Суперсерию-72 придумал величайший спортивный аферист: сидел за финансовые махинации, создал профсоюз игроков, чтобы обманывать их
Как Алан Иглсон привез сборную СССР в Канаду.
Чтобы понимать масштаб личности Алана Иглсона, стоит рассказать о самом громком деле в его карьере.
Иглсон представлял интересы Бобби Ора. В 1976 году «Бостон» предлагал защитнику новый крупный контракт и 18,5% акций клуба (!) – сделка могла войти в историю спорта, но агент не дал этому случиться. Во-первых, он вообще не рассказал игроку о предложении «Брюинс», а во-вторых, Иглсон, будучи другом Билла Уиртца, владельца «Чикаго», убедил Бобби подписать менее выгодное соглашение с «Блэкхокс».
По окончании карьеры оказалось, что Орр практически банкрот – он был вынужден через суд выяснять о своих реальных доходах, которые Иглсон от него скрывал.
Но перед этой грандиозной аферой и чередой других Иглсон все-таки сделал несколько важных вещей для мирового хоккея.
К примеру, в 1967-м основал ассоциацию игроков НХЛ (NHLPA), который до сих пор отстаивает интересы хоккеистов в лиге. Иглсон был исполнительным директором организации 25 лет – и за это время наворотил дел, многие из которых вылезли наружу в начале 90-х.
Он получил десятки обвинений в мошенничестве, хищениях, рэкете и превышении служебных полномочий. В 1998-м Иглсон признал себя виновным – его приговорили к 18 месяцам тюрьмы, из которых он отсидел 6 и был освобожден досрочно за примерное поведение.
Изначально Иглсон был юристом и даже пробовал себя в политике: в 1963 году баллотировался в канадский парламент, но проиграл выборы. Со временем он начал сотрудничать с игроками НХЛ, у которых в то время не было агентов. Он обучал их инвестированию и помогал им решать юридические вопросы с клубами.
Первыми его клиентами были игроки «Мэйпл Лифс»: Боб Пулфорд (станет первым президентом НХЛПА), Бобби Браун, Карл Брюэр и Билли Харрис. В 1966 году он также стал первым агентом 18-летнего Бобби Ора и помог ему заключить выгодный контракт с «Бостоном», хотя, как можно убедиться, вся выгода шла в карман Иглсону.
Вторым ключевым моментом карьеры Иглсона стала его роль в организации великой Суперсерии-72. Вообще выставочные встречи между командами из СССР и канадскими любителями в 60-е проводились регулярно, но ИИХФ – и в особенности глава МОК Эвери Брэндедж – не хотела допускать профессионалов из НХЛ до международных турниров. А из-за разногласий по поводу проведения чемпионата мира 1970 года Канада отказалась от участия в любых соревнованиях Международной федерации.
Но некоторые люди по ту сторону Атлантики очень хотели противостояния со сборной СССР, которая в течение 1960-х выиграла семь чемпионатов мира подряд.
«В 1969 году я приехал в Швецию на чемпионат мира. – вспоминал Алан Иглсон в интервью Всеволоду Кукушкину. – Я был ярым канадским болельщиком, и меня задевало, что на мировых первенствах регулярно побеждала советская команда. На том турнире в составе нашей сборной играли Кен Драйден, Уэйн Стивенсон и еще семь хоккеистов калибра НХЛ, но мы заняли лишь четвертое место. Именно тогда и начались переговоры с русскими о серии матчей с командой НХЛ. Шли они довольно долго, но в итоге закончились успехом»,.
Иглсон отправил письмо с предложением провести серию встреч между советской сборной и канадской на имя председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Подгорного, полагая, что именно он глава государства.
Письмо спустили в Спорткомитет ответственному секретарю федерации хоккея Андрею Старовойтову – и переговоры начались.
Велись они в самом начале не слишком открыто: для Советского Союза главным турниром всегда была Олимпиада, а разругаться с МОК и ИИХФ из-за игр с профессионалами страна не могла себе позволить.
«Легким наше положение не назовешь: Иглсон шел напролом, а мы должны были следовать правилам ИИХФ, МОК, – рассказывал «Спорт-Экспрессу» Андрей Старовойтов. – Помнится, на мировом первенстве в Вене «восстановленный» любитель Карл Бревер, экс-защитник «Торонто», нагнал на нас такого страха, что на конгрессах ИИХФ мы постоянно высказывались против допуска профессионалов на крупнейшие турниры. Тем не менее матчи с канадцами были неизбежны, и весной 1972 года в Праге во время чемпионата мира мы подписали соответствующее соглашение. Готовилось оно втайне, и мне пришлось утрясать некоторые вопросы с президентом ИИХФ Джоном Ахерном. Без его разрешения за матчи с профессионалами МОК вполне мог бы нас дисквалифицировать».
Участие Иглсона в организации серии издание The Globe and Mail кратко описывает так: «Его роль была настолько обширна, что его стали звать Дядя Эл. Он был менеджером и мотиватором, турагентом и крестным отцом, пожарным и миротворцем».
При этом лоббирование предстоящей серии проводилось и на таком уровне, до которого Иглсон добраться не мог. Осенью 1972-го Канаде перестояли очередные выборы премьер-министра. Действующий на тот момент – Пьер Трюдо – считал, что организация матчей против СССР и победа, в которой мало кто сомневался, придадут ему политических очков в глазах населения и позволят переизбраться. Во время официального визита в Москву в 1971-м он заявил: «Давайте позволим нашим лучшим игрокам сыграть с вашими лучшими – без всяких предварительных условий».
Окончательные условия стороны обговорили во время чемпионата мира 1972 года в Праге и подписали соглашение.
Канаде нужно было решить вопрос с игроками. Проблема заключалась в том, что за год до Суперсерии в Северной Америке возникла Всемирная хоккейная ассоциация (WHA) – прямой конкурент НХЛ, куда перешли некоторые топовые игроки, включая Бобби Халла.
Когда Иглсон позвонил главной канадской звезде Филу Эспозито и предложил ему играть за сборную Канады, то хоккеист поначалу отказался.
«Иглсон сказал, что серия состоится, но игроков ВХА на нее не пригласят. Меня это взбесило. Я считал, что если в составе не будет Бобби Халла и Джерри Чиверса, то команда должна называться «сборная НХЛ», а не «сборная Канады». Бобби тогда играл за «Виннипег», а Джерри – за «Нью-Ингленд». Не допускать игроков ВХА к этой серии, по мне, было абсолютно неправильно.
– То есть это сборная Канады, но они не играют? Тогда я тоже не играю, – сказал я.
– Мы приглашаем только игроков НХЛ, потому что все деньги пойдут в пенсионный фонд игроков НХЛ, – ответил Иглсон.
В итоге Иглсон все-таки уговорил нас с Тони», – вспоминал Эспозито в своей автобиографии.
Кстати, еще одним из аргументов в пользу отказа для Фила был детский хоккейный лагерь, который они организовали с братом Тони. Лагерь уже был распланирован, а Суперсерия вмешивалась в их планы. Иглсон обещал выплатить компенсацию за убытки, но впоследствии так этого и не сделал, а братья Эспозито закрыли лагерь.
«Я не любил его тогда, не люблю и сейчас. Он нравился Бобби Кларку, Сержу Савару, но не мне», – говорил Эспозито накануне 40-летнего юбилея Суперсерии. Праздничная церемония в 2012-м оказалась под угрозой срыва, так как некоторые хоккеисты не хотели видеть Иглсона в своих рядах. Ранее они проголосовали за участие в церемонии, но часть ключевых игроков той сборной были против.
«Нас было около 20 с чем-то игроков, и трое или около того, кто не хотел видеть Игла, – вспоминал Бобби Кларк, – Все ребята готовы были проголосовать, а через три дня Парк (Брэд Парк) и Денни Халл сказали, что они не придут на церемонию, если Игл там будет, поэтому его и нет».
Позже уже сам Кларк решил шантажировать своим отсутствием на церемонии, если Иглсона не вернут. Также Марсель Дионн высказался в поддержку Иглсона: «В таких поступках не хватает зрелости. Мистер Иглсон заплатил цену. Вам нужно научиться прощать и продолжать жить дальше».
В итоге Иглсон не посетил церемонию, а вместе с ним и упомянутые Халл и Парк.
Вернемся к финансовому вопросу – распределение доходов от Суперсерии. Главным аргументом против участия игроков из ВХА действительно было то, что деньги пошли бы в пенсионный фонд НХЛ. Но надо помнить, что пенсионный фонд был частью НХЛПА, где боссом был Иглсон и по своему усмотрению распределял прибыль (в чем его позже обвинят). Разумеется, делиться с ВХА он не планировал.
К тому же на Иглсона давил один из его друзей – Кларенс Кэмпбелл, комиссионер НХЛ тех лет, которому появление лиги-конкурента доставляло неприятности: нельзя было поднимать известность ВХА, приглашая оттуда игроков в сборную Канады. Но общественность вступилась за Бобби Халла: газета Toronto Star начала кампанию под лозунгом «To Russia with Hull», а канадцы писали письма на имя Кэмпбелла с просьбой дать нападающему возможность сыграть. Даже премьер-министр Трюдо вежливо писал Иглсону, что присутствие такого игрока в сборной отвечает интересам Канады. Но Иглсон обманул его, ответив, что общественность ввела премьера в заблуждение.
Иглсон и Кэмпбелл оказались перед трудным выбором: либо потерять деньги и оставить довольными всех канадцев, либо рискнуть, получить в свой адрес шквал критики и поставить под угрозу всю Суперсерию, но прилично заработать. Выбрав второе, им тогда удалось выйти сухими из воды.
В итоге игроки из ВХА так и не были приглашены, но сборная Канады была сформирована, а соглашение с СССР подписано.
«Правда, для того чтобы Суперсерия стала реальностью, потребовалось три года усилий, мне пришлось придумывать множество всяких ходов, чтобы пробиться в Москву. А потом необходимо было убедить нужных людей, чтобы они поддержали мою идею. Это, признаюсь, было нелегко. Лишь в тот момент, когда самолет со сборной СССР приземлился в Монреале, я вздохнул с облегчением: кажется, матчи состоятся», – вспоминал Алан в интервью «Спорт-Экспрессу».
Но даже когда самолет советской команды сел в Канаде, она столкнулась с проблемами – форму хоккеистов опечатали.
Выяснилось, что ее взяли в качестве возмещения ущерба в пользу эмигранта из Чехословакии, которому в 1968 году советский танк раздавил машину. Казалось, Суперсерия закончилась, не начавшись.
В дело вмешался Иглсон и молниеносно выписал личный чек потерпевшему эмигранту на сумму 1889 долларов. Инцидент быстро замяли, организационные вопросы были решены, и уже ничто не мешало началу одного из самых великих противостояний в хоккейной истории.