Как боролись с наркотиками в Тайланде
Таиланд – страна яркая, умеющая в свободный час повеселиться от души.
…В январе 2003–го столичные газеты опубликовали выдержки из официального доклада Национального антинаркотического центра правительству. И королевство помертвело. Сухие, представленные без всяких комментариев цифры говорили сами за себя: более 5 миллионов (почти 8%!) граждан страны, в первую очередь подростки, безвозвратно «подсели» на тяжелые наркотики.
В первую очередь метамфетамин, в превосходящих всякое воображение количествах производимый на территории печально знаменитого «золотого треугольника». Согласно выводам экспертов, по масштабам потреблению этого зелья на душу населения Таиланд оказался мировым лидером.
Спустя несколько дней, в начале февраля, отвечая на совместный запрос всех фракций парламента, премьер Шинаватра объявил «политику нулевой терпимости» к наркоторговцам. Еще через неделю власти опубликовали «черные списки»; более 700 правительственных чиновников (полицейские, военные, работники министерств образования и здравоохранения), подозреваемых в причастности к торговле наркотиками и перечисленных в «малом реестре» были отстранены от работы, многие уволены и взяты под стражу – в превентивном порядке, без предъявления обвинений.
Появился в газетах и «большой реестр» — около ста тысяч имен; перечисленным там лицам (в том числе и «подпольным» активистам наркомафии, и её легальным боссам, известным поименно, но привольно жившим в престижных районах Бангкока под охраной вымуштрованных телохранителей и самых дорогих адвокатов) было предложено добровольно явиться в полицию и покаяться.
Взамен министерство внутренних дел гарантировало полную конфиденциальность и максимальное смягчение наказания, а в особых случаях и амнистию. Призыв, разумеется, остался без ответа.
Выждав несколько дней, власти повторили предложение. С тем же результатом.
И тогда в тайские города пришел ужас по имени «йинг–тинг» — «ночные никто». Восемь месяцев кряду с заходом солнца по безлюдным улицам колесили невесть откуда приезжающие зеленые пикапы без опознавательных знаков. Не причиняя ни малейшего вреда случайным прохожим, люди в масках и с автоматами безошибочно находили нужные адреса, взламывали двери нищих хижин и роскошных вилл, не говоря ни слова, сверяли хозяев с фотографиями и увозили. А утром на городской свалке появлялись трупы.
Разнообразием «почерк» ночных визитеров не отличался. Все казненные имели какое–то, прямое или косвенное отношение к торговле наркотиками. Всех, кем бы они при жизни ни были – хоть мелким «коробейником», имевшим десяток приводов, хоть «крестным отцом» с безупречным алиби — предварительно помучив, расстреливали в упор, а тела обильно посыпали белым порошком наилучшего качества.
И что самое интересное, полиция, которая в Таиланде весьма сурова и профессиональна, реагировала на происходящее с очевидной прохладцей.
На истерические вызовы с мест наряды не спешили, появляясь, в лучшем случае, часа через два после того, как все было кончено, уголовные дела не возбуждались, заявления, поданные родственниками жертв, «терялись», а на запросы правозащитных организаций блюстители порядка отвечали в том смысле, что, дескать, «везде успеть невозможно».
Да и вообще, мол, нечего распространять глупые слухи, поскольку «йинг–тинг» — сказочные персонажи, а значит, их нет и быть не может, а если «бандиты сводят счеты между собой», так это их, бандитов, внутреннее дело. Так что нечего нагнетать панику, которая, помимо всего прочего, еще и отпугивает туристов.
Тем временем «ночные никто» начали появляться и средь бела дня. Правда, без особой помпы, не на джипах, а на мотоциклах, нахлобучив на головы глухие шлемы. И очень редко, лишь в тех случаях, когда кто–то из обреченных заказывал билет на самолет, надеясь улизнуть из ставшего досадно неуютным Бангкока.
Откуда к «сказочным персонажам» просачивалась столь интимная информация о планах клиентов, сказать наверняка не мог никто, но слухи множились, как грибы после теплого дождика. Шепотом, на ушко, один мрачнее и причудливее другого.
О том, что якобы власти, отчаявшись победить наркомафию пристойными средствами, дали «добро» на создание эскадронов смерти из родителей, чьи дети «сели на иглу», поставив перед ними задачу ликвидировать нарыв любой ценой и гарантировав не просто полную безнаказанность, но и всяческую поддержку.
О черных списках, гораздо более обширных, чем официальные, о пухлых записных книжках, в которых убийцы делают пометки, выполнив очередную миссию. И о многих других пикантных деталях, как правдоподобных, так и совершенно фантастических.
Впрочем, хоть и ужасаясь, тайская «улица» ничуть «ночных никто» не осуждала, напротив, в июле, в самый разгар событий, 83% опрошенных однозначно высказались в поддержку «йинг–тинг», а более половины из этого числа выразили готовность влиться в их ряды.
Чиновники же и представители полиции, естественно, все отрицали, но делали это в таких изящно–уклончивых выражениях, что смутные подозрения крепли день ото дня. Мировая общественность уже начала поговаривать о «государственном беспределе», в Бангкок зачастили правозащитники всех мастей, но премьер–министр был слишком занят, чтобы принимать делегации.
А старенький, бесконечно интеллигентный король, дав аудиенцию самой маститой из делегаций, обиженно заявил, что государство как раз очень даже борется с бессудными расправами, и сам он, лично, провел три торжественных молебна, но, видимо, нечисть очень уж разгневала Небо, потому что милостивый Будда так и не соизволил отозвать демонов мести.
Между тем все шло своим чередом. В один прекрасный день, на встрече с европейскими журналистами Ван Нур Мухаммад Нур Мата, министр внутренних дел, вопреки традиции, не стал возводить очи горе и разводить руками, а жестко сообщил, что, дескать, «только полный идиот и слюнявый европеец не в состоянии понять, что когда нация ведет войну за свое выживание, государство не имеет права ставить ей палки в колеса».
После чего короли и солдаты мафии, годами изящно водившие за нос слабосильную Фемиду, начали сдаваться в массовом порядке, наперегонки. Самые упрямые, вроде Салорью, правда, ударились в бега, надеясь отсидеться в глубинке. Но не помогло. Подчистив города, «ночные никто» проникли и в самую глушь. Уже после объявления «окончательной победы». Так сказать, в порядке послесловия.
По официальным данным, за восемь месяцев убито более 7000 числившихся в списках, арестовано 29.394, добровольно сдались 20 тысяч «бойцов» и вдвое больше «шестерок», не меньше 200 тысяч наркоманов легли на стационарное лечение; захвачено несколько сотен тысяч тайников с метамфетамином, уничтожено 312 подпольных фабрик…
отсюда: http://www.farangforum.ru/topic/12213-statja-kak-borolis-s-narkotikami-v-tailande/
…В январе 2003–го столичные газеты опубликовали выдержки из официального доклада Национального антинаркотического центра правительству. И королевство помертвело. Сухие, представленные без всяких комментариев цифры говорили сами за себя: более 5 миллионов (почти 8%!) граждан страны, в первую очередь подростки, безвозвратно «подсели» на тяжелые наркотики.
В первую очередь метамфетамин, в превосходящих всякое воображение количествах производимый на территории печально знаменитого «золотого треугольника». Согласно выводам экспертов, по масштабам потреблению этого зелья на душу населения Таиланд оказался мировым лидером.
Спустя несколько дней, в начале февраля, отвечая на совместный запрос всех фракций парламента, премьер Шинаватра объявил «политику нулевой терпимости» к наркоторговцам. Еще через неделю власти опубликовали «черные списки»; более 700 правительственных чиновников (полицейские, военные, работники министерств образования и здравоохранения), подозреваемых в причастности к торговле наркотиками и перечисленных в «малом реестре» были отстранены от работы, многие уволены и взяты под стражу – в превентивном порядке, без предъявления обвинений.
Появился в газетах и «большой реестр» — около ста тысяч имен; перечисленным там лицам (в том числе и «подпольным» активистам наркомафии, и её легальным боссам, известным поименно, но привольно жившим в престижных районах Бангкока под охраной вымуштрованных телохранителей и самых дорогих адвокатов) было предложено добровольно явиться в полицию и покаяться.
Взамен министерство внутренних дел гарантировало полную конфиденциальность и максимальное смягчение наказания, а в особых случаях и амнистию. Призыв, разумеется, остался без ответа.
Выждав несколько дней, власти повторили предложение. С тем же результатом.
И тогда в тайские города пришел ужас по имени «йинг–тинг» — «ночные никто». Восемь месяцев кряду с заходом солнца по безлюдным улицам колесили невесть откуда приезжающие зеленые пикапы без опознавательных знаков. Не причиняя ни малейшего вреда случайным прохожим, люди в масках и с автоматами безошибочно находили нужные адреса, взламывали двери нищих хижин и роскошных вилл, не говоря ни слова, сверяли хозяев с фотографиями и увозили. А утром на городской свалке появлялись трупы.
Разнообразием «почерк» ночных визитеров не отличался. Все казненные имели какое–то, прямое или косвенное отношение к торговле наркотиками. Всех, кем бы они при жизни ни были – хоть мелким «коробейником», имевшим десяток приводов, хоть «крестным отцом» с безупречным алиби — предварительно помучив, расстреливали в упор, а тела обильно посыпали белым порошком наилучшего качества.
И что самое интересное, полиция, которая в Таиланде весьма сурова и профессиональна, реагировала на происходящее с очевидной прохладцей.
На истерические вызовы с мест наряды не спешили, появляясь, в лучшем случае, часа через два после того, как все было кончено, уголовные дела не возбуждались, заявления, поданные родственниками жертв, «терялись», а на запросы правозащитных организаций блюстители порядка отвечали в том смысле, что, дескать, «везде успеть невозможно».
Да и вообще, мол, нечего распространять глупые слухи, поскольку «йинг–тинг» — сказочные персонажи, а значит, их нет и быть не может, а если «бандиты сводят счеты между собой», так это их, бандитов, внутреннее дело. Так что нечего нагнетать панику, которая, помимо всего прочего, еще и отпугивает туристов.
Тем временем «ночные никто» начали появляться и средь бела дня. Правда, без особой помпы, не на джипах, а на мотоциклах, нахлобучив на головы глухие шлемы. И очень редко, лишь в тех случаях, когда кто–то из обреченных заказывал билет на самолет, надеясь улизнуть из ставшего досадно неуютным Бангкока.
Откуда к «сказочным персонажам» просачивалась столь интимная информация о планах клиентов, сказать наверняка не мог никто, но слухи множились, как грибы после теплого дождика. Шепотом, на ушко, один мрачнее и причудливее другого.
О том, что якобы власти, отчаявшись победить наркомафию пристойными средствами, дали «добро» на создание эскадронов смерти из родителей, чьи дети «сели на иглу», поставив перед ними задачу ликвидировать нарыв любой ценой и гарантировав не просто полную безнаказанность, но и всяческую поддержку.
О черных списках, гораздо более обширных, чем официальные, о пухлых записных книжках, в которых убийцы делают пометки, выполнив очередную миссию. И о многих других пикантных деталях, как правдоподобных, так и совершенно фантастических.
Впрочем, хоть и ужасаясь, тайская «улица» ничуть «ночных никто» не осуждала, напротив, в июле, в самый разгар событий, 83% опрошенных однозначно высказались в поддержку «йинг–тинг», а более половины из этого числа выразили готовность влиться в их ряды.
Чиновники же и представители полиции, естественно, все отрицали, но делали это в таких изящно–уклончивых выражениях, что смутные подозрения крепли день ото дня. Мировая общественность уже начала поговаривать о «государственном беспределе», в Бангкок зачастили правозащитники всех мастей, но премьер–министр был слишком занят, чтобы принимать делегации.
А старенький, бесконечно интеллигентный король, дав аудиенцию самой маститой из делегаций, обиженно заявил, что государство как раз очень даже борется с бессудными расправами, и сам он, лично, провел три торжественных молебна, но, видимо, нечисть очень уж разгневала Небо, потому что милостивый Будда так и не соизволил отозвать демонов мести.
Между тем все шло своим чередом. В один прекрасный день, на встрече с европейскими журналистами Ван Нур Мухаммад Нур Мата, министр внутренних дел, вопреки традиции, не стал возводить очи горе и разводить руками, а жестко сообщил, что, дескать, «только полный идиот и слюнявый европеец не в состоянии понять, что когда нация ведет войну за свое выживание, государство не имеет права ставить ей палки в колеса».
После чего короли и солдаты мафии, годами изящно водившие за нос слабосильную Фемиду, начали сдаваться в массовом порядке, наперегонки. Самые упрямые, вроде Салорью, правда, ударились в бега, надеясь отсидеться в глубинке. Но не помогло. Подчистив города, «ночные никто» проникли и в самую глушь. Уже после объявления «окончательной победы». Так сказать, в порядке послесловия.
По официальным данным, за восемь месяцев убито более 7000 числившихся в списках, арестовано 29.394, добровольно сдались 20 тысяч «бойцов» и вдвое больше «шестерок», не меньше 200 тысяч наркоманов легли на стационарное лечение; захвачено несколько сотен тысяч тайников с метамфетамином, уничтожено 312 подпольных фабрик…
отсюда: http://www.farangforum.ru/topic/12213-statja-kak-borolis-s-narkotikami-v-tailande/
А что с МАС?
Куда пропали МАС? Молодёжный Антинаркотический Спецназ, хорошо начал крушить точки по продажам наркотиков, а теперь его и не слышно.
В официальной группе "Вконтакте" последние сообщения с апреля этого года.
Кто, что знает про парней из МАС? Живы они вообще? Или оператор у них приболел... где свежее видео посмотреть?
В официальной группе "Вконтакте" последние сообщения с апреля этого года.
Кто, что знает про парней из МАС? Живы они вообще? Или оператор у них приболел... где свежее видео посмотреть?
Страна без наркотиков, или главная победа Жени Ройзмана.
Пост носит полностью немонетизированный и бескорыстный характер, призван информационно осветить жизнь настоящего героя, Героя Нашего Времени.
Ройзман не направлял штурвал горящего самолёта на скопление вражеских танков, не бросался грудью на пулемётные амбразуры, да и негде ему было этого делать. Он нашёл своё призвание на ниве спасения жизней, настолько циничным, беспрекословным, убийственным способом, насколько же и эффективным.
Мало на свете существует людей, лучше него доказавших тезис "Добро должно быть с КУЛАКАМИ".
Фигура Евгения Ройзмана обрела широкую известность среди екатеринбуржцев летом 1999 года. Тогда ещё только организованный фонд "Город без наркотиков" в течении нескольких дней стал известен каждому городскому обывателю. Почему, легко можно понять по пресной статистической информации.
(здесь и далее шрифт, выделенный курсивом, взят с ресурса Wikipedia).
"...Согласно информации фонда, это было связано с широким распространением наркотиков в городе. Своей первой акцией фонд называет т. н. «стояние в цыганском посёлке». В эфир дали съёмки дружеских посиделок милиционеров и наркоторговцев, показали толпы наркоманов в цыганском посёлке. Это вызвало широкий общественный резонанс. В сентябре 1999-го был установлен пейджер 002 аб. «Без наркотиков». В течение октября 1999 г. на него пришло 2608 сообщений о наркоторговле. К январю 2009 г. поступило около 60 000 сообщений. Согласно руководителю фонда, всего фонд насчитывает 30 сотрудников..."
Возможно, люди, следившие в недалёком 1999 году за федеральными новостными сводками, могли заметить, сколь громкой стала история простого общественного активиста Евгения Ройзмана, специалиста по старообрядческой иконописи, когда-то даже отбывавшего срок в колонии.
Его люди, под эгидой новообразованного фонда, создали тогда ещё 2 безмедикаментозных реабилитацонных центра, в котором наркоманов приковывали к отопительным батареям и спинкам привинченных к полу кроватей, без физического воздействия принуждали к исправительным работам и спортивным нагрузкам. Также, по данным правоохранительных органов, в подвалах тех же центров подвергались физическим расправам наркодилеры, распространители психотропных веществ и отловленные члены бандитских группировок.
На данный момент лишение свободы перемещения наркозависимых людей достигается за счёт карантинного содержания, начатого с получения от них письменного согласия, также продублированного в рамках видеообращения.
"...Эксперт «Московского бюро по правам человека» Семён Чарный причислил «Город без наркотиков» к националистическим сообществам регионального масштаба..."
"...с 1999 по 2003 годы смертность от передозировок в Екатеринбурге упала почти в 12 раз.
11 августа 2011 года Евгений Ройзман запустил проект «Страна без наркотиков», применяющий часть наработок фонда «Город без наркотиков» по борьбе с наркоманией уже в масштабах всей страны. В рамках этого проекта собирается, проверяется и систематизируется информация о точках продажи и изготовления наркотиков на территории России; после чего сотрудники «Страны без наркотиков» передают эту информацию в правоохранительные органы (прокуратуру, госнаркоконтроль, и др.) и контролируют применение необходимых мер..."
"...Фонд оказывает содействие правоохранительным органам: собирает и анализирует информацию о наркоторговцах, находит закупщиков и закупочные деньги для проведения контрольных закупок наркотиков, организует автотранспорт, выступает понятыми и свидетелями в судах. Кроме того Фонд отслеживает судьбу каждого дела, бьёт тревогу при чрезмерно мягких приговорах либо при разваливании дела, привлекает внимание общественности — таким образом, осуществляет общественный контроль. По словам сотрудников Фонда, в результате проверки по запросу фонда в 2004 году генеральная прокуратура обнаружила в Нижнем Тагиле более ста незаконно закрытых уголовных дел по торговле наркотиками..."
Обратите внимание, на данный момент деятельность Фонда полностью легитимна и структурно упорядоченна, чего нельзя было сказать о времени его зарождения и становления.
"В... 2003 году милиция провела несколько штурмов реабилитационных центров фонда и обыск в здании офиса фонда под предлогом противодействия террористической деятельности и борьбы с незаконным удержанием реабилитантов. В захваченных реабилитационных центрах сотрудники милиции предлагали реабилитантам написать заявление о незаконном лишении свободы и покинуть центры — часть реабилитантов так и поступили, но часть отказались покидать реабилитационные центры. Согласно представителю фонда Андрею Кабанову, наркоманы, предоставленные в результате действий милиции сами себе, совершали преступления для добывания наркотиков. В защиту фонда выступила местная епархия РПЦ..."
Я не буду проводить параллели и делать аналитику прессинга, которому подвергался Фонд, и лично Евгений Ройзман. На мой взгляд, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять и прочувствовать его подоплёку и финансовый и криминальный фундамент.
Я только хочу выразить своё бесконечное уважение непреклонности, стальной воле, и несгибаемому характеру Жени Ройзмана, делавшему благое дело не благодаря системе, а вопреки ей.
"Сила в правде"- любит повторять Ройзман слова любимого всеми, безвременно ушедшего актёра. Видимо, она и ведёт его всю его жизнь, и помогает ему чувствовать свою защищённость и мощь в любой жизненной ситуации.
С деталями его биографии можно подробно ознакомиться на проекте Wikipedia, с его мыслями и особенностями жизненной позиции - в Твиттере и страничке на LiveJournal.
Данный пост, сиречь скромная исследовательски-биографическая статья была бы неполной, если бы не содержала в себе последнюю, безгранично приятную новость: "После подсчёта 100% голосов на выборах на пост мэра г. Екатеринбурга, лидирует Евгений Ройзман..."(Lenta.ru).
Я искренне поздравляю Екатеринбург, и социально активных граждан, своей бесшабашной яростью отстоявших право на торжество своей гражданской позиции, и всю свою страну - с победой первого человека, не принадлежащего ни к одной политической партии, название которой мозолит нам глаза с момента объявления возможности политического парламентского плюрализма.
Победой Человека с Большой Буквы!
Ройзман не направлял штурвал горящего самолёта на скопление вражеских танков, не бросался грудью на пулемётные амбразуры, да и негде ему было этого делать. Он нашёл своё призвание на ниве спасения жизней, настолько циничным, беспрекословным, убийственным способом, насколько же и эффективным.
Мало на свете существует людей, лучше него доказавших тезис "Добро должно быть с КУЛАКАМИ".
Фигура Евгения Ройзмана обрела широкую известность среди екатеринбуржцев летом 1999 года. Тогда ещё только организованный фонд "Город без наркотиков" в течении нескольких дней стал известен каждому городскому обывателю. Почему, легко можно понять по пресной статистической информации.
(здесь и далее шрифт, выделенный курсивом, взят с ресурса Wikipedia).
"...Согласно информации фонда, это было связано с широким распространением наркотиков в городе. Своей первой акцией фонд называет т. н. «стояние в цыганском посёлке». В эфир дали съёмки дружеских посиделок милиционеров и наркоторговцев, показали толпы наркоманов в цыганском посёлке. Это вызвало широкий общественный резонанс. В сентябре 1999-го был установлен пейджер 002 аб. «Без наркотиков». В течение октября 1999 г. на него пришло 2608 сообщений о наркоторговле. К январю 2009 г. поступило около 60 000 сообщений. Согласно руководителю фонда, всего фонд насчитывает 30 сотрудников..."
Возможно, люди, следившие в недалёком 1999 году за федеральными новостными сводками, могли заметить, сколь громкой стала история простого общественного активиста Евгения Ройзмана, специалиста по старообрядческой иконописи, когда-то даже отбывавшего срок в колонии.
Его люди, под эгидой новообразованного фонда, создали тогда ещё 2 безмедикаментозных реабилитацонных центра, в котором наркоманов приковывали к отопительным батареям и спинкам привинченных к полу кроватей, без физического воздействия принуждали к исправительным работам и спортивным нагрузкам. Также, по данным правоохранительных органов, в подвалах тех же центров подвергались физическим расправам наркодилеры, распространители психотропных веществ и отловленные члены бандитских группировок.
На данный момент лишение свободы перемещения наркозависимых людей достигается за счёт карантинного содержания, начатого с получения от них письменного согласия, также продублированного в рамках видеообращения.
"...Эксперт «Московского бюро по правам человека» Семён Чарный причислил «Город без наркотиков» к националистическим сообществам регионального масштаба..."
"...с 1999 по 2003 годы смертность от передозировок в Екатеринбурге упала почти в 12 раз.
11 августа 2011 года Евгений Ройзман запустил проект «Страна без наркотиков», применяющий часть наработок фонда «Город без наркотиков» по борьбе с наркоманией уже в масштабах всей страны. В рамках этого проекта собирается, проверяется и систематизируется информация о точках продажи и изготовления наркотиков на территории России; после чего сотрудники «Страны без наркотиков» передают эту информацию в правоохранительные органы (прокуратуру, госнаркоконтроль, и др.) и контролируют применение необходимых мер..."
"...Фонд оказывает содействие правоохранительным органам: собирает и анализирует информацию о наркоторговцах, находит закупщиков и закупочные деньги для проведения контрольных закупок наркотиков, организует автотранспорт, выступает понятыми и свидетелями в судах. Кроме того Фонд отслеживает судьбу каждого дела, бьёт тревогу при чрезмерно мягких приговорах либо при разваливании дела, привлекает внимание общественности — таким образом, осуществляет общественный контроль. По словам сотрудников Фонда, в результате проверки по запросу фонда в 2004 году генеральная прокуратура обнаружила в Нижнем Тагиле более ста незаконно закрытых уголовных дел по торговле наркотиками..."
Обратите внимание, на данный момент деятельность Фонда полностью легитимна и структурно упорядоченна, чего нельзя было сказать о времени его зарождения и становления.
"В... 2003 году милиция провела несколько штурмов реабилитационных центров фонда и обыск в здании офиса фонда под предлогом противодействия террористической деятельности и борьбы с незаконным удержанием реабилитантов. В захваченных реабилитационных центрах сотрудники милиции предлагали реабилитантам написать заявление о незаконном лишении свободы и покинуть центры — часть реабилитантов так и поступили, но часть отказались покидать реабилитационные центры. Согласно представителю фонда Андрею Кабанову, наркоманы, предоставленные в результате действий милиции сами себе, совершали преступления для добывания наркотиков. В защиту фонда выступила местная епархия РПЦ..."
Я не буду проводить параллели и делать аналитику прессинга, которому подвергался Фонд, и лично Евгений Ройзман. На мой взгляд, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять и прочувствовать его подоплёку и финансовый и криминальный фундамент.
Я только хочу выразить своё бесконечное уважение непреклонности, стальной воле, и несгибаемому характеру Жени Ройзмана, делавшему благое дело не благодаря системе, а вопреки ей.
"Сила в правде"- любит повторять Ройзман слова любимого всеми, безвременно ушедшего актёра. Видимо, она и ведёт его всю его жизнь, и помогает ему чувствовать свою защищённость и мощь в любой жизненной ситуации.
С деталями его биографии можно подробно ознакомиться на проекте Wikipedia, с его мыслями и особенностями жизненной позиции - в Твиттере и страничке на LiveJournal.
Данный пост, сиречь скромная исследовательски-биографическая статья была бы неполной, если бы не содержала в себе последнюю, безгранично приятную новость: "После подсчёта 100% голосов на выборах на пост мэра г. Екатеринбурга, лидирует Евгений Ройзман..."(Lenta.ru).
Я искренне поздравляю Екатеринбург, и социально активных граждан, своей бесшабашной яростью отстоявших право на торжество своей гражданской позиции, и всю свою страну - с победой первого человека, не принадлежащего ни к одной политической партии, название которой мозолит нам глаза с момента объявления возможности политического парламентского плюрализма.
Победой Человека с Большой Буквы!
Борьба с наркотиками
Призыв к отказу от наркотиков
Нарко-СТОП. Выпуск 3.
Ловим ублюдков
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi