Tyger by W.Blake (третья часть перевод К.Бальмонта)⁠⁠

"Тигр" К.Бальмонт

Тигр, тигр, жгучий страх,
Ты горишь в ночных лесах.
Чей бессмертный взор, любя,
Создал страшного тебя?

В небесах иль средь зыбей
Вспыхнул блеск твоих очей?
Как дерзал он так парить?
Кто посмел огонь схватить?

Кто скрутил и для чего
Нервы сердца твоего?
Чьею страшною рукой
Ты был выкован - такой?

Чей был молот, цепи чьи,
Чтоб скрепить мечты твои?
Кто взметнул твой быстрый взмах,
Ухватил смертельный страх?

В тот великий час, когда
Воззвала к звезде звезда,
В час, как небо все зажглось
Влажным блеском звездных слез, -

Он, создание любя,
Улыбнулся ль на тебя?
Тот же ль он тебя создал,
Кто рожденье агнцу дал?

Классический пример стихотворения К.Бальмонта. Высокий стиль, образность, символизм. Красиво? Красиво. Но потом вспоминаешь, что это должен быть перевод Блейка и понеслось.

Первая строфа.

Tyger Tyger, burning bright,

In the forests of the night; 

What immortal hand or eye,

Could frame thy fearful symmetry?

Тигр, тигр, жгучий страх,
Ты горишь в ночных лесах.
Чей бессмертный взор, любя,
Создал страшного тебя?

У Бальмонта тоже с началом не заладилось.  "Тигр,тигр,жгучий страх/Ты горишь в ночных лесах". Первые две строки заходят, задают тон, обозначают стремление автора раскрыть душу стихотворения. Но потом появляется "Чей бессмертный взор, любя,/
Создал страшного тебя?" Привет. Вот так, походя, переводчик жертвует главной интригой стихотворения, швыряя в лицо читателю спойлер на третьей строчке. Спасибо.
Напомню, что намёк на возможность существования любви в мрачном мире ночного леса, владыкой которого является Тигр появляется в стихотворении ближе к финалу, после кульминации, когда нагнетание смыслов настолько раздавило читателя, что кажется, нет спасения, нет надежды, нет света в конце туннеля. "And when the stars threw down their spears/And water'd heavens with their tears". Но, после ночи создания монстра наступает утро и становится видна тень Создателя, возможно, вложившего и в своё самое страшное из когда либо явленных творений чуточку себя. Отблеск любви.
Did He smile his work to see?
У Бальмонта сразу раскрывается любовь Творца к своему ужасному созданию. Спасибо ещё раз. В принципе, если бы Бальмонт остановился в своём переводе на первой строфе, ничего бы не изменилось. Так как он умудрился в четырёх строках изложить главную проблему произведения. Талант. Но он зачем-то продолжает.

Вторая строфа.

In what distant deeps or skies
Burnt the fire of thine eyes?
On what wings dare he aspire?
What the hand dare seize the fire?

В небесах иль средь зыбей
Вспыхнул блеск твоих очей?
Как дерзал он так парить?
Кто посмел огонь схватить?

Чётко по тексту. Красиво. Рифмы чеканят шаг. Немного круглее, мягче, чем у Блейка. Все эти поэтические "иль", " Средь", "зыбей" - следы былой эпохи и высокого штиля пиитов. Ничего не попишешь. Хотя, если уж докопаться, то у Блейка "on what wings dare he aspire? ". То есть, устремился. Что сделал. Из контекста понятно, что это тот, кто устремился за огнём. У Бальмонта " Как дерзал он так парить? " - что делал. Несовершенный глагол. То есть, это описание длительного процесса и из-за этого непонятно, кто парит? Похититель огня, или сам блеск очей? Блеск вспыхнул, кто-то парил, Прометей огонь схватил. Короче, чем дольше всматриваешься в бездну переводов "Тигра" - тем сильнее чувствуешь её взгляд на себе. Идём дальше.

Третья строфа.

And what shoulder and what art
Could twist the sinews of thy heart?
And when thy heart began to beat,
What dread hand and what dread feet?

Кто скрутил и для чего
Нервы сердца твоего?
Чьею страшною рукой
Ты был выкован - такой?

Здесь у Бальмонта сложности. Талантливо переведя первую и вторую строку, Бальмонт убирает третью и четвёртую строки Блейка и вставляет свои
"Чьею страшною рукой/Ты был выкован - такой?" имеющие отношение скорее к следующему четверостишию. Чего здесь больше? Стремления добавить своего в стихотворение, или попытки уйти от сложности перевода? Остаётся только гадать. Можно констатировать лишь, что здесь Бальмонт явно дал маху, потому что эти строки больше подошли бы следующему четверостишию, где как раз и молот и печь и наковальня.

Четвёртая строфа.

What the hammer? what the chain?
In what furnace was thy brain?
What the anvil? What dread grasp
Dare its deadly terrors clasp?

Чей был молот, цепи чьи,
Чтоб скрепить мечты твои?
Кто взметнул твой быстрый взмах,
Ухватил смертельный страх?

Первые две строки немного отходят от оригинального текста, но передают ощущение акта Творения. Мозг поменял на мечты. Наверное, можно додумать цепочку мечты-сознание-мозг. Но почему скрепить мечты? Мечтают ли тигры об электроовцах? Или о мировом господстве? Да и рифма "чьи/твои" Выглядит натянутой. В следующих строках, зачем-то заранее размазав процесс ковки мозга зверя между третьей и четвёртой строфами, Бальмонт вынужден импровизировать и писать вот это:
"Кто взметнул твой быстрый взмах,
Ухватил смертельный страх?".

Извините, что? Мозг физически отказывается понимать, что хотел сказать переводчик. " взметнул взмах" - это как и чем? "Взмах" - это описание действия какого-то объекта. Резко махнуть чем-то вверх. Можно ли "взметнуть взмах"? Знаю взмах руки, ноги, метлы, в конце-концов, но взмах в отрыве от того, чем машут - это странно. Ладно, не душним излишне, предположим, что речь идёт о взмахе руки, потому что затем идёт "ухватил". Хватают рукой, или лапой. Ладно. Распутываем дальше. Может быть, кто-то резко взмахнул рукой. Нет. Потому что "Взметнул твой быстрый взмах". " Твой" - это же про тигра. Потому что спрашивать Творца, кто взметнул его взмах - это странно. Ладно. Получается "кто быстро взмахнул лапой тигра и ухватил смертельный страх". Вопрос Бальмонта звучит так: кто управлял лапой тигра, схватившей некий парящий в ночи смертельный страх? Кто управлял? Творец, или тигр? Это вопрос о наличии свободной воли у зверя? Или просто нужно было обыграть рифму "взмах-страх"?

Пятая строфа Блейка

When the stars threw down their spears,
And water'd heaven with their tears,
Did He smile His work to see?
Did He who made the lamb make thee?

Превращается в две у Бальмонта

В тот великий час, когда
Воззвала к звезде звезда,
В час, как небо все зажглось
Влажным блеском звездных слез, -

Он, создание любя,
Улыбнулся ль на тебя?
Тот же ль он тебя создал,
Кто рожденье агнцу дал?

Здесь понятна логика перевода. Для раскрытия идеи Блейка Бальмонту понадобилось в два раза больше материала. Это хорошо. Воспринимается гораздо светлее, чем у Блейка, вероятно, именно из-за растянутости по странице. Там, где у Блейка сжато, ёмко, мрачно. У Бальмонта широко, описательно, светло. И вот эти "ль" смотрятся уж очень по-державински. "Тот же ль он" вот тут прям укачивает слегка. Сначала язык сломаешь, потом подумаешь, что за "лëн", " льйон", "тотгжель". Короче, тяжело для воспроизведения  и восприятия.

Шестая строфа Блейка

Tiger, tiger, burning bright
In the forests of the night,
What immortal hand or eye
Dare frame thy fearful symmetry?

Шестая (седьмая) строфа Бальмонта

А её нет. Распустив пятую строфу на две, Бальмонт решил сохранить одинаковое количество строф в переводе и оригинале. И просто вычеркнул финальный вопрос. Финальный бунт! Финальное проявление воли героя, требующего у Творца ответа на вопрос, откуда появилось Зло.
Чем руководствовался Бальмонт, обрезая перевод, для меня загадка. Возможно, тем, что финальный вопрос он уже задал в самом начале.