Третье око Часть 1 глава 20⁠⁠

Человек с континента

– Иван Евгеньевич, ты вообще понимаешь, что происходит? – Федор Прокофьевич улыбнулся секретарше и принял чашку кофе. – Ты, конечно, мужик особенный, но очевидное же понимать должен.

– Вы о шуме в прессе?

– Да обо всем. Ты мне что обещал? Что никто не пострадает, так? А что на деле? Смерть гражданского.

– Это никем не доказано: что она умерла по нашей вине, – вставила Ксения.

– Да что ж! – Федор Прокофьевич даже кофе пролил, – ты когда-нибудь научишься не перебивать?

– Она права. Смерть этой женщины пока не связана с нами.

– Да ты что. У нас, конечно, телепатов нет, но кое-что можем, – Федор Прокофьевич с грустью посмотрел на испачканное блюдце и, нажав кнопку, заметил: – Светик, принеси еще пожалуйста. Нет уж, ребятки. Вы доигрались. Теперь вы в моих руках.

– Еще нет, – сухо сказал Кирпа.

– Это формальности.

– Давайте так. Мне нужна неделя, и я сам перейду. Без сопротивления.

– Да ты и так мой. К чему торги?

– Есть военные.

– Они всегда были. Только сперва я, а потом, что останется, уже им. Иван Евгеньевич, вы чего? Я ж говорю: смерть гражданского, непонятная ситуация с девочкой. Вы вот зачем ее отпустили? Она же строго под вашу ответственность приглашена была. А теперь что?

– Просто есть подозрение, что мы столкнулись с высокого уровня телепатом, и, судя по всему, он иностранец. Девочка – приманка.

– Иностранец?

– Да. А потому вопрос с военными открыт. Ведь если это внешняя работа, то боюсь, вы никак не сможете помешать им забрать меня.

– Если он на нашей территории – это вопрос внутренних служб.

– Куда важнее где его подготовили, верно?

Федор Прокофьевич прищурился и улыбнулся. Правда, лицо его при этом особо не просветлело.

– Я так понимаю, у тебя есть план? Верно? Только особо долго не тяни.

– План есть. Точнее, предложение есть. Как я уже сказал, мне нужна неделя, и потом я полностью перейду к вам. Точнее, сделаю правильный выбор между вами и военным министерством. Причем эта неделя, она будет полностью моя. А значит, все, что идет не по плану, тоже ложиться на меня.

– Как жертвенно. Но я надеюсь, ты не задумал что-то глобальное?

– Нет. Но мне нужно несколько групп для наблюдения и защиты периметра. Аня в большой опасности. Нужно как можно сильнее ее обезопасить.

– Только ли она?

– Вообще, в конечном итоге, все государство.

– Лучше расскажи, что тебе известно об этом уникуме. Насколько он силен?

– Предположительно – не слабее меня.

– Как это возможно, если ты у нас первый.

– Первый не означает сильнейший. К тому же у нас совершенно нет информации о телепатах в других странах. Разве что об одном. Но это вышло случайно.

– Ты про ту афроамериканку?

– Да. Но повторю —это случайность.

– Стало быть, доложить о нем наверх мне нечего.

– Только то, что он стремится выйти на контакт. Пусть и своеобразным способом. Я почти уверен, что он считает себя более высоким существом, нежели обычный человек. Грубо говоря, тщеславен. Думаем сыграть на этом.

– Хочешь сказать, это может быть одиночка?

– Не исключено. Ровно как и то, что он независимый эксперт. Ровно как и я. Но в любом случае, если мы его возьмем, то будет очень много вопросов к внешней разведке. Проморгать целую структуру. Это огромная недоработка.

– А если он тебя шлепнет?

– Пока меня еще никто не шлепнул.

– Это потому, что ты круглосуточно под охраной, и я знаю все угрозы. А теперь наше заветное достояние даже само не понимает, с чем имеет дело.

– Не совсем верно. Я как раз понимаю. Поэтому и прошу всего неделю и лишь удержать периметр под контролем. Согласитесь, это не так много.

– Ты слишком часто мне это в последнее время говоришь, а потом случается жопа. А меня по макушке бьют. Ладно. Подпиши бумаги и свободен.

– А группы?

– Дадим, дадим. Все дадим.

– Мне нужен Ваганьковский.

– Полковник в отпуске.

– Мне не откажет.

Фадков погладил себя по лысине. Потом долго рассматривал Кирпу. Наконец кивнул. Иван вежливо наклонился и махнул рукой. Ваганьковский был хоть и сложным человеком, но зато одним из лучших в управлении и, что самое главное, не умел докладывать сверх меры, непонятно как дослужившись до полковника.

– Одна неделя, – поднял палец вверх Фадков, – и потом ты мой.

– Конечно, Федор Прокофьевич.

Кирпа закрыл двери и вздохнул. Затем посмотрел на Ксению. Она держалась молодцом. Он ободряюще улыбнулся.

– Вот мы и вышли на финишную.

– Как-то он слишком мало вопросов задал.

– А зачем? Он и раньше не особо кротов стеснялся. А теперь-то.

– Значит все? Шансов никаких?

– Ты сама все знаешь. Пресса не стесняется уже ни в чем.

– Но. если ты подпишешь договор о сотрудничестве, назад пути не будет.

– Ксень, мы это обсуждали. Если у тебя есть иные варианты, я слушаю. Ну не получился замок мечты, что ж теперь сделать? Я же не пойду против ФСБ и ГРУ? Ты за кого меня принимаешь? Извините, – Кирпа посмотрел на секретаря, – нервы. Где подписать?

– Вот тут, – секретарь указал толстеньким пальцем на листок. – Теперь вы с нами, Иван Евгеньевич? Федор Прокофьевич так долго этого ждал.

– Да уж, задержалась невеста, – вздохнул Кирпа расписываясь. – Что ты смеешься? Ты, между прочим, тоже попадаешь.

Когда они вышли из Лубянки, Кирпа остановился. На вопрос, который назрел у Ксю, он хотел ответить именно здесь, у дверей этого прекрасного учреждения. Но она молчала. Тянула эту ненужную паузу.

– Спрашивай уже.

– Как мы его поймаем? Ты так и не сказал, какой у нас план.

– Если честно. То я и сам не представляю. Но выбора у нас тоже нет. Когда мы войдем в полное подчинение – он оборвет контакт.

– Откуда ты это знаешь?

– Просто знаю, – Кирпа задумчиво посмотрел на небо, потом по сторонам и, открыв двери машины, предложил Ксении сесть.