Тайны Старого Голливуда. Человек, хранивший секреты Мэрилин⁠⁠

Никто не знал о разбитых мечтах Мэрилин Монро о побеге в волшебный Камелот больше, чем Питер Лоуфорд. Он познакомил эту мучительно хрупкую звезду с миром высоких ставок своего шурина Джека Кеннеди и стал свидетелем краха ее гораздо более серьезного романа с Бобби Кеннеди в последний день ее жизни. Но почему Лоуфорд проигнорировал ее последнюю мольбу о помощи?..

/очень длиннопост/

В субботу, 4 августа 1962 года, в Лос-Анджелесе было так жарко, что к часу ночи температура все еще колебалась в районе 22 градусов. В доме, на тихой, обсаженной пальмами улице в Западном Голливуде частный детектив Фред Оташ, беспокойно спавший в этой духоте, проснулся от настойчивого телефонного звонка. Человек, привыкший к поздним ночным вызовам, он насторожился и поднял трубку.

- Фред, - сказал голос в трубке, - это Питер Лоуфорд. У меня большая проблема. Мне нужно увидеть тебя.

- В чем дело, Питер?

- Я не могу сейчас говорить. Я буду через несколько минут.

У Питера Лоуфорда и Оташа были долгие, хотя и нерегулярные отношения. Будучи полицейским отдела нравов в полицейском управлении Лос-Анджелеса, Оташ впервые встретился с Лоуфордом в конце 1940-х годов, когда этот красивый актер был одной из самых больших звезд MGM. Эта встреча должна была послужить Питеру предостережением.

"Я велел ему остыть и вести себя незаметнее, - вспоминал позже Оташ. - Каждый раз, когда мы ловили проституток, его имя всегда было в их записных книжках"

Позже Оташ оставил полицейское управление и занялся частной практикой в качестве детектива, работая на таких людей, как Шейла Грэм, Фрэнк Синатра и Мэрилин Монро. Постоянными клиентами были также журналы, публикующие новости о знаменитостях.

В 1954 году Питер Лоуфорд женился на Патриции Кеннеди, дочери Джозефа Кеннеди, бывшего американского посла в Великобритании и сестре сенатора Массачусетса Джона Кеннеди. Это поставило Лоуфорда в уязвимое положение. Один из репортеров, как ему сообщили, знал о его частых набегах на бордели, и имел доказательства, поэтому Питер был обеспокоен.

- Фред, - сказал он Оташу, - теперь, когда я женат на Пэт Кеннеди, я действительно не могу позволить себе эту чушь.

Патрисия и Питер Лоуфорд

Оташ помог Лоуфорду выпутаться из этой передряги и покончил с этой историей. В 1959 году Лоуфорд снова обратился к детективу, на этот раз с просьбой одолжить ему электронное подслушивающее устройство, чтобы он мог прослушивать свой собственный телефон. Оташ знал, что у Лоуфордов возникли семейные проблемы и предположил, что Питер подозревает Пэт в измене.

Фред был наемным работником, у которого было мало личной преданности и привязанностей и вскоре он снова помогал ставить жучки в доме Лоуфордов, но уже не для Питера. На этот раз речь шла о самых разных партиях, которые хотели создать "уничижительный профиль" Джека Кеннеди в преддверии его выдвижения на пост президента в 1960 году.

Как было известно Оташу и другим голливудским знатокам, и Джек и Бобби Кеннеди были сексуально связаны с Мэрилин Монро - правящей в мире кино секс-богиней, и их свидания также представляли интерес для клиентов Оташа. Ситуация была взрывоопасной. Скандал, связанный с сексуальной жизнью этих двух католиков-семьянинов, мог бы свергнуть администрацию Кеннеди.

Роберт и Джон Кеннеди

Теперь же, ранним утром 5 августа, когда Оташ открыл свою дверь и увидел Лоуфорда, он был поражен его видом.

"Мэрилин мертва - таковы были первые слова Лоуфорда, как вспоминал Оташ. "Он сказал мне, что Бобби Кеннеди разорвал роман с Мэрилин и что она была в истерике и звонила в Белый дом, в Министерство юстиции и в резиденцию в Хайаннис-порт, настаивая, чтобы Бобби связался с ней. И что Министерство юстиции позвонило Бобби в Сан-Франциско и передало: "Тебе лучше ехать в Лос-Анджелес, потому что она вышла из-под контроля"

Лоуфорд сказал Оташу, что очень боится, что расследование смерти Мэрилин раскроет ее отношения с братьями Кеннеди. Он уже побывал в ее доме, чтобы "привести все в порядок" и удалил оттуда все улики, какие только смог найти. Но он боялся, что мог что-то пропустить. Питер хотел, чтобы Оташ вернулся на место преступления и закончил его работу.

"Я?! Ты, должно быть, совсем спятил! Да меня узнают как только я приближусь ближе, чем на пять миль к этому дому. Я не хочу в этом участвовать." Но Оташ все же решил послать своего помощника - того самого человека, который несколько месяцев назад установил в доме Мэрилин прослушивающие устройства: "Он закончил работу, которую начал Лоуфорд, и нашел некоторые вещи, которые Лоуфорд просмотрел"

Оташ

Питер Лоуфорд познакомился с Мэрилин Монро в офисе своего агента в 1951 году, и он общался и с ней и с ее лучшей подругой - Джин Кармен. Поначалу Питера влекло к Мэрилин, но чем больше он узнавал ее, тем меньше интересовался ею в сексуальном плане.

После вступления Питера в семью Кеннеди его отношения с Мэрилин усложнились по мере того, как росла его дружба с Джеком Кеннеди, многообещающим молодым политиком этой семьи. У обоих мужчин был страстный аппетит к женщинам и ни один из них не чувствовал себя связанным брачными клятвами, чтобы обуздать свои желания. Начиная с 1954 года Питер был счастлив помогать Джеку в том, что он называл своими "охотничьими экспедициями", посещая девушек в Голливуде и одной из женщин, с которыми Питер познакомил Джека, была Мэрилин Монро.

Летом 1954 года Питер устроил так, что Джек и его жена Джеки были приглашены на вечеринку в дом Чарльза Фельдмана, влиятельного агента и бывшего мужа актрисы Джин Говард. Питер знал, что среди гостей будет Монро, самая популярная женщина в мире в этом году и ее муж - один из лучших бейсболистов - Джо ДиМаджио. Их брак уже был на грани срыва и через несколько месяцев он закончится, разрушенный ревностью ДиМаджио и нежеланием Монро бросить свою бурно развивающуюся карьеру, как настаивал муж и стать домохозяйкой.

Мэрилин рассказала своему другу Бобу Слэтцеру, что чувствовала себя неловко на вечеринке, потому что Джек Кеннеди смотрел на нее весь вечер.

"Может быть, я и льщу себе, - сказала она, хихикая, - но он не мог отвести от меня глаз"

Фельдман тоже кое-что заметил.. Что Джеки видела, что делает Джек и она разозлилась. ДиМаджио тоже понимал, что происходит. Каждые несколько минут он хватал Мэрилин за руку и говорил: "Пошли! С меня хватит всего этого!" Но Мэрилин не хотела уходить.

Монро рассказала Слэтцеру, что они с Джеком Кеннеди "сошлись" только после ее развода с ДиМаджио в начале 1955 года. В этот период она стала проводить много времени в Нью-Йорке, и время от времени они с Джеком встречались.

Через несколько месяцев после вечеринки у Фельдмана Джек был госпитализирован с болями в спине, а посетителей его палаты забавлял цветной плакат с изображением Мэрилин Монро, приклеенный скотчем к стене, на котором она была одета в синие шорты и стояла, широко расставив ноги. Кеннеди повесил плакат вверх ногами.

Кеннеди и Монро продолжали встречаться в Нью-Йорке на протяжении 1950-х. Всякий раз, когда между актрисой и ее новым мужем, драматургом Артуром Миллером, возникала трещина, она приезжала на Манхэттен из их дома в Коннектикуте и останавливалась в своей квартире на Восточной пятьдесят седьмой улице. Если Джек будет в городе, она встретится с ним в его номере в отеле "Карлайл".

Во время съезда Демократической партии 1960 года, который должен был выдвинуть кандидатуру Кеннеди на пост президента, Мэрилин снова была в Лос-Анджелесе без Миллера и на второй день она обедала с Джеком, Питером и помощником Кеннеди Кеннетом О'Доннеллом.

Перед ужином Мэрилин и Джек, по-видимому, были близки, потому что Мэрилин хихикнула Питеру, что выступление Джека ранее было "очень демократичным" и "очень проникновенным".

По словам давней горничной Мэрилин, Лины Пепитон, Кеннеди "всегда рассказывал ей грязные шутки, щипал ее и тискал.. Она рассказывала мне, что он всегда клал руку ей на бедро"

"Сегодня вечером в ресторане он засунул руку мне под платье и продолжал двигаться на север, - смеясь, сказала Мэрилин Лине. - Когда он обнаружил, что на мне нет трусиков, он отдернул руку и покраснел"

В субботу, 24 марта 1962 года, Мэрилин вышла из спальни своего дома в испанском стиле на пятой Хелена-драйв в Брентвудском районе Лос-Анджелеса около девяти часов утра. Обычно она спала до полудня, но сегодня был очень важный день.

"Я отправляюсь в путешествие, - сказала она своей компаньонке-экономке Юнис Мюррей, которую рекомендовал врач Мэрилин, доктор Ральф Гринсон"

В полдень за ней приехал Питер Лоуфорд.

"Питер расхаживал взад-вперед, - вспоминала миссис Мюррей, - а Мэрилин тем временем накладывала последние штрихи на свой наряд.- Почти через час она была готова и на ней был черный парик"

Питер и переодетая Мэрилин поехали в Палм-Спрингс, чтобы провести выходные с президентом Кеннеди в доме Бинга Кросби. Президент устраивал вечеринку, чтобы встретиться с некоторыми из политиков-демократов Южной Калифорнии.

Филип Уотсон, впоследствии окружной асессор Лос-Анджелеса, был приглашен в тот же вечер в резиденцию Кросби, и вскоре он обнаружил, что на самом деле там было две вечеринки - одна у бассейна и другая поменьше, более эксклюзивная, в президентском коттедже. Он не был особенно удивлен присутствием Монро. Он видел ее с президентом на другом вечере, в отеле "Беверли Хилтон" в ноябре прошлого года. Но сейчас его поразило, как мало усилий они приложили, чтобы скрыть свою близость.

Как сказал Уотсон Энтони Саммерсу, автору биографии Монро, "президент был одет в свитер с высоким воротом,а она была одета в нечто вроде халата. Она явно много выпила. Было очевидно, что они были близки"

Годом раньше, живя в Нью-Йорке, Мэрилин достигла самого дна. Она была подавлена неудачей своего брака с Артуром Миллером и смертью своего кумира детства, Кларка Гейбла, с которым она только что снялась в "Неприкаянных".

"Она принимала так много таблеток, чтобы заснуть ночью, - вспоминал Джон Хьюстон, режиссер фильма, - что ей приходилось принимать таблетки для пробуждения, чтобы прийти в себя утром, и это опустошало девочку"

Она все глубже и глубже погружалась в водоворот наркотиков и алкоголя, убежденная, что в свои тридцать пять лет уже слишком стара, чтобы продолжать быть секс-символом, что два кассовых провала подряд - "Давай займемся любовью" и "Неприкаянные" - означают конец ее карьеры. Она отчаялась когда-либо иметь счастливый брак после трех разводов или столь желанного ребенка после трех выкидышей.

Незадолго до Рождества 1960 года Мэрилин узнала, что некоторые коллеги Кларка Гейбла обвиняют ее в его смерти, ссылаясь на задержки и головные боли, которые она испытывала из-за своих эмоциональных и супружеских проблем и вспоминая слова Гейбла:

"В чем, черт возьми, проблема этой девушки? Черт возьми, она мне нравится, но она чертовски непрофессиональна. Я чуть с ума не сошел там, в Рино, ожидая ее появления. Господи, а ведь она иногда появлялась только после обеда. Я рад, что эта картина закончена. Она чуть не довела меня до сердечного приступа"

На следующий день после того, как картина была закончена, у Гейбла случился обширный инфаркт миокарда..

Еще девочкой в сиротском приюте маленькая Норма Джин Бейкер воображала, что Кларк Гейбл - ее отец, и мысль о том, что она могла ускорить его смерть, опустошала ее. Однажды вечером Лина Пепитон вошла в спальню и обнаружила ее, растрепанную и одетую только в махровый халат, высунувшейся из окна. Пепитон бросилась через всю комнату и оттащила ее назад.

"Дай мне умереть, - всхлипнула Мэрилин. - Я хочу умереть. Я заслуживаю смерти. А для чего мне еще жить?"

Менее чем через два месяца ее нью-йоркский психиатр, убедила ее поступить в психиатрическую клинику на Манхэттене. Ожидая уютного отдыха, предназначенного для того, чтобы помочь ей отказаться от алкоголя и снотворных таблеток, Мэрилин была шокирована своим лечением после того, как она переступила порог клиники под именем Фэй Миллер.

Мэрилин не знала, что ее принимали как потенциально опасную пациентку, способную к суициду. Все ее личное имущество, включая одежду, было конфисковано. Когда она сидела в своей комнате и смотрела на железные решетки на окнах, ее худший кошмар, страх, с которым она боролась всю свою жизнь, казалось, стал реальностью. Ее бабушка умерла в психиатрической больнице. Ее мать большую часть своей жизни провела в психиатрической лечебнице. Неужели она тоже сходит с ума? Она начала колотить в дверь, крича: "Откройте! Выпустите меня!", а затем, раздевшись догола с криком бросилась к окну. Ее отвели в палату строгого режима, где она бросила стул в окно и была тут же одета в смирительную рубашку. "Они дали мне успокоительное, - позже сказала она подруге. - По ночам ко мне постоянно приходила целая процессия больничного персонала, врачей и медсестер. И вот она я, со связанными руками. Я была просто диковинкой"

Наконец ей разрешили позвонить по телефону. Она позвонила ДиМаджио, который смог добиться ее перевода в Колумбийский Пресвитерианский Медицинский Центр, где ее лечили как обычную больничную пациентку и постепенно избавили от пристрастия к снотворному.

Не прошло и года как Мэрилин пришла в себя и в начале 1962 года она начала новую жизнь в Калифорнии. Хотя она сохранила свою нью-йоркскую квартиру, она купила первый в своей жизни дом в Брентвуде, примерно в пятнадцати минутах езды от дома Питера Лоуфорда, и большую часть времени проводила в Лос-Анджелесе. Она укрепила свою дружбу с Питером, часто навещая его и Пэт Кеннеди в Санта-Монике.

Первый и последний дом Монро

Той весной 1962 года Мэрилин начала готовиться к съемкам своего первого фильма почти за два года "Что-то должно случиться", съездила в Мексику, чтобы купить мебель для своего нового дома, и усилила свой роман с Джеком Кеннеди. То, что самый могущественный человек в мире и самый красивый глава государства нашел ее желанной, укрепило шаткую самооценку Мэрилин. Как маленькая девочка, она с удовольствием переодевалась для их свиданий и фантазировала, что Джек разведется с Джеки и женится на ней.

"А ты не можешь посмотреть на меня как на первую леди?- спросила она однажды у своей подруги Джин Кармен"

Хотя с момента их первой встречи в 1954 году Мэрилин видела Джека Кеннеди лишь изредка, к началу 1962 года она старалась быть с ним как можно чаще. Они виделись всякий раз, когда Джек бывал в Калифорнии и по крайней мере дважды весной 1962 года, когда Мэрилин специально приезжала в Нью-Йорк, чтобы побыть с ним.

Первым был званый обед в честь президента, устроенный светской львицей Фифи Фелл в ее пентхаусе на Парк-Авеню. Около семи часов Милтон Эббинс, управляющий Питера, и Дейв Пауэрс, помощник президента, были посланы забрать Мэрилин из ее квартиры.

"Мы приехали туда примерно в 7.30. Обед был в 8, а она еще не была готова, - вспоминал Эббинс. - Пауэрс не захотел ее ждать, поэтому велел мне остаться и вернулся на вечеринку, а потом прислал за нами лимузин"

Пока Эббинс сидел и ждал, он заметил, что все в квартире было белым - ковры, потолки, стены, мебель, даже пианино. В восемь часов горничная Мэрилин сообщила Эббинсу, что парикмахер заканчивает укладывать волосы Мэрилин. В 8.15 зазвонил телефон, и Эббинс снял трубку. Это был Питер Лоуфорд.

- И где же она? Президент уже здесь. Все уже ждут!

- Она еще не готова. Я сижу здесь и жду ее.

- Ну же!- Крикнул Питер. - Быстрее!

В 8.30 горничная объявила Эббинсу, что Мэрилин выйдет через несколько минут. К девяти часам Мэрилин все еще не было видно. Снова позвонил Питер.

- Сукин сын!- он закричал на Эббинса, как будто в силах последнего было что либо изменить.

К 9.30 Эббинс уже не мог этого выносить. Он открыл дверь и вошел в ее спальню. Она сидела голая за туалетным столиком и смотрела на себя в зеркало.

"Мэрилин, ради Бога, - сказал он. - Ну же! Президент ждет, все ждут!" Она мечтательно посмотрела на него. - "О, вы не поможете мне надеть платье?"

"Итак, я смотрю на эту мировую кинозвезду, стоящую там совершенно голой на высоких каблуках, - вспоминает Эббинс. - Она накидывает на волосы шарф, чтобы они не растрепались, и натягивает через голову это расшитое бисером платье. Это платье было настолько обтягивающим, что мне потребовалось десять минут, чтобы натянуть его на ее задницу! Она говорит: "Успокойтесь. Только не порвите бусы", а я стою на коленях, медленно натягивая это платье на нее, и мое лицо находится прямо у ее промежности. Но я не думаю ни о чем, кроме того, чтобы скорее привезти ее на эту чертову вечеринку!"

Наконец, в десять часов вечера Монро была готова. Эббинс был поражен.

"Она выглядела потрясающе - как принцесса. Я сказал ей: "Господи Иисусе, какая же вы хорошенькая!" Она просто сказала: "Спасибо"

Мэрилин надела рыжий парик, темные очки и вместе с Эббинсом они поехали на Парк-Авеню. В вестибюле здания уже толпились пятьдесят фотографов, но никто из них не узнал в рыжей незнакомке знаменитую актрису. Когда она вышла из лифта, трое сотрудников Секретной службы наблюдали, как она сняла парик, сняла очки и снова стала Мэрилин Монро.

Когда они с Эббинсом вошли, Джек Кеннеди стоял к ним спиной. Он обернулся и улыбнулся Мэрилин: "Пойдем. Я хочу, чтобы ты познакомилась с некоторыми людьми." Когда они уходили, она оглянулась на Милта и подмигнула ему, словно говоря: "Видишь, и ничего страшного не случилось!"

Опоздание Монро стало постоянной шуткой на звездном гала-концерте по сбору средств в Мэдисон-Сквер-Гарден 19 мая 1962 года, устроенном в честь приближающегося сорок пятого дня рождения президента. В этой феерии приняли участие 15 000 лояльных демократов, среди которых были Джек Бенни, Генри Фонда, Элла Фитцджеральд, Пегги Ли и Мария Каллас.

Это была идея Питера, чтобы Мэрилин Монро спела Джеку "Happy Birthday" в качестве финала вечера. Мэрилин попросила своего любимого дизайнера Жана-Луи, известного своими потрясающими платьями, которые он создавал для Марлен Дитрих, сделать нечто подобное для нее, платье, которое будет выглядеть как "вторая кожа".

Сшитое из ткани телесного цвета, усыпанное стразами, платье стоило пять тысяч долларов и было настолько узким, что под него невозможно было надеть нижнее белье. Впрочем, для Мэрилин это никогда не было проблемой.

Когда подошло время ее номера, Мэрилин пришла в ужас. Вместе с продюсером шоу Ричардом Адлером она бесконечно репетировала знакомый куплет песни "Happy Birthday" и строфу, написанную специально для Кеннеди. Она с трудом запоминала новый материал, и Адлер предупредил президента, что Монро может переврать текст.

"О, не думаю. Уверен, она будет очень хороша, - ответил Кеннеди"

Пока Монро ждала своего часа она пила, чтобы снять нервозность, и к этому моменту уже была заметно навеселе.

Когда Мэрилин появилась на сцене, зал огласился радостными криками. Закутанная в мех белого горностая, делая крошечные семенящие шажки (только так она могла передвигаться в своем облегающем платье), она бочком подошла к Питеру, исполнявшему роль церемониймейстера, который снял с нее меха и покинул сцену. Тысячи страз на платье Мэрилин отражали свет прожекторов и делали ее больше похожей на небесное видение, чем на человеческое существо. Несколько долгих мгновений она молча стояла перед микрофоном, собираясь с мыслями. Затем она глубоко вздохнула.. А впрочем, посмотрите сами.

После концерта Мэрилин поспешила в отель "Карлайл", чтобы провести несколько часов наедине с президентом. Это будет их последнее рандеву..

К июню 1962 года Мэрилин Монро была настолько эмоционально вымотана, как никогда в своей жизни. Она снова оказалась втянутой в водоворот неуверенности, депрессии, алкоголя и наркотиков. С ней расторгли контракт из-за того, что она постоянно опаздывала или отсутствовала на репетициях вовсе.

Опоздания были вызваны, по ее словам, болезнью, но ее боссы из "Фокс" не поверили этому оправданию и припомнили ее полет в Нью-Йорк, чтобы спеть для президента, как доказательство того, что она не была так больна, как утверждала. Но хуже всего было то, что связь Мэрилин с Джоном Кеннеди, так воодушевлявшая ее, заставила почувствовать себя оскорбленной. Она поняла, что для Кеннеди она, как и многие другие девушки, была тем, кого он называл "poon" (грубое название женского полового органа), и это слово в отношении нее было как удар кулаком в лицо..

Подобно братьям из студенческого братства, Питер и Джек с течением времени становились все более наглыми с Мэрилин. Сначала она была частью небольшой группы, которая обедала с президентом в пляжном домике Пита, и они отвозили ее обратно в отель в конце вечера. Но вскоре, как вспоминала миссис Дин Мартин, они стали чересчур "веселыми и совсем не сдержанными".

"Питер однажды позвонил Мэрилин, чтобы пригласить ее на вечеринку, и она спросила, кто еще там будет. Среди имен, которые он назвал ей, она узнала двух дорогих девушек по вызову. Она холодно отклонила приглашение и потом проплакала два часа"

Бесцеремонное обращение Джека Кеннеди с Мэрилин делало ее то холодной, то воинственной, то подавленной. Сын ее лос-анджелесского психиатра, Дэниел Гринсон, теперь уже сам врач, вспоминал, как ездил к Мэрилин тем летом, когда отца не было в стране.

"Эта женщина была в отчаянии. Она не могла уснуть и сказала, что чувствует себя ничтожеством. Она говорила о том, что она беспризорница, что она уродина, что люди добры к ней только за то, что они могут получить от нее. Она сказала, что жизнь больше не стоит того, чтобы жить. Я попытался вывести Мэрилин из депрессивного состояния, сказав ей: "Ну же, Мэрилин, ты же знаешь, что все тебя любят." Она ответила: "Я никому не нужна. Единственные, кто меня любит - это парни, которые сидят на балконе и дрочат"

Мэрилин была совершенно опустошена. Когда Джек Кеннеди попытался дистанцироваться от нее. Она стала звонить ему в Белый дом и писать то, что Питер называл "довольно жалкими письмами". И если она и надеялась на его помощь, то вскоре поняла, что ее не будет, потому что он тоже начал избегать ее.

Президент также был недоступен для Мэрилин, ее письма и телефонные звонки оставались без ответа. В конце концов она пригрозила, что расскажет об их отношениях прессе. Это возымело ожидаемый эффект - Джек ответил. Он послал своего брата Бобби в Лос-Анджелес, чтобы поговорить с Мэрилин и успокоить ее чувства.

По словам третьей жены Питера, Деборы Гулд, муж сказал ей, что миссия Бобби в качестве посыльного для его брата ознаменовала начало романа между ним и Мэрилин. Она словно перенесла свою любовь с Джека на Бобби, а Бобби принял ее, добавив к физическому влечению глубокое сострадание к ее боли.

Этот роман, судя по всему, был гораздо серьезнее, чем между Мэрилин и Джеком, и развивался он быстрее. Бобби стал проводить больше времени в Лос-Анджелесе, постоянно видясь с Мэрилин, часто в доме Лоуфордов.

По словам Фреда Оташа было много людей, от имени которых велась прослушка в доме Мэрилин Монро и Питера Лоуфорда и в течение более чем двух десятилетий Оташ отказывался говорить, были ли Кеннеди под наблюдением или нет, но когда несколько его заместителей стали высказываться, он присоединился к ним.

"Я бы молчал об этом всю свою жизнь, но вдруг я вижу документы ФБР и ЦРУ с цитатами из моих расследований, рассказывающих о моей работе. Глупо отрицать теперь, что все это правда. Да, мы действительно прослушивали Лоуфорда. Да, я действительно слышал запись того, как Джек Кеннеди трахает Монро. Но я не хочу вдаваться в их стоны и вздохи. У них были сексуальные отношения - и точка. Монро достала сама себя. Однажды она попросила дать ей электронное оборудование, с помощью которого она могла бы прослушивать свой собственный телефон. Я понятия не имею, зачем ей это понадобилось. Может быть, она хотела иметь что-то такое, что можно было бы повесить на головы братьев Кеннеди?"

В конце июля Мэрилин вызвала парикмахера Микки Сонга, личного стилиста Кеннеди. Сонг предположил, что она хочет, чтобы он уложил ей волосы, но когда он приехал к ней домой, то был ошеломлен, обнаружив, что она не хочет делать прическу. Вместо этого она выкачивала из Сонга информацию о Бобби и Джеке - где они были, видел ли он их когда-нибудь с другими женщинами.

"Я не хотел вмешиваться и вспомнил, как Питер, Бобби и Джек проверяли меня, не сплетник ли я, поэтому я продолжал говорить ей: "Я не знаю.. Я не знаю.." Она говорила, что Кеннеди используют меня так же, как и ее. Она пыталась сделать меня своим союзником против Кеннеди. Я просто сказал: "Меня никто не использует. Они прекрасно ко мне относятся"

Сонг ничего не сказал Мэрилин, и через несколько недель, после ее смерти, он был рад, что не сделал этого.

"Я видел Бобби, и он сказал мне: "Ты всегда защищаешь Кеннеди, не так ли? Вот и хорошо." Я просто подумал, что он что-то слышал обо мне от кого-то, но он сказал: "Я слышал запись, которую Мэрилин сделала с тобой пару недель назад." Я был ошеломлен. Я понятия не имел, что она записывает меня. Я думаю, что она пыталась что-то сделать с Кеннеди, чтобы держать их в узде. В то время мне было совершенно наплевать на Мэрилин и Кеннеди. Теперь же я думаю, что она подверглась насилию. Они играли с ней, и они устали от нее, и я думаю, что они обнаружили, что очень трудно сбыть ее с рук. Она не собиралась уходить так легко"

К середине июля оба брата Кеннеди поняли, что их отношения с Мэрилин подвергают администрацию большой опасности. По словам Оташа, один из его недовольных бывших сотрудников предупредил Питера о подслушивающих устройствах в его доме. Внезапно стало ясно, что кто угодно из врагов Кеннеди мог собрать вредную информацию о президенте и генеральном прокуроре.

Первые осторожные попытки Роберта Кеннеди выпутаться из дела Монро оказались безуспешными. Мэрилин отказалась покончить с романом без объяснения.

"Он должен встретиться со мной лицом к лицу и объяснить почему. Или сказать мне по телефону. Мне все равно. Я просто хочу знать, почему"

Причина не была названа, и Мэрилин несколько раз сама звонила Бобби, чтобы узнать ее. Он сменил номер телефона своего личного кабинета, заставив ее звонить через коммутатор Министерства юстиции. Звонки остались без ответа. Разозлившись, Мэрилин впервые позвонила Бобби домой, и он пришел в ярость.

Мэрилин рассказала Бобу Слэтцеру, что говорила с Пэт Лоуфорд-Кеннеди о своих проблемах с Бобби. Пэт сказала ей, что она должна забыть об этом, что она должна игнорировать Бобби.

"Бобби еще совсем маленький мальчик. Но вы должны помнить, что он маленький мальчик с женой и семью детьми"

Питер и Пэт с тревогой наблюдали за саморазрушением Мэрилин. Она принимала все больше и больше таблеток, чтобы заснуть ночью, а шампанское днем пила все раньше и раньше. Ее страхи перед старением, перед потерей привлекательности были так сильно обострены, что теперь она была хронически подавлена. Все чаще она "отпускала себя". Билл Ашер, режиссер, вспомнил, как однажды играл в волейбол у Питера.

"Мэрилин вышла из дома, и это было так грустно. Она была одета в широкие брюки, и сзади они были порваны. Она потеряла всякое чувство уважения к себе. К тому времени она уже была неухоженной, грязной и с шатающейся походкой"

В надежде, что смена обстановки пойдет Мэрилин на пользу, Питер и Пэт в конце июля отвезли ее в отель "Кэл-Нева Лодж" на озере Тахо. Это был ужасный уик-энд, во время которого, по словам жены ресторатора Майка Романова Глории, "они все очень много пили".

Сотрудники отеля вспоминали подавленную, замкнутую Мэрилин, которая так боялась остаться одна, что, ложась спать, оставляла снятой телефонную трубку и просила не отключаться сотрудников отеля. Именно это спасло ей жизнь однажды вечером. Оператор услышала затрудненное дыхание и предупредила Питера и Пэт, которые бросились в ее комнату и нашли Мэрилин на полу, одурманенную наркотиками, едва в сознании, очевидно, упавшую с кровати.

На обратном пути в Лос-Анджелес Мэрилин и Питер были пьяны (Пэт улетела в Хайаннис-порт, чтобы навестить свою семью). После приземления в аэропорту Лос-Анджелеса шатающаяся и босая Мэрилин отправилась домой на лимузине, а пилот Фрэнк Лието и еще два члена экипажа подвезли Питера до Санта-Моники. В нескольких кварталах от своего пляжного домика Питер настоял, чтобы Лието остановил машину. Он выскочил из нее и вошел в телефонную будку, где проговорил с кем-то полчаса, пока остальные ждали его с растущим нетерпением и удивлялись, почему он не мог позвонить с собственного телефона из дома, находящегося в нескольких минутах езды.

Причина, конечно, была в том, что его телефон прослушивался, и то, что Питер сказал во время тридцатиминутного разговора, было очень важным и деликатным. Он предупреждал Роберта Кеннеди, что Мэрилин начала угрожать и на этот раз все было серьезно..

Продолжение - будет..