Воевода Хабар Симский
Иван Васильевич Добрынский-Симский-Хабар (в то время фамилии обозначались часто и таким образом - через фамилии и прозвища отцов и дедов) - сын Василия Федоровича Образца-Добрынского. Родился он примерно в 1465-1470г. Около 1490 года умер его отец.
Разветвленный род Добрынских в конце 1490-ых гг. принял участие в наследственной распре потенциальных наследников Ивана III - княжича Василия (сына Ивана III и будущего великого князя всея Руси Василия III) с Дмитрием-внуком (внуком Ивана III). В этой "пре” жестоко был казнен двоюродный брат Ивана Ваильевича Хабара-Симского - Владимир Гусев. Видимо, поэтому Добрынские не были тогда на первых ролях у великого князя.
Иван III Васильевич (также Иван Великий; 22 января 1440 — 27 октября 1505) — великий князь Московский с 1462 по 1505 год, государь всея Руси. «Иоанн, Божьей милостью государь и великий князь всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, Псковский, Тверской, Пермский, Югорский и Болгарский и иных». Сын московского великого князя Василия II Тёмного.
Через несколько лет Иван III возвращает свое расположение своему сыну Василию, и в это время Добрынские снова появляются на общественно- политической арене. Иван Хабар- Симский назначается воеводой в Нижний Новгород.
Небольшое отступление... Что означает прозвище "хабар”? Согласно словарю Даля, "хабар” - счастье, удача, лафа, с явным оттенком "лотерейной”, или нечестной, удачи.
Но более глубокое рассмотрение показывает, что "хабар” означало в XVI веке не просто удачу, а удачу, связанную с умелостью, талантом, храбростью (сравни "удаль”; в старину она понималась также как свойство, требующее сметки, сообразительности). Таким и был Иван Васильевич Хабар-Симский - храбрый, решительный, сообразительный, и - конечно - удачливый.
Нижний Новгород, 16-17 век
Около 1500 г. он женился на Авдотье Владимировне Ховриной (младшей), сестре главного казначея Ивана III, Дмитрия Ховрина.
В 1505 году И.В. Хабар-Симский - воевода в Нижнем Новгороде. Именно здесь развернулась первая "битва” Ивана Хабара Симского.
Сначала процитируем Татищева (т.6, стр. 99-100) :
"Того ж сентября 1505 г. безбожный оный хан казанский Махмет-Аминь, ведый, яко князь великий Иван Васильевич во изнеможении плоти своея (то есть узнав, что Иван III опасно болен), ... вскоре собрал вся бесурманская воинства, призвав из Нагай салтана с 20 000, устремися на Новгород Нижний, имея до 40 000, и пришед, отступи гради и начат крепце приступати. Воевода же во граде бысть тогда Хобарь Симский и мало име воинство, да и то люди плохие; а с Москвы и других городов по наряду притти не успеша, и бысть град той в велицей тузе (туже, немощи) и отчаянии крайнем. Быша же тогда во граде том литовские пленники, имянуемые жолнери, стрегоми в темницах, их же храбрый русский воевода князь данило Сченя (Даниил Щеня) на Ведроши плени ( в битве при Ведроши в 1500 г.), беша их более 500 и остася 300 (то есть за 5 лет умерло около 200). Тии, видевше гибель града и себе, начаша воеводы просити, да даст им оружие, а они обесчахуся верне послужити. И воевода (Хабар Симский) утвердив я крестным целованием, обесча им всем свободу дати, даде им оружие. Они же вооружився, совокупяся с немосчными и страшливыми градскими вои, изъидоша против безбожных и многу рану им сотворивше, более 500 их в той день избиша, понеже татарове 20 дней стоя, не единою выласки не видя, не опасни бяху в станех своих.
Посем онии бесурмане наипаче на град ожесточишася, начаху приступати, а сии со града из пушек и оружий; тии такоже, изходя носчию и в день, многих избиваху и, пленясче, во град влачаху; поимаша же отметника веры христианския, иже прият веру их бесурманскую и бысть у хана в милости, того за ноги жива првязавше, за град со стены на бревне свесиша. Татарове же крепце нападаху, хотясче его урезати, но сами избиени была из пушек и его разстреляша стрелами своими. Салтан же нагайской, шурин Махмет-Аминя, приехал со иными князи соглядати града, како бы удобнее, приступя, взяти. Тогда литвин, видев их, устрои пушку на ня и уби салтана того со иными князя, и бысть печаль велика нечестивым, сметошася нагаи, и бысть им с казанцы междуусобие, едина других начаша убивати , их же едва хан и князи утолиша. И тако, стояв под градом 30 дней, многу скорбь нанесши, а своих более 5 000 погубивше, отъидоша октября 6 дня. А граждане благодариша Бога, и воевода писав к Москве к великому князю, всем жолнерам даде свободу, из них же мало кто иде во свою землю, но осташася под градом руским...”.
Как видим, для Хабара Симского сложилась тяжелая обстановка. 40 000 татар осадили Нижний Новгород, а из Москвы помощь не спешит: умирает великий князь Иван III, и московские воеводы колеблются, как-то решит новый великий князь? В этом отчаянном положении воевода Хабар принимает нестандартное решение: выпустить из тюрьмы и вооружить 300 пленных литовцев, в основном воинов-профессионалов. Они были взяты в плен в битве при Ведроши в 1500 году; за шесть лет тюремного заключения около 200 из них умерли от болезней и голода. Литовские воины, которым была обещана свобода, сражались отчаянно; можно сказать, что 300 человек оборонили город от 40 000 нападавших.
В 1514 году Василий III, готовя Смоленский поход (тогда Русь вернула себе Смоленск), поставил Ивана Васильевича Хабара воеводой на реке Угре с целью не допустить активной помощи со стороны крымских татар Литве и Польше. Задача была выполнена: крымскому хан Мухаммед-Гирею не удалось создать угроз на южных границах Русского государства.
В это время Хабар Симский уже имеет чин окольничего. Чин окольничего давал право заседать в Боярской Думе - высшем органе, через который великий князь управлял страной, - и был вторым по значению чином в Думе после чина боярина.
Звездный час Ивана Васильевича Хабара Симского в бедственный для Руси 1521 год. Внезапное нашествие крымского хана Мухаммед-Гирея привело в замешательство русских воевод. В результате было сожжено и ограблено множество сел и деревень в центральной Руси - от Можайска до Владимира (городов татары избегали). Количество пленных жителей исчислялось десятками тысяч (некоторые современники сообщают о 300 тысячах и даже о 800 тысячах, что, несомненно, преувеличение). Василий III прибегнул к обычной для того времени тактике: он отъехал в Волоколамск и стал собирать войско.
На картине мы видим заседание Боярской думы, именно так называли высший совет “лучших людей” при князьях, а позже при царях. С образованием централизованного Русского государства при Иване III Дума стала постоянным совещательным органом верховной власти, занимая высшую позицию государева двора. Её деятельность касалась всех сфер управления, а во главе с великим князем, а позже царём, бояре решали важнейшие и неотложные международные, военные и экономические вопросы.
В Боярской думе были свои иерархия, правила пополнения и продвижения по карьерной лестнице. В совет входили по назначению или по должности. Высший думный чин по назначению занимали бояре, следующий по значимости чин – окольничие. Также членами Думы были дворецкие, казначеи, ловчие и другие должностные лица.
В конце XV века число членов Боярской думы не превышало двадцати. С XVI века численность совета постепенно увеличивалась; для пополнения близкими советниками государя из незнатного дворянства и приказных деятелей были введены чины думных дворян “детей боярских, которые в Думе живут”, и думных дьяков. Ключевую роль в заседаниях Думы занимали титулованные бояре, представители княжеских фамилий.
"С Магмет-Гиреем вместе приходил на Москву ... Евстафий Дашкович, который при Иоанне III отъехал из Литвы в Москву при Василии опять убежал в Литву и теперь с днепровскими козаками находился в стане крымском. Дашковичу хотелось взять Рязань хитростью; для этого он предложил ее жителям покупать пленных, чтобы, уловив случай, вместе с покупателями пробраться в городские ворота (Иван Хабар таким образом выкупил жестоко израненного при сопротивлении князя Федора Оболенского-Лопату); с своей стороны хан для вернейшего успеха предприятия хотел заманить к себе воеводу Хабара и послал ему, как холопу своего данника, приказ явиться к себе в стан; но Хабар велел отвечать ему, что он еще не знает, в самом ли деле великий князь обязался быть данником и подручником хана, просил, чтоб ему дали на это доказательства, - и хан в доказательство послал ему грамоту, написанную в Москве.
В это самое время Дашкович, не оставляя своего намерения, все более и более приближался к Рязани; он дал нарочно некоторым пленникам возможность убежать из стана в город; толпы татар погнались за беглецами и требовали их выдачи; рязанцы выдали пленных, но, несмотря на то, толпы татар сгущались все более под стенами города, как вдруг раздался залп из городских пушек, которыми распоряжался немец Иоган Иордан; татары рассеялись в ужасе; хан послал требовать выдачи Иордана, но Хабар отвергнул это требование. Магмет-Гирей ... пришел не затем, чтоб брать город силою; ... он ушел и оставил в руках Хабара грамоту, содержавшую в себе обязательство великого князя платить ему дань”.
Краткая (и забавная) версия событий, изложенная историком Алексеем Лобиным в Разведопросе с Климом Жуковым.
За этот подвиг Иван Хабар-Симский получил чин боярина - высший чин в Боярской Думе. О его доблести и сейчас напоминает мемориальная доска, укрепленная на стене 86-метровой соборной колокольни Рязанского Кремля, с надписью: "на сем месте была каменная Глебовская башня (центральная башня Рязанского Кремля) с воротами и бойницами, с которых в 1521 году окольничий Иван Хабар-Симский, сын воеводы Василия Образца, посредством пушкаря Иордана поразил татар крымского хана Махмет-Гирея. А прежде до сего поражения Хабар взял у хана грамоту князя Московского о дани Крыму и тем спас Рязань и честь князя Московского, за что дали ему сан боярина и внесли заслуги его в книги разрядные на память векам ...”.
Переяславль-Рязанский в 17 веке
Через три года Иван Хабар снова выручит попавшее в трудное положение русское войско ...
Летом 1524 года в поход на Казань отправилась 150-тысячная русская рать. "Князь Бельский отправился из Нижнего Волгою на судах: Хабар-Симский с конницею шел сухим путем; князь Палицкий, нагрузивши на суда наряд и съестные припасы, должен был плыть Волгою за главным войском” (С.М. Соловьев, "Сочинения”, кню III, стр. 261-262). Прибыв под Казань, Бельский более месяца ожидал подхода конницы Ивана Хабара и обозные суда с военными припасами и продовольствием. Наконец, к нему прибыли разбитые мелкими отрядами (сейчас бы мы сказали "партизанами”) казанского хана остатки судового обоза князя Палецкого. (Карамзин, "История..., т. 7, гл. 3): "...и вдруг разнесся слух, что конница наша совершенно истреблена непрятилем. Ужас объял воевод. Не знали, что предпринять: боялись идти назад и медленно плыть Волгою вверх; думали спуститься ниже устья Камы, бросить суда и возвратиться сухим путем через отдаленную Вятку. Оказалось, что дикие черемисы разбили только один отряд московский; что мужественный Хабар в двадцати верстах от Казани, на берегу Свияги, одержал славную победу над ними, чувашами и казанцами, ...множество взял в плен, утопил в реке и с трофеями прибыл в стан главной рати.”
Казанские татары запросили мира, чему было радо изголодавшееся русское войско. Великий князь Василий III высказал свое недовольство нерешительными действиями Бельского. После 1524 года в ратных делах Иван Хабар не упоминается; ему уже около 60 лет.
Примерно в 1530 году он делает вклад вотчиной в Чудов монастырь; об этом есть косвенное упоминание в писцовоц книге 1584-1586 гг. Приведем отрывок оттуда: " Чудова монастыря (земли - И.Б.) : ... Да того же села Покровского объезжие пустоши, а в старых книгах не написаны, а писаны по даной (то есть дарственной грамоте - И.Б.). Симы Хабарова со товарищи (далее год стерт; видимо, чтобы не возникали трудности с последующим учетом земли - И.Б.) пустоши: Средняя, Елник, Пилюгин, Заболотное, да пустошь Шипилова на речке на Горетовке”.
Доспех, 15-17 в.в.
В январе 1553 года, уже на седьмом десятке лет, за год до кончины (умер в 1534 году), Иван Васильевич Хабар присутствует на свадьбе старицкого князя Андрея Ивановича (родного брата Василия III) и княжны Евфросиньи Андреевны Хованской. Приглашение на такую высокую свадьбу - несомненный признак не только заслуг Ивана Хабара, но и свидетельство его близости к роду князей Старицких (не скажется ли эта близость на опале его сына в 1569 году?). Рядом с Иваном Хабаром за столом против боярынь сидят братья Шуйские: это свидетельствует о близости Хабаровых и Шуйских. В смутное боярское правление 1538-1546 гг. они будут заодно.
После кончины Ивана Хабара в 1534 году его вотчины, в том числе Никоново (Никольское), Назаровское (Назарьево) и пустоши по речке Ржавке, перейдут к его сыну Ивану Ивановичу Хабарову.