Санитары высоковольтных подземелий⁠⁠

Обычно, написав очередной рассказ я даю прочесть написанное кому-то из знакомых. Свежий взгляд со стороны подмечает иногда то, что я не ни за что бы не заметил. Вот и в этот раз я дал почитать этот рассказ своему товарищу. По образованию знакомый - юрист и прочтя, справедливо заметил, что мой текст больше похож на полученное под средневековыми пытками чистосердечное признание. Слишком откровенно - настоящие имена, пароли, явки, схемы отхода и карты схронов. Пришлось удалить все имена, названия и привязки к местности. Как говорится - все совпадения случайны, товарищ майор!

_________________________________________________________________________

В конце 90х я устроился работать электромонтажником на химическое предприятие. После голодной армии, где котлету давали два раза в год по праздникам, можно сказать ,что мне очень повезло. В нашем провинциальном городке работы не много, а это предприятие, воспрянув после обвала рубля 1998 года, стало стабильно платить рабочим зарплату. Все дело в том, что продукция комбината продавалась за доллары, а зарплата выдавалась в рублях. Мужики, которые до этого не видели получку по полгода, получали по 2 зарплаты в месяц. Так нагонялось отставание. В этот момент устроится на предприятие, где стабильно платят зарплату, было большой удачей.

Коллектив подобрался интересный - много молодежи и опытные старики. Кто хотел - получили первоначальный опыт по специальности. Кто ничего не хотел - так и остались “принеси-подаями” и получали такую же зарплату. В принципе было весело и не особо напряжно. Хотя работа была разная и часто связанная с опасностью для жизни - все же это было старое химическое предприятие. До сих пор помню страх от первой хлорной загазовки и сугробы ядовито-белого порошка, по которым приходилось ползать прокладывая очередной кабель.

Это был гипохлорит кальция, а не то, что вы подумали.

На территории комбината было и ртутное производство. Однако, его закрыли еще до меня. Закрыть-то закрыли ,а вот демеркуризировать должным образом забыли. И потому рабочие пинали эти металлические шарики из угла в угол, как школьники портфель слабака.

Ртутный цех питался с соседней ТЭЦ по кабелям, которые лежали в четырех километровом подземном бетонном коробе.  Этот короб на треть был затоплен водой, а так как была зима, то вода превратилась в лед. Мне, как самому длинному, приходилось ходить гуськом. Освещение состояло из гирлянды редких, очень редких, тусклых лампочек. За многие десятилетия с момента постройки, этот туннель насквозь пропитался всем, что производил химкомбинат - ртуть, хлор, трихлорэтилен и другие “прелести” современной химии. Все это предстояло нам вдохнуть. Хотя трихлорэтилен скорее всего уже давно разложился на кислоты и фосген. Однако от этой мысли легче не становилось - фосген, как и хлор, является боевым отравляющим веществом. Фосгеном немцы травили неприятеля в Первой мировой войне. Конечно, туннель заранее проветрили, но меньше отравы в нем не стало.

Весь этот многокилометровый кабель нужно было вырубить силами молодежной бригады монтажников, то есть нами! Стало понятно, что нас кинули “на убой”, так как специальную надбавку за вредность нам не платили. Ртутное производство по документам разобрали -опасность миновала, за что платить? Отдых в местном курорте для восстановления здоровья, нам то же не грозил - капитализм на дворе и профсоюзы сдохли. Но нам было плевать. На этом химкомбинате, в каждой луже можно было проявлять рентгеновскую пленку - столько в ней было реактивов и напугать каким-то там фосгеном нас было сложно.

Что делает работяга, если его пытаются наебать? Естественно, пытается наебать в ответ! Как это у нас получилось, расскажу дальше.

Если вы никогда не встречались с высоковольтными кабелями, то вряд ли представляете его размеры. Я не буду в точности описывать характеристики, просто скажу, что толщиной кабель был как литровая банка. Сверху был слой джута, потом стальная оплетка, снова джут, алюминиевая броня, пропитанная маслом бумага, опять же джут, снова масляная бумага и в конце было то, что нам и нужно было - три медных жилы ,с два пальца толщиной каждая. Вот такого кабеля шло шесть “веток” по четыре километра каждая.

По задумке начальства, молодежь легко перерубит топором этот кабель и вытащит его из туннеля ручками. В принципе, они оказались правы - мы действительно быстро наловчились перерубать его топором и кувалдой. И так ловко это проделывали, что массово перевыполняли план - не только нарубали положенные прорабом “хвосты”, но успевали еще нарубить несколько десятков “хвостов” для себя. Представьте себе картину: два парня сидя на льду полутемного туннеля, сгорбившись, топором и кувалдой рубят здоровенный кабель, а в десяти метрах от них другая пара, дальше - еще парни. Замкнутое пространство,грохот ударов, грязь, химикаты… Не удивительно, что никто из начальства нас не проверял. Мы даже оставались на “сверхурочные”, чтобы успеть разделать кабель и вытащить из него толстую медную жилу. Проще было выжигать кабель, но не забывайте, что комбинат был нашпигован охранниками и дым они точно заметили. Назначенный коллективом “мастер” считал нам КТУ (коэффициент трудового участия), потому что работы затянулись на несколько месяцев и не все работали ежедневно. Положенные по рабочей норме “хвосты” грузились в самосвал и складировались на базе хранения. В шутку нас называли “санитары подземелий”.

Однажды, на комбинате случилась очередная сильная загазовка. Порыв ветра загнал хлор в наш подземный туннель. Знаете, что чувствовали жертвы фашистов в газовых камерах? А я знаю! Были бы мы в середине туннеля, неизвестно успели бы выбраться или нет. Но мы парни молодые - надели противогазы, выбрались наверх и бегом на крышу соседнего цеха. Хлор тяжелее воздуха и чем выше заберешься, тем легче дышать. Однако, нужно было поторапливаться! Противогазы не рассчитаны на долгое использование и при сильной загазовке “забивается” очень быстро.

Цех, на который мы взобрались, был выше 9-ти этажного дома и с его плоской крыши открывался прекрасный вид на огромный, видавший лучшие времена, комбинат. Уж не знаю ,что случилось с моим напарником, но он, вдруг, запаниковал и начал носится по крыше с дикими криками. Еще немного и он сиганул бы вниз. Впрочем, рабочий коллектив на то и коллектив рабочих, чтобы вовремя поставленная подножка и удар в лицо, не позволила тебе совершить глупость. Парень очухался и хотя его никто не корил - ему было стыдно.

И вот спустя месяцы такой работы, по мельчайшим намекам цехового начальства, мы поняли, что скоро придет проверяющий. “Нужно рвать когти”, как говорит наш шеф. “Пора менять дислокацию” и вывозить накопленный цветной металл. Не буду описывать всю схему вывоза металла. Она банальна - подкуп машиниста и загрузка мешков в локомотив, который постоянно курсировал через территорию. Подкупить охрану не представлялось возможным - охранники не хотели терять работу в это сложное постдефолтное время. Нам же терять было нечего, кроме своих цепей…

На скупке металла были не готовы к приемке такой огромной партии. Одной меди было около полутора тонн. Мы намеренно не договаривались с хозяином приемки заранее. Боялись ,что он нас сдаст. Сгоняли с ним до банка и там он нам выдал наличку… долларами! Хозяин приемки сказал ,что столько рублей у него после дефолта нет. Капец... но деваться было некуда и пришлось брать парикастых мужиков, хоть и при обмене на рубли мы немного потеряли.

Я, сейчас, не могу вспомнить сколько именно получил каждый из нас. Да и суммы были у всех разные. Я помню только, что полученная мною сумма была больше моей двухмесячной зарплаты на заводе. Я не пробухал эти деньги в пивнушке. Купил домой люстру, одежду, еды и отдал остатки отцу на лекарства. Мучает ли меня совесть ,что я разворовывал предприятие? Да, мучает. Я не хочу никого обвинять и говорить: “Это они меня заставили!”. Нет. Я, как гриф, растаскивал умирающий комбинат, который, сейчас, полностью прекратил существование. А вы как поступили бы?