СИЗО. 272-я камера. Еще про "пробои"
Итак, я остановился на том, что мы – арестанты – попали при переезде в "пробойную" хату, и что теперь про спокойную жизнь нам придется забыть.
С одной стороны система "пробоев" для арестантов очень даже полезна, так как позволяет быстро передать в любую камеру сообщение голосом. Конечно, администрация при этом все слышит, но секреты "пробоями" не передаются, в основном идет информация, имеющая для арестантов актуальный бытовой или житейский интерес.
С другой стороны арестанты, скажем так – не очень умные, постоянно злоупотребляли правом на "пробой", регулярно перегружая систему.
Поясню на примере. Вот, допустим, в камере в первом корпусе сидит какой-нибудь Леха. А подельник у него, Санек, сидит в третьем корпусе, то есть, по меркам СИЗО, довольно далеко.
И Леха пишет маляву Саньку и отправляет ее по дороге.
Проходит полчаса и Леха начинает изнывать: где ответ? Почему нет ответа?? Ну что такое?!
Лехе даже не приходит в голову, что малявы при переходе из корпуса в корпус задерживаются на некоторое время, чтобы отправлять их не по одной, а "оптом", так как межкорпусной конь – вещь ценная и просто так его гонять из-за одной малявы никто не будет.
Поэтому нормально, когда малява из первого корпуса в третий идет часа два.
Но Лехе такие нюансы неведомы. Поэтому он вылезает на решку и начинает отдавать пробои: "В шестьдесят шестую, Саньку! Что с ответом на триста двадцатую?"
При этом Санек спит, поэтому через некоторое время приходит ответный пробой: "Санек на ребрах".
Но Леха не унимается, он не может спокойно подождать, поэтому всю ночь он регулярно отдает пробои "что с ответом на триста двадцатую?". И всему централу приходится постоянно орать, мысленно проклиная и сонного Санька, и чрезмерно активного Леху.
Второй пример. Сидит, допустим, в какой-нибудь камере Абдулвадуд Абдулджабборович Радзхабов. И вот его переводят в другую камеру, а он с нового места, по разгильдяйству, своим старым сокамерникам не отписывается, куда его перевели. И старые сокамерники на измене – может он стукач? может к красным поехал? может к обиженным? И старые сокамерники начинают отдавать пробои: "По централу! В какой хате сидит Абдулвадуд Абдулджабборович Радзхабов?"
Уже первый принимающий пробой немилосердно переврет и имя, и фамилию, и отчество. К последней хате пробой дойдет в таком виде, что уму непостижимо.
И, естественно, никакого Абдулвадуда Абдулджабборовича Радзхабова никто не найдет, потому что ФИО будут безнадежно исковерканы.
А старые сокамерники не унимаются – человек пропал! В тюрьме! Дело нечисто… Надо продолжать искать… И неделями пробойные хаты мучаются, принимая и передавая такие вот пробои.
В итоге, по моим личным наблюдениям, процентов 80 пробоев – лишние, без которых можно обойтись.
Продолжение следует.