Психоз (29 глава из 37)
Там где ходят ангелы
С момента смерти насильника прошло пять дней. Пять странных новых по ощущениям дней. Убийств больше не было. Лишь прогулки, да привыкание к тому, что может подарить его внутренний друг. А это было немало, чего стоили только неисчезающие запахи. Особенно канализационные.
Дмитрий заварил кофе. Все эти пять дней Психоз настаивал лишь на одном – проникнуть в фильм, где они смогут встретить Ольгу. Да и почему, собственно, фильм? Так, совместная съемка, которую они сделали до их первого похода в фильм. На память. Всего двадцать минут записи. Зато сколько на ней было счастливых улыбок…
Вот он держит камеру, и Ольга, шутя, целует Игоря, затем обнимает и улыбается, прося его не беспокоиться о сохранности их лидера. Плеханов смущен. Он не знает, как реагировать на эти Ольгины выходки. Так и не смог научиться за все их годы знакомства. Затем она подходит к нему и, подмигнув, берет камеру из его рук. Говоря, что теперь их время обниматься. Это забавно. Но куда забавней, что Плеханов охотно повинуется её напору. Улыбки. Кадр. И вот они снова вместе смотрят в оставленную на стуле камеру.
Удивительно, но, кажется, что всё это было в прошлой жизни. Что он и не проживал эти мгновения. Ольга. Игривость. Легкое отношение ко всему происходящему. И все ломается в одно мгновение. В одно проникновение в фильм, где она умирает. И больше Плеханов уже никогда не сможет так весело относиться к их работе. Никогда.
Дмитрий снова перематывает пленку. Ему нужно определиться с моментом входа и желательно так, чтобы никто не мешал. И, кажется, он нашел его. Перед тем, как снять всех троих, он ходил вокруг дома. Зашел в подвал, показал весь путь до их базы. Несомненно, это было лучшее место для входа. В тишине подвала, где никто их двоих не побеспокоит.
Забавно, ему придётся встретиться с самим собой до начала всей этой странной работы. Посмотреть в эти ещё вполне даже человечные глаза школьника, который только и дышит наступившим в его жизни счастьем. Дмитрий остановил запись. Да. Именно тут, в подвале, где никто не сможет ему помешать. Или же нет? Остановить его в квартире, где он начал съемку? Все же, наверное, убивать себя не надо. Ольга должна пойти по собственной воле. Просто вырубить и оставить спать. Так будет легче договориться с ней. Убедив в том, что он не хочет им зла.
Ольга. Неужели он снова увидит её? Эту красивую, очаровательную, несомненно, одну из лучших девушек, что он встречал. Друг или любовь? Во всяком случае, она понимала его как никто другой. Всегда старалась выслушать и всегда знала, что с ним. И вот он использует её как живой щит от Плеханова, точнее, отдает её ему. Зато тем самым он сохранит ему жизнь. Ведь тогда, по мнению Психоза, он не будет им мешать.
Дмитрий допил кофе. Сегодня был сложный день. Ведь он самовольно проникнет в фильм, к тому же, в самый запрещенный, в их частный. Это не просто преступление, а самое страшное, на которое Психозу потребовалось пять дней, чтобы уговорить его. Пять дней он объяснял ему, что другого выхода нет. Что рано или поздно они догадаются, что с ним что-то не так. И не в силах излечить, избавятся. Так как не понимает метода лечения. Страх, вот что подтолкнет их к этому.
Конечно, в то, что его могут убить, да ещё свои, Дмитрий не хотел верить. Но то, что счастливый Игорь лучше несчастного, он понимал. Равно, как и то, что, зацепив его Ольгой, дав нарушить свои же правила, он сможет сбить растущую над собой угрозу. Сбить его с привычной позиции отрицания любых левых входов.
Правда, немного беспокоила защита, но Психоз сказал, что справится с ней. Что, в отличие от него, он с компьютерами «на ты», так как имеет аналитический склад ума. Что и доказал, написав вредоносную программу в те же пять странных дней.
Войти, загрузить. Попасть в фильм. Вытащить Ольгу. Зачистить следы. Спрятать её у себя и пригласить Игоря на разговор. Казалось бы, простой план, который, в принципе, не так сложно воплотить в реальность. Надо лишь следовать четким инструкциям и все. А ещё дождаться вечера. Хорошо, хоть витамины не нужны. Вот по их исчезновению что-то заподозрить было бы можно.
Он снова посмотрел на запись. А ведь можно было просто удивиться тому, что он увидит сам себя. Живого, такого, как тысячи людей на этой планете. Но только самого себя. И девушку, которая умерла три года назад. Как странно, да? Просто мертвая девушка, он сам и кинопрошлое, в которое он вернётся, чтобы исправить собственное настоящее.
Смог бы он пойти на это без Психоза? Наверное, нет. Ведь он мало знаком с компьютером, откровенно говоря, вообще его не знает. Его сразу бы вычислили, да и смелости, наверное, не хватило бы, чтобы попасть в фильм, который так сильно охраняется от проникновения. Ведь что его ждет в результате неудачи? Смерть? Расстрел? Вполне возможно. Ольга? Ольгой Плеханов может ведь и не повестись и тогда ему придётся ох как не сладко.
А ещё он почти отошел от прежней идеи узнать, кто такой Аристократ. И как бы он не старался об этом думать, он просто не хочет этим заниматься. Странно. Очень странно. Ведь это было так важно. Равно, как и повышение их выживаемости в фильмах. А что теперь? Заботиться лишь о собственной безопасности, подложив Игорю их подругу?
– Ну, хватит уже ныть, – пробубнил Психоз. – Что ты опять как баба. Я планы поменял, какой кошмар, он простит меня, я так виноват! О, что происходит, он захватил мой мозг! Как мелко. Фу. Соберись уже, нам надо решать, как в кино попасть. И дай мне ещё кофеина, надо проредактировать прогу. Этот ведь комплекс не строил твой навязчивый напарник. Все, что только и можешь – это носом сопеть.
– Да пошел ты! – Чирвин устало сел за стол и включил монитор. – Давай! Только, прошу, побыстрее. Я уже устал перед ним сидеть.
– Хочешь жить, умей сидеть.
– Смешно.
Час. Два. Три. И так до самого вечера, пока, наконец, удовлетворенный результатом Психоз не позволил ему отстраниться от порядком осточертевшего синего экрана. Одно хорошо, в этом время он молчал.
Чирвин пошёл на кухню. В последнее время вся его диета состояла из одного лишь мяса. Почти никакой растительной пищи. Мясо да кофе. И усталые красные глаза. Эх, видел бы его сейчас Травкин, наверное, решил бы, что его хотят подсидеть.
– Помнишь, да? С Ольгой разговариваю лишь я. Ты не вмешиваешься ни под каким предлогом. Этой мой мир, – сказал Дмитрий, разглядывая темнеющую Москву.
– Естественно, мой малыш. Только твой. Ты вот только не косячь. Она нам крайне важна. И никаких долгих обдумываний. Она должна пойти с тобой и точка. И больше у нас шанса не будет. Я хоть и гений, но ведь у меня было всего пять дней, а этого мало для такого большого комплекса. Уверен, Аристократ бился над этим дольше.
– Так странно. Мне кажется, что ты его знаешь. Ведь по факту, это ты создал ключ к его замку. Что было невозможным.
– Ты забыл сказать, что так говорил лишь Травкин, а он посредственный программист.
– И все же.
– Я знаю ровно столько, сколько и ты. Просто я внимателен к мелочам и, как я уже не раз повторял, склад ума у меня аналитический. Помнишь, как говорили? Человек использует мозг на двадцать пять процентов. Твой задействован на семьдесят.
– Это бред. Дело не в этом. Ты просто что-то другое.
– Не пугай себя, Дима. Я – это ты. Твоя темная сторона.
Дмитрий вздохнул. Этот разговор был бесцельным и бесполезным. Он снова посмотрел на темнеющую Москву. Пора было выходить. Так как, скорее всего, подвал уже покинули все его привычные обитатели.
Она не изменилась
Проникновение, ожидание. И вот они сидели у неё дома. В родном районе, в родном городе, где почти ничего не изменилось. Где Чирвина даже мать Ольги признала, спокойно пропустив внутрь квартиры. Дмитрий ловил себя на мысли, что невольно пытается ощупать стол, словно проверяя его на реальность. Ведь одно дело гулять в фильме, где все чужое, а другое – сидеть напротив своей подруги, которую три года назад убили во время их первого проникновения. Ох, как давно это было.
Он пододвинул к себе кружку с чаем. Заварен он был плохо, точнее, слабо. К тому же – лимон. Он никогда не любил лимоны, его всё время бросало от них в жар. Но Ольге они нравились.
Она выслушала его спокойно, не перебивая, без вопросов, лишь изредка посматривая в окно, где была осень, падали листья и в огромных лужах светилось странное бледноватое солнце.
– Значит, это всего лишь фильм? – наконец спросила она. – Все, что меня окружает – не настоящее?
– Да. Это наша съемка. Мы сняли её перед первым вхождением, – сказал Дмитрий.
– А твой мир не может быть тоже фильмом?
– Если честно, я ни в чем теперь не уверен, – Чирвин аккуратно вытащил кусок лимона и положил его на блюдце. – Если твой – выдумка, то и мой может быть фальшивкой. Правда, есть одно «но», это я вошел к тебе, а не ты ко мне.
– Вертишься.
– Кто знает, кто знает. Я раньше тоже не думал, что Плеханов может выбрать кого-то вместо тебя.
Ольга с ухмылкой скользнула по нему взглядом, и в её больших глазах скользнул нехороший огонек.
– Лучше расскажи, какая она, эта ваша Диана.
– Может, лучше ты сама на неё посмотришь?
– Немного информации не повредит. Давай, рассказывай. Время же у нас есть?
– Да. Есть, – Дмитрий сделал глоток. – Она высокая, красивая, строгая, любит деловые костюмы и ужасно вредная.
– Наверное, про меня ты так же говоришь.
– Она повыше.
– Ого, мне тоже нравятся высокие девушки.
Дмитрий тоже посмотрел в окно. Точно такой же двор как у них. Один в один. Догадаться можно было лишь по новой краске, которую наносили раз в три года. А ещё по старой машине, которую убрали два года назад. Вросшая почти до половины колеса в землю, она была районным памятником архитектуры.
– Плеханов очень изменился после твоей смерти. Мы все изменились. Но он больше всех.
– Зачем тебе это? И почему именно сейчас?
– Как тебе сказать, мы не сразу доходим до хороших мыслей. Тем более, я. Здесь нужна смелость и решительность. А ещё он мой друг и с каждым годом ему всё хуже и хуже.
– Может быть, ты завел себе девушку из кино и теперь переживаешь, что вам не разрешат быть вместе?
– До такого мне ещё далеко.
– Кто знает, кто знает. Я вот тоже не знала, что если я пойду в тот фильм, то меня убьют. Скажи, а что мне мешает тебе отказать? Ведь ты изменил ход этого фильма. Здесь я жива, Плеханов жив. Даже тут есть. Почему бы мне так и не остаться в этом мире?
– Все просто. Ты всегда стремилась к настоящему и пусть даже ваш мир и наш отделяет тонкая линия реальности, ты выберешь наш.
– А если нет?
– Оля, тебя не заставить. Ты уже приняла решение.
– Да. Значит, хочешь, чтобы я пожила с тобой?
– А что, у меня отдельная квартира.
– Тоже мне достижение.
– Это ненадолго. Я приглашу его в гости скоро.
– Чтобы я сделала его счастливым? Ох, ну и чудной же ты, Чирвин. Так стараться ради товарища, неужели я тебе нисколько не нравлюсь? Ты же мне в любви клялся или что, все эти слова уже ничего не значат? Какие же вы, мальчики, неверные. Один бабу нашел, второй в кровать друга подкладывает. Что происходит с этим миром, а? Ты не заболел часом?
– Вроде нет.
– Знаешь, расскажи ты об этом тому Чирвину, с кем мы сегодня косили этих злобных киношных тварей, я думаю, он бы тебе челюсть выбил. Три года. Разве можно так измениться за это время. А, Чирвин?
Дмитрий снова посмотрел на улицу. У них оставался всего час, прежде чем портал откроется снова, и они смогут покинуть этот мир. Столь близкий, знакомый и в тоже время далекий. Интересно, а что бы он сделал, если бы какой-нибудь Чирвин вошел так к нему? Убил бы? Заменил его собой? Что? Ответа не было.
– Можно. Три года это большой срок.
Он постоянно ловил себя на мысли, что она не спрашивала про своих родителей, как они пережили эту трагедию. А ведь она любила их, в этом не стоило сомневаться.
– Ты же понимаешь, что мне надо будет уничтожить кассету? – снова посмотрел он на неё. – Ведь даже если мы сохраним кассету, и ты вернёшься обратно в свой мир, то пленка всё равно останется у нас. А она так недолговечна.
– Это не новость. Я согласна.
Дмитрий посмотрел на неё. Этот устремленный уверенный взгляд. Именно этим она ему и нравилась. Хладнокровная, спокойная, уверенная. А ведь такую новость пережить не просто. Всё, что она знала, было лишь копией. С таким смириться за один день непросто.
– Ты останешься у нас? Ведь, по идее, твое место вакантно.
– Юморишь?
– Немного.
– Назад я точно не хочу. Лучше умереть реальным, чем жить вымышленным.
– Ох, сильно. Но моя задача – тебя сохранить, а не убивать.
– Да? Ты думаешь, Плеханов это разделяет, он же, как я поняла, против того, чтобы кто-то из фильмов проникал в реальность.
– То были звери, а теперь ты.
– Насколько я его знаю, он не меняет решений.
– И даже, несмотря на это, ты всё равно идешь со мной?
– Да.
– Хорошо. Тогда нам пора выходить. Портал вот-вот откроется.
– Окей. Только сумочку захвачу, у тебя же ведь нет в квартире женщины.
– Я же сказал, что ни с кем не встречаюсь.
– Можно ведь и без отношений? – подмигнула Ольга, уходя за вещами.
Дмитрий проводил её взглядом. Всё та же бесподобная фигура, длинные волосы. Умопомрачительная походка. Все, как и три года назад. Разве что теперь в нём сидит его кровожадный демон, а Плеханов убивает любого киноперсонажа, попавшего в реальность. Зато район тот же самый, пусть и с потрескавшимся от иссохшей краски забором