Ядерное оружие в Южно-Африканской республики.
Развитие атомного комплекса ЮАР началось с добычи урана, по геологическим запасам которого страна занимает пятое место в мире. Пилотные установки для производства урана начали вводиться в строй на рудниках с 1949 года. Развитие уранодобычи в Намибии (ныне занимающей 5–6-е место в мире по этому показателю) началось именно в период оккупации региона Южной Африкой, закончившейся в 1990 году — незадолго до падения в 1994 году режима апартеида.
Однако ЮАР не собиралась ограничиваться уранодобычей и планировала развивать собственные исследования в атомной сфере. С этой целью в 1959 году правительство решило создать специализированный центр в Пелиндабе (в 30 км западнее административной столицы страны Претории), который стал средоточием южноафриканских атомных НИОКР. В начале 1960-х годов американская компания Allis-Chalmers построила в Пелиндабе исследовательский реактор Safari 1. Его физпуск состоялся в марте 1965 года, а к 1968 году мощность была увеличена с 7 до 20 МВт.
В качестве одного из направлений развития отрасли Претория рассматривала создание собственных переделов уранового ЯТЦ, официально объясняя это намерением экспортировать обогащенный уран. 22 июля 1970 года премьер-министр ЮАР Балтазар Форстер, выступая в парламенте, официально заявил о создании в стране оригинальной технологии обогащения урана, не вдаваясь в детали. На ассигнования, одобренные представительным органом, специально созданная государственная корпорация UCOR (Uranium Enrichment Corporation of South Africa) начала строительство пилотного завода по обогащению урана.
С середины 1970-х годов достижения страны в сфере ядерно-топливного цикла были направлены прежде всего на создание ядерного оружия. Этому способствовали значительное осложнение внешнеполитической обстановки вокруг ЮАР, в том числе дестабилизация, которая по разным причинам нарастала в окружающих странах и регионах (Намибии, Анголе, Родезии, Мозамбике и других), и обострение противоречий как с Западом (в первую очередь с США и Великобританией), так и с Советским Союзом.
Во второй половине 1970-х годов иностранные разведки обнаружили факты, которые могли свидетельствовать о работах по созданию и развитию в Южной Африке ядерного оружие. В начале августа 1977 года Советский Союз оповестил страны Запада — по дипломатическим каналам и при помощи СМИ — о том, что в ЮАР завершается разработка и готовится испытание ядерного оружия. Проверяя данные советской разведки, США открыли с помощью своего спутника объект в пустыне Калахари, который специалисты идентифицировали как ядерный полигон.
Дальнейший анализ разведданных привел к выводу, что Претория готовится к подземным испытаниям ядерных взрывных устройств. Под давлением ведущих держав (в том числе Франции, позиция которой для Претории в то время была особенно важна, поскольку французские компании как раз начали строить АЭС «Коберг») Южно-Африканская Республика отказалась от испытаний, законсервировав полигон. Однако работы по созданию ядерных боеприпасов втайне продолжались.
В сентябре 1979 года американский спутник засек вспышку в Южном полушарии, точное место и природа которой официально так и не были установлены. По некоторым признакам, вспышка могла быть вызвана взрывом маломощного ядерного устройства на территории ЮАР, однако больше сторонников получила версия о техническом сбое или отблеске, которые сбили с толку аппаратуру спутника. Инцидент, оставшийся неподтвержденным, нередко упоминается в контексте версии о тайной кооперации ЮАР и Израиля в создании ядерного оружия.
На протяжении полутора десятилетий ЮАР не проводила испытаний ядерных взрывных устройств, не признавала наличия у себя ядерного оружия, в то же время активно не опровергая обвинений. Такая двусмысленная позиция была частью ядерной доктрины Претории, предусматривавшей использование атомного оружия не только и не столько в ходе боевых действий, сколько в качестве средства психологического давления на враждебные режимы в окружающих странах и на Запад.
От последнего ЮАР добивалась поддержки в критических ситуациях (во избежание нежелательного для США и других западных стран выхода из-под контроля процессов, происходивших на юге Африки, — резкого усиления СССР в этом регионе).
Кульминацией такой стратегии стал 1988 год, когда обострение обстановки в Анголе и Намибии спровоцировало Преторию, вынужденную отступать, на демонстрацию силы. В августе министр иностранных дел ЮАР Рулоф Бота заявил, что ЮАР имеет возможность создать ядерное оружие, если сочтет нужным.
Вскоре после этого на полигоне в Калахари начались почти демонстративные приготовления к ядерному испытанию. Таким образом Претория косвенно признала свой ядерный потенциал, чтобы добиться внешнеполитических целей.
Возникло редкое для того времени единодушие по ряду позиций между западными странами и СССР; при этом цели антагонистов были разными. Раздражение ведущих ядерных держав дополнительно усиливалось тем, что незадолго до этого (в 1974 году) ядерные испытания провела Индия: на их фоне атомные поползновения ЮАР выглядели как очередное проявление новой тенденции, ведущей к разрушению миропорядка, который начал складываться вокруг ДНЯО.
Свидетельства ядерных амбиций Претории стали поводом для усиления давления на ЮАР, в частности — введения против нее дополнительных санкций (на поставки оружия, отчасти на сотрудничество в атомной сфере и так далее). Все это, в свою очередь, еще больше укрепляло южноафриканский режим во мнении, что лишь атомное оружие может оградить его от растущих внешних угроз.
В то же время велись НИОКР по плутониевому направлению, имплозивной схеме и термоядерному оружию, однако они не успели перейти в продвинутую практическую фазу до смены власти в ЮАР в 1989 году, которая в конечном итоге привела к отказу от ядерной военной программы.
Согласно официальной информации, обнародованной ЮАР в начале 1990-х годов (после присоединения к ДНЯО), в стране было создано шесть ядерных боезарядов и ряд компонентов для следующих. Первый из них был произведен в 1979 году, последний — в конце 1980-х годов. Декларированное число зарядов существенно меньше, чем могла бы произвести ЮАР, исходя из имевшихся у нее разделительных мощностей и объема фабрикации реакторного топлива.