Жопорез.
Третьего дня меня спеленали на хирургическое лечение жопы, не могу не поделиться приобретенным опытом.
А началось все, как оказалось, 13 лет обратно, когда я охранял ваш покой и сон, хоть немного и не по собственной инициативе, в героической орденов Ленина и Кутузова Дивизии Дзержинского (ах, рыцарь революции). Так вот, как многие из вас знают, служил я в составе очень почетного подразделения, настолько почетного, что слово "почетного" содержится в его названии, в роте почетного караула всея внутренних войск МВД России. И очень не почетно было болеть в этой роте, поэтому я процентов 70 своего пребывания там имел температуру тела под 38 и опухшие гланды. Как-то не стал я придавать значения зуду копчика (верхней части жопы) на фоне превозмогания тягот армейского быта, выполнения почетных заданий по набиванию прямоугольных кантиков на краях кроватей, пришивания подворотничков к воротничку и пр. А тем временем на верхней части жопы (ВЧЖ) стал образовываться бугорок, а ля фурункул. Я стоически и упорно его игнорил, пока не перестал без боли садиться, потом лежать, потом стоять. В отдельный аттракцион превращалась дефекация, так как злополучный нарыв при присяде прорывался, Везувий прям, и забрызгивал унитаз. Я предпринимал несколько попыток выдавить гадский чирий самостоятельно, запасаясь туалетно-бумажными салфетками (туалетной бумагой) и какими-то жуткими антибиотиками, раздобытыми в тревожных пакетах под покровом ночи. Но эффекта, кроме кортизоловых выбросов, получить не удавалось, и вот мне стало больно просто ходить. Во время очередного телесного осмотра на мою физиономию, позеленевшую то ли от боли, то ли от отравленной гноем из ВЧЖ крови, пало внимание командира роты (почетного командира почетной роты). Он начал справляться о моем самочувствии, я все отрицал и утверждал, что отлично себя чувствую, готов к выполнению почетного героического задания хоть «прям ща». Но старший лейтенант не увидел во мне будущего кандидата на Оскар, позвал бациллу (санинструктора роты, такие были в каждой роте) и, раскрыв мою тайну, велел отправить меня в лечебное учреждение. И это зимней темной ночкой. Приковылял я в медсанбат в сопровождении бациллы, тот пошел искать целителя (матерого бациллу). Целитель был найден за врачеванием: вскрывал руку какой-то загнившей бедолаге, а бедолага корчился, я тогда решил, что для виду. А не, мы сначала в мпп (медицинский пункт полка) пошли, там я услышал слово "киста", послышалось мне другое слово, которое более точно описывало мое состояние, оттуда отправили в медсанбат пешком, потому что водителя не было, да и ваще -превозмогай. Подошла моя очередь, я в 3-й раз за вечер спустил окровавленные кальсоны, с помощью бациллы взгромоздился на операционный стол. В операционной было тускло, бацилла вышел, я лежал с оголенной пульсирующей от боли жопой, ждал искупления. Судя по звуку, матерый бацилла ковырялся в шкафах и полках, учебник по хирургии что ли искал, но мне уже было все равно - боль накатывала и не отступала - умник в мпп провёл тактильный осмотр ВЧЖ, у меня, что называется «с конца закапало». В итоге, матерый бацилла сказал, что ледокаина больше нет, и мне придется потерпеть, а до утра ждать нельзя - все очень плохо - надо резать сейчас, и сунул мне в пасть рулончик бинта, сказал: «Зажми покрепче». Я думал, что больнее мне все равно быть не может, стиснул бинт. Это был не последний раз, когда я ошибся в своих прогнозах. Больнее стало. Кратно. Я как будто чувствовал, как он меееедленно режет каждое волокно кожи ВЧЖ. По моим припоминаниям, больнее мне никогда не было, и когда-то где-то я что-то слышал о болевом шоке или об обмороке от боли. Но, ни та, ни другая радость меня не настигли, и я в онлайне наслаждался продуктами труда военного врача, который реально, без иронии, спасал юного тупорылого превозмогателя. Кульминацией экзекуции стала установка резинового дренажа размером с КамАЗ (на самом деле и одного сантиметра там не было). И угадай, что? Наложив повязку, меня отправили в мпп, там мне показали койку, я не помню, чувствовал я боль или легче стало, но я вырубился.
На утреннем обходе мне объяснили, что на самом деле у меня была киста, а не то, что мне послышалось. Меня излечили, и через неделю-другую я вернулся в почетную роту, там я подцепил ветрянку во время парадных тренировок, но на мои отрицания, как я думал, уровня хотя бы Золотого Глобуса, снова никто не повелся - превозмогал в изоляторе ещё пару недель, но это другая история.
А в начале мая месяца 2021 лупанула меня температура 39 с ломотой в суставах, головной болью и прочими радостями, я докладываю начальнику караула - отправляюсь в поликлинику со странным, но до ужаса знакомым зудом в ВЧЖ (странным, потому что в армии сказали, что все удалили и почистили), но на словах, про температуру 39 меня развернули и отправили в красную зону, там с меня сняли показания. Доклад про привитость спутником и жопный зуд пропустили мимо ушей, назначили мазок. Больничный закончился. 22 мая на дежурстве зуд меня одолевал, 23-го снова зафиксировал ухудшение состояния да еще и бугорок нашёл на том же месте, где бывала киста. Немедленно было принято решение не медлить, а идти под скальпель тут же. Но 24-го не смог удаленно записаться на приём, придумал хитрющий план: пойти в приемный покой часов в 8 вечера. Но диспетчер первого караула в 18:00 вызовом на поддежурку сбила мои планы. Вернулись с пожара в пятом часу утра, прямо из части я заказал такси до горбольницы, в приемный покой я там так и не попал - девушка в белом через окно послала меня в хиркомплекс, там тоже есть приемный покой, вот те на те. Там меня осмотрела медсестра, обрила ВЧЖ, отправила к хирургу в поликлинику, сказала, что б заходил без записи. Зашел, посмотрели, вскрыли, перевязки. В ходе общения с врачом выяснил, что вот это вот заболевание эпиталевый копчиковый ход, или как-то по-другому оно называется, лечится в несколько этапов, всегда операбельно, но при условии, что там нет гноя. Поэтому, сначала вычистить, и только потом удалить. Ну, шо, погнали! Вычистили, мой врач забил мне стрелку во вторник на 9 утра. Я явился, оказалось, что он ушёл в отпуск, а второй врач тусит в военкомате до обеда. Ой, там анализы, вся фигня, вот и наступил день Ж. Понедельник. Я сдал последний анализ на группу крови на рукаве... Прастити. Мне собирают направление в хиркомплекс, моё очелло жумжим за собак, как я их оставлю? Выясняется, что у меня просроченная флюорография, я очень радуюсь, иду проходить флюру, такие вещи за день не делаются, если не попросить, а просить я и не собирался, значит, зарежут завтра - перед смертью не надышишься и собачек не нагладишься. Прошёл, сказали, мол, результаты завтра, и я такой, про себя: ну хоть с пацанами(собаками) побуду побольше. Но хирург мне говорит, что все равно прошёл, вот тебе направление, иди ставь печати и иди ложись, если примут. У меня после этих слов упало. Я шёл домой, как на плаху, парни меня встретили как обычно - бурно и радостно, я собрал сумку, встал перед дверью, смотрю на пацанов, поняшил, ушел. Зашел в магазин дешманской одежды - взял треники, носки и футболку с оленем. Ковыляю в хиркомплекс, сообщаю всем, что сегодня могут мне жопу отрезать. Подошел к столу регистрации, меня там узнали, обо мне сообщили заведующему, тот сказал, мол, пусть завтра приходит. Радость, счастье, будем жить!
Настало завтра, лег я часов в 5 утра, чтоб после операции поспать подольше, я же хитрющий. В это утро приснилось мне, что я среди немцев-фашистов веду партизанскую борьбу с ними при помощи ножа в рамках квартиры, мне даже половину челюсти вынули. Проснулся. Погулял с пацанами, попрощался с ними. В хиркомплексе после непродолжительного ожидания заполнил документы, датированные 22-м июня (сон про немцев, ничо такой из меня материалист), мне выделили койку. В полдень за мной пришли. Заставили раздеться полностью, срам закрыть не дали, лечь на каталку, и повезли в операционную, но срам прикрыли простынкой. Страшно не было, немного волнительно. Двери операционной разверзлись, меня вкатили в залитое теплым июньским солнцем помещение с высоченными потолками, где стены и пол отделаны светло-голубым кафелем, а в центре зловеще ожидал меня операционный стол, над ним висели ктулховатые прожекторы. Я переполз с каталки на этот стол, внимательно вслушиваясь в каждое слово работников, а потом посмотрел на себя со стороны, хмыкнул и включил режим трепло, потому что смысла негативить не было. Готовили к операции меня девушки, когда зашел в операционную мужчина, я уже по голосу и тяжелому башкирскому акценту узнал бывшего соседа, хотя я был уверен, что он работает реаниматологом, в этот раз он был анестезиологом. Он меня тоже узнал, справился о родителях, о жизни, как речь зашла про семейное положение, квалифицированный и очень уважаемый анестезиолог превратился в не менее крутую сваху, и хрен ты его с этой темы уведëшь, ни разговорами про музыку и международное партнерство, ни про службу в пожарной части - кремень дядька. Настало время укольчика, он дал указание сестре на иглу-двоечку, а сам водил по середине спины горизонтальные линии чем-то пластиковым, тонким. Меня это смутило, так как ВЧЖ значительно ниже, а наркоз должен был быть местным, к тому же операционную сначала готовили к удалению грыжи, но учить работать профессионалов мне не захотелось, ведь все знают шутку про хорошо зафиксированных пациентов и наркоз. Сестра объяснила, как я должен сгорбиться перед уколом. Уколов я боюсь хтонически.
В школе, в 11-м классе, я захворал, назначили 10 уколов, мама пыталась мне их делать на дому, выливалось это стабильно в 40-минутные уламывания и догонялки по квартире. Надо отдать маме должное: от неё нельзя было спрятаться даже в туалете, и заговорить зубы матерого педагога прыщавому юнцу не представлялось возможным. Поэтому я просто убегал. А во время десятого укола я дал деру прям со шприцом в ягоде, но мама успела его вынуть. Больше уколов мамуля мне не ставила.
Так вот сижу я сгорбленный жду ада - укола в позвоночник. Легчайшее прикосновение, а мозг такой "есть пробитие". Сам укол я еле заметил, а вот введение препарата не заметить было сложно, по ощущению вводили мне не жидкость, а молнию. Но дергаться, когда у тебя иголка в позвоночнике - затея на любителя, поэтому сижу, превозмогаю. По ногам забегали мурашки, потом ощущение как будто я их (ноги) отсидел, мне грят быстрее ложиться, лег. Меня начали укрывать простынками, ноги щекотало, их зафиксировали, потом повесили перегородку, чтобы я не видел, как мне отрезают жопу (не очень-то и хотелось). Ноги как будто отдавило бетонной плитой, добрый анестезиолог сказал, что я буду чувствовать прикосновения, но не боль. Но не чувствовал я ни хрена: ни ног, ни жопы, ни спины - только плечевой пояс и немного сиськи. Жутковато. Мелькала мысль: «Вот видишь, без ног жить можно». Ассистент анестезиолога строго ждала 10 минут, потом дала добро на работу хирурга, а во время операции постоянно замеряла пульс, давление вручную, меняла физраствор. Чем глубже я осознавал происходящее, тем меньше я себя узнавал, добровольно прийти на отрезание жопы не в моем, мягко говоря, стиле. Но служба в пожарке накладывает некоторую ответственность: может случиться, что мое здоровье понадобится не только мне. Надеюсь, не случится. Беседуя с анестезиологом и его помощницей, я получил замечание рекомендательного характера от медсестры, которая работала с хирургом, что мне не обязательно смеяться во время операции. Кстати, об операции, заведующий при беседе недельной давности посвятил меня в подробности лечения: раскивирять жопу должны до крестца удалить кукуруку, потом на стационаре. Так вот, товарищ, который меня лечил был не очень доволен прогрессом моей, простите, кисты, иногда ронял фразы, типа, "ну отрастил" и "две недели лежать будешь". У меня снова после этих слов упало, как без меня собаки полмесяца. Где-то час меня полосовали, начали сшивать, и не без проблем. Как я понял, копчик - такое место, где кожи не сказать, что прям до фига, поэтому сшивание было затяжным, я понял, что у меня там два ряда швов, один сшивает мясо, другой - кожу, надеюсь, это моя фантазия. Вот и операция завершилась, я услышал слово, которое повергло меня в такой ужас, что укол стал не страшнее свежей печеньки. Слово это было "катетер". Я слышал, что это такое и как ставят его мужикам. Но ногами я до сих пор не управлял и убежать не представилось возможным, а за этим и протестовать смысла не было. Я не смотрел, как его вставляют.
Выкатили из операционной, лифт, палата, койка. Врач сказал, чтобы я сутки лежал на животе и сильно не барахтался. Врач умнее, херни не скажет, через пару часов пришла сестра вколола обезбол, сопротивления снова не оказал, я до сих пор ничего не чувствовал, управление ногами так и не возвращалось.
Ближе к вечеру часов через 7-8 вернулась правая нога, левая в коматозе. В 22 часа зашел медбрат, спросил, кому обезболивающее, но я ж мужик, и не болело у меня ничего, даже левая нога шевелиться начала - отказался. Я думаю, что это не последний раз, когда в прогнозах я обосрамс. А вместе с операторством туловищем появились и некоторые ощущения. 10 часов лежки на животе не могли пройти бесследно, они и не прошли. Поясничка знатно охерела и грозилась стрельбой позвонками, но нельзя на спину, только на животе, врач сказал. А еще катетер, духота и отрезанная жопа. Кстати, последняя беспоколила меньше всего на фоне остального. Чтобы хоть как-то размять поясницу, я пытался ползать вдоль кровати, но оказалось, что она мне как раз, а ещё заложило нос, моя туша давила на диафрагму дышать приходилось через силу и рот. Бесило всё: жар от подушки, жар от шерстяного одеяла, боль поясницы и гребаный катетер - игрушка дьявола. При каждом движении он упирался в мочевой пузырь, отчего я свирепел. Время остановилось в полночь, осталось потерпеть еще 12 часов, и разрешат вставать, ворочаться и пить; обильно потею, боль не унимается ни в пояснице, ни в паху, а ещё отрезанная жопа вспомнила, что она все-таки отрезанная, присоединилась к инфернальному хору. Прошло уже где-то часа три в полубредовом состоянии и попытках расслабить поясницу, глянул на часы - 00:15. Не так уж оно и быстро летит, как говорят. Я на грани паники, не могу дышать, духота и букет боляк. Сам себе толдычу: «Паника убивает, паниковать никогда нельзя. Паника убивает, потерпеть осталось фигню, ты не на вытяжке». Под кроватью стояла моя спортивная сумка с исподним, мыльно-рыльным всякой полезной фигней и парой кистевых эспандеров. Палату озарил свет вспыхнувшей в моей голове лампочки - нужно переключить внимание с одного раздражителя на другой - начал сдавливать эспандер. И помогло, хоть и ненадолго. Всю ночь я жамкал каучуковый тор. Духота, но мышечная боль в руке была другой, спасительной что ли, она и впрямь отвлекала от чертовщины в области таза. Отвлекала, но не перекрывала. Теперь понятно, почему плановых операций летом меньше - люди не любят превозмогать. По моим подсчетам, прошло уже часа четыре, рука сильно забилась, эспандер окаменел, глянул на часы:00:40! Я в чёрной дыре у Нолана, шоле? Теперь каждая минута есть бесконечномерная абелева подгруппа бесконечномерной группы асимптотических симметрий асимптотически плоских искривленных многообразий в обычной гравитации, которая тянется, как сопля у плачущего ребёнка. Солирующим инструментом в оркестре раздраженных нервных окончаний, несомненно, был проклятый катетер, который отзывался на мое каждое движение острой болью, а в случае отсутствия таковых просто заставлял все болеть тупой болью, но остро болеть начинала поясница, а если отодвинуть ногу в сторону, тут на себя забирала внимание отрезанная жопа. За окном начало светать, а светает обыкновенно часов в 6! Отлично, осталось совсем чуть-чуть. А часы такие: "Хоба - 1:50!". Проклятые воробьиные ночи. Ночь тянулась, как зима в заполярье, каждый выдох сопровождался тихим стоном. Попробовал дышать без них - с ними легче. Жду утра, а там и обхода и разрешения на движения.
Утро. 6 часов, поспать мне так и не дал мой таз с приколюхами физологического характера и катетером во главе палаты. Ненавижу катетер. Зашла сестра, раздала градусники, я осведомился по поводу извлечения этой паскуды из моего чрева, та сказала, что все по распорядку. Превозмогаю. Пришел врач, спросил про самочувствие, все, что я хотел высказать ночью, свелось к тому, что кроме катетера и поясницы все вообще прекрасно, но вот эти два аспекта достаточно сильно портят впечатление и тяготят моë пребывание в этом прекрасном месте. Мужики в палате относились к моему кряхтению с пониманием, классные люди. В 11-м часу пришла медсестра извлекать сатанинский аппарат, сказала, что будет немного больно, я усомнился, мол, хуже мне все равно быть не может. И знаешь, что? Я был прав, при извлечении боль немного обострилась, пока она вытаскивала из меня гнусного 50-ти метрового демона, но общее состояние кратно улучшилось, принесли утку, которой я все равно не пользовался - чертов катетер из меня выпил все соки, и разрешили поворачиваться на бок - праздник! Теперь осталась только отрезанная жопа и иногда затекающая ляха, левая, на правом боку лежать было больно жопе. Попросил таблетку обезболивающую, принесли укол, обидно. Укол не работал, первые полчаса где-то. А потом заработал, и жить хорошо, и жизнь хороша! И хуже уже не будет, тут с повествованием - всё.
Немного выводов: катетер - чмо. И рассказ я этот написал, чтобы сказать, что катетер - чмо. Ненавижу катетер. Береги себя, не поджигай ничего.
