– Итак, что мы имеем? – вопрос я адресовала шаурме за неимением более достойного собеседника, присев на скамейку в небольшом сквере под раскидистым дубом. Да и не очень-то мне был нужен диалог, так, просто общение с умным человеком. А шаурму ждала более трагическая судьба.

С некоторым трепетом я достала ночное письмо, аккуратно разложила на коленях, расправила. Осторожно сложила пакет с шаурмой, чтобы ничего не капало и не падало…

Если в прошлой жизни я не была свиньей, значит она была у меня в роду!

Кроваво-кетчупное пятно душераздирающе расплылось на отдельном небольшом плотном кусочке бумаги, дополнительно лежащем в письме. Однопалубный. Убит.

–  Хрю-хрю, –  покаянно произнесла я, вытирая клочок. Не, не клочок. Это проездной. Серьезно? А как же билет на поезд? Или на автобус? На худой конец и телега бы сошла, но проездной?

В Приложении Пять к письму нашелся и ответ. Вечернее обучение не подразумевало проживания в интернате – только посещение на время занятий: лекций, семинаров и прочее. Амбулаторно, в общем, отпускают. Это немножко убивало сказочность момента, потому что институты свои я не любила и в лучшие годы, а теперь опять на пары ходить!

Проездной, впрочем, был необычный. Как написали в Приложении, использовался только для посещения Школы. Остановка – на другом конце города от дома.

–  Ну сношать падшую женщину в физиологически верное отверстие! – рыкнула я, не применяя этих синонимов. Прогуливающийся мимо маргинальный элемент осуждающе покачал головой.

В Приложении Два я ознакомилась со внушительным списком литературы. Названия и имена авторов были обычными и скучными, повеселили только «Основы Некромантии: от убийства до беседы» под редакцией Додика Мертвенького. Наверное, поэтому и ушел на темную сторону. Бедолага.

И приложение Четыре. Так… что тут у нас интересного? У меня должен быть: набор стальных кастрюль, стальной же половник, ситечко, маленький заварник… я в кулинарное иду? Хотя вот дальше вилы и детские грабли. Наверное, для травологии какой-нибудь. Канцелярские принадлежности самые обычные, по поводу одежды ни слова. Хм. А колдовать чем? Никакой информации про всякие артефакты я не нашла, перечитав письмо несколько раз.

Утро незаметно переползло в не очень жаркий день, письмо прочитано, шаурма повержена, в голове масса вопросов. И я же даже знаю, где их надо задавать!

Через полчаса я была на Школьной Остановке. Ну просто воплощение декаданса!

И?

Остановку я обошла трижды, дважды заглянув внутрь. На третий раз меня не хватило: судя по запаху Додик Мертвенький хранил там свой наглядный материал без изоляции. Ну или что-то такое.

– Чо ты тут ходишь? – я повертела головой по горизонтали, вертикали, попробовала заглянуть внутрь себя и задаться экзистенциальными вопросами, но источник голоса не нашла.

–  Ищу расписание школьного транспорта. – после недолгой паузы ответила я, решив свое искрометное чувство юмора продемонстрировать попозже. – Вы не подскажете, как попасть в Школу чародейства?

Я достала из кармана приятно пахнущий томатами проездной, повертела в руках.

Ответа я не получила. Точнее, мне просто ничего не сказали. Остановка подернулась легкой рябью, но не изменилась, оставшись такой же обшарпанной и навевающей тоску нереализованных возможностей.

Хватило шага.

- Добро пожаловать!

Привет из прошлого в виде убитого ПАЗика с гостеприимно распахнутыми дверями исключительно для меня. Или они просто не работают? Я с опаской заглянула в салон: ни пассажиров, ни водителя. Зато пахло, внезапно, фиалками и еще чем-то легким, довольно приятным.

Из удивительного в поездке было отсутствие водителя, из приятного – поездка была короткой. Но какой это был массаж! Ощущение, что автобус не ехал, а перебирал спущенными колесами как новорожденный жеребчик, так же неуверенно и бестолково.

Двери, кстати, действительно не работали…

И вот оно, момент истины! Я выхожу к Школе!

Ну правда, я ожидала большего. Замок там, шпили в небо, флаги, ров какой-нибудь… Хотя стоило задуматься еще на этапе проездного и ПАЗика, что не будет тут волшебной сказки. Максимум легкий хоррор бюрократических реалий.

Но вообще-то здание выглядело очень даже прилично. От него веяло торжественной административностью и вялым студенческим унынием, как от многих старых университетов: вензеля по крышам, колонны со сколами, атланты с плохо отреставрированными лицами и измученные кариатиды с претензиями к атлантам.

–  Добрый день. – обычные пластиковые двери, неработающий турникет, классический холл классической школы, ссуза, вуза и больницы. – Есть кто живой?

–  Не исключено. – о, а вот и вахтерша на КПП, спряталась под окошком. –  Новенькая?

– Да вроде того. Сегодня сова прилетала, Бронислава, знаете, такая, диссоциативная немного, принесла письмо с приглашением. Я не все здесь нашла, включая телефоны, решила приехать уточнить. Типа: когда, куда, кто, где, почему и как это могло произойти?

– Да-да, я сейчас Вас запишу. В начале недели у первого курса вечернего отделения общее собрание, там все расскажут, а пока надо уточнить Ваше имя и данные, подтвердить получение письма. Его так глупо составили! Хорошо, что Вы сами приехали!

С Ираидой Борисовной мы пообщались очень продуктивно, познавательно и весело. Она обладала приятной внешностью доброй бабули из рекламы молока. Да и по поведению оказалась очень милой женщиной. Подтвердила мои догадки про грабли и вилы, посоветовала магазинчик посуды, где как раз закупается магическая братия с регулярными скидками. Порекомендовала и одеждой запастись:

– Вы пока все молоды-зелены и не обучены. Знаешь, сколько штанов в месяц сжигает взрослый первокурсник? Много! Так что с собой бери парочку всегда, чтобы потом домой с голой попкой не идти.

И даже поделилась информацией о педагогическом составе, упомянув, что Додик Мертвенький не только звезда учебной литературы, но и вполне себе действующий и живенький профессор.

– Вы мне простите, наверное, мой глупый вопрос, про инвентарь вроде как все понятно, но вот я так и не нашла… А чем мы колдуем? Я про волшебную палочку не нашла ничего.

– А на кой тебе дубину с собой носить? – непосредственность Ираиды Борисовны была прекрасна. - Так и колдуем, как есть.

– Ммм… а источник магии? Ну или проводник ее? Типа, как ее концентрировать или передавать? Ну, может не палка. Кольца всякие есть, украшения. Что там еще бывает? Посох магический, к примеру!

– Тебе нужен инструмент, чтобы дышать?

– Ну смотря где…

– Ох… ну вот ты стоишь молодая здоровая посреди зеленого леса. Ну вот за этой дверью. Нужно тебе что-то, чтобы дышать?

– Я поняла аналогию, – я улыбнулась, – но если сравнить с музыкой, к примеру, то мне нужен инструмент, чтобы играть.

– Отчасти, – женщина прищурилась с хитрой улыбкой, – Мы сами дышим, сами ходим. Используем инструменты, да, но для чего? Комфорт, усиление, улучшение, изменение. Мы – источники: сильные и слабые, добрые, энергичные, умные и не слишком. Мы и проводники. Посох или кольцо – инструмент, который можно использовать, как гитару или скрипку. Но если их нет под рукой, ты вполне можешь просто спеть.

Ох, могу, Ираида Борисовна. И мертвые встанут из могил, чтобы уползти подальше от моего дивного голоса. Будем надеяться, что в магии я окажусь получше, чем в караоке.

И распрощавшись с приветливой вахтершей, подавляя когнитивный диссонанс, я отправилась домой, с трепетом ожидая собрания и первого дня занятий.

P.S. ПАЗ с просторов интернета.

Очень удобно. Рекомендую.

Ноги преградили путь славному пылесосу. И что-то бухтели.

Агрегат я выключила, обратив свой взгляд повыше, чтобы уточнить, что именно бухтели, конечно же, не ноги, а целый настоящий рот управляющего контактного центра. Четыре утра. Заняться больше нечем?

– Чо? – У меня, кстати, высшее филологическое. Если чо.

– Пыль пропустила, говорю! – агрессивно ответил мужчина. – Нормально убирай!

Парень был так-то очень симпатичный: высокий, статный, спортивный. Умный, кстати, с хорошим чувством юмора. И высокомерный до презрительного плевка на пол, который я никогда себе не позволю в виду уборки ковролина своими руками.

– Нормально убираю, – я не удержалась и, шмыгнув, вытерла нос рукавом. Управляющего перекосило.

– С утра приду, под каждым столом пыль проверю! И сами столы! И чтобы ни одной мышки не спи… кхм. Не забрала! – и гневно бесшумно топая по мягкому и чистому ковролину, он ушел в рассвет.

– Ну нормально? Это когда это я мыши уводила?!

– А на той неделе, – мягко, на грани слуха прошуршало от окна. – Ему никто не сказал, что тебя попросили вынести коробку неисправных.

Сегодня я поставила рекорд на прыжки в высоту, и канул он в безвестность.

На окне сидела сова.

– Доброй ночи, Аглая.

– Кхм, – и в этом звуке сошлись мое красноречие, слабоумие и отвага.

– Вам тут просили передать, – сова максимально флегматично протянула лапу, к которой был привязан небольшой свернутый конверт.

– Кхм, – я протянула руки к письму. Дрожащие руки. Пила я в последний раз на Новый год, то есть с полгода назад, а психотропные препараты – чуть реже, чем никогда. Но, кажется, стоит начать.

Конверт не рассыпался туманом галлюцинаций, сова не развеялась прахом шизофренического видения.

– Мы приносим извинения за длительное ожидание и доставленные неудобства. Ваше письмо затерялось четырнадцать лет назад, и не было отправлено вовремя. Подать жалобу можно на нашем официальном портале, инструкции для входа в Приложении Три. В силу Вашей умственной и физиологической сформированности Вам рекомендованы несколько обязательных курсов с вечерней формой обучения, указанных в Приложении Один. С необходимым списком литературы и инструментов Вы можете ознакомиться в Приложениях Два и Четыре. Информация о перемещениях в заведение и обратно – Приложение Пять, - сова говорила внятно, четко, в меру вежливо и идеально по-операторски, - Если ты щас опять кхмыкнешь, я тя укушу.

– Это… ну… а, – я пожевала губу, – чего?

– Вот почему меня адово бесит делать рассылку с поздними письмами. Вы, взрослые, либо злые, либо тупые. Тебя приняли в школу чародеев.

– Четырнадцать лет назад? – кажется, мое сознание ухватило нужное.

– А я так надеялась, что ты все-таки тупая, – сова вздохнула. – Ну, так вышло, что уж теперь. Мы время не поворачиваем – это табу. Так что можешь не орать. Без толку. Иди на вечорку, там вас таких уж целый поток набрался. Половина сов на больничном.

– Сочувствую, – без сочувствия произнесла я, разворачивая плотный конверт. Герб не рассматривала, но он там был. Кто из моих знакомых мог бы обладать столь мерзким чувством юмора?

– Никто, – прошелестела сова, склонив голову. А я ведь вслух не говорила. – Двадцать пять – хороший возраст для жизни. И магии, когда учат вовремя. Тебе не повезло остаться в стороне в свое время, но сейчас ты можешь наверстать все. Ну или почти все – время покажет.

– Меня этот Николай не ударил, часом, до отключки? От большой любви, скажем?

– Да нет, ты его правда бесишь. Но так-то от ненависти до любви… хотя ты смотри, приворот дело подсудное!

– Я порядочная женщина, – заметила я. Хотя, конечно, беспорядочная женщина во мне этим фактом очень недовольна. – Сова! Ты же сова. Ты же понимаешь, что мне надо на МРТ?

– Бронислава, – сова нахохлилась.

– Оч приятно, извините.

– Ты же всегда знала, что тебе чего-то не хватает!

– Ну это, знаете… денег не хватает. Свободного времени. Друзей. Матери с отцом. Господства над миром… Мужика, в конце-то концов! Мало ли у современной женщины не реализованных хотелок?

– Да, на МРТ действительно сходи, – сова Бронислава заухала, очевидно довольная шуткой. – Я тебе не хранитель ключей, чтобы долго убеждать, и вообще у меня полевка тухнет на ужин, так что сама думай, уже здоровая кобыла. Все, что будет – в письме. Все, что было – в твоей голове. Ариведерчи!

Какая-то странная сова. Непоследовательная: то загадочная, то официальная, то баба Нюра с ближайшего базара. Хотя подобные претензии к сове, конечно, предъявлять не менее странно.

В письме был свиток.

«Настоящим уведомляем Вас, что Вы зачислены в Школу Чародейства на вечернее отделение…»

А ведь правда было.

«…В обязательные курсы входят: обучение телекинезу…»

Вредная Ирка в песочнице, отобравшая совочек, тем совочком по хребту и огребла без моего участия! С моим, оказывается.

«…Предметная магия: изменение форм и размеров…»

Толик из параллельного класса год ходил с ушами разного размера, прикидываясь металлистом. А нечего было зажимать меня в дверях и отнимать булочку!

«…Трансфигурация, визуализация…»

В институте у профессорши шиньон ведь тоже не мог сам убежать? Просто мы придумали объяснение. Не крыса-то была, ой не крыса!

«…Контроль. Самоконтроль. Самодисциплина.»

И вот это вот постоянное ощущение нецелостности: смена институтов, мест работы, хобби, жилья… Желание заполнить что-то. Чем-то. Вроде все есть, но чего-то все время не хватает.

Ну что ж.

В конце концов, если дело не выгорит, в психоневрологическом диспансере я год проработала сиделкой. Примут по блату.