Синяя отливка⁠⁠

Надо мной склонилась ведьма и держит за горло. Давай, давай, работаем - говорит она свечам.
А те коптят, как безумные. Но уже не воняют солярой, как в прошлый раз. Зато резко тухнут. Ведьма не сдаётся, и поджигает их вновь. В ёмкость льётся огонь, даже воск капать не хочет, но в итоге сдаётся и выливается.
У меня закладывает правое ухо, и начинает звенеть. Рот наполняется серной горечью.

Я склоняюсь над ёмкостью, в воде плавает отливка синего воска и догорают огарки.
Из глотки вырываются рыки и хрипы, как адский хор - сперва отчаянные, жалкие, а потом - уже кряхтящие, старческие. Изо рта тонкой струйной течёт слюна.
Не дать ни взять - ритуал экзорцизма.
Сущ выходить не хочет. Сопротивляется. Иж, смотри, какая тварь.

Фитили опять легли в форме глаз.
Форма отливки напоминала какое то смутно знакомое мультяшное существо с огромным ушами. Чебурашка? Да нет, что то другое. Смотрю снова, пристальней, на эти хмурые и недовольные глазки. И тут меня осеняет. Ну конечно. Это же Чу-чу! Питомец Химемии.
А Химемия - ведьма.
Сперва на отливке проявилась морда пса, тоже какая то нелепая и мультяшная, а сверху была такая же нелепая морда лиса.

Накануне я харканула кровью, но сперва во рту появился кровавый привкус.
У нас теперь новые соседи. Оба старики, пьют пиво, и слушают старые треки из 50-х, как в мультиках Том и Джери. И сущ уже тоже старая, немощная. Она увядает.

В итоге отливка показала образ анимешной обезьянки Чу-чу из Утены. Она сидела снизу, её правая часть, похожая на большое ухо, растеклась, как будто обезьянка ищет выход. А сама она сидит внутри щербатого и дырявого кокона, похожего на бирюзовые джунгли. Обезьянке в нем вроде бы и уютно, но кокон начинает рваться, отчего обезьянка хочет уже из него выбраться, её домик стал разрушаться.