Рога – Широкое – Большая Александровка – Большая Лепетиха (красная линия на прилагаемой интерактивной карте).

На главном направлении удара, мобильная группировка под командованием генерала Плиева (4-й механизированный корпус и 4-й кавалерийский), после прорыва обороны противника, в результате глубокого рейда овладела городом Новый Буг:

«Генералу армии Малиновскому

Войска 3-то Украинского фронта, перейдя в наступление, форсировали реку Ингулец, прорвали сильную оборону немцев по западному берегу реки и за четыре дня наступательных боев продвинулись вперед от 30 до 60 километров, расширив прорыв до 170 километров по фронту.

В ходе наступления наши войска нанесли тяжелое поражение трем танковым и шести пехотным дивизиям немцев, овладели районными центрами Николаевской области Новый Буг и Казанка, заняли свыше 200 других населенных пунктов и прервали железную дорогу Долинская – Николаев.

В боях отличились войска генерал-полковника Чуйкова, генерал-лейтенанта Глаголева, кавалеристы генерал-лейтенанта Плиева, танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Танасчишина и генерал-лейтенанта танковых войск Пушкина ...

В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся в боях соединения и части представить к присвоению наименования “Новобугских” и к награждению орденами.

Сегодня, 9 марта, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Украинского фронта, прорвавшим оборону немцев, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

9 марта 1944 года, № 80»

Тем самым замкнулось кольцо окружения вокруг крупной группировки противника в районе населенных пунктов Березнеговатое и Снегиревка. Немецкое командование потеряло управление этими войсками и отдало им приказ пробиваться на запад мелкими группами и даже в одиночку. В то же время немцы поспешно готовили оборону по рубежу реки Южный Буг и в районе города Николаева. На внешнем обводе Николаева развертывались немецкие резервы.

Вместе с тем, у мобильной группы генерала Плиева было недостаточно сил для формирования прочного внутреннего фронта окружения, поскольку основные силы соседней 8-й гвардейской армии генерала Чуйкова вели тяжёлые бои с другой крупной немецкой группировкой в районе Владимировки — Баштанки. Здесь же сражался 23-й танковый корпус под командованием генерала Пушкина (который ещё с 11 марта должен был поступить на усиление группы генерала Плиева, согласно первоначальному плану – но вот из-за этого не поступил).

Более того, вечером того же дня (11 марта) генерал Пушкин погиб в результате немецкого авиаудара по его штабу в Баштанке. Этот человек за годы войны был более 10 раз персонально отмечен в приказах Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина, а впервые – в январе 1942 года за освобождение Барвенково у нас в Харьковской области (в ходе Второй битвы за Харьков). Ещё раньше, в августе 41-го, он заслужил звание Героя Советского Союза за успешное командование танковой дивизией при обороне Днепропетровска. Потому и похоронен а Днепропетровске, а на главной улице этого города стоит памятник ему – танк на постаменте. Сейчас это танк Т-34-85, а до 1967 года стоял маленький Т-70, его перенесли в музей «Битва за Днепр» - на фото к статье.

В сложившейся обстановке, значительной части окруженных немецких войск удалось прорваться через боевые порядки мобильной группы генерала Плиева и отойти за реки Ингул и Южный Буг, при этом была брошена значительная часть техники и военного имущества. Группа генерала Плиева не смогла организовать преследование, поскольку, действуя в отрыве от основных сил фронта, испытывала острую нехватку материально-технического имущества. Для снабжения этой группы была привлечена авиация: на самолётах По-2 (биплан-кукурузник) днём и ночью перебрасывали горючее для танков.

В это время, на северном фланге Третьего Украинского фронта (на стыке с соседним Вторым Украинским фронтом) войска 57-й и 37-й армий прорвали немецкую оборону и овладели крупными узлами железных и шоссейных дорог населёнными пунктами Долинская (10 марта) и Бобринец (16 марта). На южном фланге, наступая вдоль правого берега реки Днепр, части 28-й армии взяли штурмом город Берислав (12 марта) и Херсон (13 марта):

«Генералу армии Малиновскому

Войска 3-го Украинского фронта, форсировав реку Днепр в нижнем течении, заняли город Берислав и, развивая наступление, сегодня, 13 марта, в результате уличных боев овладели городом Херсон – крупным узлом железнодорожных и водных коммуникаций и важным опорным пунктом обороны немцев у устья реки Днепр.

В боях отличились войска генерал-лейтенанта Гречкина, генерал-майора Рубанюка, полковника Маргелова, полковника Дорофеева, артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Неделина, генерал-майора артиллерии Осмоловского, танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Свиридова...

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за освобождение городов Херсон и Берислав, представить к присвоению наименования “Херсонских” и “Бериславских” и к награждению орденами.

Сегодня, 13 марта, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Украинского фронта, овладевшим городами Херсон и Берислав, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение городов Херсон и Берислав.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

13 марта 1944 года, № 83»

Херсон, основанный в 18-м веке как первая база Черноморского флота, расположен на высоком правом берегу реки Днепр, вблизи её впадения в Чёрное море, поэтому является одновременно и морским и речным портом (крупнейшим на Днепре).

Город был основан как крепость в период войны межу Османской и Российской империями, затем здесь была организована судостроительная верфь, причём строительством укреплений города руководил известный полководец А.В. Суворов, а проектировал их маркиз Дерибас (основатель Одессы, в честь которого названа улица Дерибасовская); он же потом и командовал Херсонскими десантными войсками. В 1790 году здесь был открыт первый черноморский литейный пушечный завод. В конце 18 века Херсон сыграл важную роль в развитии внутренних и внешних экономических связей Российской Империи: через Херсонский порт осуществлялась торговля с Францией, Италией, Испанией и другими странами Европы. После устройства Николаевского порта (куда перевели Черноморское Адмиралтейство) и основания в 1794 году Одессы значение Херсона как порта и верфи снизилось. Немаловажную роль в то время в судьбе города сыграл Дюк де Ришелье, ставший в 1805 году генерал-губернатором Новороссийского края, который принял решение о направлении налога с торговли вином в Новороссии на развитие Херсона, тем самым сохранив его значение и роль регионального центра.

В ходе индустриализации, Херсон превратился в крупный промышленный центр Причерноморья: в 1930 году был построен судостроительный завод, в 1931 году — элеватор на 50 тыс. тонн, в 1932 году консервный завод, в 1933-м — моторный завод, в 1935 году — нефтеперерабатывающий завод. Также были выстроены электромашиностроительный завод и кондитерская фабрика.

19 августа 1941 года Херсон был занят немецкими войсками и включён в состав Рейхскомиссариата «Украина». В этот период в Херсоне действовало несколько подпольных анти-немецких организаций, в основном советских, но параллельно было и националистическое подполье, которое организовала «Организация украинских националистов» на базе командированных активистов с Западной Украины, и возглавлял его Богдан Бандера (родной брат Степана Бандеры).

Теперь, в марте 1944 года, вдоль правого берега Днепра, на крайнем южном фланге Третьего Украинского фронта, проходила полоса наступления 28-й общевойсковой армии генерала Гречкина. Стартовав на рассвете 6 марта с рубежа у села Дудчаны, передовые подразделения успешно прорвали рубеж обороны противника, и к 9 марта заняли прибрежные сёла Софиевку, Меловое, Качкаровку и Червоный Маяк.

11-го марта, входивший в состав 28-й армии и лидировавший её наступление, 2-й гвардейский механизированный корпус генерала Свиридова, с упорными боями взял штурмом город Берислав (расположенный на правом берегу Днепра напротив Каховки).

Оставался ещё один водный рубеж между Бериславом и Херсоном – река Ингулец, которая чуть восточнее Херсона впадает в Днепр под прямым углом.

Еще во второй половине февраля 1944 года, по приказу немецкого коменданта Херсона, за пределы города было выселено практически все население. Противник готовил город к длительной обороне. Строения, обращенные к реке, были превращены в укрепленные огневые точки с убежищами и развитой сетью ходов сообщения. На всем рубеже имелись подготовленные артиллерийские и минометные огневые позиции, командные и наблюдательные пункты, землянки и блиндажи для личного состава.

Правый высокий берег Ингульца, на котором находится Херсон, отличался выгодным для обороняющихся расположением по отношению к левому (низкому и пологому). К тому же, левый берег – это широкие плавни, изрезанные речушками и озерами, поросшими камышом и мелким кустарником. Местность в районе Монастырской слободки немцы полностью заминировали и закрыли проволочными заграждениями в 3 ряда.

Брать Херсон предстояло силами двух стрелковых дивизий: 295-й (полковника Дорофеева) и 49-й гвардейской (под руководством полковника Василия Маргелова – того самого, будущего командующего ВДВ СССР, «изобретателя» голубых беретов, в честь которого «ВДВ» до сих пор расшифровывают как Войска Дяди Васи).

Река Ингулец в этих местах широка и многоводна, и особенно коварна в дни разлива. Старожилы этих мест, бывалые рыбаки и лоцманы, выражали опасение, которые оказались напрасными: советская пехота с успехом преодолела трудности. Под прикрытием артиллерийского огня передовые части форсировали реку и завязали бои с противником на ее правом берегу.

В частности, в ночь с 11 на 12 марта группа разведчиков 295-й стрелковой дивизии, бесшумно высадилась на правом берегу, а следом за ними начал переправляться передовой отряд дивизии. Уже у самого берега немцы обнаружили переправу и открыли по ней огонь, но советским солдатам удалось высадиться и овладеть небольшим плацдармом.

Весь день 12 марта противник вёл обстрел маленького плацдарма. Советское командование, сознавая невозможность полного подавления огневой системы противника, готовилось к осуществлению плана – внезапной и бесшумной переброски штурмовых подразделений.

К вечеру 12 марта 1944 г. все подготовительные мероприятия были закончены. В районах переправ были сосредоточены плавсредства: у озера Домаха – 3 катера, 4 парома (общей грузоподъемностью 160 тонн), одна баржа (400 тонн) и речной пароход. В районе реки Конки северо-западнее Цюрупинска находилось 3 катера, две баржи (20 и 40 тонн) и 2 парома (16 тонн), в районе Кузьменков – 1 баржа и 1 катер. На всех переправах было собрано около 150 рыбачьих лодок, на которых переправлялись передовые подразделения.

Переправа началась в 23:30 (12-го марта). К 4-м часам утра на правый берег переправились основные силы 49-й гвардейской и 295 стрелковых дивизий. К 12-ти часам дня, сломив ожесточенное сопротивление противника в районе Военного форштадта, один из батальонов 295-й дивизии ворвался на юго-восточную окраину Херсона. К концу того же дня (т.е. 13 марта), в ходе уличных боёв советская пехота, в основном, завершила зачистку города.

После взятия Херсона, преследуя отходящего противника, войска Третьего Украинского фронта 16–20 марта вышли к реке Южный Буг и на подступы к Николаеву. Противник, разгромленный в междуречье Ингульца и Южного Буга, теперь стремился отойти за Южный Буг и попытаться остановить дальнейшее продвижение советских войск. Перед наступавшими частями Третьего Украинского фронта была поставлена задача — с ходу форсировать эту реку и захватить плацдармы на ее противоположном берегу.

На участке 37-й армии после двухдневных упорных боев 24 марта был взят штурмом г. Вознесенск. Интересно, что здесь, под Вознесенском, понесла серьезные потери элитная 257-я немецкая пехотная дивизия, имевшая почетное наименование «Берлинская». В ее истории, изданной в Германии в 1955 году, говорится: «… Вознесенск на Буге был объявлен Гитлером «крепостью», которая должна была прикрываться плацдармом на восточном берегу. Но раньше, чем ожидали, он был смят русскими, и оборона перенесена на западный берег…».

На участке 46-й армии, 16-го марта 394-я стрелковая дивизия вышла к Южному Бугу в районе г.Троицкое. В двухдневных боях дивизия разгромила арьергардные части противника и отбросила их за реку. К 10 часам 18 марта на наблюдательный пункт этой дивизии прибыл командир 34-го стрелкового корпуса и поставил дивизии задачу: в ночь на 19 марта форсировать реку Южный Буг, овладеть расположенным на противоположном берегу населенным пунктом Андреевка (недалеко от г. Новая Одесса) и захватить плацдарм на глубину не менее 4–5 км.

Командир дивизии для переправы в первом эшелоне выделил 808-й стрелковый полк, усилив его разведывательной ротой дивизии. В состав этого полка входили два батальона трехротного состава, в каждой роте оставалось по 32–35 человек. Полк имел пять станковых пулеметов, две 45-мм и две 76-мм пушки, семь 82-мм и три 120-мм миномета. Часть пулеметов и минометов, а также поддерживающая полк артиллерия из-за бездорожья отстали. Из двух дивизионов к вечеру 18 марта огневые позиции в районе Троицкое заняли только четыре 76-мм пушки и восемь 122-мм гаубиц. По этой же причине полк имел всего один боекомплект винтовочных патронов, 250 штук 82-мм мин, 83 штуки 76-мм и 110 штук 45-мм снарядов.

Южный Буг в районе Троицкое имеет ширину 200–250 м, скорость течения достигает 1,5 м в секунду. Вдоль берегов тянутся плавни шириной от 700 до 1500 м. На правом берегу плавни вплотную подступают к окраине Андреевки. Это обстоятельство ставило советские войска в очень неблагоприятные условия. Плавни густо заросли камышом, половодье залило их водой и сделало труднопроходимыми для пехоты и совершенно непроходимыми для транспорта.

Оборону на правом берегу реки противник подготовил заранее. Сильным опорным пунктом являлась деревня Андреевка. На ее северной и северо-восточной окраинах имелась траншея полного профиля, прикрытая с фронта проволочными заграждениями. Пленные показали, что на этом участке обороняются части 258-й и 153-й пехотных дивизий. В частности, в Андреевке оборонялся 457-й пехотный полк 258-й пехотной дивизии, поддерживаемый артиллерийским дивизионом. Западнее Андреевки располагался резерв — 479-й пехотный полк той же дивизии с шестью танками.

Советские части, сильно ослабленные в предшествующих боях, превосходства в силах не имели. Поэтому для выполнения задачи необходимы были внезапность переправы, высокое воинское мастерство, смелость и отвага. Форсировать реку пришлось в исключительно трудных условиях. На берегу не было отчетливых предметов, и темная ночь почти лишала возможности ориентироваться на местности. К тому же вечером 18 марта начался снежный буран, продолжавшийся всю ночь.

В 20 часов 18 марта разведывательная рота дивизии приступила к переправе через реку на лодках, но из-за плохой погоды переправилась лишь к 3 часам 19 марта. Высадившись в плавнях, рота начала выдвигаться к Андреевке. Около километра прошли разведчики в ледяной воде, неся на себе оружие и боеприпасы. Наконец достигли проволочных заграждений противника, за которыми проходила траншея. Немцы, по-видимому, не ожидали появления советских войск в такую ненастную погоду. Большинство солдат, оставив траншею, разошлись по домам. Саперы, переправившиеся вместе с разведчиками, бесшумно проделали проходы в проволочных заграждениях. Рота внезапно ворвалась в южную часть деревни и к 6 часам утра очистила ее от противника.

К этому времени на западный берег реки переправились и оба батальона 808-го стрелкового полка. Плавни преодолевали вброд, неся оружие и боеприпасы над головой. С огромным трудом удалось волоком протащить два 45-мм орудия. 1-й батальон начал обходить деревню с северо-запада, а 2-й батальон, следуя по маршруту разведывательной роты, вышел к центру деревни.

Вместе со 2-м батальоном находился и командир полка. К 6 часам 30 минутам удалось установить радиосвязь с артиллеристами. Около 7 часов утра подразделения полка по общему сигналу атаковали противника и через час полностью овладели деревней.

Выбив противника из Андреевки, полк начал теснить его на запад. Немцы упорно сопротивлялись и неоднократно переходили в контратаки.

К вечеру 19 марта на плацдарм, занятый 808-м стрелковым полком, переправился 815-й стрелковый полк той же дивизии. Положение советских войск несколько упрочилось, но и противник подтянул резервы. С утра 20 марта немецкий 479-й пехотный полк, находившийся в резерве, пошёл в наступление на позиции 808-го стрелкового полка. Две первые немецкие контратаки были успешно отбиты. При третьей контратаке в боевых порядках немецкой пехоты шли шесть тяжелых САУ и два «Тигра». Контратаке предшествовал сильный артиллерийский и минометный огонь и удар 25 бомбардировщиков. Противнику удалось потеснить левый фланг 808-го и правый фланг 815-го стрелковых полков. В 13 часов до роты немецких автоматчиков при поддержке танка и штурмового орудия прорвались в центр Андреевки, выйдя в район командного пункта полка. Офицеры штаба быстро привели отходившие подразделения в порядок и повели их в атаку. Стоявшие на огневых позициях в районе командного пункта два орудия и три противотанковых ружья открыли огонь по танку и штурмовому орудию и подбили их. Немецкие автоматчики тоже были уничтожены, и к 3 часам дня подразделения полка полностью восстановили положение.

Так, в упорных боях, отражая многочисленные контратаки противника, части 394-й стрелковой дивизии отстояли плацдарм, а впоследствии и расширили его. Не менее ожесточенный характер носили бои при форсировании реки на других участках, где советским войскам также удалось захватить и удержать плацдармы на западном берегу Южного Буга.

На этом Березнеговато-Снигиревская операция была завершена с результатом «военная победа». Советские войска нанесли тяжелое поражение противнику, очистив междуречье Ингульца и Южного Буга и захватив плацдармы на правом берегу Южного Буга, заняли положение для непосредственного удара по николаевско-одесской группировке противника.

Глубина продвижения на запад, в ходе операции составила до 140 километров, а боевые действия были перенесены из Херсонской области в Николаевскую. Финальный рубеж операции показан синей линией на прилагаемой карте.

Поражение в обороне привело к смещению со своих постов некоторых немецких полководцев: 20-го марта был снят со своей должности командующий 6-й армией генерал Холлидт, а 31 марта — его вышестоящий руководитель, командующий группой армий фельдмаршал Эвальд Клейст (последний известен тем, что впоследствии стал единственным немецким фельдмаршалом, умершим в советском плену, конкретно – во Владимирском централе в 1954 году).

Войска Третьего Украинского фронта получили небольшую оперативную паузу перед началом следующей – Одесской наступательной операции.

На фото автора: танк Т-70, стоявший на постаменте памятника генералу пушкину в Днепропетровске до 1967 года.

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:5f2d434fa3f19af2b0b0f4dcee33afeecd67af0b729596a1e1d46d36fd0eb3fb&source=constructorLink

76 лет назад – 10 марта 1944 года – советскими войсками был освобождён город Умань, в то время находившийся в составе немецкого Рейхскомиссариата «Украина».

Этот райцентр, расположенный на слиянии рек Каменка и Уманка, на стратегическом перекрёстке дорог Киев–Одесса и Львов–Черкассы, имеет богатую военную историю.

Как сообщают открытые источники, в июне 1768 года, во время последнего восстания гайдамаков (так называемой Колиивщины), в хорошо укрепленной Умани нашли убежище тысячи евреев и поляков из соседних городов. Когда повстанцы во главе с Максимом Железняком двинулись на Умань, комендант крепости (Младанович) послал против них «своих» казаков под командованием сотника Ивана Гонты, однако тот, несмотря на богатые подарки, полученные от еврейской общины, перешел на сторону гайдамаков и вместе с ними осадил Умань, перебив всех евреев и поляков, не успевших в ней укрыться.

Вскоре отряды Железняка и Гонты ворвались в Умань (по некоторым сведениям, их впустил Младанович, положившись на обещание Гонты пощадить поляков). Около трех тысяч евреев укрепились в синагоге и под руководством Лейбы Шаргородского и Моше Менакера отразили натиск гайдамаков, пытавшихся взять ее штурмом. Однако повстанцы разрушили здание артиллерийским огнем, и все его защитники погибли; всего в ходе резни в Умани, продолжавшейся три дня, было убито около 20 тыс. евреев и поляков, в том числе и Младанович (когда он перед смертью напомнил Гонте о его обещании, тот возразил: «Но ведь и ты изменил данному евреям слову не выдавать их мне»). В память об «Уманской резне» 1768 года, местные евреи до начала ХХ века соблюдали 5 таммуза пост и произносили в этот день в синагогах особую кину.

В более поздние годы Умань, которой владела талантливая семья Потоцких (создавшая знаменитый дендропарк «Софиевка»), стала мировым центром паломничества хасидов: здесь провел последние два года жизни основатель хасидизма – раби Нахман из Брацлава, и находится его могила, на которой последователи встречают Новый год (по своему календарю, в сентябре). В конце 1950-х годов городские власти закрыли последнюю синагогу, большинство евреев из Умани в середине ХХ века перебрались в Киев, а территория еврейского кладбища была застроена жилыми домами; тем не менее, хасиды продолжали посещать то место, где находилась могила рабби Нахмана. В 1991 году была восстановлена синагога и открыт бет-мидраш.

30 июля 1941 года город был занят наступавшими немецкими войсками и включён в состав германского Рейхскомиссариата «Украина». При этом две советские армии попали в окружение (так называемый «Уманский котёл») – с чем связана знаменитая история об отстранении генерала Жукова от должности начальника Генерального штаба СССР (впоследствии Жуков лгал в мемуарах, что его отстранили якобы за предложение сдать Киев). При этом Сталиным была сказана напутственная фраза: «Мы без Ленина обошлись, а без Вас тем более обойдёмся. Идите, товарищ Жюков».

На территории парка «Софиевка», оккупантами было организовано кладбище для погибших немецких солдат. Начались репрессии против местного населения. Так, в подвальное помещение Дома пионеров по ул. Ленина, 1, сейчас это ул. Европейская (!), немцы согнали около 500 человек – женщин, детей, которые без доступа воздуха задохнулись.

На окраине города в Сухом Яру, оккупанты расстреляли более 13 тысяч советских граждан.

На месте птицефермы и глиняного карьера кирпичного завода размещался концлагерь "Уманская Яма". Глубина карьера достигала 10 м, площадь превышала 300 кв.м. На территории ямы никаких сооружений не было – узники целыми днями изнемогали под жгучим солнцем на голой земле. Лишь для тяжелораненых использовалось накрытие, где раньше сушили кирпич. В краеведческом музее города находятся кирпичи с надписями узников "Уманской Ямы".

В период немецкой оккупации все учебные заведения в Умани были закрыты, а в школах устроили казармы и конюшни. Гестапо размещалось в доме на Садовой (Карла Маркса), где сейчас находится детская школа искусств. В нынешней центральной городской библиотеке был ресторан для немецких солдат, а на втором этаже – бордель.

По состоянию на начало весны 1944 года, Умань была опорной базой немецких войск и местом дислокации значительных силы противника: они были сконцентрированы здесь в ошибочном предположении, что главный советский удар будет наноситься на Умань. По приказу Гитлера, Умань была включена в список "городов-крепостей", и основательно подготовлена к обороне. Долгое время велись инженерные работы, окраинные дома приспосабливали под огневые точки. На колокольнях и чердаках устанавливались пулеметы и наблюдательные пункты. Во дворах, на узких улицах и в тупиках размещались многочисленные засады автоматчиков.

Освобождение Умани было частью Уманско-Ботошанской наступательной операции войск Второго Украинского фронта под командованием Маршала Конева. Последняя началась 5 марта 1944 года; преодолевая бездорожье и сопротивление противника, советские войска на 3-й день операции вышли к реке Горный Тикич, а под вечер 9 марта – на рубеж: ст.Христиновка – г. Умань. Кроме того, 7-го марта советскими танкистами была взята станция Поташ, а затем и Маньковка. Отсюда немцы отступали на Умань, надеясь здесь закрепиться и удерживать город «до последнего человека».

Хотя из-за колонн немецкой техники, увязших в грязи и разбомбленных советской авиацией, дорога Поташ—Умань превратилась в сплошное кладбище металлолома, советские танки прорывались вперёд, и 8-го марта к середине дня передовые части 2-й танковой армии генерала Богданова подошли вплотную к Умани и начали окружать город.

Вечером следующего дня огневой бой между советскими танками и немецкой артиллерией шёл уже в центре города.

В то же время части другой танковой армии – 5-й гвардейской маршала Ротмистрова (антигероя Битвы под Прохоровкой), «обгоняя и давя гусеницами отходящие колонны», подступили к южной окраине Умани.

Подтянулась и пехота (из 52-й общевойсковой армии) – 73-й стрелковый корпус под командованием генерала Батицкого (того самого, что после войны убил Маршала Берию).

Штурм Умани вёлся по трем направлениям: 16 танковый корпус (из состава 2-й танковой армии), овладев Войтовкой (Родниковкой), наносил удар по северо-западной окраине Умани. 3-й танковый корпус (из той же армии), овладев Дмитрушками, наступал с восточной и юго-восточной окраины к центру, а 11-я танковая бригада (этого же корпуса) наступала с севера.

В течение дня 10-го марта Умань была полностью взята советскими войсками.

В это же время части 6-й танковой армии (генерала Кравченко) и 27-й общевойсковой армии (генерала Жмаченко) овладели городом и крупным железнодорожным узлом Христиновкой, расположенным в 20 км северо-западнее Умани. Сразу после овладения Христиновкой 6-я танковая армия была выведена в резерв: к этому времени в ней осталось на ходу всего лишь 20 танков и САУ.

В Москве в этот день был дан праздничный салют, в соответствии с этим приказом Маршала Сталина:

«ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

Маршалу Советского Союза Коневу

Войска 2-го Украинского фронта, возобновив наступление, прорвали сильную оборону немцев на уманском направлении и за пять дней наступательных боев продвинулись вперед от 40 до 70 километров, расширив прорыв до 175 километров по фронту.

В результате проведенной операции войска фронта овладели городом Умань, городом и важным железнодорожным узлом Христиновка, районными центрами Киевской области Тальное, Буки, Маньковка, Бабанка, Екатеринополь, районным центром Винницкой области Монастырище и заняли более 300 других населенных пунктов.

В ходе наступления наши войска нанесли тяжелое поражение шести танковым, семи пехотным и одной артиллерийской дивизиям немцев, захватив при этом свыше 500 танков и самоходных орудий, из которых более 200 вполне исправных – “тигров”, “пантер” и “фердинандов”, около 600 полевых орудий разного калибра и более 12.000 автомашин.

В боях отличились танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Богданова, генерал-лейтенанта танковых войск Кравченко, маршала бронетанковых войск Ротмистрова, войска генерал-лейтенанта Трофименко, генерал-лейтенанта Коротеева, генерал-лейтенанта Жмаченко, генерал-лейтенанта Галанина, артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Фомина, генерал-майора артиллерии Лебедева, генерал-майора артиллерии Фаустова, генерал-майора артиллерии Гусарова и летчики генерал-лейтенанта авиации Горюнова.

В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся в боях соединения и части представить к Присвоению наименования “Уманских” и к награждению орденами.

Сегодня, 10 марта, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 2-го Украинского фронта, прорвавшим оборону немцев и разгромившим уманско-христиновскую группировку противника, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, осуществившим прорыв и разгром уманско-христиновской группировки немцев.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

10 марта 1944 года, № 82»

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:7e14a2307115563be7a26ef8d5769b9f10a139d4da0ea9d45c6e887ce7f31e2b&source=constructorLink

Рассказ третий. Константин.

Часть вторая.

Дебальцевский рейд

Печать 7-го гвардейского

кавалерийского корпуса

52-го гвардейского

кавалерийского полка

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Милая моя Татьяна Степановна!

Здравствуй!

Здравствуйте деточки мои золотые,

Галчонок и Людмилка!

Пишет вам потерявшийся твой супруг и ваш папка Костя. Простите меня за столь долгое молчание, но мы только-только вернулись из рейда, который завершился в конце зимы. Мы совершили нечто невероятное!

После победы под Сталинградом, нам дали на отдых буквально три дня и нас перебросили под город Д (далее было заштриховано военной цензурой, по данным архива Министерства Обороны РФ данная воинская часть была переброшена под Дебальцево - прим. автора), где весь наш кав.корпус направили в поход по тылам немцев. Цель была следующей: уничтожение всей живой силы немцев в Ворошиловградской (Ныне Луганской - прим. автора) области на Донбассе. Первым делом мы освободили от немцев город Ворошиловград!

Видели бы вы, мои родные, как радовались горожане нашему внезапному прибытию, прибытию целого кавалерийского корпуса! И как драпала, куда глаза глядят, немчура!

Рейд наш был затяжной, вы себе не представляете, каким сюрпризом для немцев было наше внезапное появление то там, то тут! Мы их везде захватывали врасплох!

У нас была задача, пленных не брать, – потому уничтожали мы этих грабителей земли русской, как и подобает кавалеристу, – шашкой и пулей!

Жаль, что на Донбасской земле нет лесов, одни лесополосы, то есть нам нельзя остаться здесь в качестве «партизанов» и продолжать начатое нами дело, и мы вынуждены безостановочно двигаться вперед!

И вот, спустя месяц наш поход завершился.

Позади нас взорванные водокачки, склады с боеприпасами и топливом, тысячи уничтоженных

Состав 7 кавалерийского корпуса:

фашистов, а впереди – небольшой отдых. Он нам очень нужен. Устали все.

Наш корпус и наша дивизия переименованы и получили звание «Гвардейских»! Нашей радости и гордости нет предела!

Дорогие мои, милые мои девочки, прошу Вас, живите все дружно, не ссорьтесь, не обижайте друг друга, ведь ссора делает чужими даже близких людей! Помните, что все, чтобы Вам мама не говорила, она желает только одного, чтобы из Вас получились настоящие люди, настоящие и никакие иные! Потому слушайтесь мамы! Скоро лето, думаю, что Вы будете помогать дедушке с бабушкой на пасеке!

Помните, что Вам жить после нас и учить своих детей, значит надо не забывать много читать и писать, ну и рисовать, конечно же.

Прежде чем бежать играть, сперва подумай, не нужна ли твоя помощь кому-то из взрослых, потому что сейчас у взрослых жизнь тратится только на то, чтобы мы смогли победить проклятого фашиста! И, конечно же, всегда делай, что тебе поручили матушка с бабушкой, а потом и поиграть можно, конечно. Всегда спросите у мамы разрешения, прежде чем что-то сделать, даже помощь какую.

Целую Вас всех, Ваш папка, гвардии сержант Боровой Константин Григорьевич.

11 марта 1943 года. г. Ворошиловград

------------

Приказ по 52-му Гвардейскому кавалерийскому полку

14-й Гвардейской кавалерийской дивизии.

16 октября 1943 года. № 013-Н.

Действующая Армия.

От имени Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик,

Н А Г Р А Ж Д А Ю:

Медалью «За Отвагу»

Командира отделения 2-го эскадрона гвардии сержанта Борового Константина Григорьевича.

За то, что он в бою за хутор Зазыбье 04.10.1943 г., ведя в атаку свое отделение, первым ворвался в окопы противника и огнем из автомата уничтожил 3 немецких солдат.

Потом подавил с помощью ручных гранат огневую (пулеметную) точку противника, чем вывел из-под обстрела свое отделение, которое в итоге выполнило приказ без потерь.

1905 года рождения, беспартийный, украинец, призван в РККА Сталинским РВК Фрунзенской области.

Командир 52 ГВ.КАВПОЛКА

Гвардии майор Нелидов.

--------------

Рассказ третий. Константин.

Часть третья.

Белорусский излом

Печать 7-го гвардейского

кавалерийского корпуса

52-го гвардейского

кавалерийского полка

\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Здравствуйте, дорогие мои, родные мои девчушки, Танюшка, Людмилка и Галюшка! Мамуля и папа!

Разрешите мне вам передать свой фронтовой, пламенный и незабываемый привет и массу наилучших пожеланий в вашей одной жизни.

Дорогая мамуля!

Вчера я получил ваше письмо, которое сильно на меня подействовало.

Мама, я сочувствую всем вашим трудностям, вашему горю-горькому, но мне ведь тоже тяжко… тяжко передать, что сейчас я на войне, где жизнь считают даже не по минутам, а по секундам..

Я также сильно переживаю о смерти твоего папы, моего деда. Я также самое не сплю ночами, ибо нельзя, война, артобстрелы, погибают мои товарищи и прочее. Так что, мамочка, всех нас постигло одно общее горе. Да и не только вас, меня и других наших родственников, но и весь наш советский народ. Но мы не должны ныть, а наоборот, стойко переносить все эти трудности. Переносить все невзгоды, стиснув зубы. Скоро, совсем скоро покончит наша Красная Армия с гитлеровскими бандитами! Разобьем их армию и сметем с лица земли всю фашистскую нечисть! Остались, мама, к тому считанные недели. Не печальтесь, не падайте сильно духом. Мама, прошу вас, чтобы вы Таню хотя бы не тревожили, не давали вид о том, что вы переносите большие тяжести, ибо это может сильно отразиться на ее здоровье и учебе.

Теперь о моей войне.

Мы очень часто меняли месторасположение за последние полгода, что я перестал получать весточки от вас. Да и нам из партизанского отряда писать было невозможно. Да, да, Ваш папка был партизаном! Нас перед великой битвой (Курской Дугой - прим.автора) перебросили под город С (город Смоленск - прим.автора). Там мы получили задание встретиться с партизанами и, действуя мелкими подразделениями, по-партизански, идти как под Дебальцево, по тылам врага нашего и совершать диверсии, взрывать поезда и делать все что можно, чтобы усложнить фашисту окаянному жизнь. Здесь уже не Донецкая степь, тут есть, где разгуляться брату-партизану! Мы кадровые кавалеристы, когда начали взаимодействовать с партизанами, то получилась гремучая смесь! Оружие и боеприпасы мы с собой принесли в избытке, все новое, современное. Были и радиоуправляемые мины, и сухие пайки, которые не требовали длительного посещения деревень и сел, и специальная одежда, которая не промокает под дождем, и когда лазаешь по болотам! А болота тут кругом! Белоруссия – страна болот! Ну а партизанский отряд верхом – это для фашистов был смертельный сюрприз. На нашем общем боевом счету больше сотни разгромленных небольших фашистских гарнизонов, штабы, тысячи перерезанных телефонных проводов, а подходы к местам, где был перерезан кабель, обязательно минировались, благо этого добра – противопехотных мин - было в достатке. 14 мостов взорвано нами и около ста уничтоженных складов с обмундированием, топливом и боеприпасами.

У комиссара отряда было двое сыновей-близнецов. Сейчас им по 14 лет, но они уже два года как партизанят. Ходят на задание с диверсионной группой. Отобрал фашист у наших детей детство…

Как-то за вечерним костром они рассказали, как пустили под откос свой первый эшелон с солдатами-гитлеровцами.

Это была страшная картина. Двадцать с лишним перевернутых и искореженных вагонов, в которых те, кто выжил, завидовали мертвым… выжившие были все переломаны и умирали от боли и мороза, выкрикивая проклятия на своем немецком языке…

…Но и месть фашистов была страшной. Через неделю в те места прибыла дивизия СС, и все в округе было уничтожено. Все села, их жители, скот, даже собак и кошек расстреляли… Партизаны спасались сами и спасали, кого могли… все спрятались, и дети, и взрослые, в непроходимых болотах. Без брода, без знания секретных троп, эсэсовцы пройти по болотам не смогли. Тогда они вызвали себе на подмогу бомбардировщики. Самолеты бомбили болото около недели. Много было раненых, убитых, но сломленных среди них не было… убить русского солдата можно, поломать, практически невозможно…

Потом мы вернулись в действующую армию и опять начали гнать немца из нашего дома! Столько речек переплыли мы с моим другом-жеребцом по имени Ворон, не счесть. Позавидует любой учитель географии. Тут тебе и Волга, и Дон, и Десна, и Днепр, и Брагинка, и Сож, и Припять, и Турья!

Водичка, конечно, не всегда теплая. Скорее, чаще всего холодная, но мы, кавалеристы, люди привыкшие…

Радость у меня была несказанная. Встретился я с братом своим, с Мишкой! Правда при плохих, даже для Войны, обстоятельствах…

Прибежал к нам дед из деревеньки, которая нам всегда помогала, и едой и информацией. И сообщил он, что прибыл Хорватский полк СС, каратели, значит, и хотят деток всей деревни расстрелять, ежели её жители не расскажут, где наш партизанский штаб находится. Взрослые женщины и старики решили защищать своих детей и внуков. Но могли они без оружия только одно – закрыть детей собой... но надолго ли они задержат – неведомо, потому мы мгновенно оседлали коней и всей партизанской бригадой, вместе полетели на подмогу…

Фрицы не ожидали нашего нападения, потому как были заняты расстрелом селян, поэтому мы, используя фактор неожиданности, порубали их в мелкий хорватский винегрет… у некоторых партизан в этой деревне жили жены, сёстры и дети…

Детишек мы успели спасти, но взрослых не спасли, тех обычных русских людей, людей героев, безымянных героев, которые тянули время, вставая на ноги, которые были прострелены, истекая кровью, но они не испугались фашистских гадов, и они выполнили свой долг. Дети остались жить!

Эсэсовцев же растерзали на мелкие клочья. Ненависти нашей нет предела. Мы и мёртвые дойдём до Берлина, на одной ненависти дойдем…

И тут я увидал Мишку нашего, брата моего родного… мы обнялись и долго-долго стояли.. и молчали, хотя сейчас я понимаю, что столько надо было сказать братишке своему… но надеюсь, что свидемся, ведь мы договорились встретиться в Берлине, возле Рейхстага, на следующий день после Войны. В 12.00…ровно в полдень..

Спустя пару месяцев после тех событий, освободили город Гомель. Это уже Беларусь. А Беларусь – это сплошные болота и непроходимые леса! И главное во всем этом деле – это дороги. Шоссейные и железные. Кто владеет дорогами, тот и владеет преимуществом! Тот может провести по ним войска: танки, машины с грузом, эшелоны с солдатами.

И вот мы, наша кав.дивизия получила новое задание, – захватить дорожную развязку возле поселка Лельчицы, что под Гомелем, оттеснить оттуда фашистов, закрепиться и ждать подкрепления. В помощь нам будет мороз, несколько легких танков и отряд партизан.

Это будет утром.

Но пока ночь. И ночь подходит к концу. Мой эскадрон спит. Я пишу письмо тебе при самодельной свечке-керосинке, сделанной из пулеметной гильзы. Мне не спится. Первый раз мне не спиться перед боем. Обычно сплю, хоть из пушки стреляй. А тут что-то шевелится на душе. Хочется поговорить с моими девочками хотя бы таким образом. Чувствую, что бой будет затяжной, потому стараюсь описать в письме все, что происходило со мной до сего дня…

Дорогая женушка моя, ты прости меня, если обидел тебя чем, может словом, может делом… помни, что я люблю тебя и буду любить тебя всегда, и тебя и наших деток. Поцелуй и обними их крепко-крепко за меня, а когда будешь обнимать, то прошепчи им, что папка всегда будет о них думать и заботиться! Всегда-всегда!

И они обязаны стать самыми лучшими людьми на земле, ведь человек становится лучше, если у него в жизни происходят горести и потери, иначе не оценить то, что имеешь. К сожалению, только теряя, мы замечаем отсутствие…

Скажи им, что я их люблю… Все. У нас уже команда «эскадрон подъем». Дописываю письмо на бегу…

Оставайтесь бодры и … Пишите письма.

…целую, люблю, Ваш папа Костя.

(посылаю 3 листка бумаги)

Гомельская область, деревня Замошье,

Лельчницкого района, Беларусь.

10 января 1944 года.

———————————————————

Это было последнее письмо моего двоюродного дедушки к своей семье, в Киргизию.

Весной 1944 года туда пришла похоронка, сообщавшая о том, что мой дед пал смертью храбрых 20 января 1944 года. Ему было 39 лет. Он был старшим братом в семье. Похоронен он в братской могиле в селе Замошье.

Мы с мамой побывали в этом селе в 2013 году. Оказывается, что за братской могилой, в которой лежит 154 воина, которые погибли в промежутке с 10 по 20 января, в боях за оборону этого села, следят ученики Замошской средней школы.

У них есть музей, в котором хранятся личные вещи воинов, похороненных в братской могиле. Их, вещей, там очень много, но меня заинтересовало письмо, оно не дописано и без адреса, потому не отправлено до сих пор.

Вот его текст:

«Здравствуй, моя Варя-Варюшка! Вчера мы разгромили еще одну гитлеровскую колонну.

Никак не могут успокоиться фашисты, что не сдаемся мы, что не могут нас выкурить с этого пятачка никакими силами распроклятая немчура. Мы держимся, но из трех танков остался только мой. Партизаны погибли все, погибли, как герои. Из кавалеристов в живых осталось только трое. Один шибко раненый сержант Павел Евдокимович (Иванченко – прим.автора). Алексей Тихонович – совсем молодой лейтенантик с оторванной рукой (старший лейтенант Кириллов прим. автора), больно слабый он, и самый веселый киргиз на свете по имени Салкимбек) старший сержант Тугатаев – прим.автора). У него два легких ранения в ногу и руку, пуля и осколок от мины, контузия, но улыбка с лица его не сходит. Шутки из него так и высыпаются, как табак из кисета. Завтра утром замаскируем наш танк чем можем и будем ждать новую атаку немцев. Пойду, перевяжу кавалеристов. На этом пока завершаю.

Целую твой Романов Иван.

19.01.1944

–––– продолжение письма –––––

Здравствуй, моя милая Варя!

Нет, не суждено видать, нам встретиться с тобой. Не суждено более. Фашистский снаряд продырявил боковую броню моего танка и разорвался внутри него. Пока я вслепую пытался на задней скорости увести машину в лес, от обнаруженного места нашей засады, мой наводчик Иван (гвардии рядовой Литвинов Иван Семёнович – прим.автора) умер от потери крови. Моя рана тяжела. Собрался с силами, перевязал себя, как мог. Вытащил всех наружу. Схоронил я и Ивана Сафронова, и Михаила Полякова, заряжающего своего, в роще, в березовой роще, в снегу. В ней было светло. Сафронов Иван умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой супружнице Анне Григорьевне и золотоволосой дочурке Машеньке, похожей на одуванчик в пуху под лучами летнего солнышка.

Вот так вот, из трех танкистов остался я один. Ночь прошла в муках, потеряно мной много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю мою грудь, улеглась, и на душе стало как-то неприлично тихо.

Очень обидно, что мы не все сделали. Мало фашистскую гадину поистребили-повывели. Могли бы, наверное, и побольше… Но мы сделали все, что смогли. Все, что было в человеческих силах.

Мы выполнили приказ и стояли до последнего! Наши товарищи погонят врага дальше!

Обязательно погонят. Фашист не должен ходить по нашим полям и лесам! Видел я, как погибали один за другим раненые кавалеристы.

Последний, сержант по имени Костя пошел с саблей на наступающего врага. Я видел, как попадали в него пули из немецкого пулемета и пробивали его насквозь, но он бежал вперед, держа над головой в одной руке свою саблю, в другой руке связку из четырех гранат, чем обратил в бегство остатки наступающих фашистов.

Гитлеровцы отступили. И это есть победа. Маленькая, но очень нужная нашим войскам победа.

Шоссе наше. И по нему теперь могут передвигаться наши танки беспрепятственно.

Этот пятачок последнее место на ближайшие 100 километров, где можно было сделать фашисту оборонительные укрепления и задержать наше наступление. Если они его займут, то погибнут тысячи советских воинов, штурмуя этот пятачок. Этого допустить никак нельзя… это нам перед боем политрук рассказывал, а я уж с тобой делюсь..

…Мы выстрелили им, бегущим вслед, своим последним осколочным снарядом, надеюсь, что осколки покосили не меньше половины немецкой роты, и наступило затишье.. Наступление фашистов, не помню, какое по счету, захлебнулось. Мы с Иваном и Михаилом подбежали к Косте, грудь его была прострелена в десяти, или больше, местах, но он еще был жив и пытался нам что-то сказать, но вместо слов у него горлом пошла кровь… ...из последних сил он положил мне в руку платочек, вышитый такой весь, с инициалами Б.К....

Похоронили мы наших бесстрашных кавалеристов под тремя соснами. На одну из них проволокой примотал их вещмешок и положил в него их документы. Кони их погибли первыми неделю назад, хотя о них они заботились больше, чем о себе. Ведь конь это дру… –– тут не читаемый фрагмент, пятна, видимо от крови ––… теряю силы. Руки немеют. Холодно. Надеюсь, что скоро придет подмога, ведь следующую атаку, если она будет, отбивать уже некому. Из 154 защитников этого шоссе остался один я. И в моем танке нет снарядов, и он подбит…–– тут не читаемый фрагмент, пятна, видимо от крови –– …никогда я не прожил бы свою жизнь так, если бы не ты, моя жена Варя. Ты помогала мне всегда, где словом, где делом. И на Финской, и здесь, в лесах Беларуси. Наверное, все-таки, кто любит и любим, тот относится добрее к людям. Спасибо тебе за все, родная моя! Человек так создан, что рано или поздно он стареет, а синее небо такое же вечно молодое, как и твои голубые глаза. В которых я когда-то утонул, но не жалею об этом! Эх, жаль только, что я так мало смотрел в них и любовался. Очень бы хотел, чтобы они никогда не постарели! И всегда оставались такими синими-синими…

Пройдет время, мы победим в этой Войне, люди и земля излечат раны, построятся новые и красивые города. Вокруг городов зацветут новые сады. В садах будут петь птицы, не слышавшие выстрелов и стонов умирающих солдат…

И наступит совсем другая жизнь, в которой будут жить люди, родившиеся после Войны, они будут петь другие песни. У них будут другие поэты и писатели, но прошу тебя, никогда, никогда, слышишь, не забывайте то, ради чего и для чего мы сражались и умира… –– тут не читаемый фрагмент, пятна, видимо от крови ––…

ты обязана выжить и родить целую уйму красивых и здоровых деток! У тебя будут красивые дети, не сомневайся! И у них будет тоже много детей! И ты еще будешь любить. Я хочу, чтобы ты была счастлива! А я же счастлив, что с полным спокойствием в сердце и душе ухожу от вас! Мой долг перед Родиной выполнен.

С великой любовью к тебе, моя Варя,

твой Романов Иван.

21.01.1944 года.

---------

За все время существования этого мемориала мы с мамой были вторые из родственников, погибших и похороненных в братской могиле в селе Замошье.

Первые приезжали в далеком 1980 году. Нам были безмерно, безгранично рады…

За могилами наших воинов ухаживают школьники этой сельской школы. Знают они историю каждого воина. Чтят их поименно. Теперь мы с ними держим тесную взаимосвязь. Собираемся полететь к ним на 9 мая.

Из истории этой кавалерийской дивизии:

Германия. 5 дней до капитуляции Берлина. 27 апреля 1945 года заместителю командира Гвардейской кавалерийской дивизии доложили, что пришли местные жители и рассказали, что неподалеку есть секретная тюрьма. В тюрьме этой держат особо опасных для Гитлера политических узников. Но она заминирована. И показали, где она. Решили работать без разведки. Т-34 с ходу врезался в центральные ворота, пробил их без выстрела и ворвался во двор тюрьмы первым. За ним последовали остальные танки и кавалерия.

Кавалеристы разобрались с не ожидавшими нападения фашистами, с ходу расстреляв охрану, Т-34-ки точными выстрелами ликвидировали пулеметчиков на вышках.

Саперы разминировали все здания тюрьмы. Немедленно были освобождены три тысячи пятьсот шесть арестованных узников-антифашистов из различных стран. Часть узников уже была расстреляна на заднем дворе тюрьмы. Для экономии места, все расстрелянные были сложены с дьявольской немецкой аккуратностью, штабелем, и голова того, кто с верху, на ногах того, кто с низу. Дети отдельно. Подростки отдельно. Женщины отдельно от мужчин.

Так же они и расстреливали, экономя патроны. Один узник – один патрон.

В числе освобожденных находился и Эрик Хонеккер, будущий руководитель Германской Демократической Республики. Он находился в этой тюрьме с декабря 1935 года.

14-я Гвардейская кавалерийская Мозырская Краснознамённая ордена Суворова дивизия 7-го Гвардейского кавалерийского Бранденбургского ордена Ленина Краснознамённого ордена Суворова корпуса, встретила Победу в Бранденбурге под Берлином.

Дальше кавалеристам с их боевыми друзьями – конями было просто нельзя. В уличных боях кавалерия уязвима и неповоротлива.

Для боев в условиях города есть специальные воинские подразделения – пехотинцы, на современном воинском языке – мотострелки. Да и желающих сломать хребет Гитлеру – воинов, ребят, которые за последние четыре года уже победили фашистов в уличных боях немыслимое количество раз, было предостаточно.

Берлин был обречен. Понимающие это фашисты сдавались тысячами.

И 2 мая 1945 года столица гитлеровской, фашистской Германии, капитулировала.

С лета 1942 года по май 1945 года, 7-й гвардейский кавалерийской корпус генерала Константинова, прошел с боями 6,5 тысяч километров, а его дивизии были награждены 87-ю орденами…

Список тех, кто похоронен в той братской могиле:

Внимательно посмотрите сколько различных народностей сражались и погибали за Родину, которая была одна на всех…

76 лет назад – 8 марта 1944 года – советские войска приступили к освобождению Тернополя от немецко-фашистских захватчиков, положив начало одному из наиболее эпических сражений Второй Мировой войны – 40-дневному штурму Тернополя. Тем самым, боевые действия были перенесены с территории немецкого Рейсхкомиссариата «Украина» (со столицей в Ровно), в соседний административный регион Третьего Рейха – в Дистрикт «Галиция» (со столицей в Лемберге, ныне Львов).

Мой дед, Пётр Прокофьевич Лисичкин, офицер артиллерийской разведки Первого Украинского фронта, принимал участие в Битве за Тернополь, согласно прилагаемому документу, но не с первого дня (т.е. 8-го марта), а на последующих стадиях штурма города, когда была задействована отставшая из-за распутицы артиллерия большой мощности.

В наши дни, большинству людей ничего не говорят слова «штурмовал Тернополь» (даже тем, кто знает – где это). А ведь этот маленький областной центр входит в первую тройку городов на территории современной Украины (наряду с Харьковом и Черкассами) по упорству и длительности его обороны немецкими войсками. Если Киев был взят нашими войсками за три дня, Донецк и Одесса за два, а почти все остальные замечательные города брались одним ударом (с утра и до обеда, без пересменки частей первого эшелона), то Тернополь и Черкассы штурмовались более чем по месяцу, уступая в этом лишь Харькову, который в течение двух лет переходил из рук в руки четыре раза. Между тем, подробности Битвы за Тернополь в отечественной литературе долгое время были освещены недостаточно – и в этом тоже есть большое сходство с битвами за Харьков (особенно Второй и Третьей) или за Воронеж. Все эти сражения известны публике гораздо меньше, чем, скажем, Сталинград или Курская Дуга, и на то были свои причины, как мы увидим из последующего изложения.

Итак, 4-го марта 1944 года началось весеннее наступление войск Первого Украинского фронта, временно возглавляемого Маршалом Жуковым (на период нахождения в госпитале генерала Ватутина, раненного за три дня до начала наступления). Наносившая главный удар (из района Шепетовки на юг) 60-я общевойсковая армия генерала Черняховского, в первый же день прорвала рубеж обороны противника и устремилась в направлении на Тернополь.

«ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

Маршалу Советского Союза Жукову

Войска 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Жукова, заменившего генерала армии Ватутина, вследствие болезни последнего, 4 марта, перейдя в наступление, прорвали сильную оборону немцев на фронте протяжением до 180 километров и за два дня наступательных боев продвинулись вперед от 25 до 50 километров.

В ходе наступления наши войска разбили четыре танковые и восемь пехотных дивизий немцев и овладели городом и крупной железнодорожной станцией Изяславль, городами Шумск, Ямполь и Острополь, заняли свыше 500 других населенных пунктов, среди которых крупные населенные пункты Катрынбург, Выжгрудек, Теофиполь, Базалия, Купель, Ляховцы, Белогородка, Антонины, Великие Мацевичи, Городище, и ведут бой на подступах к железнодорожной станции Волочиск.

В боях отличились войска генерал-лейтенанта Черняховского, генерал-полковника Гречко, генерал-лейтенанта Пухова, генерал-лейтенанта Журавлева, танкисты генерал-полковника Рыбалко, генерал-лейтенанта танковых войск Баданова, артиллеристы генерал-полковника артиллерии Варенцова, генерал-лейтенанта артиллерии Королькова и летчики генерал-полковника авиации Красовского.

В ознаменование одержанной победы наиболее отличившиеся в боях соединения и части представить к присвоению наименований “Шумских”, “Изяславльских”, “Ямпольских” и “Остропольских” и к награждению орденами.

Сегодня, 5 марта, в 23 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, прорвавшим оборону немцев, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в прорыве обороны немцев.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

5 марта 1944 года, № 79»

Впрочем, немецкие историки считают датой начала весеннего наступления Советской Армии 2-е марта, поскольку именно в этот день 60-я армия, начав движение двумя днями ранее, вышла на рубеж реки Горынь, сбивая с позиций мелкие немецкие заслоны, и в этот же день переправилась через Горынь южнее и юго-западнее г. Изяслав.

Две танковые армии (Рыбалко и Баданова), поначалу входившие в прорыв в полосе наступления 60-й общевойсковой, затем смещались несколько восточнее, получив другие задачи – блокирование железной дороги Львов – Тернополь – Хмельницкий – Жмеринка – Одесса: 4-я танковая армия в районе Волочиска, а 3-я гвардейская в районе Чёрного Острова (оба пункта – по указанной железной дороге восточнее Тернополя).

Поддерживать наступление 60-й армии на Тернополь остался лишь 4-й гвардейский Кантемировский танковый корпус (ныне это – подмосковная Кантемировская танковая дивизия, причём три её полка носят почётное наименование «Тарнопольских» – так этот город раньше назывался, через «а»). Как мы увидим далее, этого было явно недостаточно, что и стало одной из главных причин крайне драматического противостояния в Тернополе.

Можно сказать, что наше наступление уже «ждали»: частично вскрыв планы советского командования, противник ещё с 25 февраля начал переброску из района Умани (где они были сконцентрированы в ходе предыдущих сражений) в район Тернополя и Хмельницкого 6-й (армейской) танковой дивизии и эсэсовской «Лейбштандарт Адольф Гитлер», а также 503-го батальона тяжёлых танков. С 1-го марта в Хмельницком начали выгружаться 1-я и 16-я немецкие танковые дивизии, а прямо перед Тернополем должна была встать 7-я танковая дивизия, которая с 1 марта начала перемещение из района Дубно в район Збаража. Полностью завершить передислокацию танковых войск для обороны Тернополя, немецкое командование планировало до 15 марта.

Как обычно (на этом периоде войны) немцы не успели: передовые части 60-й армии уже в первый день наступления, т.е. вечером 4-го марта достигли рубежа между сёлами Буглив (25 км северо-восточнее Збаража) и Щасновка (25 км севернее Подволочиска). На следующий день, 5 марта, они заняли с.Синява (в 10 км от Збаража), и в тот же день – собственно Збараж (там находится знаменитый Збаражский замок, который фигурирует в романе «Огнем и мечом»). Не останавливаясь, они продвинулись дальше в юго-западном направлении (вдоль той же дороги Ямполь – Тернополь) и овладели селом Черниховцы: до Тернополя оставалось 14 километров. При этом на станции Збараж были захвачены немецкие цистерны с горючим – особо ценный трофей в тех условиях.

Столь стремительное наступление советских войск сорвало планы противника по передислокации танковых частей в район Тернополя, изложенные выше. Поскольку железнодорожное сообщение было перерезано, то немецкая 7-я танковая дивизия, направлявшаяся в Збараж, вынуждена была «сойти» ранее – на станции Подволочиск, где вступила в бой с частями 4-й танковой армии генерала Баданова. Другая дивизия – эсэсовская «Лейбштандарт Адольф Гитлер» - тоже не доехала из Умани до Тернополя, а сошла с поезда в Волочиске и там вступила в бой с частями 3-й гвардейской танковой армии генерала Рыбалко. При этом, немецкому командованию не удалось наладить тесное взаимодействие между этими дивизиями, каждая из них действовала самостоятельно, и обе они были отброшены советскими танкистами на юг от полотна железной дороги, а позднее вообще оказались в «котле» в районе Каменец-Подольского.

Немецкому командованию пришлось срочно изыскивать новые соединения для обороны Тернополя. Из Германии и Польши начали выдвижение три пехотные дивизии: 68-я (восстанавливалась в Германии после прорыва из Корсунь-Шевченковского «котла»), 357-я (ехала из Польши, район Радома, её прибытие в Тернополь сначала ожидалось вечером 7 марта, но получила задачу высаживаться раньше – в Озерной) и 359-я (её прибытие ожидалось не ранее чем 10 марта).

До их прибытия, оборонять Тернополь предстояло силами местного гарнизона, в состав которого входили несколько отдельных подразделений из разных дивизий (каждое численностью примерно в батальон), 500-й штрафбат, некоторое количество САУ, зенитных и артиллерийских батарей.

6-го марта немецкий Верховный Главнокомандующий А.Гитлер своим приказом ввёл понятие «город-крепость». В частности, устанавливалось, что такие «города-крепости» (в число которых вошли: Тернополь, Ковель, Винница, Броды, Хотин) не могут быть оставлены кроме как по личному разрешению Гитлера. Это был аналог знаменитого советского 227-го приказа «Ни шагу назад», в своё время сыгравшего большую роль в остановке немецкого наступления под Сталинградом. И нет ничего удивительного в том, что немецкая пропаганда начала именовать Тернополь не иначе как «Малый Сталинград» (только в качестве обороняющейся стороны теперь выступали немцы).

С утра 6-го марта противник попытался остановить наступление частей 60-й армии на Тернополь: боевая группа из состава тернопольского гарнизона выдвинулась навстречу и атаковала упомянутое выше село Черниховцы. До полудня немцам удалось отбить это село, но запланированная ими атака далее на Збараж не состоялась: советские подразделения обошли Черниховцы с двух сторон, и немецкая боевая группа, под угрозой окружения, вернулась обратно в Тернополь. К 18 часам Черниховцы снова были в руках советских танкистов из 4-го гвардейского Кантемировского танкового корпуса. На следующий день, 7-го марта, 13-я танковая бригада (из состава этого корпуса) заняла село Дубовцы (северо-западнее Черниховцев).

В тот же день (7 марта) подразделения советской 140-й стрелковой дивизии заняли село Янковцы, а соседняя 246-я дивизия вышла на рубеж Зализцы – Ренив. Тем самым у них появилась возможность пересечения с севера железной дороги Озерная – Тернополь, выхода на рубеж Плесковцы – Бзовица и охвата Тернополя с северо-запада. В этот же день в Збараж вступил 15-й стрелковый корпус (две дивизии – 322-я и 336-я) под командованием генерала Людникова, героя обороны Сталинграда (он тогда командовал одним из трёх последних очагов советской обороны в Сталинграде, так и называвшемся – «остров Людникова»).

На следующий день (8-го марта), после прохода через Збараж, дивизии 15-го стрелкового корпуса и 4-го гвардейского Кантемировского танкового корпуса занимали исходные позиции для рывка на Тернополь, и в 17:30 начали боевое выдвижение: 13-я танковая бригада (из состава Кантемировского корпуса) с десантом на броне выдвинулась из с. Дубовцы, а через час (в 18:30) 14-я танковая бригада выбила противника из Шляхтинцев.

Около 3-х часов ночи (с 8-го на 9-е марта) танкисты 13-й бригады, вместе с пехотным батальоном 322-й дивизии, достигли северо-восточной окраины Тернополя. И сразу же вошли в огневой контакт с противником в районе железнодорожного депо и табачной фабрики. Атаку вели по двум направлениям: через железнодорожный туннель и вдоль улицы Долгой на южную окраину города.

Используя рельеф местности и повороты железной дороги, немецкая артиллерия устроила засаду в районе железнодорожного туннеля, подбив несколько советских танков. Осознав невозможность прорыва в этом месте, остальные танки пошли в обход по улице Костюшко, но тоже погибли от огня противотанковых средств противника. В результате немецкой контратаки, в районе туннеля в окружении оказалась рота советской пехоты.

Ещё несколько танков прорвались на южную окраину города (по улице Долгой), однако без поддержки крупных сил пехоты этот прорыв остался безрезультатным. Оказавшись фактически в окружении, 13-я гвардейская танковая бригада двое суток вела бой, потеряла почти все машины, а её остатки вырвались из Тернополя 10-го марта.

Также не достигла успеха в эту ночь и 14-я танковая бригада, атаковавшая на восточной и юго-восточной окраинах Тернополя. Она подошла со стороны с. Шляхтинцы по автодороге до нынешнего Збаражского перекрёстка, где попала под огонь немецкой противотанковой обороны и, потеряв несколько машин, вернулась на исходные позиции.

С утра 9-го марта к Тернополю подошли немецкие подкрепления – части 357-й пехотной дивизии, и соединения САУ, в результате противник полностью восстановил состояние своей обороны. Но и советская 322-я стрелковая дивизия подтягивала свои части со стороны Збаража, а 336-я подходила со стороны Подволочиска. К вечеру 10-го марта они вплотную подошли к окраинам Тернополя, и в 23:00 силы 322-й дивизии (при поддержке 12-й танковой бригады) перешли в наступление на город с севера и северо-востока, а 336-й дивизии (при поддержке 14-й танковой бригады) с юга. В результате ночных уличных боёв, к утру 11 марта им удалось занять ряд кварталов города.

По состоянию на 11 часов утра (11-го марта) части 322-й дивизии овладели военным городком (казармами), продовольственными складами на северной окраине, и просочились в центр города. Части 336-й дивизии продвинулись до южного христианского кладбища, а один батальон перешёл реку Серет и занял посёлок Петриков.

Победа была по-настоящему близка: подобная тактика (охват населенного пункта) ранее чаще всего приводила к тому, что немцы, опасаясь окружения, начинали отход – по ещё не закрытому коридору. Но не в этом случае.

С 11 часов утра ситуация начала изменяться. Советские войска уже не имели сил и резервов, а главное – их артиллерия ещё не подтянулась к городу, отстав на марше из-за отсутствия горючего, бездорожья и распутицы. Город был незнаком для личного состава советских частей, тогда как немцы (и воевавшие на их стороне местные) знали его досконально. Вклинившись глубоко в городскую застройку, советская 322-я дивизия оказалась под огнём сильных немецких опорных пунктов со своего левого фланга. После 11:30 к западной окраине начали прибывать части свежей немецкой 359-й пехотной дивизии, что резко усилило гарнизон Тернополя. Через сутки подтянулась и 68-я пехотная, и на стороне противника оказался значительный численный перевес.

В первой половине дня немцы организовали сильную контратаку и в целом выбили из города советскую пехоту, а отдельные наши части попали в окружение, и пробивались из города небольшими группами до 14-ти часов 12-го марта. По состоянию на 20 часов вечера 11-го марта, отступившие из Тернополя советские войска заняли оборону в пяти километрах от окраины города. Немецкая 359-я пехотная дивизия до конца дня полностью заняла город, а 68-я развернулась в течение дня южнее Тернополя, в районе Березовица – Остров.

Есть конспирологическая версия о том, что после захвата части Тернополя, утром 11 марта советские военнослужащие увлеклись дегустацией захваченных у противника запасов спиртного, и потому не смогли удержать Тернополь, находясь в состоянии алкогольного опьянения. То же самое рассказывали и про Житомир (захваченный и сразу сданный в ноябре 1943-го). В обоих историях фигурируют хитрые немцы, специально оставившие цистерну со спиртом на видном месте, и потом легко отбившие оба указанных города. Странно, почему же подобная тактика не была применена в остальных городах.

На самом деле, случаи злоупотребления спиртными напитками действительно были – но в пределах конкретного воинского подразделения (из 322-й дивизии), захватившего продуктовые склады на северной окраине города. К поражению, в том числе в полосе других подразделений, привели указанные ранее причины военного характера, а не «троянская» цистерна со спиртом.

В период с 12-го по 20-е марта в районе Тернополя велись ожесточенные бои. Советские войска сделали ещё одну попытку пробиться к Тернополю – через с.Петриковка, где оставался разрыв между боевыми порядками немецких 359-й и 68-й пехотных дивизий, но события разворачивались похожим образом: немецким контрударом они были отброшены, а часть советских подразделений попала в окружение в Петриковке, и затем с боями и большими потерями прорывались из окружения. На остальных участках шли бои местного значения: немцы пытались отбросить советскую пехоту подальше от Тернополя, но в целом им это не удалось. Как мы увидим далее, новый этап Битвы за Тернополь советские войска начнут в двадцатых числах марта.

История не терпит сослагательного наклонения, но вполне возможно: если бы первый штурм Тернополя 8-го марта увенчался успехом, это сейчас преподносилось бы так: заградотряды, выстрелами в спину, погнали необученных украинцев (с черенками от лопат) прямо на немецкие пулемёты, чтобы подарить стране Тернополь на Международный женский день, ведь «города берутся к датам»:

«… Женщина с нами, когда мы рождаемся,

Женщина с нами в последний наш час,

Женщина – знамя, когда мы сражаемся,

Женщина – радость открывшихся глаз …»

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:7233e919f30331a1f660133f2db5e41ec813c8526f748056e5cf4d509225ea7d&source=constructorLink

Печать 34 гв.арт.полка 6-й гв.стр. дивизии.

///////////////////

Здравствуйте родные мои, папа, матушка и Данилка!

Милые мои простите, что я вам так долго не писал, в госпитале был на излечении, поцарапало меня немного. Письма все ваши получил, за которые большое красноармейское спасибо! Их, писем, много не бывает, мои родные!

Как хочется прочитать их повторно в свободную минутку, особенно ваше письмецо маменька, да еще такое, как вы пишите.

Опосля такого письма становишься злей, появляется еще больше желания сделать больше для победы, для Родины, ох как хочется бить сильней эту фашистскую гадину.

Спасибо вам, милые мои, за такие письма.

Я очень-очень доволен, даже толком не знаю, как и передать-то мою радость, что хоть и через письма, но вы, моя семья, моя любимая семья, вместе со мной. Как хорошо, что вы все: и матери, и сестры, и братья, и родные, и близкие всегда вместе с нами, с нами куете победу! И это еще один залог нашей близкой и общей Победы! Конечно, умереть не хочется, но и в тоже время умереть и не жаль, ежели твоя смерть в бою против гадов-фашистов приблизит час нашей победы!

А вы, мои родные, мои любимые, будете жить, будете замечательно жить!

И песни слагать будете, и песни о нас петь замечательные будете, и будете с высоко и гордо поднятой головой ходить, и будете говорить, что ваш родной сын, брат, дядя погиб смертью храбрых, погиб честно, погиб в борьбе за нашу Родину! Мои родные, мои дела хороши. Только давно не получал от вас новых фотографий. Жив ли еще наш Беловодский фотограф? Как милые Ваши дела? Как, мамочка, твое здоровье?

Пишите больше и чаще.

Крепко целую Ваш Мишка

3 июня 1942 года

---------------------------------------

Печать 34 гв.арт.полка 6-й гв.стр. дивизии.

///////////////////

Дорогие мои матушка и батюшка, и братишка мой Данилка!

Я вышел из госпиталя и уже вернулся в строй! Готов громить врага дальше. Беспощадно и без отдыха!

Наша дивизия героически сражалась с врагом, и многие солдаты и офицеры были награждены орденами и медалями, в том числе и я.

Что пишут мои братья-братишки? Константин подавал о себе хоть весточку? Василия больше не видел. Надеюсь, что Вам он хоть пишет. Гоним врага по многострадальной земле нашей, освобождаем пядь за пядью.

Оставляет проклятый фашист нам разрушенные города и выжженные села, и деревни, в которых все живое или уничтожено или угнано в рабство… Встретили в освобожденном селе одного-единственного дедушку лет девяноста. В подвале разрушенного дома своего он прятал тринадцать ребятишек, от 4 до 8 лет возрастом, и поведал он нам свою историю…

…Пришла к ним в село хорватская дивизия СС в поисках партизан.

Трепали они, партизаны, фашиста, больно сильно, пускали под откосы поезда с бензином и солдатами, сжигали склады с оружием и боеприпасами. Ну и начали эсэсовцы пытать и допрашивать селян, но русских людей испугать сложно, и потому не узнали фашисты хорватские, ничего. Тогда собрали каратели вечером всех деток в селе и поставили к стенке сарая для расстрела, сказали условие своё – рассказываете, где прячутся партизаны – дети будут жить, не рассказываете – расстреляем...

…но подбежали к детям своим и закрыли собой, своими телами, несколько десятков женщин.

Фашисты сначала задумались, но потом решили повеселиться, сначала начали стрелять им по ногам, но раненые женщины поднялись и с простреленными ногами, опираясь друг на друга, снова закрыли собой деток, это хорватов-эсесовцев развеселило ещё больше, и они начали стрелять женщинам в животы… смертельно раненые женщины опять пытались встать и защитить плачущих от страха и ужаса детей.

Тогда фашисты их добили выстрелами в голову…

Когда женщины перестали подавать признаки жизни, то главный эсэсовец спросил у местных жителей, есть ли еще желающие встать между карателями и детьми.

Дети же в испуге все лежали на земле, и позакрывали своими ручонками, со страха, свои лица и головки. Те, кто были постарше, накрыли своими телами совсем маленьких…

…После расстрела женщин, фашисты опять подняли детей и отвели к стенке. И когда уже собрались их расстреливать, то к месту казни деток подбежали наши селяне, но теперь уже с десяток стариков, и закрыли их собой встали стеной перед палачами…

Трус умирает при каждой опасности, грозящей ему, храброго же смерть настигает только раз, - сказал нам дрожащим голосом дедушка, и продолжил, - так вот трусов в нашей деревне не оказалось, ни среди баб, ни среди стариков…

Посмеялись фашисты, почему-то их эта ситуация очень веселила. Самому главному эсэсовцу принесли кресло, видимо для него это было представление. Он собирался упиваться русской кровью, как в кино, сидя.

Фашист поправил круглые очки на своем носу и дал команду на хорватском языке, и каратели сначала дали несколько очередей над головами стариков и старух.

Некоторые из стариков дрогнули и прикрылись от пуль руками, кто-то один упал на одно колено, но тут же встал. Тогда дал офицер команду стрелять по ногам нашим старикам.

Раздалась очередь из пулемётов и автоматов, и попадали наши старики с пробитыми ногами, несколько пуль задели двух детишек, и они упали со стонами и криками.

Это ещё больше раззадорило фашистов. Самый главный встал со стула и подошел, к встающим с колен дедушкам и бабушкам. Когда он начал рукой, которой держал нагайку, поднимать головы старикам и смотреть им в глаза, полные боли и ненависти, и предложил им уйти с линии огня, но один из старцев убрал его руку и плюнул ему в лицо.

Все взрослые понимали, что подмога придёт, не может не прийти, ведь за ней послали, а русские никогда своих не бросают, и значит надо, надо продержаться, как можно больше времени.

И они мужественно подымались с простреленных колен, понимая, что это их последние мгновения жизни, а за их спинами детки, те, к кому на помощь спешит партизанская подмога, те, кто должен вырасти и отомстить, те, кто должен вырасти и стать сильным, чтобы больше никто и никогда не мог безнаказанно грабить и убивать на нашей земле, но надо всего лишь дождаться помощи.. ведь она придет..

Она обязательно придет, не может не прийти…

Почему-то перестал смеяться эсэсовец и дал команду продолжать расстрел.

Не дрогнула хорватская рука в эсэсовской, хорватской форме… И так продолжалось до тех пор, пока эсэсовцы не расстреляли все село.

Ну а дед наш, был послан за помощью в ближайший партизанский отряд, и пришла помощь, не успели фашисты и глазом моргнуть, как были все перебиты, ворвались партизаны верхом на конях, с кавалерией нашей советской, кадровой, стреляя на полном скаку и закидывая их гранатами…

А раненых карателей добивали не пулями, а штыками, матерясь и плача мужскими слезами, в каждого недобитого фашиста входил штык… и не один десяток раз, превращая их, фашистов в кровавый фарш, всаживая в карателей штык, как в самого страшного зверя-оборотня… не человека.. ведь даже немцы не считали людьми тех, кто одевал форму СС..

…Правда успели эти гады и нескольких деток ранить, но не смертельно… помощь пришла, вовремя…почти вовремя… один дед остался теперь в селе, забрали мы всех его детей и передали в тыл…

Глядя на зверства фашистских оккупантов, то ли это немецкие каратели, то ли это хорватские или голландские, или финские, или итальянские каратели – не будет им пощады нигде! Найдет их карающий русский штык и пригвоздит к земле, раз и навсегда! И не будет нашей советской ненависти к врагу предела!

Враг будет разбит, и победа будет за нами!

Однозначно!

А среди тех кавалеристов я увидел брата своего, Константина! Это было неимоверно и неправдоподобно! Я не верил своим глазам! Боже, какая у нас была радость!

Мы стояли, обнявшись и молча плакали скупыми мужскими глазами, не в силах вымолвить ни слова..

Через час мы расстались. У каждого была своя боевая задача. Но мы договорились, что мы встретимся, обязательно встретимся! В Берлине!

Возле Рейхстага. В первый же день, после Победы. Ровно в 12 часов дня!

С красноармейским приветом к вам

гвардии старший лейтенант

Боровой Михаил Григорьевич.

3 февраля 1944 г.

------------------------------

От автора.

В 1941 году, против России выступила объединенная Европа в полном составе.

Ведь на стороне гитлеровской Германии воевали и убивали наших граждан и итальянские фашисты, их дивизии захватили Донбасс, а, например, румынские дивизии оккупировали Одессу и Сталинград. Венгрия выставила своих добровольцев в количестве 200 000 бойцов, среди них была, и своя, венгерская, кавалерийская дивизия СС. Датчане морили голодом Ленинград...

Испания создала для борьбы с нами некую «Голубую Дивизию», они воевали под Ленинградом и охраняли Рейхстаг в Берлине, убивали наших солдат-освободителей в мае 1945 года...

Словакия направила на Украину и Белоруссию две пехотные дивизии, в каждой дивизии по 10 000 человек, три артполка, танковый батальон и один авиаполк…

Финляндия, причем до революции 1917 года это была еще часть Российской империи, отправила на Войну с нами 600 000!!! человек, которые оккупировали Карелию и блокировали Ленинград...

Хорватские добровольцы отличалась особой жестокостью в Геническе и Мариуполе.

Даже французы, правда, крайне неудачно, под Москвой, в 1941 году, пробовали опять воевать с нами, и от их войска в количестве 20 000 человек за сутки осталось что-то около 7000. Больше они не воевали, дух был подорван и они выполняли карательные задания по борьбе с партизанами..

Голландия выставила следующие воинские подразделения – танково-гренадерскую дивизию СС, танковую дивизию СС «Викинг», танковую дивизию СС «Нордланд».

Все дивизии добровольческие и все блокировали Ленинград…, герои, блин...

Дорогой наш сыночек, Мишенька!

Здравствуй, родной! С приветом к тебе из нашей Советской Киргизии пишут тебе твои мама и папа!

Получили сразу три письма, одно из госпиталя, от сослуживцев Костеньки, он ранен, и не может писать, так он надиктовал нам коротенькое письмецо!

Сейчас они освобождают Белоруссию! Потом перейдут к западной Украине… Скоро, совсем скоро наша Родина станет свободной, перестанет ее топтать фашистская гадина! И все благодаря вам, наши воины-освободители! И еще одно письмо из части твоей, воинской пришло. Спасибо, что не забываешь стариков! И письмо от Василия, разведчика нашего, уже кавалер ордена Славы! Гордимся вами!

Думали, писать или нет, но решили написать. Пришла похоронка на Илью, брата твоего, пропал он без вести еще в декабре 41 года. Погубил его немец проклятый! Но вы, его братья, ты Михаил, Василий и Константин должны и за него защищать землю нашу русскую, и убивать, уничтожать эту немецко-фашистскую сволочь, этих гнид, без всякой пощады!

Не останавливайтесь, пока не перебьете их всех! Нельзя, негоже нам, русским людям, сносить издевательство и надругательство над народом нашим!

Ваши отцы и деды, и прадеды не позволяли врагам русским топтать нашу Родину, уничтожали их всех!

Всех, кто приходил к нам с мечом, от него и погибал! Это сказал Александр Невский! По радио объявили, что теперича, есть орден имени его, Александра, и награждают им самых храбрых из защитников нашей Родины!

Ну а мы с бабами думаем, что не только, сказал он некогда такие свои слова о том, что кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет, но и сделал это!

Где хитростью, где умом, а где силой – отстоял он Русь-матушку! И все ваши предки, дорогие наши сынки, делали так, не давали врагу глумиться над отечеством своим, и защищали своих жен, да детей!

И потому вы сейчас имеете возможность жить! Так не осрамите это великое благо – называться Русскими воинами!

И помните, что это была и мечта Ильи! Прошу тебя сынок, умоляю – доберись живым до этого центра всемирного зла! И победи его!

Немного поплакала, прости меня старую, слезы попали на чернила и немного расплылись буквы..

У нас все по-прежнему. Работаем не покладая рук. Ранее писали тебе, что Данилка приезжал к нам проститься, в форме с синими околышами, уехал и он, сначала в учебку, а потом и на фронт.

Последний, младшенький наш… да храни его Господь..

Целуем тебя крепко и обнимаем, твои матушка и батюшка.

Возвращайся домой живым! Пожалуйста…

21 июня 1944 г. Киргизская ССР. Районный центр Сталинское

------------------

Печать 34 гв.арт.полка 6-й гв.стр. дивизии.

///////////////////

Дорогие мои матушка и батюшка!

Шлю вам красноармейский привет с фронта!

Гоним мы фашиста с нашей земли, осталось совсем чуть-чуть, до Государственной границы двести километров! Не знаю, какими правдами-неправдами, но Данилка передал мне весточку, что он будет осенью прикомандирован к нашей дивизии и вот-вот может произойти наша встреча! Каких-то пару месяцев, наверное, я его и не узнаю. Возмужал наш меньшенький, ведь ему скоро 19 лет стукнет!

Мы готовимся к наступлению. Видел Василия, сообщил мне, что перед нами окопалась бандеровская дивизия СС «Галичина».

Окопались они хорошо, создали укреп.район, шириной с 50 километров, с сотней ДОТов и ДЗОТов, мама дорогая, как говорит наш ком.бат (он родом из Одессы) это ж почти 50 километров колючей проволоки и противотанковых рвов.

Ну и обозвали они это безобразие «Линией принца Евгения», по-фашистски, вернее по немецки – Ойгена и считают ее неприступной.

Ну а мы не спешим нападать, потому что севернее нас наши войска никак не могут выковырять фашиста из Беларуси, а если мы пройдем далеко вперед без них, то оголим свой фланг, потому ждем, когда они со дня на день выровняют фронт. Где-то там сейчас воюет и наш Костя. Очень за него волнуюсь, не получали ли вы весточек от него?

Бандеровцы, мама, это такие украинцы, которые присягнули на верность Гитлеру, ну а он в свою очередь, использует их как палачей для уничтожения мирного населения. Мы о них наслышаны. Руки чешутся – мама не горюй!

Посмотрим, как они умеют воевать с кадровой армией, а не с женщинами и детьми!

И как говорит наш политрук, гвардии капитан Долгих:

«Гвардейцы, помните, что фашисты — это обманутые немцы, а эсэсовцы – это не люди, это бешеные псы, и наша с вами задача первых принудить к сдаче в плен, а вторых уничтожить.

Но бешеные псы в форме дивизии СС Галичина, умеют говорить по-русски, значит, они будут плакать и умолять вас о пощаде на русском языке! Ваша задача, Гвардейцы, уничтожить любое эсэсовское отребье! Несмотря, ни на что!

Задача похоронной команды, – не хоронить погибших в бою солдат Вермахта в одном месте и в одной могиле с этими человеческими отбросами, в форме СС, но в облике человека…

И я буду не против, если кто из вас забьёт в их могилу осиновый кол…».

У нас с апреля новый командующий фронтом (прим.автора – Маршал Конев).

Железный мужик. В связи с тем, что наша дивизия входит - (тут было заштриховано военной цензурой - дополнение от автора «в особую 13-ю Армию»), он очень круто ведет новую военную тактику, и мы уже понимаем, что у фашистов не хватит мощи и хитрости с ним справиться!

Лето на западной Украине стоит жаркое. В освобожденные села и города возвращается мирная жизнь. В свободное от военной подготовки время мы помогаем восстанавливать разрушенные дома. Вчера, например, закончили школу! И я подарил учителю из этой школы (премилый старик!) томик Александра Сергеевича Пушкина, который ты матушка, положила мне в дорогу!

Как этому радовались ученики и их единственный учитель! Если бы ты видела! Теперь у них в школе три книжки:

Арифметика для начальных классов, Химия и наш с тобой томик Пушкина…

Правда я в нем забыл приклеенную иконку, которую ты мне положила, как амулет, ну да ладно, пусть теперь Богородица охраняет этих детишек! Люблю вас, часто вспоминаю.

Целую и обнимаю! Я обязательно дойду до Берлина и вернусь домой!

Ваш сын Михаил Григорьевич Боровой.

Львовская область. г. Горохов.

1 июля 1944 года.

-----------------------------

Командующий 1-м Украинским Фронтом

Маршал Советского Союза Конев Иван Степанович

ВОЙСКАМ ПЕРВОГО УКРАИНСКОГО ФРОНТА 13-й Армии

Во исполнение приказа Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза Сталина И.В., приказываю:

13 июля 1944 года начать наступление, целью которого стоит выход наших войск к Государственной Границе Союза Советских Социалистических Республик!

Приказ по 6-й Гвардейской стрелковой дивизии:

Приказываю, сегодня, 13 июля 1944 года, в 10.00

начать наступление при поддержке артиллерии и самолетов.

Цель:

окружить и уничтожить гренадерскую дивизию СС Галичина! Пленных не брать!

По законам военного времени, в связи с тем, что эта дивизия состоит только из предателей, украинцев, до сегодняшнего дня расстреливающих мирное население Польши и Западной Украины, женщин, стариков и детей, то уничтожать этих предателей Родины на месте без всякого сожаления!

Гвардии генерал-майор

Онуприенко Дмитрий Платонович

---------------------------------------------------------

Печать штаба 6-й гв.стр. дивизии.

///////////////////

Командиру 6-й Гвардейской стрелковой дивизии генерал-майору

Оноприенко Дмитрию Платоновичу.

Докладываю, что выполнение операции по окружению и уничтожению дивизии СС Галичина полностью завершено. По оперативным данным из окружения вырвались около 500 бандеровцев из 12 тысяч 650 человек личного состава.

Виновные в прорыве нашего окружения будут наказаны.

Список безвозвратных потерь дивизии прилагаю.

Офицеров 25 человек, сержантов и рядовых 176 человек.

Начальник штаба дивизии

гвардии полковник Дементьев.

----------------------------------------------

Печать 6-й гв.стр. дивизии.

34 гв.арт.полк

///////////////////

Дорогая мамочка!

С артиллерийским приветом к тебе пишу письмо я, твой сын Соловьев Федор! Как поживаешь мама, не болеешь ли? Как там наша Смоленщина, восстанавливают ли ее? Спешу тебе сообщить и радостную и горестную новость. Радость наша безмерна! Мы освободили уже нашу Родину от фашистской нечисти! И уже идем дальше, – по земле Польской, Силезия зовется. Немчура уже чует свою неминуемую погибель, потому остервенело обороняется.

Теперь расскажу о горюшке своем.

Погиб мой друг. Погиб мой названный брат, мой командир, – Миша Боровой. Это был самый честный, самый принципиальный, самый порядочный и бесстрашный человек, среди всех, кого я знал. Душа всего нашего артполка! Мы с ним вместе с самой учебки… И в госпитале вместе, и в боях, и в радостях наших маленьких, когда письмо придет из дома или еще чего…, а сколько раз он меня от смерти спас, не счесть...

Шел третий день нашего наступления. Нас срочно перебросили в помощь пехоте нашей, потому как они нарвались на закопанную танковую засаду с левого фланга. А обстановка была нехорошая для нас. Чистое поле на 10 километров вокруг, ну и левее лесок, в котором и были закопаны фашистские танки по самую башню. Было их около сорока. И в этом месте приостановилась пехота наша, нарвавшись на сильный вражеский огонь. Начали нести потери. Ну и бандеровцы начали просачиваться из окружения, или «котла», который устроила им наша армия, под прикрытием танков.

Поэтому Михаил, как командир батареи нашей, принял решение, – не ждать подмогу, а катить орудия вручную и стрелять без остановки по фашистским танкам, не давая им возможность безнаказанно расстреливать нашу пехоту, ведь она при наступлении оказалась в чистом поле, без окопов и укрытия. Фашист-гад, подпустил их очень близко и только потом открыл огонь. Стрелковый полк наш, пехота наша, таяла на глазах. Погибали наши братья, потому медлить нам было нельзя! Выполняя приказ командира, Миши Борового, мы выкатили орудия на прямую наводку и начали бить по танкам.

Цель была очень сложная, потому что танки были внутри леса и закопаны. Мы их просто не видели! Стреляли, почти наугад, и только после выстрела немецкого танка, засекая, откуда раздавался выстрел, и из какой части леса появлялось пламя.

После каждого залпа мы подкатывали орудия батареи на десять-двадцать шагов ближе и ближе к этому распроклятому лесу.

Мы у фашистов были тоже, как на ладони, потому нам пришлось очень нелегко! Но цель была достигнута – пехота получила передышку и смогла окопаться и рассеяться по естественным укрытиям, овражкам, кустам и прочему.

Немец сосредоточил огонь на нас. Но мы тоже начали нести потери.

Один за другим выходили из строя мои сослуживцы, мои братья по оружию, получая осколочные ранения, иногда смертельные, под прямыми ударами фашистских танков. Мы же не видели плоды своих усилий, потому как, немцы засели в глубине леса, но по уменьшавшемуся граду снарядов, который в нас летел, мы догадывались, что наши выстрелы тоже попадают в цель!

Тем временем начало потихоньку темнеть, и пехота пришла нам на подмогу! Первым поднялся, как всегда любимец роты – наш политрук, Вова Долгих. С гранатой в одной руке, с «ТТ» в другой руке, он бесстрашно повел роту вперёд, уже на помощь нам, он видел, что их братьям-артиллеристам приходится несладко. Больно близко был фашист и бил, гад, прямой наводкой!

Полетели во врага гранаты и зажигательные бутылки. Фашистам пришлось, сначала распределить огонь, часть по нам, часть по бойцам 25-го гвардейского стрелкового полка. И вот мы услышали, что танки немецкие завелись и начали отступать.

Тогда наш командир, гвардии старший лейтенант Михаил Боровой, принял решение – взять с собой телефониста и забраться на вершину холма! По-военному это зовется господствующая высота! А уже оттуда управлять огнём батареи. Этот маневр удался!

За час мы сожгли более 8 немецких «Пантер», и два тяжелых танка Т-6 (Тигр), это отработали наши новые самоходные артиллерийские установки, которые мы прозвали «Зверобои», но случилось непредвиденное, около взвода немецкой пехоты, а это оказались драпающие бандеровцы из дивизии СС Галичина, уходили по оврагу из «котла», и наткнулись на нашего командира и телефониста батареи. Телефонист сообщил нам об этом, запросил помощь и связь прервалась! Мы услышали и увидели, что завязалась ожесточенная перестрелка, а потом рукопашная, мы со всех ног бежали к ним на подмогу! Но до них было метров 600-700, каждая секунда была дорога! Двое против двадцати восьми, как оказалось!

Уже близилась ночь, мы бежали и стреляли на ходу, но вверх, чтобы не ранить командира, и чтобы бандеровцы поняли, что подмога рядом…… мама, мамочка, мы не успели.

Вершина холма была усеяна трупами фашистов. Повсюду в разных позах валялись эсэсовцы, лицами своими круглыми они на самом деле напоминали славян, потому как у немцев-фашистов лица узкие и вытянутые.

Первым мы увидели нашего телефониста, на нем лежал здоровенный бандеровец. Шея бандеровца была обмотана телефонным кабелем, который наш полковой телефонист Саша держал мертвой хваткой, уже в неживых своих руках. Чем его и задушил…

Лица у Саши практически не было, в него попала автоматная очередь.. а ему было всего девятнадцать лет.

Потом мы нашли Мишу… наш командир лежал на груде искореженных взрывом фашистов, всё вокруг в крови и в гильзах от автомата и пистолета, в его руке была чека от гранаты, в другой был зажат немецкий штык-нож… рядом лежал ППШ и ТТ с пустыми обоймами – патронов в них не было…

Командир, когда закончились патроны, видимо принял решение подорвать себя и бежавших на него фашистов… Мы насчитали двадцать один труп зверья в форме дивизии СС Галичина, остальные трусливо скрылись в наступившей темноте. Взвод эсэсовцев против двух русских воинов…

Командир одержал над ними победу! Но погиб при этом…

Политрук Долгих в этом бою был тяжело ранен, в грудь, в живот – осколками, в руки и шею пулевыми, его увезли в медсанбат, нам его будет очень не хватать… но он оставил нам в дивизии, вышитый пионерский флаг, который ему передали пионеры из города Иланского Красноярского края, который мы пообещали водрузить в Берлине, над Рейхстагом!

И мы это сделаем, не переживай политрук, лучше скорее возвращайся…

Обещаю Вам мамуля, что будем громить фашистское отродье до тех пор, пока будут в наших руках силы и будет в нашей груди биться сердце! Не будет им пощады ни на этом ни на том свете! Не победить им нас никогда!

Целую Вас, Ваш сын Федор.

15 июля 1944 года.

P.S. Представили командира нашего к Герою Советского Союза, но в связи с тем, что беспартийный он, не дали Героя, даже посмертно. Дали орден «Отечественной Войны 1 степени».. Он и в старших лейтенантах засиделся только из-за того, что в партию вступать не хотел.

А должен бы быть уже майором

или подполковником…

P. P .S. Сегодня учитель из той

школы, что мы полком отстроили на

Львовщине, приходил, принес иконку,

которую Миша забыл в подаренном им томике Пушкина, и хранил, как оберег или амулет…, поздно…

17 июля 1944 года. Львовская область. Радехивский район. Стоянов. Дружкополь. Грыциха