Слияние (часть 8 глава 3)⁠⁠

часть 7

«Гончая» зависает в назначенной адмиралом точке встречи. И в ожидании делегации Кольца мы откровенно бездельничаем. Экипаж глайдера совсем небольшой — командир, два пилота, штурман, пятеро механиков, кок и боцман. А я, совершенно неожиданно для себя, пользуюсь у экипажа непререкаемым авторитетом. И даже не потому, что являюсь представителем Адмиралтейства, а благодаря легендам, курсирующим среди экипажей межзвёздников, о «кентаврах». Как оказалось, на Флоте о последнем для моей эскадрильи бое разве что песен не складывают. А, возможно, что и складывают.

Командир, узнав, что один из его пассажиров и есть тот самый Флай — единственный выживший в мясорубке Альфа Жирафа, тут же приглашает меня в ходовую рубку. Стоит ли говорить, что на любом старшипе это святая святых, и попасть туда постороннему абсолютно нереально. По этой причине за всю свою службу на Флоте мне не довелось побывать в рубке большого межзвёздного корабля. Только в своей родной.

Рубка «Гончей» удивляет своими размерами — по сравнению с моим истребителем тут есть где разгуляться. Кресло командира, два рабочих места пилотов, главный механик за панелью управления ходовыми системами. Командир и пилоты подключаются к центральному процессору корабля напрямую через беспроводную связь. Как я понял, ни одному из экипажа «Гончей» не «посчастливилось» приобрести в затылок коммуникационный разъём. Это уже следующее поколение пилотов. И я среди них чувствую себя динозавром уходящей геологической эпохи.

— А я подавал документы на «кентавра», — делится со мной командир «Гончей» Степан. — Отказали. Вы, случаем, не знаете, почему свернули программу «кентавров»?

— Нам не говорили. — Я пожимаю плечами. — Моя эскадрилья была третей в наборе. После неё подготовку проходили ещё три. Но истребители по проекту «Кентавр» достались только одной. Последним парням не повезло. Списали всех на крейсера.

— Я и удивляюсь, почему программу свернули. О вас каких только чудес не рассказывают. Что, например, звено «кентавров» способно уничтожить целый походный ордер. Врут, наверное?

— Да нет. Было дело.

— Да-а-а? — как-то совсем по-детски удивляется Степан. — Расскажете?

...

— Парни, внимание! — Голос Иссы прорезает пустой эфир. — Поступила новая вводная — ведём охоту на конвой. К повстанцам прорывается подмога с вооружением. Задача — не пущать!

— Ха-ха! — веселится в ответ Лом. — Пущай, тогда, отправляются к Сатане в гости.

— Скоростным экспрессом, — подключается к общению Ганс.

Парни пребывают в отличном настроении. После полугодового отстоя «Runi Tok» в заводском доке мы опять при деле и в виртуальных объятиях своих «ангелочков». Марго ластится ко мне, видно, тоже наскучалась в одиночестве. И я ей сочувствую — мне-то гораздо легче переносить разлуку. Всё-таки жизнь в реальном мире позволяет хотя бы иногда отвлекаться и от постоянно зудящей боли от проклятого нанокаркаса в теле, и от скребущих на душе «кошек». Да и дружба с парнями служит неплохой терапией. Марго же, когда я не в «саркофаге», находится в абсолютном одиночестве. Образное описание её ощущений откровенно страшит — это сравнимо с кошмарным сном, когда заперт в тесном ящике, а кругом лишь вязкая засасывающая в пугающую темноту стынь. И нет никакой возможности проснуться. А время всё тянется и тянется… В ожидании моего подключения. Я всегда удивляюсь, и как она там с ума от одиночества не сходит? Может, и нет там никакого ума?

— Внимание! В секторе три семёрки корабли противника! — Ван, как всегда, самый из нас глазастый. Не зря же у него модернизированный сканер пространства стоит. — Ого! Так там ордер сопровождения…

И если бы я не лежал скованный по рукам и ногам в «саркофаге», то с превеликим удовольствием почесал себе затылок. Проклятье! Целый ордер. Это минимум два линейных межзвёздных крейсера и несколько ударных старшипов помельче. Не считая, конечно, своры истребителей прикрытия. Чертовски везёт, что Ван способен обнаружить противника заблаговременно, пока для врага мы невидимы.

— Готовимся к атаке. — А вот Исса плевать хотел и на ордер в целом, и на линейные крейсера в частности. — Разделяемся. Ганс, Флай — вы испуганная дичь. Мы в засаде. Выводите врага на нас по одному. И чтобы без самодеятельности…

Последнее он адресует Гансу — интеллектуальному любителю привнести в каждую ситуацию непредсказуемый элемент сюра...