Жили-были два соседа: Геополитическая сказка о СССР/России и США/Западе⁠⁠

Жили-были два соседа в общем тамбуре одном.

Дня не знали без беседы, кто главней в подъезде том.

Жильцы все остальные были намного ОЧЕНЬ поскромней -

Ведь только главных два соседа всем им могли «вломить люлей».

Исторически сложилось полумирным чередом,

Что примерно в равных долях поделился весь их дом.

И соседи остальные очень дружно пополам

Разделились кто за Джона, ну а кому стал друг Иван.

Любили Джон с Иваном спорить, что в тамбуре и где лежать должно,

Что где повесить и пристроить, что будет остальным разрешено!

И оба равных два соседа соревновались что есть сил -

Где варят лучшие обеды, ружье новее кто купил…

И долго так соседи жили, чуть возмущались иногда,

Но, в большинстве, довольны были, в те незабвенные года.

Надсмотр от Джона и Ивана не позволял всем баловать.

По нраву или нет – ты будешь их распорядок соблюдать!

Внутри Ивановой квартиры часть домочадцев по углам

Любила часто собираться и мысли Джона слушать там.

В них зарождалось недовольство – «Иван де мыслит как дурак,

А Джоновские домочадцы в достатке все и все в «шелках»».

И вот, случилось, вдруг, несчастье - Иван внезапно захворал.

Тем почву он для недовольства еще сильнее пропахал.

Открыто стали домочадцы Ивана сплошь во всем винить -

Зачем больной никчемный «папа», ведь есть же Джон – с ним будем жить

Пусть будет Джон подъездным «папой», он всех скорей озолотит,

Своей орла когтистой лапой он все раздоры прекратит.

В порядке новом и хорошем, где лишь один решает все.

Останутся конфликты в прошлом, ведь каждому теперь свое!

Но в жизни далеко не просто, и «рай для всех» недостижим.

Под чутким Джона руководством, не стало лучше жить другим.

И тамбур общий он обставил, как только он один хотел.

Одних купил, других заставил не сметь роптать на беспредел.

В семьях других соседей смуты все чаще, и одна другой глупей.

«Назло мамане отморозить уши» - достойным стало делом у детей.

У Джона с виду все в ажуре: «в подъезде будет все сиять»,

Но даже вещи в тамбуре у многих стали пропадать.

И даже часть детей Ивана, пока больной лежал без сил -

Все более-менее ценное, в квартиру Джону уносил.

Сам Джон почти договорился с Иваном, что в свой смертный час.

Иван квартиру перепишет на Джона и барахлишко все отдаст.

Довольно ручки потирая, предчувствуя большущий куш,

Джон, радостно в уме мечтая, считал прибавку новых душ.

Уже носилки приготовил, Ивана чтоб сгрузить в «последний путь».

Нотариус с бумагами давно уж все устроил, осталось лишь Ивану навсегда уснуть.

Но день идет, другой, неделя, годы… Иван никак прибраться не спешит.

И Джону слух идет страшней любой невзгоды, что меньше у Ивана организм болит.

Нашлись детишки, кто упрямо, решили папку излечить.

Нашли лечебные программы, и запретили водку пить.

И вот, не сразу и не быстро, Иван отбросил костыли,

В квартирке начал прибираться - пропало много – «черт возьми»!

Ремонт большой затеял делать, но, не узнав родной подъезд,

С большим соседом на беседу он вынес небольшой протест

У Джона крах всех мечт счастливых, ведь ладно бы Иван один -

Еще поднялся из трясины, кто-б мог подумать - Сяо Линь.

Уже не он один в подъезде, вещички может расставлять -

Скрепя зубами нужно вместе, порядок новый создавать.

Вся эта хохма создавалась, чтобы наглядно показать,

Кому до сей поры мечталось, что Запад хочет всех понять,

Принять и принести всем благо и процветание раздать,

Чтоб распоследний бедолага себя «свободным» мог считать!

А все ведь просто и понятно, ресурсов никогда не хватит всем.

Еще недавно было все отрадно - мир под тобой и никаких проблем.

И если не кривить душой - возможно - досаду США понять.

Казалось, что чуть-чуть и можно вообще на всех болт забивать!

Ты все считал своим, Как вдруг к дележке примкнула пара игроков,

Которым ставил ты подножки, держал их раньше за шутов.

Обидно – очень понимаю, когда вчерашний твой вассал

Места себе определяет, не те, что ты ему назвал.

Закончить мысль хочу словами тем, кто до сих пор живет,

В иллюзию смотря глазами, что Запад всем добро несет.

Нет альтруистов в этом мире, где на ресурсах жизнь висит.

Вновь сильному не улыбнутся шире, приятней, когда ты на щит прибит.

Доволен будет ли стервятник, кружа над полумертвым телом,

Когда вдруг тело ожило и отогнать его сумело.

Что сможет быть элементарней, чем заучить простой закон -

Любить соперника кто будет? тем паче, бывший гегемон!

Никто не будет очень рад ресурсом мира поделиться,

И только «зубы показав» заставить можно их смириться!