Когда Мизинец следит/когда не следит
В этом мире нет справедливости
И слава богу, иначе мне конец
В итоге Санса оказалась права
- Я смогу тебя защитить. Я обещаю.
- Никто не сможет меня защитить.
Долина Аррен, Санса и многоходовочка от настоящего Петира Бейлиша
– Я не ждала вас так скоро. И очень рада, что вы приехали.
– По твоему поцелую этого не скажешь. – Он притянул Алейну к себе, взял ее лицо в ладони и долго не отрывался от ее губ. – Вот как следует встречать своего отца – запомни на будущее.
– Да, отец, – сказала она, чувствуя, что краснеет. Но он уже заговорил о другом.
– Ты не поверишь, что творится в Королевской Гавани. Серсея делает одну глупость за другой, и совет, собранный из глухих, слепцов и тупиц, успешно ей помогает. Я всегда предчувствовал, что она разорит страну и погубит себя, но не ждал, что это произойдет так быстро. Досадно, право. Я надеялся хотя бы на пять спокойных лет, чтобы посадить семена и пожать плоды, а теперь… хорошо, что смута мне только на пользу. Боюсь, три королевы недолго продержатся при тех скудных крохах порядка, что оставили нам пятеро королей.
– Три королевы?
Петир вместо объяснений сказал с улыбкой:
– Я привез моей милочке подарок.
– Платье? – удивилась и обрадовалась Алейна. Она слышала, что в Чаячьем городе живут превосходные портнихи, и ей так надоело ходить замарашкой.
– Кое‑что получше. Угадывай снова.
– Драгоценности?
– Ни одни драгоценности не сравнятся с глазами моей дочурки.
– Может быть, это лимоны? – Она наобещала Роберту лимонных пирожных, а их без лимонов не испечешь.
Петир посадил ее себе на колени.
– Нет. Я нашел тебе жениха.
– Жениха? – У нее перехватило дыхание. Ей не хотелось больше выходить замуж – ни теперь, ни потом. – Но ведь я уже замужем, – прошептала она, покосившись на закрытую дверь. Петир приложил палец к ее губам.
– Карлик женился на дочери Неда Старка, а не на моей. Но не волнуйся, это всего лишь помолвка. Мы подождем со свадьбой, пока Серсее не наступит конец, а Санса благополучно не овдовеет. Кроме того, ты должна познакомиться со своим женихом и заслужить его одобрение. Леди Уэйнвуд не станет женить его против воли – это ее условие.
– Леди Уэйнвуд? – Алейна ушам своим не верила. – Зачем ей нужно женить своего сына на…
– На незаконнорожденной? Для начала не забывай, что ты бастард лорда‑протектора. Уэйнвуды – род древний и гордый, но не так богаты, как может показаться со стороны. Я убедился в этом, начав скупать их долговые расписки. Впрочем, сына леди Анья на золото бы не променяла. А вот воспитанник… юный Гарри ей всего лишь дальний родственник, а приданое, которое я предложил ее милости, еще больше того, что получил недавно лорд Корбрей. Из‑за меньшего она не рискнула бы навлечь на себя гнев Бронзового Джона. Этот сговор нарушит все его планы. Ты помолвлена с Гарольдом Хардингом, милая, – при условии, что сумеешь завоевать сердце этого юнца, что тебе будет совсем не трудно.
– Гарри‑Наследник? – Алейна попыталась вспомнить, что рассказывала ей в дороге Миранда. – Его только что посвятили в рыцари, и у него есть ребенок от какой‑то крестьянской девушки.
– Их у него двое, от разных матерей. Перед Гарри не так легко устоять. Светлые волосы, синие глаза, ямочки на щеках. Вот он‑то галантный кавалер, спору нет. Когда об этом будет объявлено, милая, тебе позавидуют все благородные девы Долины, а также речных земель и Простора.
– Но почему? – недоумевала она. – Неужели сир Гарольд… в самом деле наследник леди Уэйнвуд? Ведь у нее же есть сыновья…
– Целых три. И дочери тоже, и внуки.
– Разве они не опережают Гарри? Я ничего не понимаю.
– Сейчас поймешь. Слушай. – Петир легонько провел пальцем по ее ладони. От него пахло вином, гвоздикой, мускатным орехом. – Начнем с лорда Джаспера Аррена, отца лорда Джона.
У него было трое детей, два сына и дочь. Джон, старший, унаследовал Гнездо и титул. Его сестра Алис вышла за сира Эллиса Уэйнвуда, дядю нынешней леди Уэйнвуд. Алис и Эллис – мило, не правда ли? Младший сын лорда Джаспера, Роннел, женился на девице из дома Бельморов, но вскоре умер от живота. Их сын Элберт родился в то самое время, как бедняга Роннел умирал. Пока все понятно, милая?
– Да. Джон, Алис и Роннел, который умер.
– Прекрасно. Джон Аррен был женат трижды, но от первых двух жен не имел потомства, поэтому долгие годы его наследником считался племянник Элберт. Эллис тем временем вспахивал Алис исправно, и она что ни год рожала. Она принесла мужу девять детей, восемь девочек и одного мальчугана, тоже Джаспера – он лишил мать последних сил, и она умерла. Этот Джаспер, не оценив героических усилий своих родителей, в три года получил лошадиным копытом по голове и отправился следом за матушкой. Две его сестры вскоре умерли от оспы – осталось шестеро. Старшая вышла за сира Денниса Аррена, дальнего родственника лордов Гнезда. В Долине живет несколько ветвей Арренов, столь же гордых, сколь и нищих, – не считая Арренов из Чаячьего города, у которых хватает ума заключать браки с купеческими детьми. Эти богаты, но так опростились, что о них не принято говорить. Сир Деннис происходил из гордой и бедной ветви… но был при этом прославленным турнирным бойцом, красивым, галантным и преисполненным учтивых манер. А тут еще волшебное имя Аррен… все это вместе победило девицу Уэйнвуд. Их будущие дети в случае какого‑либо несчастья с Элбертом обещали стать наследниками Гнезда. И с Элбертом в самом деле случилось несчастье по имени король Эйерис… ты ведь знаешь эту историю?
– Безумный Король убил его, – кивнула Алейна.
– Совершенно верно. Вскорости после этого сир Деннис отправился воевать, оставив дома беременную жену, и погиб в Колокольной битве – от избытка отваги и вражеского топора. Его леди не перенесла этого известия, а новорожденный мальчик ненадолго ее пережил.
- Джон Аррен тем временем нашел себе молодую жену, которая, как он не без основания полагал, была вполне способна к деторождению. Но от Лизы, как мы с тобой знаем, он получил только выкидыши, мертворожденных младенцев и бедного Зяблика.
Это возвращает нас к пяти оставшимся дочерям Алис и Эллиса. Старшая, сильно изуродованная той самой оспой, которая убила ее сестер, сделалась септой. Вторую соблазнил какой‑то наемник. Сир Эллис выгнал ее из дома, рожденный ею ребенок умер в младенчестве, и она пошла в Молчаливые Сестры. Третья вышла за Лорда‑Чиновника, но оказалась бесплодной. Четвертую на пути в речные земли, где она собиралась выйти за какого‑то Бракена, похитили Обгорелые. Остается самая младшая. Она вышла за рыцаря‑землевладельца, вассала Уэйнвудов, родила ему сына Гарольда и умерла. – Петир коснулся губами запястья Алейны. – А теперь скажи, милая, – почему Гарри прозвали Наследником?
Алейна широко раскрыла глаза.
– Он наследник не леди Уэйнвуд, а Роберта. Если Роберт умрет…
– Когда умрет, – веско произнес Петир. – Бедный наш зяблик такой слабенький. Это лишь вопрос времени. Когда Роберт умрет, Гарри‑Наследник превратится в лорда Гарольда, владетеля Орлиного Гнезда и Защитника Долины. Знаменосцы Джона Аррена никогда не полюбят меня или нашего бедолагу Роберта, но своего Молодого Сокола будут любить… а когда они съедутся на свадьбу и ты выйдешь к ним со своими распущенными золотистыми волосами, в белом плаще с серым лютоволком, все рыцари Долины дадут обет вернуть то, что принадлежит тебе по праву рождения. Вот что дарю я тебе, моя милая Санса: Гарри, Гнездо и Винтерфелл. Тебе не кажется, что это заслуживает еще одного поцелуя?
Пир Стервятников
Петир Бейлиш, которого мы так и не увидели
То, как слили Мизинца, вряд ли кто-то оценил, как хороший сценарный ход. Отсутствие качественной основы для сценария сгубило одного из ключевых игроков престолов весьма бездарно.
И вот я наткнулся на фанатский текст, который куда лучше подошел бы для описания этой сцены.
"Убить пересмешника".
Санса. Вы обвиняетесь в убийстве. Вы обвиняетесь в измене. Вам есть, что сказать в своё оправдание... лорд Бейлиш?
Мизинец (выходя вперёд). Боюсь, я не совсем понял — в убийстве кого меня обвиняют?
Санса. Вы убили нашу тётку Лизу Аррен. Вы столкнули её в Лунную Дверь и смотрели, как она падает. Вы это отрицаете?
Мизинец. Нет. Я столкнул её в Лунную Дверь, чтобы она не столкнула вас, леди Санса. Чтобы защитить вас.
Санса. И чтобы захватить власть в Долине.
Мизинец. Я в тот момент представления не имел, что лорды Долины после смерти Лизы назначат меня протектором. Это было их решение, не моё.
Санса. Ранее вы замыслили убийство Джона Аррена. Вы дали Лизе "Слёзы Лисса", чтобы отравить его. Вы это отрицаете?
Мизинец. Конечно, отрицаю. Вам эту упоительную историю наверняка рассказала ваша безумная тётя.
Санса. Вы заставили Лизу отправить письмо нашим родителям и написать, что Ланнистеры убили Джона Аррена, хотя это были вы. Именно вы посеяли раздор между Старками и Ланнистерами. Вы это отрицаете?
Мизинец. Леди Санса, вы мне льстите, если думаете, что я способен посеять раздор между Старками и Ланнистерами. Кто такие Старки и Ланнистеры — и кто такой я. Если бы раздор между великими домами было так легко посеять — великих домов давно бы не осталось. Почему бы вам, леди Санса, не предположить что-нибудь более разумное? Например, что раздор посеяла ваша мать, когда похитила Тириона Ланнистера, что и заставило лорда Тайвина собрать знамёна. Или что раздор между вашими домами давно уже тлел, и различные неприятные происшествия только подливали масла в огонь. Вы же обвиняете во всём одного меня! Признаться, я бы не отказался иметь такое политическое влияние в Семи Королевствах, какое вы мне приписываете. Что же до вашей тётки, то вы её видели. Вряд ли хоть кто-то в мире мог бы её заставить что-то сделать. Она бы сама кого хочешь заставила.
Санса. Вы сговорились с Серсеей Ланнистер и Джоффри Баратеоном, чтобы предать нашего отца Эддарда Старка, и в результате вашего предательства он был схвачен и позднее казнён по ложному обвинению в измене!
Мизинец. Я никак не мог предать вашего отца, леди Санса, ведь я ему никогда не присягал. А что касается его обвинения в измене... хорошо известно, что после смерти короля Роберта лорд Эддард и Ренли Баратеон готовили государственный переворот с целью свергнуть Джоффри. Просто Серсея успела первой. Если бы преуспел ваш отец — "предательницей" была бы Серсея. Можно ли вообще называть такого рода поступки — Серсеи, лорда Эддарда — "предательством"? Ведь и я точно такой же предатель — я покинул Серсею и перешёл на сторону её врагов — вас, леди Санса. Королей нынче много, и кто предатель, а кто нет, решится тогда, когда окончательно станет ясно, кто же всё-таки займёт Железный Трон.
Бран. Вы приставили нож к его горлу...
Мизинец. К чьему?
Бран. Нашего отца. Вы сказали: "Я же предупреждал вас не доверять мне".
Мизинец. Простите, милорд, но я не припомню, чтобы вы там присутствовали.
Арья. Ему это не нужно. Бран и так всё видел.
Мизинец. Каким же образом?
Арья (с ухмылкой). Он же трёхглазый ворон.
Мизинец. Ах. Это совершенно меняет дело. Разумеется, мы можем доверять любому свидетельству лорда Брандона — ведь он трёхглазый ворон.
Арья. Вы сказали нашей матери, что этот нож принадлежал Тириону Ланнистеру. (Вытаскивает кинжал из ножен.) Но это была очередная ложь. Он был ваш.
Мизинец. Если бы я хотел убить лорда Брандона — представим себе подобную глупость, — неужели вы считаете меня таким идиотом, что я дал бы убийце свой собственный нож? (Оглядывает толпу.) Да, этот кинжал когда-то принадлежал мне, но с тех пор, как Тирион Ланнистер выиграл его у меня на турнире, его дальнейшая судьба мне неизвестна. Именно это я и сказал вашей матери. Я вовсе не утверждаю, что на момент покушения он всё ещё принадлежал Тириону, хотя это возможно. И если бы Тирион вдруг зачем-то захотел убить лорда Брандона — и он вряд ли бы воспользовался этим кинжалом, ведь он тоже далеко не идиот.
Санса. И кто же, по-вашему, покушался на Брандона?
Мизинец. Это мне, к сожалению, неизвестно, леди Санса. У меня есть лишь теория — это мог быть Джоффри, он воспользовался кинжалом Тириона, чтобы подставить своего дядю. Но это лишь теория.
Санса. Вы продали меня Болтонам!
Мизинец. Я понятия не имел, что представляет собой Рамси! Если бы я знал, клянусь вам, я бы никогда...
Санса. Довольно. "Иногда, когда я пытаюсь понять мотивы человека, я играю в игру: я предполагаю худшее". Какой худший из мотивов, чтобы восстановить меня против сестры? Так вы поступаете, верно? Вы поступали так всегда. Семья против семьи, сестра против сестры — так вы поступили с нашей матерью и тёткой Лизой, и так вы хотели поступить с нами...
Мизинец. Санса...
Санса. Я медленно учусь, это правда. Но я учусь.
Мизинец. Позвольте же мне оправдаться. Я заслужил.
Санса молчит. Мизинец оглядывается. Все молчат.
Мизинец. Вижу, вы давно всё решили. Вы не станете меня слушать. В таком случае мне не остаётся ничего другого, как выбрать суд поединком.
Санса. Вы правда считаете, что смеете...
Мизинец. Разве у меня нет такого права? Это ведь суд (повышает голос) — или беззаконное судилище?
Санса (холодно). У вас есть такое право.
Мизинец оглядывается, открывает рот, чтобы что-то сказать, но, увидев лица толпы, не говорит ничего.
Кто-то из толпы. Сам себя защищай.
Мизинец. Могу я хотя бы одолжить у кого-нибудь меч?
Ему дают меч. Мизинец неловко его поднимает. Арья выходит вперёд, вытаскивает Иглу.
Мизинец (обеспокоенно). Леди Арья, вы точно этого хотите?
Арья (ухмыляясь). Не бойся, я всё сделаю быстро.
Мизинец (смотрит на Сансу). Леди Санса?..
Арья поворачивается к Сансе. Та кивает. Арья делает Иглой несколько финтов и совершает выпад. Мизинец его отбивает. Арья хмурится. Делает ещё несколько финтов, ещё один выпад. Мизинец отбивает его жёстче: Арья спотыкается и чуть не падает.
Арья. Это же водяная пляска! Откуда ты её знаешь?
Мизинец (улыбаясь). Ответьте сами. У дочери Десницы блажь — ей вдруг понадобился "учитель танцев". Не пристало маленькой девочке из благородной семьи учиться бою на мечах. И к кому обратится Десница с такой деликатной просьбой? Ему ведь нужно, чтобы никто об этом не болтал. Похоже, леди Арья, у нас был один учитель, но я у него учился гораздо дольше вас.
В толпе гомон. Санса смотрит с недоумением.
Арья. Ты знал Сирио Фореля! Он же погиб из-за тебя!
Мизинец. Не согласен, что из-за меня, но его гибель прискорбна. Такая нелепая смерть для такого великого человека. Выйти с деревянным учебным мечом против тяжеловооружённых Золотых Плащей, вырубить нескольких из них и даже не попытаться взять у одного из них настоящий меч... Как несуразно.
Разозлившаяся Арья делает выпад. Мизинец парирует, Арья падает, но поднимается и собирается напасть снова.
Санса (взволнованно). Арья, не...
Арья делает выпад. Мизинец парирует, попутно ударяя Арью мечом по руке. Арья роняет Иглу.
Мизинец (протыкая Арью мечом). Простите, миледи, но вы сами этого хотели.
Мизинец вытаскивает меч из тела Арьи, та падает на колени, захлёбывается кровью. Санса с визгом бежит к ней. Толпа как онемела. Санса подхватывает голову Арьи, та пытается что-то сказать, но не может.
Санса. Арья, нет! Только не смей умирать!
Арья умирает.
Санса (визжит). Убейте его!!! (Указывает на Мизинца.)
Никто не двигается.
Санса. Как леди Винтерфелла я приказываю...
Бран. Суд поединком окончен, Санса. Победитель выявлен.
Санса. Бран, она же твоя сестра!
Бран. Случилось то, что и должно было.
Санса. Ты знал! Ты всё время знал! Как ты мог молчать! Она же твоя сестра, Бран!
Бран. Я давно уже не тот Бран. Я трёхглазый ворон.
Мизинец (возвращая меч владельцу). Простите, леди Санса, что отвлекаю вас, но теперь, полагаю, я свободен? Вам от меня ничего не нужно?
Санса смотрит на него с ненавистью.
Мизинец. Что ж, в таком случае прощайте. Сегодня же я покидаю Винтерфелл. Сюда я больше не ездок. Мне очень жаль, что так вышло, леди Санса, но вы сами этого хотели. Прощайте.
Уходит. Народ безмолвствует. Занавес.
Лучшие вопросы недели: про яйца, мелочность, пиво и нежелание иметь детей
Все повторяется...
…Они встретились в нижнем дворе Риверрана. Увидев, что на Петире только шлем, нагрудник и кольчуга, Брандон тут же расстался с большей частью своего вооружения. Петир попросил у нее какой-нибудь знак симпатии, чтобы повязать его, но она отказала: лорд-отец обещал ее руку Брандону Старку, ему она и подарила свой бледно-голубой шарф, на котором вышила прыгающую форель Риверрана. Передавая жениху кусочек ткани, она попросила его:
– Петир – просто глупый мальчишка, но я люблю его как брата. Мне будет горько, если он умрет.
Жених посмотрел на нее холодными серыми старковскими глазами и обещал пощадить мальчишку, который любил ее.
Та схватка окончилась, не успев начаться. Брандон был уже взрослым мужчиной, и он погнал Мизинца по двору, а потом по причальной лестнице, осыпая его дождем ударов на каждом шагу; наконец, покрытый кровью от дюжины неглубоких порезов, мальчишка начал шататься.
– Сдавайся, – то и дело требовал Брандон, но Петир только угрюмо тряс головой и продолжал наскоки.
Когда река омыла их сапоги, Брандон сумел закончить схватку жестоким обратным ударом, прорезавшим кольчугу, кожу и мягкий бок Петира ниже ребер; Кейтилин даже не усомнилась в том, что рана была смертельной. Падая, Петир поглядел на нее, пробормотал «Кет», и алая кровь хлынула между его облаченными в перчатку пальцами. Ей казалось, что она забыла об этом…