Всю последующую неделю Томас чувствовал себя великолепно: возросшая мотивация, сосредоточенность, даже Сара отметила преображение – столь активного секса у них не было очень давно, не говоря уже о частоте половых актов. С первого же дня Том обратился к своему руководителю по поводу пересмотра заработной платы и должностного роста. В прошлый раз этот разговор происходил только у Тома в голове, так как решимости катастрофически недоставало. Сейчас же совершенно другое дело – чёткое изложение мыслей, уверенность в каждом слове, а не робкое бормотание себе под нос, которое с великой долей вероятности могло прозвучать, если бы Том кое-как собрал волю в кулак до встречи с Оуэном Стаффордом.
С каждым днём эта бравада уменьшалась, поэтому Том с нетерпением ждал нового сеанса погружения. Для себя он отметил, что, пожалуй, ещё никогда не чувствовал такого морального и физического подъёма. Первые дни омрачались лишь тревожными снами, в которых Томас вновь переживал то, что ощутил на приёме. Заглянуть в себя ему было нелегко: оказавшись сначала в полнейшей темноте, он видел лишь неясное месиво из образов, которые постепенно собирались в целостную картину под руководством путеводного голоса Стаффорда.
Делать первые шаги было страшно. Окружение казалось Тому зыбким и ненадёжным, возникало опасение, что если не утонешь, то просто провалишься в бесконечную пропасть. Затем он увидел сияющую тропу, а спустя несколько шагов, это уже была полноценная дорога, по которой идти было гораздо спокойнее. Всё, что он когда-либо видел, чувствовал и переживал, находилось здесь. Вот он девятилетний бегает во дворе с соседскими детьми, а вот его первый, неуклюжий поцелуй с девушкой в школьном коридоре. Все эти образы были лишь силуэтами, которые возникали и пропадали, рассыпались на миллиарды песчинок, а затем собирались в новые картины.
Чем дольше Том уделял внимание какому-то из отрывков своей жизни, тем более чёткие формы принимали объекты и люди в этих эпизодах. Голос Стаффорда указывал путь, говорил приблизиться к той области, где находится чувство обеспокоенности и недовольства своей нынешней жизнью. В этом участке находилась Сара с Кёртисом на руках – увидев Тома, она тут же принялась причитать: «Что ты тут делаешь? Ты не нашёл ничего лучше, как шататься по мозгоправам? Ты уже поговорил со своим начальником? Ты вообще хочешь для нашего сына лучшего? Ты хочешь лучшего для меня?»
Тому хотелось убраться подальше от неё, поэтому она то становилась блеклой тенью, то вновь представала в целостном виде с различимыми чертами лица, меняющейся одеждой и причёской. Стаффорд попросил сделать шаг ей навстречу и попробовать поговорить. Затем, то же самое он сказал сделать с образом руководителя, который сначала представал в непривычном виде – ростом с трёхэтажный дом и надменным взглядом, но затем принял более привычную форму. «А, Питтлер, ты уже разобрался с закрытием кредитных линий у должников? Ты сегодня полдня провозился с одной старухой – это неприемлемо! Питтлер! Отчёт на моём столе, по-твоему, должен появиться по волшебству?»
Томас проснулся несколько встревоженным, но волна облегчения тут же накрыла его после осознания, какой сегодня день недели. Его всё больше пугала эта постепенно рассеивающаяся уверенность в себе, из-за чего новой встречи со Стаффордом он ждал сильнее прежнего. Этой ночью малыш Кёртис спал на удивление спокойно, так что если опустить сны о погружении в своё сознание, Томас чувствовал себя почти на четыре из пяти.
«Не зацикливаться, не зацикливаться», - бубнил Том себе под нос по дороге на работу, а также на протяжении всего дня про себя. Но чем чаще он себе это повторял, тем сложнее было не думать о новой встрече с Оуэном. Спасение, если его можно так назвать, прибыло вместе с мужчиной лет шестидесяти, который вошёл в отделение банка и так бы целый день и простоял, растерянно оглядываясь по сторонам с приоткрытым ртом, если б не Томас. Нужно было как-то отвлечься, а тут подвернулся удачный случай. В другой день халатность менеджера по работе с персоналом вызвала бы негодование у Тома, но сегодня он был даже благодарен за нерадивость некоторых сотрудников.
***
Оказываться перед дверью квартиры этого человека всегда волнительно. Снова два звонка, снова перед Томом оказывается он. Только в этот раз что-то не так. Совсем не так. Стаффорд не поздоровался даже после того, как Том воодушевлённо поприветствовал его. Лишь жестом пригласил внутрь своего жилища, не бросив даже и малейшего взгляда. Тому даже стало как-то не по себе.
- Простите, Оуэн, у вас всё в порядке? – поинтересовался Томас после долгих колебаний, когда они подошли к креслам.
Вот он, этот двойной пронзающий залп серых глаз, направленный прямиком Тому в лицо. Гораздо более жёсткий, чем обычно, что также заставило гостя чувствовать себя неловко.
- Не обращайте внимания, Томас, присаживайтесь, - сказал Стаффорд, отвлёкшись, наконец, от своих раздумий. – Как прошла неделя?
- Потрясающе! Я так благодарен вам, это как раз то, что было нужно, меня словно вытянули из болота, в котором я утопал все эти месяцы. Последние дни только спал не очень хорошо, а в целом всё было просто замеч…
- Закройте глаза, Томас, - резко прервал Стаффорд.
- Что уже? Я думал…
- Чем скорее, тем лучше, второй сеанс погружения необходимо проводить без лишних проволочек, чтобы эффект стабилизировался.
- Как скажете, Оуэн, - слегка недоверчиво произнёс Том и закрыл глаза.
«Да что с ним сегодня происходит?», - подумал напоследок Томас, перед тем как голос Стаффорда погрузил гостя в глубины подсознания.
В этот раз всё вырисовывалось куда быстрее и чётче: светящаяся тропинка во тьме почти мгновенно расширилась и превратилась в дорогу. Голос указывал путь, велел двигаться дальше, пройти мимо силуэтов Сары с Кёртисом и начальника, которые только-только начали наполняться цветом и деталями. Тени ничего не произнесли, увидев Томаса, лишь учтиво кивнули и шагнули в сторону, когда он приблизился к ним. Том шагал дальше до тех пор, пока не дошёл до конца дороги – она резко обрывалась. Голос Стаффорда затих, тревога начала постепенно разрастаться, как сорняки. Вдруг, голос вернулся и резко скомандовал открыть глаза.
Стаффорда не оказалось в кресле напротив, он стоял на пути в коридор.
- Боюсь, Томас, на сегодня всё, вынужден попросить вас уйти. Так сложились обстоятельства, прошу прощения.
- Но… Хорошо, а это не повредит?
- Не беспокойтесь, мы продолжим в следующий раз. Ввиду того, что мы прервали сегодняшний сеанс, думаю, мы увидимся раньше, чем через неделю. Я свяжусь с вами.
Том хотел было что-то сказать, но осёкся и решил, что лучше будет просто одеться, попрощаться и уйти. Чувство, которое он испытывал всю дорогу домой, граничило с обычной обеспокоенностью и ощущением, будто тебя только что уволили, бросили или забыли сказать о вечеринке, которая уже в самом разгаре.
Вдобавок к этому, у Томаса разыгралась паранойя – примерно три квартала ему казалось, что за ним кто-то следует, но оборачиваясь, ему становилось спокойнее, так как из шествовавших позади прохожих, никто не вызывал подозрения.
- Ты сегодня раньше, чем в прошлый раз, занятие короткое? – спросила Сара, поприветствовав мужа.
- Да, в этот раз в основном говорили о случаях возможного понижения процента по выплатам для VIP-клиентов, - солгал Томас. – Но следующий тренинг будет раньше, менеджер позвонит на днях и сообщит точно.
«Что же у него стряслось?», - эта мысль не покидала Тома весь остаток вечера.