Слияние (часть 5 глава 2)⁠⁠

часть 4

Длинный коридор в корпусе исследования разумной жизни более всего напоминает обычную каталажку — по левую и правую стороны расположились небольшие каморки, изолированные маломощными энергощитами. А в них лежат, бродят по периметру или просто стоят у щита представители враждующих с Землей инопланетных цивилизаций. На первый взгляд основная масса сидельцев принадлежит роду draco sapiens. Видимо, по завершении горячей фазы конфликта состоявшийся обмен пленными — всех на всех — оказался несколько усечённым. И я подозреваю, что не только со стороны землян. И та и другая противная сторона остро нуждаются в научных фактах о противнике.

Mygalomorphae stellaris, особо не заморачиваясь, держат всех скопом в одной из каморок. И они там копошатся утрамбованные как кильки в банке. Когда проходим мимо, два звероподобных санитара, без особых церемоний задвинув нас в сторону, грубо выдёргивают из общей свалки пару особей и запихивают их в транспортный контейнер. Видимо, для опытов — вивисекция, глубокое зондирование и прочие научные методы расширения кругозора землян о братьях по разуму.

С удивлением обнаруживаю в нескольких камерах представителей повстанческих планет...

— А эти здесь зачем? — Я киваю на людей за энергощитами.

— Исследуем замкнутые популяции. По прошествии ста лет пребывания на других планетах становятся заметны мутационные изменения в генотипе, метаболизме, эндокринной системе…

Когда входим в следующую дверь, передо мною предстаёт живописная картина огромного секционного зала, прям таки — «Герника»… Здесь немногочисленные научные сотрудники не покладая рук орудуют подручным инструментом — расчленяют подопытных, извлекают органы, которые затем жгут огнём и электричеством, крутят в центрифугах, денатурируют белки и прочая, и прочая...

Выглядит сей научный процесс, честно говоря, устрашающе. Более всего напоминает лабораторию печально известного отряда семьсот тридцать один. Но, как я понимаю, военные реалии диктуют свои неумолимые законы бытия. И не всегда гуманные. Точнее, чаще всего совсем негуманные...

— Извлекаем из подопытных необходимую информацию об их физиологии … — по ходу поясняет Софья.

— Извлекаете? Ну, да. Ну, да, — бормочу в ответ. — Пойдёмте дальше, здесь ничего интересного нет...

Представляю, на какие составляющие разобрали бы меня, попади я в плен к тем же draco sapiens… Если, конечно, научный процесс у них организован по схожей схеме.

— В следующем корпусе Си проводятся опыты над живым биоматериалом, — поясняет Софья.

— Живым?

— Ну, да. Исследуем восприимчивость к агрессивным средам, устойчивость психики к недосыпанию, недоеданию, способность противостоять недостатку кислорода, избытку углекислого газа…

— Какая у вас … — пытаюсь подобрать нужное слово, — разнообразная программа исследований.

— Разнообразная и увлекательная.

Я решаю промолчать. Научный энтузиазм профессора меня пока не очень увлекает.

...

— Каков ваш дальнейший план? — интересуется Софья, когда наконец выходим на свежий воздух. Без всех этих подземных ужасов. Только печально качающие кронами деревья да медленно текущие по небу облака.

Пожимаю плечами. Увиденное, конечно, оказалось очень познавательно, но к моему расследованию ничего путного не добавляющее.

— У нас неплохие гостевые комнаты на переночевать. У меня... — Софья неожиданно тушуется, — квартира со всеми удобствами.

С удивлением смотрю на молодую женщину, и она, заметив мой взгляд, начинает оправдываться:

— Живой коллектив у нас ограниченный. Все друг-другу уже надоели до изжоги.

Смотрю на молодую женщину и вспоминаю свою Марго...

...

— Так, курсанты. Выбирайте машины. Кому какая понравится. — Сопровождающий нас офицер кивает на стоящие в ряд истребители.

Новенькие, только что с заводских испытаний. Ещё пухнут маслом и свежей краской. Я даже на миг забываю об изматывающей боли. Исса указывает на стоящую первой машину и сразу же поднимается по трапу в рубку. Остальные же медленно идут вдоль строя. Семь совершенно одинаковых машин ждут своих пилотов. А мы всё никак не можем определиться. Неожиданно я замечаю на блистере одной небольшой штрих от капельки краски, расплывшейся огненной молнией, и показываю на неё.

— Молоток, — подбадривает меня Лом, и я лезу по трапу наверх.

Ходовая рубка совсем крошечная. И практически всё пространство в ней занимает громоздкий саркофаг. Моё будущее место пребывания на бесконечные часы полётов.

Тесты на совместимость со своими будущими бортовыми искусственными интеллектами мы прошли заранее. И теперь заводчане переносят данные на выбранную мной машину. Это занимает несколько томительных часов, и я пока изучаю свою «лошадку». Ходовые двигатели, вооружение, энергосистема… Конечно, на тренажере давно всё досконально изучено, но вживую это совсем иначе. Чувствовать под ладонью холодок металла, шершавость пластика, слышать гудение генератора, видеть перемигивание бортовых приборов… Красота!

Наконец мне сообщают о готовности истребителя к первому слиянию, и от волнения меня начинает потряхивать...