Внезапная радость. )
А меня сегодня в электричке в час-пик с разных сторон 7 девушек зажали. Я даже удовольствие получил. ))
Вот тут говорили, чтобы девушки не отсаживались в автобусе, а я так скажу: девушки, если в час-пик парень сзади трогает вас за задницу:
1. Он в данный момент не контролирует свои руки, поэтому не вините его;
2. Дайте парню насладиться моментом, он устал на работе.
P.S. И да, я просто хотел поделиться радостью. ))
Вот тут говорили, чтобы девушки не отсаживались в автобусе, а я так скажу: девушки, если в час-пик парень сзади трогает вас за задницу:
1. Он в данный момент не контролирует свои руки, поэтому не вините его;
2. Дайте парню насладиться моментом, он устал на работе.
P.S. И да, я просто хотел поделиться радостью. ))
Ситуация с электричками в Химках.
Ситуация на станции "Химки", где в час пик отменили электрички.
#якунин #ржд
Платформа Останкино, 17.45. Ничего не предвещало беды. Останавливается электричка, двери открываются. И тут я понимаю, что вместо дверного проема – 4 мужские спины, причем не всякая находится в вертикальном положении. Час пик, большой перерыв, пятница, вечер, просто Москва, просто РЖД. Не знаю, как объяснить это, но до дома доехать все-таки надо.
В такие моменты родная Сходня становится не ближе, чем Луна. Следующая электричка через полтора часа – так что выбора нет. Бросаюсь с головой в эти четыре спины. Понимаю, что стою на одной ноге и теперь я – спина номер пять. Вглубь тамбура смотрю с ужасом – глаз девушки, прижатый к салатовой куртке молодого мужчины. Большой волосатый кулак, застрявший между чьим-то плечом и головой интеллигентной бабульки, в глазах которой умерла надежда дожить до Крюково. В них такая тоска, такое смирение, что вдруг подумалось – это лучшее место для рождения веры. Где как не здесь в самый момент удушения ты все еще думаешь о спасении и свободе. В этом месте понимаешь, что свобода – это не фиг знает что, за что борется сытая ухоженная Европа. Свобода – это остаться человеком рядом с 50-тью такими же на одном квадратном метре и не потерять себя. Спасибо РЖД. Если мы выживаем, значит мы – великий народ. Как еще объяснить себе, что мы даем себя душить не только физически, но и морально, и не идем свергать царя. Только великим величием. Другого оправдания нет.
Да ладно. Самое интересное началось, когда двери закрылись. Оказалось, что 4 спины – это части интересных людей. У вас было так? - садишься в тамбур и понимаешь – ты среди УНИКАЛЬНЫХ людей. Чувство юмора – это лучшая наша черта. И в ситуации, когда нечем дышать, но есть чем говорить – именно оно дает нам возможность дышать.
Впереди меня стоял мужчина лет 35. Небольшого роста, весь такой кругловатый, но не толстый. Наверняка какой-нибудь замдиректора завода по выпуску пепельниц. Неважно по выпуску чего. В общем, не забулдыга, вполне себе умен и весел. Я сначала только слышала его голос, так как была вжата именно в его спину.
Дышать действительно было нечем. И тут девушка в середине тамбура говорит соседу: может, вы попробуете пройти в зал? "Залом" у нее был вагон. Когда все отсмеялись, один из прижатых к двери повернул глаз в «зал» и произнес: а они еще сидят и книжки читают…
Каждая частичка тамбура, состоящая из кусков человеческих тел, восстала против «зала». Да и как близки по звучанию – зал, зло…
- Вот пусть и стоят там, и сидят. Если им комфортно, не выпустим их!
Зал шевельнулся и кто-то спросил:
- На Моссельмаше выходят?
- Попробуй только, - ответили наши и плотнее сдвинулись. Хотя, что я вру – плотнее нас сдвигал только лихой машинист, который видать на нервной почве частенько резко притормаживал. Так что нет, мы не злые.
Потом поступило предложение:
- Предлагаю линчевать главу РЖД путем проезда в электричке в час пик с табличкой на груди: «Я – глава РЖД».
Тамбур одобрительно завыл.
Тут электричка остановилась. Картина: в тамбуре все глухо. На платформе – столько же людей, которые уже пару часов не могут уехать домой. Нависла напряженная тишина. И тут парень в черной куртке и в пестром шарфе закричал писклявым голосом:"Занято!!! Занятооооо!!!"
В ответ с платформы донесся рев:"Выходите все! Все выходите!"
Конечно, где-то в других местах или странах из-за этого могла начаться бойня, стенка, что называется, на стенку. Тут не то что до дома доехать, тут бы просто выжить. А в нашем тамбуре шутку оценили и просто расхохотались. Часть людей с платформы - лучшую, конечно, - мы все-таки в себя вобрали, вдохнули, всосали, вмяли, впитали. И вместе поехали дальше.
Следующая станция Ховрино. Из вражьего «зала» раздался бас:
- Как хорошо, что мы все сегодня вместе! Ну когда еще у нас будет возможность вот так собраться… Пятница, вечер…
- Девушка, мы с вами так близки… У меня во рту ваши волосы.
- Дим, не выходи пока меня встречать, я не знаю, когда доеду, мы пока даже до Химок не доехали…
- Скажи, с мужиками зависла!
Общий смех.
- Тут автоматизированный женский голос из громкоговорителя: "Уважаемые пассажиры, электропоезда являются одним из опасных видов транспорта…"
- В этом ты абсолютно права!
Остановка. Двери долго не закрываются, потому что кто-то никак не может смириться с мыслью, что не влезет в эту электричку. И тщетно пытается это сделать, раз четвертый вываливаясь на платформу. Машинист в ярости:
- Отпусти дверь! Пока не отпустите дверь, электричка не поедет! Так и будем тут стоять!!!
- Сапсан все исправит…
Хохот.
Машинист:
- Х-х-ххххховрино…
Хохот.
- Кажется, у машиниста в кабине тоже давка, из машинистов!
Едешь и понимаешь, что даже согнуться от смеха не можешь. Один человек вышел, чувствую, как большая рука взяла меня за шкирку и переставила на 50 освободившихся сантиметров. Спасибо… Не знаю, кто вы, но спасибо…
- Интересно, как там моя теща. Она в вагоне соседнем должна была мне и жене два места держать…
Сразу представляю, как эта самая теща говорит в раскрасневшиеся от жары и давки лица: «Извините, тут занято, мои сейчас придут». А он, этот толстенький мужчина в кожанке, за руку с не менее массивной женой в леопардовом шарфе сквозь весь вагон такие пробираются и говорят: «Извините, нам сесть надо».
Следующая Левобережная.
- Ой, я билет потеряла…
- Мама, ты думаешь, у тебя его кто-то проверять будет?
- Пусть только появятся.
- А они сейчас сидят в углу где-то. И у соседей билеты спрашивают.
- Миша, я все-таки билет потеряла.
- Ты рядом с кем стояла?
- Вот с этим молодым человеком.
- Молодой человек, на вас билета нет?
Хохот.
Машинист, глухим хрипловатым голосом, понимая, наверное, всю абсурдность следующей фразы:
- На платформе Левобережная выход осуществляется из первых четырех вагонов.
- Да хоть из последних.
Поезд замедляется. Крупный кусок тамбура с большими руками и волосами, прилипшими ко лбу, решился на отважный шаг – выйти на Левобережной. Как оказалось, ему одному выходить и стоит он у дальней двери. Мужчина пробирался лихо, хоть и просил у всех прощения. 30 секунд пыхтения и громкий крик писклявого парня:
- Зачем так жестоко? Я же не хотел выходить!!!
- Минус два, ребята!
Покатили с хохотом.
- Интересно, какая следующая?
Машинист в громкоговоритель: Планерная!
Тут обнаружилось, что на приезжающей станции на месте наших вагонов нет платформы. Ну не доделали… Ну с кем не бывает… А двери все равно откроются. Стою к ним прижатая, понимаю, что вылечу белой птицей, вот только об землю сразу. О, РЖД! Эта ода тебе посвящается! На лице моем, видать, все было написано. Двое мужчин – замдиректора завода по выпуску пепельниц и симпатичный брюнет одновременно с двух сторон приобняли меня и расхохотались:
- Как много желающих-то!
В этот вечер я не вывалилась из вагона. Спасибо вам за это, незнакомые мои люди.
Тут вдруг смех утих, наступила тишина. Прям непривычно, все молчат. Прошло секунд 20.
- Тишина. Еще один машинист родился, - замдиректора по выпуску пепельниц был в ударе. Хохотали до упаду. Хотя о каком «упаде» я говорю – просто хохотали.
Остановка. Вопль на весь тамбур: "Химкиииииииииииииииииии". На улице крик не смолк. Кто же еще будет так радоваться Химкам, вырвавшись из цепких спин, животов, плеч и колен сограждан, как не пассажир электропоезда Москва-Тверь в пятницу вечером…
Кто-то сумел повернуть голову к окну. Там шла женщина с огромным букетом цветов.
- Венок понесли…
Обидно даже выходить. Скоро Сходня. Час ехали, хотя по плану полагалось 25 минут. Ну да ладно. Общими усилиями меня втиснули между улыбчивым мужчиной в очках и рыжей девушкой, которая держала в левой руке телефон:
- Пожалуйста, у кого свободные руки, переложите мне телефон из левой руки в правую, я домой позвоню…
Смеяться сил уже не было. Вдруг наш поезд остановился. Нервный машинист произнес:
- Сейчас мы пропустим пассажирский поезд, а потом поедем.
Мы только вздохнули. А Сходня была так близка. Стоим, ужасаемся собственному терпению и тому, как мы веками умеем смиряться. И смеяться. В окне показался самолет.
- Самолет мы тоже пропускаем?..
И тут в тишине.
- В Химках женщина из вагона выпала. Ногу сломала.
Тишина.
ПС.
Выходила из вагона с таким полным чувством, что весь мир – это люди. И ничего нет на Земле нелюдского. Еще долго рука не разжимала сумку, затекла и не двигалась. Я их вроде не знаю, но была бы счастлива знать каждого лично. И даже любить каждого. Ведь почему мы не любим друг друга? Потому что не знаем. Это единственная причина.
И да – РЖД все равно что Гитлер. Зло, против которого множится добро и смех. Люди становятся ближе. Горячее, площе, бездыханнее, но ближе.
Уходя пожелала оставшимся в уже родном тамбуре удачи. В ответ услышала:
- До встречи в следующую пятницу...
В такие моменты родная Сходня становится не ближе, чем Луна. Следующая электричка через полтора часа – так что выбора нет. Бросаюсь с головой в эти четыре спины. Понимаю, что стою на одной ноге и теперь я – спина номер пять. Вглубь тамбура смотрю с ужасом – глаз девушки, прижатый к салатовой куртке молодого мужчины. Большой волосатый кулак, застрявший между чьим-то плечом и головой интеллигентной бабульки, в глазах которой умерла надежда дожить до Крюково. В них такая тоска, такое смирение, что вдруг подумалось – это лучшее место для рождения веры. Где как не здесь в самый момент удушения ты все еще думаешь о спасении и свободе. В этом месте понимаешь, что свобода – это не фиг знает что, за что борется сытая ухоженная Европа. Свобода – это остаться человеком рядом с 50-тью такими же на одном квадратном метре и не потерять себя. Спасибо РЖД. Если мы выживаем, значит мы – великий народ. Как еще объяснить себе, что мы даем себя душить не только физически, но и морально, и не идем свергать царя. Только великим величием. Другого оправдания нет.
Да ладно. Самое интересное началось, когда двери закрылись. Оказалось, что 4 спины – это части интересных людей. У вас было так? - садишься в тамбур и понимаешь – ты среди УНИКАЛЬНЫХ людей. Чувство юмора – это лучшая наша черта. И в ситуации, когда нечем дышать, но есть чем говорить – именно оно дает нам возможность дышать.
Впереди меня стоял мужчина лет 35. Небольшого роста, весь такой кругловатый, но не толстый. Наверняка какой-нибудь замдиректора завода по выпуску пепельниц. Неважно по выпуску чего. В общем, не забулдыга, вполне себе умен и весел. Я сначала только слышала его голос, так как была вжата именно в его спину.
Дышать действительно было нечем. И тут девушка в середине тамбура говорит соседу: может, вы попробуете пройти в зал? "Залом" у нее был вагон. Когда все отсмеялись, один из прижатых к двери повернул глаз в «зал» и произнес: а они еще сидят и книжки читают…
Каждая частичка тамбура, состоящая из кусков человеческих тел, восстала против «зала». Да и как близки по звучанию – зал, зло…
- Вот пусть и стоят там, и сидят. Если им комфортно, не выпустим их!
Зал шевельнулся и кто-то спросил:
- На Моссельмаше выходят?
- Попробуй только, - ответили наши и плотнее сдвинулись. Хотя, что я вру – плотнее нас сдвигал только лихой машинист, который видать на нервной почве частенько резко притормаживал. Так что нет, мы не злые.
Потом поступило предложение:
- Предлагаю линчевать главу РЖД путем проезда в электричке в час пик с табличкой на груди: «Я – глава РЖД».
Тамбур одобрительно завыл.
Тут электричка остановилась. Картина: в тамбуре все глухо. На платформе – столько же людей, которые уже пару часов не могут уехать домой. Нависла напряженная тишина. И тут парень в черной куртке и в пестром шарфе закричал писклявым голосом:"Занято!!! Занятооооо!!!"
В ответ с платформы донесся рев:"Выходите все! Все выходите!"
Конечно, где-то в других местах или странах из-за этого могла начаться бойня, стенка, что называется, на стенку. Тут не то что до дома доехать, тут бы просто выжить. А в нашем тамбуре шутку оценили и просто расхохотались. Часть людей с платформы - лучшую, конечно, - мы все-таки в себя вобрали, вдохнули, всосали, вмяли, впитали. И вместе поехали дальше.
Следующая станция Ховрино. Из вражьего «зала» раздался бас:
- Как хорошо, что мы все сегодня вместе! Ну когда еще у нас будет возможность вот так собраться… Пятница, вечер…
- Девушка, мы с вами так близки… У меня во рту ваши волосы.
- Дим, не выходи пока меня встречать, я не знаю, когда доеду, мы пока даже до Химок не доехали…
- Скажи, с мужиками зависла!
Общий смех.
- Тут автоматизированный женский голос из громкоговорителя: "Уважаемые пассажиры, электропоезда являются одним из опасных видов транспорта…"
- В этом ты абсолютно права!
Остановка. Двери долго не закрываются, потому что кто-то никак не может смириться с мыслью, что не влезет в эту электричку. И тщетно пытается это сделать, раз четвертый вываливаясь на платформу. Машинист в ярости:
- Отпусти дверь! Пока не отпустите дверь, электричка не поедет! Так и будем тут стоять!!!
- Сапсан все исправит…
Хохот.
Машинист:
- Х-х-ххххховрино…
Хохот.
- Кажется, у машиниста в кабине тоже давка, из машинистов!
Едешь и понимаешь, что даже согнуться от смеха не можешь. Один человек вышел, чувствую, как большая рука взяла меня за шкирку и переставила на 50 освободившихся сантиметров. Спасибо… Не знаю, кто вы, но спасибо…
- Интересно, как там моя теща. Она в вагоне соседнем должна была мне и жене два места держать…
Сразу представляю, как эта самая теща говорит в раскрасневшиеся от жары и давки лица: «Извините, тут занято, мои сейчас придут». А он, этот толстенький мужчина в кожанке, за руку с не менее массивной женой в леопардовом шарфе сквозь весь вагон такие пробираются и говорят: «Извините, нам сесть надо».
Следующая Левобережная.
- Ой, я билет потеряла…
- Мама, ты думаешь, у тебя его кто-то проверять будет?
- Пусть только появятся.
- А они сейчас сидят в углу где-то. И у соседей билеты спрашивают.
- Миша, я все-таки билет потеряла.
- Ты рядом с кем стояла?
- Вот с этим молодым человеком.
- Молодой человек, на вас билета нет?
Хохот.
Машинист, глухим хрипловатым голосом, понимая, наверное, всю абсурдность следующей фразы:
- На платформе Левобережная выход осуществляется из первых четырех вагонов.
- Да хоть из последних.
Поезд замедляется. Крупный кусок тамбура с большими руками и волосами, прилипшими ко лбу, решился на отважный шаг – выйти на Левобережной. Как оказалось, ему одному выходить и стоит он у дальней двери. Мужчина пробирался лихо, хоть и просил у всех прощения. 30 секунд пыхтения и громкий крик писклявого парня:
- Зачем так жестоко? Я же не хотел выходить!!!
- Минус два, ребята!
Покатили с хохотом.
- Интересно, какая следующая?
Машинист в громкоговоритель: Планерная!
Тут обнаружилось, что на приезжающей станции на месте наших вагонов нет платформы. Ну не доделали… Ну с кем не бывает… А двери все равно откроются. Стою к ним прижатая, понимаю, что вылечу белой птицей, вот только об землю сразу. О, РЖД! Эта ода тебе посвящается! На лице моем, видать, все было написано. Двое мужчин – замдиректора завода по выпуску пепельниц и симпатичный брюнет одновременно с двух сторон приобняли меня и расхохотались:
- Как много желающих-то!
В этот вечер я не вывалилась из вагона. Спасибо вам за это, незнакомые мои люди.
Тут вдруг смех утих, наступила тишина. Прям непривычно, все молчат. Прошло секунд 20.
- Тишина. Еще один машинист родился, - замдиректора по выпуску пепельниц был в ударе. Хохотали до упаду. Хотя о каком «упаде» я говорю – просто хохотали.
Остановка. Вопль на весь тамбур: "Химкиииииииииииииииииии". На улице крик не смолк. Кто же еще будет так радоваться Химкам, вырвавшись из цепких спин, животов, плеч и колен сограждан, как не пассажир электропоезда Москва-Тверь в пятницу вечером…
Кто-то сумел повернуть голову к окну. Там шла женщина с огромным букетом цветов.
- Венок понесли…
Обидно даже выходить. Скоро Сходня. Час ехали, хотя по плану полагалось 25 минут. Ну да ладно. Общими усилиями меня втиснули между улыбчивым мужчиной в очках и рыжей девушкой, которая держала в левой руке телефон:
- Пожалуйста, у кого свободные руки, переложите мне телефон из левой руки в правую, я домой позвоню…
Смеяться сил уже не было. Вдруг наш поезд остановился. Нервный машинист произнес:
- Сейчас мы пропустим пассажирский поезд, а потом поедем.
Мы только вздохнули. А Сходня была так близка. Стоим, ужасаемся собственному терпению и тому, как мы веками умеем смиряться. И смеяться. В окне показался самолет.
- Самолет мы тоже пропускаем?..
И тут в тишине.
- В Химках женщина из вагона выпала. Ногу сломала.
Тишина.
ПС.
Выходила из вагона с таким полным чувством, что весь мир – это люди. И ничего нет на Земле нелюдского. Еще долго рука не разжимала сумку, затекла и не двигалась. Я их вроде не знаю, но была бы счастлива знать каждого лично. И даже любить каждого. Ведь почему мы не любим друг друга? Потому что не знаем. Это единственная причина.
И да – РЖД все равно что Гитлер. Зло, против которого множится добро и смех. Люди становятся ближе. Горячее, площе, бездыханнее, но ближе.
Уходя пожелала оставшимся в уже родном тамбуре удачи. В ответ услышала:
- До встречи в следующую пятницу...