Дэйши делает несколько шагов вперёд. Потом останавливается и тянется к Воде. Всё же это не простая прогулка, так что… Рао обвивает руку до самого плеча, щекочет шею раздвоенным языком и обжигает кожу. То ли просто рад, то ли… Хотя — да. Она ведь не задействует сейчас знания из медальона. Так что у Рао все поводы радоваться. Впрочем, после той прогулки по лесу он как-то стал немного снисходительнее к медальону, чем прежде. Даже к тому, чем, как только сегодня утром она поняла, является на самом деле суть… И вот тут надо бы пугаться — делить тело и сознание не с дружественным духом, а с порождением не пойми чего, которое в скором времени ещё и начнёт менять само тело как-то… странно? Впрочем, менять что-то уже поздно. Как и переживать на этот счёт. Но почему, зная всё это… задолго до того, как Дэйши поняла… Рао сейчас так спокоен? Смирился?

В ответ по связи приходит презрительный фырк.

Дэйши демонстративно закатывает глаза, но потом серьёзнеет. Мерзость движется. И движется как раз к ней навстречу. Так что стоит сосредоточиться. Не то, чтобы это — в смысле усиленная концентрация — так уж необходимо, но самоуверенность, как правило, наказывается. Так что не стоит всё же… Дэйши шагает медленно, ставя ногу по давней привычке так, чтобы пятка касалась пальцев другой ноги. Потому что дорога не нравится совершенно. Стены разошлись в стороны, открывая вид на небольшой распадок с каменистой дорогой посередине. По обе стороны на пологих склонах растут корявые деревья, перекрученные так, что остаётся гадать, как такое вообще у природы получилось. И деревья ни капли не улучшают настроения, которое и без того явно собирается уйти в минус. Потому что дорога… вот-вот превратится в одну большую ловушку.

Вероятно, это тот тип мерзостей которые захватывают пространство целиком, поглощая его. И именно они, как правило, вообще никак не ощущаются до тех пор, пока не проявляют себя. И это значит, что с минуты на минуту Дэйши окажется одна против сразу двух мерзостей, которые, вполне себе возможно, будут противоположны по своим свойствам друг другу. Просто прекрасно! И надо было влипнуть в это одной! Может… наплевать на слова Клисса и применить… Нет. Ради самоуважения стоит постараться справиться с противниками силами одной только стихии. Если не удастся, то…

Она прокручивает перед мысленным взором руны, пытаясь определить те, что обязательно понадобятся именно сейчас. Поколебавшись, останавливается на общем руноставе, который одинаково отражает и магические, и физические атаки… Одинаково паршиво, если говорить прямо. Но других с такими же свойствами нет вообще. И чтобы при этом его можно было сочетать с другими комбинациями. Делать же отдельные на разные виды защиты… Дэйши опасается, что в таком случае растратит силы до того, как найдёт кого-то из пятёрки.

Закончив напитывать Водой последнюю руну, Дэйши открывает глаза и отшатывается — прямо на неё стремительно надвигается матово-лиловое облако, на пути которого, как, перекатом уходя в сторону, успевает заметить Дэйши, растворяется трава и трескаются камни. В тот же момент земля на том месте, где Дэйши только что стояла, расплывается гнилостно пахнущей жижей. Которая расплёскивается в стороны. Дэйши кое-как отползает на склон, с облегчением замечая, что на одежде нет ни капли. Не то, чтобы это была брезгливость, но конкретно этот тип мерзости Дэйши не помнит. И понятия не имеет, какие свойства могут быть у этой жижи.

Она поднимается выше по склону и отдаёт команду Рао, одновременно стряхивая с ладони напитанные стихией руны. Слишком просто — Рао без единого лишнего движения обвивает первую мерзость кольцами и вцепляется в неё клыками, выкачивая то, что заменяет подобным существам жизнь, а руны дотла сжигают вторую.

Вот и всё.

По крайней мере — здесь.

Дэйши вздыхает и крутит головой, пытаясь определить, в какой стороне стоит искать остальных. Делает ещё несколько шагов вверх по склону и ожидаемо упирается в появившуюся из пустоты стену. Лабиринт. Пусть и старательно притворяющийся лесом…

Надо поскорее найти остальных и закончить этот нелепый забег во славу… Дэйши морщится. Нет, День Перехода, конечно, почитаем и всё такое, но быть объектом развлечения для зрителей ей совершенно не нравится.

Ну, и… Где искать этих самых остальных? Дэйши вздыхает.

…Клисса они находят последним. Где-то в минутах двадцати медленным шагом от финальной точки. И, как с внутренним удовлетворением понимает Дэйши, гораздо раньше, чем было рассчитано Наставниками. Аж гордость берёт… Дэйши замирает, чувствуя, как улыбка сползает с лица.

Взгляд. В спину. Заставляющий до боли свести лопатки.

Опять…

Дэйши вертит головой, игнорируя слова товарищей. Надо бежать. Сейчас. К точке выхода. И будь, что будет. Она даже успевает сделать первый шаг, когда из-за небольшого холма появляется это…

Уродливое, состоящее из углов. При этом оно ловко двигается на как будто бы изломанных конечностях. Быстро. Потому что спустя мгновение оно оказывается уже вдвое ближе, чем…

— Бежим, — шёпотом кричит Дэйши и срывается с места, не заботясь о том, услышали её остальные или нет.

Услышали. И поняли. Дэйши краем глаза видит сосредоточенного Клисса, едва ли не летящего над землёй. Но даже не пытающегося использовать стихию, чтобы переместить их к выходу. Видимо, ему тоже, как и всем остальным, пришлось сегодня выложиться на полную. Где-то немного позади ощущается Трай. Чуть хуже — Эсс и Тира. Но и они не отстают. Только вот скорости явно недостаточно —это с каждым шагом всё ближе. И Дэйши понимает, что они попросту не успеют.

Она не собирается умирать здесь!

Наплевав на запрет Клисса, на понимание, что сейчас она покажет посторонним то, что привлечёт слишком много внимания, вообще на всё на свете, Дэйши тянется сознанием к сути через медальон, который сейчас обжигает кожу смесью жара и холода. Она ни капли не сомневается, что потом обнаружит ожог на груди. Сила, скрытая внутри души, отзывается так, словно бы всё это время ждала, пока её позовут. По венам растекается что-то — густое, вязкое, наполненное жаром. Оно скапливается в кончиках пальцев, от чего ногти стремительно чернеют. Дэйши взмахом руки посылает что-то, чему не знает названия, в сторону этого и заставляет себя бежать быстрее. Клисс, бросив короткий взгляд назад, вцепляется ей в плечо. С другой стороны за локоть хватается Трай, держащий Тиру. Эсс поддерживает девушку за другую руку. Они с Клиссом одновременно пропускают через себя, как понимает Дэйши, силу Земли и все впятером проваливаются вниз, двигаясь в толще почвы. Недолго — не больше пары ударов сердца — но этого хватает, чтобы вынырнуть аккурат рядом с точкой перехода.

Там они быстро зажигают огни, устанавливают пластину, без которой испытание бы не засчитали, и исчезают прочь из лабиринта прямо на глазах появившейся твари.

Падают на утоптанную землю поля, где их уже ждут Наставники, поздравляющие с победой. И, переглянувшись только, уговариваются молчать о том, что случилось. И Дэйши едва успевает скрыть последствия от прикосновения к сути в виде чешуи на кистях рук.

И Клисс, и Эсс выглядят при этом так, словно из них выкачали едва ли не все остатки жизни — видимо, последнее обращение к стихии было действительно последним. И если бы оно не помогло… Дэйши не хочет даже думать о том, что бы было в этом случае.

А ещё она не хочет думать о том, что это за существо. И говорить о нём — тоже.

Дэйши вздыхает и безучастно следит за тем, как возвращаются остальные пятёрки и как Наставники начинают ритуал благодарности по случаю Дня Перехода.

Дурацкий праздник.

— Для того, чтобы разрабатывать хоть сколько-нибудь стоящую стратегию, было бы неплохо знать, что именно нас завтра ждёт, — тихо замечает Клисс, отсиживающийся, как и всегда, в самом тёмном углу комнаты. То есть, прямо под подоконником, где сейчас сидит Дэйши. Только немного в стороне и — частично завернувшись в штору.

Дэйши скашивает на него глаза и вздыхает. Клисс старательно игнорирует её с того самого зачёта. И это… уже ни капли не смешно. Ну, вот в самом деле — что такого она сделала, чтобы так наказывать её молчанием?! Да, сглупила, но это же не…

— Ну, ты как раз бы вполне мог попробовать узнать, а не притворяться невидимкой! Хоть какая-то польза была бы, — хмыкает Трай. Переглядывается с Тирой, которая благодарно ему улыбается. Клисс в ответ только шипит.

— Отправь Эсса. Он тоже не из тех, кто привлекает к себе лишнее внимание, — меланхолично советует Клисс. И заворачивается в штору едва ли не целиком. Дэйши кидает взгляд наверх, пытаясь оценить, оборвётся она или нет. Вроде бы пока что держится… — Или отправляйся сам. У тебя становиться невидимым получается ещё лучше.

— О, я готов, — едва ли не ликуя сообщает Эсс, не давая Траю ответить. И всем телом подаётся вперёд — к Клиссу, от чего тот отшатывается и впечатывается затылком в стену. И опять шипит. Дэйши хмыкает. Переглядывается с Траем и Тирой, которые даже не пытаются сдержать смешков. — Куда идти? Что узнавать?

— Место проведения, форму испытаний. Куда… наверное, к Сычу — он же всегда этим занимается… — Дэйши замолкает, пытаясь вспомнить хоть что-то ещё, что может быть полезным, раз уж Эсс и правда решил сделать что-то полезное. Интересно — что у него получится? Учитывая полученные знания. Да и то, что сейчас Сыч более благосклонен к Дэйши и всем, кто согласился…

Эсс кивает и выскальзывает из комнаты раньше, чем кто-то успевает хоть что-то сказать. Ненадолго повисает молчание.

— Ну… в случае чего мы будет помнить его вечно, — неуверенно произносит Трай, перебираясь в глубокое кресло и вытягивая ноги.

— Я даже цветы на могилу ему принесу, — сообщает Тира, опять распуская косу. — Если будет что хоронить, конечно.

— В крайнем случае мы можем поделить прах, который от него останется, и носить при себе… — тянет Дэйши. Сомнительное украшение, но ради памяти о подвиге Эсса… Дэйши с трудом удерживается от смешка, чтобы не разрушить атмосферу. Косится на лес. Тот выглядит мирно. Даже несколько тонких нитей черноты, добравшихся до неба над ним, не ухудшают впечатление.

Клисс отмалчивается, не высовывая из-за шторы даже носа. Зануда.

Дэйши откидывается спиной на стенку и прикрывает глаза. Мысли, ненадолго вытесненные шуточками, возвращаются. Мысли, от которых так хочется избавиться. Любыми способами.
Дэйши растирает влажные ладони о ткань юбки. Нервы. Она прикрывает глаза, вспоминая шаги. И взгляд. Тяжёлый, ожидающий взгляд, который...

Тира что-то слишком эмоционально говорит, и Дэйши едва ли не подпрыгивает на месте. Медленно выдыхает, надеясь, что никто ничего не заметил. Напрасно. Клисс выпутывается из шторы и внимательно смотрит прямо в глаза. Дэйши не смеет отводить взгляд. Только мелко дышит и молчит. Спустя несколько секунд Клисс моргает и отворачивается. Не говоря ни слова.

И вот что это сейчас такое было? Он… понял что-то?

Попытаться добиться ответа, что ли? Хотя… Тогда Клисс вообще в пространстве растворится, и ищи его потом…

Дверь распахивается. Эсс сияет так, что аж больно смотреть.

— Ты жив? — огорчённо уточняет Тира.

— Не… это моё привидение, — отмахивается Эсс, падая в кресло рядом с Траем, который едва успевает убрать ноги. Кресло скрипит так, что Дэйши прижимает руки к ушам. Злобно смотрит на Эсса. — Возрадуйтесь же! Я принёс вам бесценное знание… — в противовес пафосу слов, говорит нарочито монотонным голосом.

— Неужели тебе и правда удалось вытянуть информацию из Сыча? Он же… — Трай подскакивает в кресле и едва не падает вместе с ним. Чудом ухитряется удержать равновесие под разочарованным взглядом доплетающей косу Тиры.

Эсс пожимает плечами и загадочно улыбается. Потом скороговоркой вываливает всё, что сумел вызнать. Про точки переходов, про мерзости и… И после этого в комнате начинается… что-то, чему Дэйши не знает названия. Но даже не против этого. По крайней мере в хоре голосов, к которому она присоединяется моментально, обсуждающих, как именно надо себя завтра вести, страхи по поводу той ночи немного отходят назад.

Дэйши сползает с подоконника, попутно случайно пнув встающего Клисса по голове — тот приглушённо охает, но никак более не реагирует… вот интересно, а если уронить на него, скажем, стул, он тоже промолчит? — и подбирается поближе к столу, на котором Тира и Трай уже расстелили карту и теперь что-то высчитывают. Эсс время от времени их поправляет, отмечая какие-то точки. Дэйши занимает место справа от Трая и пытается вникнуть в суть расчётов.

Хм… точки переноса к разным местам, где их ждут мерзости. Ну… бедновата фантазия, конечно, но…

— Командный зачёт? — стонет Тира. — Тогда…

— Тогда мы автоматически выигрываем, — спокойно заканчивает за неё Клисс. Ну, да. Как команда у них получается работать лучше всего. Даже при том, что они предпочитают одиночный вариант. Даже с учётом замены пары игроков. — Главное, как ты говорила раньше, определиться со стратегией. Итак. У нас есть три десятка площадок, и далеко не все из них будут задействованы, учитывая, пятёрок всего двенадцать. Есть болото, горный склон, лабиринт — это из самого примечательного. Лес во всех его разновидностях, пара полян и всё, собственно говоря. Какие предложения?

— Хуже всего для нас будет гора, — задумчиво проговаривает Трай, покусывая мизинец. — Сцепка Земля-Ветер в нашей пятёрке возможна всего одна и…

Теперь — одна. До сих пор за Ветер отвечала Шаэри, чтоб её! С Землёй теперь всё в полном порядке — Клисс и Эсс. Огня вот уже нет вообще, но он в подобных раскладах, не так уж и важен, пусть и считается самым значимым в плане уничтожения кого бы то ни было… если речь не идёт о склоне вулкана, само собой. Но в окрестностях Башни никогда не было вулканов, так что… Маловероятно, что хоть кого-то из них когда-либо занесёт на склон действующего вулкана… Но единственный Воздух! В случае с горами Траю хоть пополам порвись, а не вытянуть.

— Предлагаю следующее, — Клисс опирается на карту, пробегаясь по ней взглядом. Тёмные волосы падают на лицо, не позволяя толком рассмотреть его выражение, но Дэйши ни капли не сомневается, что тот сейчас улыбается. — Прорабатываем все варианты связок Земля-Вода. И…

— Может, стоит воспользоваться тем, что…

— Нет, — впервые за последнее время обращается Клисс к ней напрямую. — Как минимум, не стоит светить неизвестные приёмы перед посторонними, Дэй. Могут возникнуть вопросы. Кроме того… — он не договаривает, но и того, что сказано, достаточно. Это… разумно. Но Дэйши прекрасно понимает, что дело не в возможности привлечь внимание. Дело в том, что знания медальона не изучены до конца, чтобы делать на них ставку. А жаль.

Наверное, именно из-за этого — опасаясь порочности людей, будь они хоть трижды магами — и медальоны, и их создатель преданы забвению. Иначе кто-нибудь давно бы уже о них узнал. Не только Сыч… то есть, Наставник Миро, конечно. Никак не удаётся отучить себя называть его прозвищем, которое принято у уже нескольких поколений эриин, между прочим! Впрочем — стоит ли? Я же не произношу его вслух!

А ведь подчинение неплохо бы так решало проблему недостатка магов, который с каждым годом всё ощутимее… бросаю взгляд на плотно занавешенное сейчас окно, из которого, впрочем, в любом случае не видно той части неба, которую пожирает то, что, в том числе, породило мерзости, и спровоцировало вырождение магов… да уж. С подчинением последнее хотя бы как-то было компенсировано — там, где в дело идут с десяток магов, половина из которых с большой долей вероятности не вернётся живыми, можно было бы обойтись одним, способным натравить мерзости друг на друга. Если и вовсе не обзавестись сворой прирученных… «собачек».

Но, насколько я разбираюсь в людской природе, именно этого все и боялись. Того, что маги повернут своих подручных против Высших, которые привыкли отсиживаться за спинами менее знатных и влиятельных.

Но вот стоит ли сохранять мир, в котором всеми правят кучка трусов и подонков? Которые ради сохранения своих и только своих жизней прямо сейчас занимаются тем, что… Я касаюсь медальона, который сейчас ношу на шее, упрятав под одежду. От него через кожу вглубь втекает прохлада, заставляя угаснуть вспышку отвращения и ярости. Да. Ни к чему сейчас об этом. Явно ни к чему.

Дверь в библиотеку распахивается. Доносятся мелкие немного шаркающие шаги. Я прищуриваюсь и выглядываю из-за стеллажа. Наставник Миро. И что он забыл тут, хотелось бы знать? Снять невидимость? Или нет?

Наставник же, сделав несколько шагов, останавливается и крутит головой. Потом замирает. Несколько раз моргает, становясь похожим на того самого сыча.

— Снимите морок, мадэ, — тихим голосом просит он. Я едва ли не закашливаюсь. Что?!

Как он… Подчиняюсь. Всё же субординацию никто не отменял. Отпускаю Воздух медленно, давая тому одновременно с уходящей вглубь стихийного плана Аторой спокойно рассеяться по углам библиотеки а не разлететься вихрем, как делают некоторые недоучки. Они, бедняги, явно гордятся собой в такие моменты! Напрасно. Суть в том, чтобы вносить в мир минимум беспокойства. Иначе смысла в мороке нет никакого.

— Добрый день, Наставник Миро, — склоняю голову в почтительном поклоне.

— Добрый… Наверное, да, — задумчиво тянет Сыч… на этот раз я позволяю себе называть его в мыслях прозвищем, раз уж он сейчас и правда как никогда похож на этого самого сыча огромными глазами и… вообще. Главное не засмеяться при этом. — Я искал вас, мадэ.

— Именно меня? — И для чего? Его подчинённой является Мори, которая слишком уж беспокоится по поводу его здоровья и душевного спокойствия. Если Сычу что-то было необходимо, логичнее же поручить это именно ей? Или я чего-то не понимаю? — И чем могу быть…

— Дело в подготовке к Дню Перехода, — явно неохотно сообщает Сыч. Вот как? Старый праздник, давным-давно утративший свое значение, превратившись в набор никак не отражающихся в реальности действий… Вроде обязательного соревнования магов, например. Или зажигания костров, или… что там ещё делают сейчас? Никогда не интересовался этим. Но… подготовка? Интересно. — К моему стыду вынужден признать, что я больше не в состоянии справляться с этом самостоятельно.

— А мадэ Остогт?

— Ей хватает и того, что она ведёт пятёрку, а вы…

— Совершенно свободен, да. — Вздыхаю. Вот никогда бы не подумал, что сам факт того, что у меня нет подопечных будет настолько неприятен. Хотя в них была польза! Можно было запросто свалить некоторые обязанности и… хм… — Я в вашем распоряжении, эйн Миро. Что нужно сделать?

— Землю я успел подготовить, так что осталось наметить точки переходов и… — Сыч осекается. Проследив за его взглядом, я понимаю, что, вероятно, он заметил цепь. Фыркаю и вытаскиваю медальон. Сыч сереет. И что не так? — Так это вы…

— Недовольны выбором? Право слово — можно подумать, что эриин в этом смысле предпочтительнее! Если выбирать между недоучками, не закончившими обучение и… — Не называю имён. Мало ли кто сейчас может слушать. Кроме того, по словам эрии Ниоссо Сыч вообще не в курсе того, что один из медальонов попал в руки эриин. Ну, или это лишь видимость. Но проверять это я не хочу. Тем более, что разница… если и появится, то эрии Ниоссо мне сообщит. Не сможет не сообщить.

— То выбор не в вашу пользу, мадэ, — отрезает Сыч, скрещивая руки на груди в, как ему кажется, жесте отторжения. На самом деле это в большей степени выглядит попыткой защититься. А ведь я ему действительно не нравлюсь. Ещё с тех времён, когда сам был эрии. И то, что я предпочёл остаться в Башне и помогать в обучении новым поколениям — при том, что вполне мог бы уже сейчас быть в столице — его ни капли не смягчило. И, надо думать, он предпочёл бы в помощники кого угодно другого, но выбора явно не было. Как и с медальонами. Но тут, опять-таки, выбор делает не он. Как же это прекрасно!

— Он уже выбрал меня, — пожимаю плечами. — Хотя меня поражает то, что вы решились ввести их в игру. Неужели перспектива закрытия Башни настолько ударила по вам, что… — не заканчиваю фразу, пересекаясь взглядом с враз потяжелевшим взглядом Сыча. Нет, опасно это не выглядит ни капли. Пусть даже когда-то Сыч и правда считался достаточно серьёзным противником. Только эти годы давным-давно стали не более, чем строчкой в биографии… Тем более, что сейчас за мной не только сила ветра, но и Тьмы. — Так с чем именно вам нужна помощь? Точно с организацией Дня Перехода? Может быть, вам требуется помощь с поиском хозяев для оставшихся четырёх медальонов, м?

— Это…

— Вы не справились, — вздыхаю. — Вам не пришло в голову ничего, кроме как раскидать их в местах, где кто-то может случайно наткнуться. Пытались заглушить голос совести? Мол, они сами нашли себе хозяев? Так? — Опираюсь на стеллаж. Краем глаза вижу название одной из книг. «Ядовитые растения островов Эттида». Хорошая книга. Более чем. Неоправданно игнорируемая эриин. — Это нелепо. Я их все уже нашёл. Так что…

Сыч сутулится. И мне даже ненадолго становится его жалко. Все же возраст… да и в принципе он никогда не был слишком уж неприятным мне человеком. Забавным, скорее, в своей оторванности от мира, но и только. Ну, меня он не любил, конечно, но… Не повод. Вздыхаю.

Некстати, учитывая тон разговора, вспоминается опыт бесед с эйн Сьолли. Который похож на меня больше, чем мне того бы хотелось. Только толку с этого, учитывая, что они оба — и Сьолли, и Дотт — лишь исполнители. И так называемая проверка уже вообще ни на что не влияет… как же это бесит! Император… и Высшие! Всем им место на кладбище… хотя нет. Кладбище уж слишком большая роскошь для этих крыс! Ну, ничего! Сделаю по-своему, и посмотрим, кто по итогу останется победителем!

— Хозяев я медальонам подберу сам, — заставляю себя вернуться к текущему моменту. Планы на будущее пока стоит отодвинуть. Сейчас важно обозначить Сычу положение дел. Так, чтобы тот не вздумал взбрыкнуть и испортить мне всё. — Так что можете не вешать этот груз на себя. И с полем помогу. Всё же у меня и правда гораздо больше времени. — Улыбаюсь настолько открыто, насколько могу. Кажется, действует. Сыч немного расслабляется. Жаль, не до конца.

— И… что вы хотите в обмен? — Тихо. Обречённо. Ох, ну вот можно подумать, что я прям такое чудовище! Что мне от старика может быть нужно? Учитывая, что я и так могу получить всё, что захочу… в пределах Башни. И он это знает. Может, потому и терпеть меня не может? А?

— Информацию, — пожимаю плечами. А что ещё-то? Если уж медальоны были у Сыча, то с кого ещё требовать объяснений? — Кто создал, как у вас оказались… И всё в таком духе.

Сыч выдыхает с настолько явным облегчением, что я с трудом удерживаюсь от смеха. Ну, а чего он ждал-то? Требования записаться ко мне в пожизненное рабство, что ли? Или что он там себе навоображал?.. Прощаюсь и ухожу из библиотеки раньше, чем Сыч успевает что-то сказать.

Да. Безумно интересно!

Но это всё равно не повод терять связь с реальностью, как, например, Эйтана! А ведь, если подумать, они с Белкой не так уж и сильно отличаются друг от друга. Да, она всё же выросла с матерью, а не… но точно также никогда до приезда в Башню, не видела ничего, кроме своей родной деревушки. Даже и хуже — Эйтану мать, кое-как собрав денег, отправила через имперскую систему порталов прямо во двор Башни, а Белка добиралась сама. Где с обозами, где пешком. Так что… но ни одного празднования вне Посёлка до сих пор застать Белке не удалось всё же. Но даже так Белка точно не… Она вздыхает и сворачивает в сторону кладовых, где всегда можно потихоньку что-то стащить, пусть даже после того, как они впятером сработались и теперь и обеды, и ужины пропускать не приходится, но иметь в запасе хотя бы яблоко попросту необходимо, чтобы не нервничать — годы жизни в Посёлке дают о себе знать. Белка усмехается, но всё же считает привычку полезной.

Кладовая встречает тишиной, нарушаемой только шорохом коготков на лапках мышей где-то под досками пола. Очень… уютный звук. В шахтах, где Белка ночевала едва ли не половину года — в особенности в зимние месяцы — мыши и крысы категорически отказывались идти в те места, где была хотя бы крохотная угроза для жизни. И без разницы, что именно там было не так — подземный газ, близящийся обвал или иррты, которые при желании вполне могли бы загрызть спящего… тем более, если это ребёнок… ползущие по стенам тени, которые, как теперь подозревает Белка, сродни мерзости, хотя от теней она никогда не падала в обморок всё же — крысы и мыши одинаково обходили стороной любое из этих явлений. Так что услышать шорох от коготков всегда означало, что место безопасно. Ну, а того, что сами крысы и не только они могут её загрызть… да, это, само собой, приходилось всегда держать в голове, ещё и поэтому таская в карманах что-то съестное — крысы достаточно умны, чтобы понимать, что Белка принесла им еду, и не вредить. Они же и ирртов отгоняли… почему-то эти достаточно наглые твари всегда предпочитали крыс избегать до последнего… Интересно, кто теперь-то их подкармливает?

Так что сейчас Белка чуть улыбается звукам и медленно, пригибаясь на всякий случай, идёт вдоль полок, уходящих вверх до самого потолка. Лари с мукой, хлеб — Белка всё же поддаётся секундному порыву и утаскивает одну булку, только потом задумываясь, где её прятать и как вообще нести. В сумку однозначно не влезет… Хотя можно выскользнуть через один из ходов для работников кухни — они как раз сейчас все заняты…

Белка сворачивает за стеллаж и протискивается между огромными бочками, содержимое которых до сих пор остаётся для ней загадкой — открыть крышку она так и не смогла, а надписей на них нет. И запаха тоже. Она как раз успевает втиснуться в крохотное пространство между бочками, порадовавшись, что от природы мелкая, когда слышит голоса и шаги. Ох! Повара?

Точно они. Переругиваются из-за того, что кто-то с утра сжёг половину выпечки. Не хочется слушать.

Белка углубляется в узкий коридор, образованный выпуклыми боками бочек, думая обо всём и ни о чём конкретном. Даже немного ухитряется поспорить с Ёкки о том, что лучше — яблоки в меду или булочки с мёдом. И вот стоило давать ему пробовать человеческую еду? А вообще — нормально, что связанный дух ест что-то из… м-а-т-е-р-и-а-л-ь-н-о-г-о… мира. Белка запинается в мыслях, надеясь, что правильно вспомнила слово.

Коридор обрывается камнем стены, но Белка лишь довольно усмехается, касаясь стихии и направляя её на почти незаметные человеческому глазу руны на камнях у самого пола. Спустя несколько мгновений в полу появляется квадрат прохода и приставная лестница. Белка заталкивает хлеб за пазуху и быстро спускается вниз, не обращая внимания на то, что проём практически сразу же вновь затягивается камнем. Внутри темно, но Белка идёт, не задумываясь. Пол тут ровный, а дорога одна. Главное — не касаться стен, внутри которых, как и в день приезда, Белка чувствует холод. Но отсутствие света вполне можно пережить. Тем более, что если зажечь его, то по стенам поползут тени, а это… нервирует. Белка понятия не имеет, что это такое, но оно пугает. И нет. Она не хочет даже думать о том, что в темноте тени никуда не деваются. Она просто…

Выход сегодня появляется быстро. И выводит на стену. Туда, где когда-то в древности, наверное, располагались пушки… или что-то вроде того. Белка успевает посмотреть на то, как солнце медленно сползает за стену леса, самым краем касаясь тёмной… пустой области неба, через проём между зубцами, когда слышит позади шорох. Оборачивается, крутанувшись на каблуках и едва при этом не потеряв равновесие.

Та самая девушка из столовой.

Испуганная и зарёванная.

Ну, и что тут произошло? Белка крутит головой и видит не до конца закрытую дверь, ведущую вниз. Свидание?

— Э… привет? — Белка протягивает руку, второй придерживая хлеб, чтобы тот не вывалился.

Девушка вздрагивает всем телом, ссутуливается и обхватывает себя руками в явной попытке защититься. Белка хмурится. Что-то такое… что-то такое она припоминает в Посёлке. Когда говорили про дочку кузнеца, что она гулящая и… Белка прикусывает губу, но руку не опускает. Слухи. Слухи зло. И если тут что-то такое же, то…

— Ты, конечно, можешь ничего не отвечать, но я не желаю тебе зла.

— Я… Тебе не противно со мной говорить? — удивлённо спрашивает девушка тихим надломленным голосом. Белка мотает головой. Почему ей должно быть противно?

Она садится прямо на камень между зубцами и предлагает девушке сделать то же самое. Та колеблется, но всё же принимает предложение. И даже половину булки после долгих отнекиваний. Разговорить её, правда, получается не сразу. Но Белка старается не напирать. Просто делится тем, что с ней произошло и вообще всем, что в голову приходит. И она даже чувствует, что начинает хрипнуть, когда девушка всё же поддаётся и начинает даже что-то советовать.

Про мерзости. Про реакцию, которая, как оказывается, не такая уж и редкость: та девушка, что напала на Инью — так собеседница Белки представляется — в первый год вообще из раза в раз падала в обмороки или не могла удержаться от рвоты. Белка облегчённо выдыхает, чувствуя, что не одна такая. И что явно нужно просто перебороть себя.

Про то, почему Инью сторонятся буквально все, она не говорит. Белка не спрашивает. Как и про то, что там было тогда, когда Белка валялась в одном из нечасто посещаемых залов на полу — хотя бы потому, что не очень-то и хочется сознаваться в подсматривании. Пусть и ненамеренном.

— И он не хочет даже говорить о…

— Может, стоит настоять? Если не понимает так? — с сомнением проговаривает Белка отщипывая мякиш и скатывая его в шарик пальцами.

Инья неуверенно пожимает плечами и хочет что-то сказать, когда в проёме внезапно появляется Мали в сопровождении Мирка. Она окидывает Инью брезгливым взглядом, от чего та съёживается и в буквальном смысле слова сбегает прочь.

— Вот уж никогда бы не подумала, что ты свяжешься с этой…

— Ты веришь всему, что говорят в Башне? — перебивает её Белка. Мали ведёт головой, от чего тёмные волосы выбиваются из причёски, падая на глаза, кажется, не зная, что ответить. Мирк при этом стоит поодаль, рассматривая успевшее потемнеть небо, хотя край, не тронутый… этим… ещё держит зеленоватый оттенок заката. — Вот и не надо. Что вы тут забыли?

— Я вспомнила, что тебе надо продолжать учиться читать, — сладко улыбается Мали, заставляя подавить стон жалости к самой себе. Мирк хмыкает, явно прекрасно поняв, что к чему. — Сегодня у нас по плану — поэзия Очарованных!

Кто эти Очарованные, Белка помнит смутно. То ли поклонники одной из давно умерших императриц прошлого, то ли бунтари… В любом случае она предчувствует, что ничего хорошего её попросту ждать не может.

Это месть. Определённо!

Главное не думать о том, что взгляд в спину может принадлежать мерзости, выжидающей подходящий момент, чтобы напасть. И вот не надо говорить, что они тупые. Не так это совершенно. Приходилось Дэйши перед тем, как при помощи Рао или рун развеять очередного противника в дым, видеть проблески разума в глазах… или в том, что им глаза заменяет. И кто может поручиться, что здесь, за пределами их «парничка», где есть только специально подобранные мерзости, не способные всерьёз навредить эриин, есть то, что давным-давно обрело разум?

Ох, не хотелось бы. Совсем не хотелось бы.

Дэйши зябко поводит плечами и отчаянно жалеет, что не взяла с собой никакого оружия… и плевать, что она вообще не умеет им пользоваться — размахивания ножиком в духе перепуганной кухарки явно в разряд умения не входят — главное, что оно бы было под рукой. Особенно сейчас, когда Дэйши растратила все силы выискивая подходящее место. Ну, и не только это, конечно — было бы глупо, оказавшись там, где нет надзора, не опробовать знания, хранящиеся в медальоне. Так что сейчас ей не то, что Рао не призвать — Дэйши слабым отзвуком слышит, как тот презрительно фыркает, наплевав на то, что змеи в принципе не могут фыркать — ей даже до стихии толком не дозваться. Ни до Воды, которая всё же омывает сознание прохладой. Ни до того, что скрывает лал… а ведь она так толком и не поняла, какой стихии посвящён этот медальон… Да и никто не понял. Даже Клисс.

Дэйши ускоряет шаг, стараясь смотреть под ноги, чтобы не поскользнуться на не до конца стаявшей льдинке и не переломать себе ноги… или руки… или что угодно ещё. Вот тогда уж точно будет весело!

Чтобы хоть как-то сбить нервозность, Дэйши заставляет себя вспоминать то, что не так давно она пыталась сделать.

Призвать стихию, какой бы она ни была, хоть и удалось — отзвук в глубине сознания не даст в этом усомниться — но и только. Но зато Дэйши смогла полюбоваться на то, как иссыхает, распадается в прах коряга, попавшая под смесь рун и знаков из лала. Мало того — земля под корягой посерела и тоже начала распадаться на… что-то. Похоже то ли на пепел, то ли на прах… Интересно, а если кинуть такое в мерзость — что получится?

Ничего хорошего для мерзости, надо полагать.

Хотя гораздо интереснее, что получилось бы, если бы какая-то мерзость попала под другую комбинацию знаков. Ту, которая, как предполагает Дэйши, способна подчинить мерзости себе. Даже жаль, что лес пуст. Попробовать абсолютно не на ком…

А ещё жаль, что подходящего места так и не нашлось. Хотя, конечно, мало что может сравниться с пещерами.

Ох, нет! Остановившись перед кучей поваленных веток, которыми она же и замаскировала не так давно выход из Башни, Дэйши нервно вздрагивает. Ощущение чужого присутствия становится настолько сильным, что начинает причинять боль. Дэйши резко оборачивается, но видит только тёмные стволы деревьев и не до конца стаявший снег, который даже в темноте ночи смотрится грязным. Тишина… тишина, в которой явственно угадывается чей-то взгляд. Дэйши вжимает пятки в землю, изо всех сил заставляя себя не поддаваться панике и не вздумать бежать.

Хотя бы потому, что поверху отсюда до Башни по лесу, да по оврагам придётся плутать всё время до рассвета, пусть тот сейчас наступает и несколько раньше, чем пару-тройку месяцев тому назад. Да и через стены самостоятельно не перебраться… И в случае, если всё вот это ей сейчас только кажется, оказаться перед воротами и добровольно нацепить на себе наказание? Нет уж! Лучше рискнуть и…

Дэйши бросает ещё один взгляд на выглядящий всё так же безобидно — если не считать самой атмосферы ночи и тёмной сырости, конечно — лес, а потом, оттащив пару веток, ныряет в дыру. И даже поправляет ветки так, чтобы со стороны было не очень заметно, что… Она тянется к стихии и последним, наверное, за сегодня усилием направляет ту в знаки рядом с выходом…

И едва ли не подпрыгивает на месте, когда практически над головой слышит шаги.

Дэйши зажимает ладонями рот и сползает в холодную грязь на землистом полу. Знаки… знаки работают так, как им и полагается, запирая выход и не давая никому извне услышать и увидеть, но… Дэйши трясёт. Сердца колотится так, что, кажется, будто бы из-за него качает даже стены и пол внутри лаза.

Шаги над головой тяжёлые. И не понятно, хотя затуманенный паникой слух не очень-то и способен определить точно, кому они принадлежат. Но… они медленные. Замирают постоянно. Как будто бы тот, кому они принадлежат, всё время останавливается и прислушивается… или принюхивается? Сверху осыпается чудом не пропитавшаяся талыми водами пыль. Дэйши чуть слышно скулит и сжимается в комок. Надо… бежать?

Как, если ни ноги, ни руки не слушаются? Да и разум… Дэйши понимает, что только благодаря странному параличу не натворила сейчас глупостей. А ведь хочется вскочить и…

Спустя бесконечное время шаги удаляются. Когда вместе с этим возвращается привычная тишина леса, наполненная стоном покачивающихся под ветром ветвей, и топотом лапок каких-то зверьков, Дэйши не возьмётся сказать. Как и то, сколько времени проходит до того момента, когда она снова может двигаться.

Дэйши кое-как поднимается на ноги, отряхивает промокшую насквозь одежду и нога за ногу плетётся в сторону Башни. Она понятия не имеет, сколько сейчас времени, что она будет говорить, если наткнётся на мадэ или Наставников. Всё, что она сейчас хочет, это добраться до комнаты, забиться под одеяло и никогда больше из-под него даже носа не высовывать.

Ну, быть может, перед этим всё же попытаться отмыть волосы от грязи и что-то сделать с одеждой…

…То, что в самой Башне — по счастью, достаточно далеко и от запасного выхода, и от лаза — она натыкается на мадэ, не удивляет совершенно. А вот то, что непонятно что забывшая в такую рань — Дэйши бросает взгляд на часы, висящие за спиной мадэ — сестричка предоставляет ей какое-никакое, но алиби… вот это поражает до глубины души.

Это что, интересно, с Мали успело произойти, что она решила помочь?

Занятно, конечно, почему медальон, посвящённый Тьме, даёт такое знание. То ли это её предназначение, о чём, само собой, ни в одной из доступных книг не сказано ровным счётом ничего, то ли Тьма сцепилась-таки с ветром и… надо будет потом изучить этот вопрос детальнее. Как и то, во что сейчас под её влиянием мутирует мой связанный дух. Потому что, как минимум, характер у неё испортился. И подозреваю я, что это только начало. При том, что, как удалось узнать, механизм работы с высшими стихиями несколько отличается от… Или это специфика именно Тьмы?

Интересно, а у эрии Инэ такие же проблемы, как у меня, или?.. Хотелось бы обменяться опытом, но, боюсь, понимания я не встречу. Во всяком случае — теперь. Надо было сразу… Впрочем, нет. Не надо. Пусть Сыч… Наставник Миро сам разгребает то, что… если только он при этом не запутает всё ещё сильнее. А он может. Если судить по тому, что вообще подкинул медальоны в место, где их могут подобрать эриин! Одна вот уже подобрала. Правда, не из тех, что Наставник Миро подкинул этой зимой… вот тоже загадка, конечно — откуда эти два вообще взялись. И остаётся только радоваться, что эрии Инэ в достаточной степени разумная девушка… не считая выходок вроде сегодняшней, само собой. Но это, во-первых, необходимый риск, а во-вторых… я же присматриваю за ней, не так ли? Пусть её мадэ и не я.

Хорошо ещё, что мои прежние подопечные достаточно понятливые, чтобы правильно понимать, кому отдавать верность… улыбаюсь… Хотя надо признать — настоящие события той осенней ночи… удивили. Да. И расстроили тоже. Неужели я был недостаточно хорош в роли мадэ, если Тира не сумела использовать свои навыки? Недостаточно знаний или неумение собраться в экстренной ситуации? Надо будет прояснить…

Но в любом случае остальные медальоны уж точно не попадут в руки недоучек… Бросаю взгляд на шкатулку, в которую временно пришлось их сложить.

Между прочим, они были против. Настолько, что едва не вывернули мне мозги. Но куда мне их девать-то?! Пусть уж как-то потерпят друг друга, пока я не найду им хозяев…

В дверь тихонько царапаются. Я набрасываю на шкатулку платок с рунами, призванными отводить внимание, выпрямляюсь и разрешаю войти.

Эрии Ниоссо заходит медленно. Неохотно. О, я вполне себе его понимаю. Я далеко не тот человек, с которым хочется общаться… пусть об этом известно очень малому количеству людей. Но уж моему бывшему подопечному это более чем прекрасно известно.

Я жестом предлагаю поторопиться.

— Доброй ночи, мадэ… — эрии Ниоссо склоняет голову в уважительном жесте.

— Доброй ночи, эрии, — тон в тон отвечаю. Предлагаю занять любое из свободных кресел. Всё равно они такие же ветхие, как и то, в котором сижу я. — Вижу, вы приняли верное решение.

— А вы в этом сомневались, мадэ? — горько улыбается эрии Ниоссо. Ох, и к чему эта драма?! Можно подумать, я силком его тащу! Тем более, что после того, как он почти сразу выложил мне всё, что тянется ещё с прошлого года — или это по его мнению вещи несовместимые?.. вот, кстати, на этом моменте впору удивляться, как это я пропустил подобное!.. Ах, да! Смерть отца и последовавшая за ней грызня среди родственничков, из-за которой едва ли не большая часть времени уходила на внутрисемейные интриги. При том, что я не мог присутствовать там лично. Хорошо ещё, что хоть с этим сейчас более-менее решено… хотя, если я правильно понимаю то, что ждёт нас всех в не таком уж и далёком будущем, в скором времени опять придётся посвятить себя семейным дрязгам. При условии, что семья выживет, конечно.

— Почему нет? Более чем понимаю, что знания, полученные от эрии Инэ пришлись вам по вкусу. Хотя удивлён, что при вашей-то склонности… кстати. Почему вы не стали пытаться прикоснуться к собственному медальону? — Эрии Ниоссо вздрагивает и смотрит на меня диким взглядом. — Что не так? Неужели вы думали, что я не знаю? Но дело ваше, конечно. Можете и дальше продолжать следовать за эрии Инэ и слушать то, чему учит Наставник Миро…

Эрии Ниоссо криво ухмыляется и качает головой. О, я ни капли не сомневаюсь в том, как именно он оценивает личность Наставника. И не сказать, что сильно уж ошибается. Наставник и правда добрый человек. Наивный и слишком близко к сердцу принимающий… многое. Именно поэтому меня ни капли не удивляет его поступок. Обида ещё и не на такое толкала людей. Хотя предсказать последствия не возьмусь. Но и Наставник вряд ли знает, чем его выходка может обернуться для людей.

Но неужели Башня стоит того?

Глупость какая…

— Что ж. В таком случае вы готовы следовать за мной?

— Зависит о того, что вы потребуете взамен, — пожимает плечами эрии Ниоссо, выпрямляясь в кресле, от чего то издаёт режущий ухо скрип. И вот ради этой рухляди Наставник Миро решился на подобное! Действительно добрый человек…

— Потребую, можете не сомневаться, — отмахиваюсь. Эрии Ниоссо крупно вздрагивает. И я даже не хочу думать, что именно он сейчас представляет. Фантазия у эриин нынче буйная. И, ввиду того, что некоторые потребности удовлетворить в стенах Башни, как минимум, проблематично, направленная на… Морщусь. Только этого мне сейчас и не хватает, правда. Чтобы эриин думали, что я… — Информация. Будете рассказывать мне всё, что происходит на ваших встречах. Особенно о том, как ведёт себя Наставник Миро и эрии Инэ, — спешу повернуть мысли Эстара в более-менее безопасное русло. — И постарайтесь убедить эрии Тоэ… обеих по возможности, что им выгодно со мной встретиться.

Эрии Ниоссо удивлённо вскидывает брови. И что, скажите, ему не понравилось? Мне действительно надо знать, как будут себя вести эти двое. И мне… а вернее даже — им самим!.. нужна встреча с сестричками Тоэ. В большей степени, конечно, с Тинари, но… Демонстративно вздыхаю. Эрии Ниоссо тут же резко кивает.

Вот и славно.

Вытаскиваю медальон из кармана и заставляю его чуть покачиваться на вытянутой руке. Морион ловит отблески света, и не думая отражать их. Эрии Ниоссо замирает, лишь глазами следя за движением медальона. И… можно порадоваться, что догадка была верной. Мой бывший подопечный совершенно не подходит медальону эрии Инэ. Пусть он и принял её предложение, но… его путь — то, что хранит в себе тот, другой медальон. К которому эрии Ниоссо боится прикасаться. Я это изменю, само собой. Но пока достаточно и того, чтобы подкинуть ему парочку секретов, что хранит морион. Для затравки.

Учитывая, что он тоже был там, в ту осеннюю ночь, из-за которой в немалой степени Наставник Миро позволил себе пойти на поводу у обиды, иного пути для него уже и не существует. Пусть даже та отвратительная история на деле оказалась совершенно иной, но он, как и все те, кто поддался искушению, замазаны в том, что и Императором, и Советом Высших будет поводом для смертного приговора. Даже при том, что сам он почти ничего не сделал… Так что принять медальон, который он подобрал (да, не сейчас, конечно), для него будет самым верным решением. Даже если он считает иначе.

Эрии Ниоссо подаётся вперёд и ловит медальон в тот момент, когда он, раскачиваясь, приближается к его лицу. На несколько секунд замирает, поднеся медальон к глазам настолько близко, что морион с бликами на гранях отражается в зрачках, расширившихся до предела, а потом разжимает пальцы и отшатывается, крепко зажмурившись.

Позволяю медальону качнуться в свою сторону и, крутанув запястьем, ловлю его в ладонь. Тут же убираю в карман. Камень выпил за эти несколько минут достаточно света. Даже с избытком, учитывая, что Свет для него полностью враждебная стихия. Перевожу взгляд на эрии Ниоссо. Тот прячет лицо в ладонях, опустив голову так, что волосы полностью скрывают лицо, но подобную слабость он себе позволяет лишь на несколько мгновений. Потом мой бывший… или нынешний?.. подопечный поднимается из кресла и, церемонно попрощавшись, покидает комнату.

Я опять откидываюсь на спинку кресла, которое снова противно скрипит. Будь это моя комната… Неважно. Прикрываю глаза.

Неплохо. У меня, само собой, не было ни малейших сомнений насчёт парня — не зря же он был в прошлом в моей пятёрке — но… слишком уж он нервный после осени. Хотя, учитывая, что прошло уже полгода…

Встаю и жестом, сопряжённым с прикосновением к Ветру, гашу светильники. Прежде, чем покинуть комнату, заворачиваюсь в стихию — не хватало ещё, чтобы меня кто-то заметил. И плевать, что сейчас ночь — любителей пошляться в неурочное время в Башне больше, чем хотелось бы.