Хотелось поделиться историей о времени, когда я лежал в больнице с воспалением лёгких. Вообще опыта время прибывания в подомных заведениях у меня особо нету. Так пару раз лежал в районной и в принципе условия существования были адекватными, да и с соседями везло. Но в этот раз мне предстояло пройти через настоящее испытания моих нервов и устойчивости к стрессу. Забегая в перёд могу сказать, что происходящее вызывало лишь нервный смех от безысходности.
Умудрился я подхватить пневмонию в самый разгар различных болячек, по этому районная больница была забита сверху до низу, как мне объяснила бригада скорой, которая приехала вызволять меня из агонии 40,5 градусов. Было решено укомплектовать меня в больницу соседнего района. Внешне зловещей угрозы она не вызывала, средне статистическая такая, но самое интересное ждало меня внутри.
В этот же отрезок времени вместе со мной поступило ещё 4 человека с тем же диагнозом и первое что меня удивило, так это решение положить всю нашу припадочно кашляющую команду в общую палату терапевтического отделения. Видимо на радость окружающим, что бы мы разносили бациллы добра. Ну ладно, подумал я больница есть больница, тут всегда зараз много.
Определившись с койко-местом я осмотрел палату и своих соседей. Палата внешне напоминала барак на 9 человек. С пыльными горками по углам и с разводами непонятного цвета на стенах. Можно было лишь догадываться, каким образом разводы образовались, но я остановил свою бурную фантазию и приказал себе об этом не думать. Над каждой кроватью как и полагается находились розетки и тревожные кнопки. Ключевое слово "находились". Возможно в году 70-ом, на данный момент они представляют из себя разломанные панельки, видимо на них розетки и кнопки должны находиться, с угрожающе торчащими проводами. Позже я узнал у старшей мед сестры, что они обесточены и можно не бояться быть реанимированным разрядом в 220 вольт. На вопрос, а как же позвать вас если кому то станет плохо, я услышал это: "Я всегда на посту, стены тонкие, можете покричать и я приду". 21 век, хорошо. Вопрос про розетки я опустил, решив отправиться на поиски их работающих собратьев позже.
Самое вкусное, о моих дорогих соседях, я оставлю на потом и хотелось бы ещё немного рассказать о технической составляющей окружающей меня на тот момент местности.
Ни для кого не секрет, какой бывает пища в подобных заведениях, но всё усугублялось тем, что наше терапевтическое отделение делило этаж с челюстно-лицевой хирургией. Думаю понятно с какими травмами туда поступают и что пища может приниматься лишь в жидком виде через трубочку. Один этаж, одна столовая. По этому о питании не стали особо долго чесать репу и объединили меню. Конечно в том что, питаться перетёртой до жидкого, почти вода, агрегатного состояния пищей можно привыкнуть. Почти еда космонавтов. Ближе к выписке, я приходил в столовую лишь с кружкой в которую мне наливалось блюду и благополучно причмокивая я убирался восвояси. Но иногда вид отбивал аппетит напрочь, к примеру овсянка с плавающим внутри неё яйцом и грушей, которой можно реально заколачивать гвозди. На моих глазах один парень сломал пломбу об такой источник витаминов.
Работающие розетки нашлись в холле около лифта. Но к сожалению они были заняты весь день и собирали вокруг себя толпы людей. По этому приходилось пополнять запасы батареи телефона по ночам, это было не сложно, поскольку я не был обременён такой вещью как сон.
В скором времени от тонн лекарственных препаратов и скудного питания, желудок стал давать сбои, тогда я познакомился ещё с одной чудесной особенностью данной больницы. Уборная использовалась всеми не только по естественным соображениям, но и как курилка. Я абсолютно спокойно отношусь к табачному дыму, поскольку сам только недавно бросил курить, но НЕ В ТАКИХ КОЛИЧЕСТВАХ! Серьёзно, даже на тех тусовках на которых я бывал, где в накуренном помещении обычно окна не открывались и подъездах общего скопления, видимость была в разы лучше, чем в это туалете. Вечно открытое окно не давало никакого эффекта и лишь впускало мартовскую прохладу. Самое главное это не отсутствие шпингалетов на дверях. Отсутствие сами двери! А место было людным и постоянно пополнялось всё новыми и новыми посетителями.
Многие скажут: "Скажи спасибо, что хоть раздельно мальчики и девочки". На это я лишь истерично хохотну закатив глаза. Мужская уборная, как курилка, использовалось на постоянной основе и женским полом.
Дав себе установку: "Сдохни, но терпи", я продержался лишь до вечера.
А теперь картина. Сидишь ты на фаянсовом троне, обдуваемый северными ветрами. Глаза слезятся, то ли от безысходности, то ли от дыма. В дыму мелькают тени, здороваются с тобой, спасибо что не за руку. Стоит ли говорить, что после такого, смущение или приличие исчезнут из твоей жизни вообще как понятие.
Но это ещё не самое интересное, самое время представить моих соседей по палате.
Остановлюсь лишь на нескольких персонажах в виду их огромного количества. К сожалению имён уже не помню.
Из молодого контингента был лишь я и парень лежавший с циррозом печени, он практически не общался ни с кем, а молча смотрел кино на планшете и иногда доставал всех фантазиями, как он напьётся когда выйдет отсюда.
Пожилой мужчина ночевавший у окна, который отправился в столовую и исчез, искали его по всей больнице, но так и не нашли.
Мужик из реанимации с оперированной грыжей, ходячий кладезь анекдотов с одноклассников и любитель скучных и лишь ему смешных историй, сразу стал канонизировать пропавшего деда в жутковатый фольклор больницы.
Мажорный мужик, который хвастался своим сыном выбившимся в люди.
Ещё двое неприметных персонажей, которые через какое то время выписались от нас.
И наконец звезда нашего цирка шапито, 95 летний Дед со своей сиделкой. Изначально я не предал его бормотанию особого значения, когда попал туда. Но затем было сложно передать мои эмоции, которые я испытывал по отношению к нему. Несмотря на свой преклонный возраст котелок у Деда варил на полную катушку, правда не в ту сторону и вообще сложно было понять в какую.
В первую же ночь всех разбудил его крики о помощи. Первой к нему подлетела сиделка, а затем уже мы сонно столпились вокруг него с встревоженными сонными лицами.
-Они украли его! - орал Дед.
-Кого его? Кого украли? - сонно запечатала сиделка. - Может вам приснилось?
-Они украли мой пистолет! Дайте мне мой пистолет я перестреляю эти тварей! Нужно забаррикадировать двери!
Начиная понимать, что происходит мы стали разбредаться по кроватям. Но Дед всё никак не унимался даже после своих лекарств.С красными от недосыпа глазами все провалялись под его возгласы о приближение бандитов до самого утра, после чего умиротворённо уснул, оставив нас в немом недоумении. Но всё было списано на разовый случай, мало ли, что могло присниться человеку. Мы ещё никогда так не ошибались.
К слову сиделка ночевала в нашей же палате. неудобств не возникала по этому поводу, поскольку ввиду сложной ситуации с Дедом, она была единственная кто мог как то его успокоить, да и старалась она помочь всем, благо имела образование медсестры.
После третью ночь, когда история повторилась и все были подняты по боевой тревоге с призывом разжигать костры и снимать трупы с чердака. Мажор с криком "Я так больше не могу!" ретировался в уборную и кажется просидел там до самого утра.
Кто-то попытался спастись наушниками, кто-то захрапел сразу же. Но мне пришлось страдать всю ночь. Наушниками воспользоваться не предстояла возможности, поскольку телефон разрядился и как назло поднялась температура вместе со слабостью которая не давала подняться с постели. Сон тоже никак не шёл.
Под утро Дед стал жаловаться, что все над ним издеваются и не дают выполнять боевые задачи. Как назло меня разобрал очередной приступ кашля, в котором ему кажется слышался лай его собаки. Поскольку он сразу же по весел и стал звать "жужу", что бы та искусала его обидчиков. Причём только тональность моего кашля вызывала у него такую реакцию.
Так и жили. Иногда Дед просил водки, что бы помянуть павших, иногда святой воды, чтобы нас все освятить. Звал меня, то есть свою "жужу" когда у меня наступал приступ кашля. Звал своего внука, что бы тот принёс ему телефон, которого мы возненавидели, даже незная его, потому, что он его ника не приносил. Состояние вечно варьировалось от "я его убью" к "ну что поделаешь, пожилой человек" и обратно.
Когда мне стало по лучше, я уходил спать в холл на кресло. Остальные справлялись как могли. К нашему ужасу его выписывали самым последним.
