Шаламовская Колыма
Мы хотели увидеть и показать Колыму такой, какой она стала сейчас, понять, насколько там сохранилась атмосфера, знакомая по прозе «Колымских рассказов» и поэзии «Колымских тетрадей».
Наша небольшая экспедиция проехала по тем местам, где побывал заключенный Шаламов: от Магадана до Кадыкчана — шахтерского поселка, где не осталось ни одного человека, только пустые дома. Шахты, которые закладывал Шаламов в начале сороковых, взорваны, а в поселковые котельные уголь теперь большей частью завозится из-за границ области.
Туберкулезный диспансер, Дебин, 2014. Не раньше второй половины 1940-х. - Центральная больница для заключенных Севвостлага. В 1946-1951 годах в ней работал фельдшером Варлам Шаламов:
Дебин, 2014. Г.Н. Гоголева, бывшая заключенная, работавшая в больнице в одно время с фельдшером В.Т. Шаламовым:
Лагерей на Колыме давно нет (кроме одного, небольшого, для «внутреннего пользования»), но, несмотря на все усилия местных властей, от недоброй памяти край до сих пор не избавился. В послесталинские времена на Колыме о лагерях рассказывали только бывшие заключенные и их дети — на кухнях и у костров — а самиздат и тамиздат оставались привилегией интеллигенции. Перестройка открыла архивы, начались публикации, экспедиции, была издана проза самого известного узника Севвостлага — Варлама Шаламова, и «лагерный» статус Колымы был прочно зафиксирован.
Колыма ХХ века началась с открытия золота и строительства лагерей. В 1932 году для добычи «металла № 1» был создан особый трест «Дальстрой» под руководством Эдуарда Берзина, который одним из первых опробовал массовое использование принудительного труда. Из Владивостока на пароходах пошли этапы с заключенными. И если при Берзине тяжелые условия жизни осужденных хотя бы не усугублялись, то после его ареста и расстрела как «японского агента», после того, как до Дальнего Востока дошла «ежовщина», Колыма, по словам физика и писателя Георгия Демидова, превратилась в «Освенцим без печей».
«За весь 1937 год на прииске “Партизан” со списочным составом две-три тысячи человек умерло два человека — один вольнонаемый, другой заключенный. Они были похоронены рядом под сопкой. На обеих могилах было нечто вроде обелисков — у вольного повыше, у заключенного пониже. В 1938 году на рытье могил стояла целая бригада».
Мосты над ручьем Обрывистым, 2014:
Беличья, место, где была больница для заключенных, 2014:
По имеющимся архивным данным, с 1932 по 1953 год во входившие в систему «Дальстроя» Севвостлаг и Берлаг было отправлено 859 911 заключенных, из которых 7 800 заключенных бежали, 121 256 человек умерли и около 13 тысяч были расстреляны. Погиб почти каждый шестой — это один из самых высоких показателей смертности в ГУЛАГе. Энкавэдэшные писари иногда машинально писали «шт.», когда в Магадан приходил очередной пароход «с человеческим грузом на борту». Рабочий день «з/к» на золоте мог длиться до 15 часов, а работы прекращались, только когда температура воздуха опускалась ниже 50 градусов по Цельсию.
Магадан, 2014:
Промывка золота, Джелгала, 2014. Во времена «Дальстроя» Джелгала – штрафной лагерь с особенно жестоким режимом содержания:
Атка, 2015:
Мост через реку Колыму, 2014 (снесен в 2015 г.):
На прииске Спокойный, 2014:
В долине ручья Спокойный в 40-50-е годы находился исправительно-трудовой лагерь «Спокойный». Лагерь был строгорежимный, для рецидивистов и многократно судимых уголовников. Здесь же был прииск, на котором работали заключенные. В 1943-44 годах на этом прииске работал Варлам Шаламов. В наши дни на Спокойном тоже идет работа. Здесь моют золото старатели из артели Владимира Наймана.
Можно представить ощущения людей, оставшихся колымской зимой (когда 50-градусные морозы не редкость) без отопления и полгода согревавшихся буржуйками, трубы которых торчали из всех окон. А через это в 90-е годы прошли многие поселки, десятки тысяч колымчан. В разговорах они повторяют одно и то же: «Нас бросили».
Главный экономический ресурс края остался прежним — золото. Во времена «Дальстроя» государство «снимало сливки» — золото добывалось там, где его было проще и быстрее всего взять. Технологии изменились, как и цены на мировом рынке, поэтому сейчас старательские артели стоят на тех же местах, где когда-то добывал золото заключенный Шаламов, перемывая долины ручьев и рек в третий, а то и в четвертый раз.
Эльген, 2015:
Наталья Хаютина, Ола, 2015:
Приемная дочь Н.И. Ежова. После ареста отца была отправлена в детдом. Окончила музыкальное училище и добровольно отправилась на север, где работала в музыкальной школе и агитбригадах. Выйдя на пенсию, поселилась в поселке Ола.
В 1955 году один бывший заключенный писал родным: «Я ни секунды не задержусь здесь, даже ради заработков». Встреченный нами три месяца назад участковый, которого мы подбрасывали по трассе, сказал: «На Колыме остаются только те, кому некуда ехать или те, кто может здесь заработать». На самом деле есть и третья категория — те, кто не хочет отсюда уезжать, кто — как бы пафосно ни звучало — любит этот край, привык к девятимесячной зиме, спокойствию, удивительной таежной красоте, охоте, рыбалке и не готов приспосабливаться к суетной жизни на материке. Но таких людей немного, большинство скорее смирилось с заброшенностью и живет либо воспоминаниями о счастливом прошлом, либо сегодняшним днем, наблюдая бездумное разрушение всего того, что они строили своими руками многие годы.
Заброшенная школа, Кадыкчан, 2014:
Кадыкчан – заброшенный шахтерский поселок-призрак. Возник в годы Великой Отечественной Войны как рабочий поселок при предприятии по добыче каменного угля. Шахту и поселок строили заключенные, среди которых был писатель Варлам Шаламов. После взрыва на шахте в 1996 году Кадыкчан было решено закрыть. Из поселка выселили всех жителей, дома были отключены от коммуникаций, а частный сектор сожжен, чтобы люди не возвращались.
Окраина кладбища, Ола, 2015:
Колымская трасса, 2015:
Поселок Эльген в сталинские времена был женским лагерем, где заключенные работали в сельскохозяйственном совхозе. Там отбывала срок Евгения Гинзбург, автор «Крутого маршрута», там умерла сестра жены Шаламова, которая за несколько дней до смерти нашла его в 40 километрах от Эльгена. После ликвидации лагеря совхоз сохранился, там выращивали огурцы, помидоры, картошку и даже пшеницу, которая, казалось, в условиях вечной мерзлоты не может существовать. О Севвостлаге долгое время напоминали несколько сохранившихся бараков, использовавшиеся как мастерские или склады. Но в 90-е годы, когда отопление в поселке отключили, оставшиеся жители разобрали бараки на дрова, и теперь от них остались только развалины. Так современная колымская катастрофа уничтожает следы предшествующей, навсегда зафиксированной в человеческой памяти.
Остатки лагеря Днепровский, 2014:
Днепровский – один из немногих сохранившихся до наших дней лагерей Колымского ГУЛАГа. Просуществовал с 1941 по 1955 годы и представлял собой рудник по добыче олова и обогатительную фабрику. Работали здесь заключенные, осужденные по различным статьям, «особо опасные преступники» и бывшие советские военнопленные.
Автор: Сергей Соловьев
Источник: takiedela.ru
О Варламе Шаламове
Поставлю "моё", потому что это моя контаминация источников (биография, рассказы автора, исследования учёных). Расскажу вам о Варламе Шаламове. Это был удивительный человек с трагичной судьбой. Он родился в Вологде, учился в МГУ. В 1927 году он участвует в демонстрации под лозунгами под лозунгами «Долой Сталина!», «Выполним завещание Ленина!», через 2 года Варлама Тихоновича арестовывают за распространение листовок «Завещание Ленина», приговаривают к лагерям на 3 года. Интересен факт, что его сообщники избежали такой же участи. Помню, читала о том, как его этапировали. Он (сын священника) говорил, что ехал в одном вагоне с негодяями, убийцами, насильниками. Варлам по пути писал маленькие бумажки с мольбой о помощи, кидал в окно на станциях. Он просто понять не мог, что происходит. Был 1929 год - ещё не было того произвола, который был в 1937. Можно было отправлять письма из лагеря, к заключённым приезжали родственники. Только к Шаламову никто не приезжал, никто не писал ему. Его забыли? Позже, в 1937 году, когда Варлама Тихоновича арестовали во второй раз, все письма, которые, оказывается, писали ему в лагерь, были направлены против него (они хранились в личном деле). Почти 20 лет провёл Шаламов в лагерях, работая на забоях, рудниках. В 1943 году, перед самым окончанием заключения, по доносу солагерников «за антисоветские высказывания» и за похвалу в адрес великого русского писателя И.А. Бунина ему продлевают срок ещё на 10 лет. Варлам Тихонович говорил о том, что лагерь некоим образом не исправляет человека, он губит в нём всё человеческое. Никакого человеческого достоинства не останется, ведь начальство (да и сами заключённые) относятся к лагерникам как к скотам. Кормили мало (сытость - это то, что хотели почувствовать все заключённые). Иногда лагерникам удавалось найти в помойке за домами начальства какие-нибудь объедки, кожуру от тыквы. А ещё Шаламов писал в одном из рассказов о том, что была в лагере бочка рыбьего жира (надеюсь, не вру), этим жиром начальство чистило себе сапоги, чтоб блестели. А начал Варлам Тихонович оттуда понемногу воровать этот самый жир. Хоть какая-то еда. Ещё вспомнился рассказ про банки сгущёнки. Подстрекатели-стукачи как-то предложили Шаламову побег, на что он сказал: "Побегу, если только вы мне дадите сгущёнку". Ему принесли в барак банки, он стал с таким удовольствием есть эту сгущёнку, такая радость была на его лице... Наверно, он был самым счастливым человеком в мире. Но провалился план начальства: Варлам отказался бежать, предварительно доев всё. Ещё в рассказе, по-моему, под названием "Ягоды", он рассказывает о лете в тайге, как выгоняли на работы под конвоем. А в лесу были ягоды. Но шаг вправо шаг влево - расстрел. Так и случилось с тем, кто сошёл с тропинки за ягодами. Просто расстреляли. Также стоит сказать о лагерной бане (из рассказа "В бане"). Как бы это не казалось странным, но "баня всегда отрицательное событие для заключенных, отягчающее их быт" (из рассказа). Перед мытьём заключённые снимают одежду для обработки в дезинфекционной камере (что-то вроде копчения, вся одежда навалена огромной кучей). Какая одежда тебе достанется на выходе, неизвестно. Даётся 1 шайка воды на всё мытьё. За каждый проступок, косой взгляд заключённого отправляли в карцер - помещение без пола (голая мёрзлая земля), кусок хлеба, одиночестве и безысходность. Всё это подорвало здоровье Шаламова. Он умер 17 января 1982 года в пансионате для психических больных. Единственным другом писателя была И.П. Сиротинская, которая поддерживала и навещала его. Она организовала "Шаламовские чтения", публиковала воспоминания о нём, с её помощью был создан ресурс, посвящённый великому человеку: http://shalamov.ru/ Здесь вы можете прочитать сочинения Варлама Тихоновича (печатные, рукописи), исследования его творчества.