САМЫЙ СТРАННЫЙ СОН ИЛИ ТОНКАЯ ГРАНЬ МЕЖДУ МИРАМИ
Я резко открыл глаза и вдохнул полной грудью, жадно глотнув воздух. Так выныривают из глубины на поверхность , когда провели там слишком долго, и мозг уже начал биться в паническом припадке из-за недостатка кислорода.
Рядом на краю кровати сидела жена и собиралась на работу, повернувшись на шум она начала говорить что еще только 7 утра и мне можно спать дальше, но осеклась, увидев мой безумный взгляд, в моих глазах стояли слезы…
Я резко соскочил с кровати и начал наматывать круги по квартире, пытаясь что-то лихорадочно объяснить и рассказать жене. От избытка чувств и слез получалось откровенно говоря не очень. Только спустя 30 минут, полностью осознав, что вернулся в реальность и это был всего лишь сон, я смог успокоиться, переварить и рассказать что же мне приснилось…
«Я сижу в кресле (всегда его хотел, но в реальности на тот момент так и не купил) около телевизора в большой комнате и смотрю новости. Комната вроде моя, почти все так, но есть небольшие отличия в виде еще одного дополнительного окна. Мне 23, на календаре октябрь 2010 г. Все как в реальности. По новостям сюжет про какую - то очередную горячую точку. Диктор говорит что сейчас будет прямое включение и на фоне набережной реки появляется репортер с микрофоном, за ее спиной на другом берегу видны строительные краны, скелеты еще не построенных зданий и тут же, еще до конца не разобранные развалины. Я начинаю прислушиваться к ее голосу, так как вид и пейзаж начинают казаться мне смутно знакомыми. «Почти шесть лет назад в этой когда то красивой восточной стране, к власти, путем вооруженного восстания пришли левоцентричные силы при поддержке США. За несколько месяцев боевых столкновения армия, поддерживающая законно избранное правительство, не смотря на ожесточённое сопротивление, откатилась к столице и впоследствие была полностью уничтожена. Что бы понять на сколько тяжелые бои шли в Тегеране, посмотрите на другую озера Читгар, уже прошло почти 6 лет, а город не восстановлен даже на половину.
Я сейчас стою на том самом месте где 17 октября 2004 года принял свой последний бой батальон добровольцев из России против незаконных вооруженных формирований рвущихся к президентскому дворцу . В полном окружении он сражался больше суток, но был полностью уничтожен. Давайте почтим память наших сограждан минутой молчания, тех, кто в то нелегкое время пришел на выручку братскому народу Ирана»
Я смотрел на экран и не понимал почему все так знакомо, парапет набережной, этот вид, и … уже поддёрнутые пеленой смерти, яркие голубые глаза, которые смотрят на меня в упор…
Резкий флешбэк и меня прямо в кресле уносит в конец девяностых.
Мне 10 лет и я стою на центральной улице Тегерана возле входа в отель и жду родителей. Я абсолютно не понимаю, почему родители для отпуска выбрали именно Иран, а не Турцию или Европу. Даже немного зол не них. Стою и напеваю себе под нос какую - то детскую песенку. Рядом раздается девчачий голосок. «Привет, я Настя, а тебе как зовут?»
Я обалдеваю, от того что на улице ко мне обратились по русски. Еще и девочка моего возраста. Это было очень неожиданно. Мы познакомились и выяснилось, что это дочка одного из сотрудников посольства России, которое находиться через дорогу от отеля. Увидев в моей руке мой первый сотовый - кирпич NOKIA 3310 (в реальности он появился у меня только в 2002 году) она спросила, можно ли с него позвонить бабушке в Санкт-Петербург, так как она ее очень любит но давно не общалась, так как отец редко дает ей позвонить в Россию. Я конечно же согласился. Оставшиеся несколько дней до отъезда она приходила в отель и мы постоянно играли с ней.
БАХ и новый флешбэк перебрасывает меня в 2004 год. Мне 17 лет, я закончил школу, поступил в институт и планирую оставшуюся часть июля и весь август предаваться безудержному отдыху и веселью. В один из последних дней июля по новостям начинают показывать Иран и волнения народных масс в этой стране, которые к началу августа переросли в полномасштабные военный действия между армией, поддерживающий правительство и сепаратистами, которых поддерживало США. В ход пошло тяжелое вооружение. Столкновения охватили всю страну. Самолеты с эвакуируемыми и ноты протестов между странами. В общем все по классике.
Я вспоминаю нашу поезду в Иран, и девочку Настю. Мне становиться интересно что сейчас с ней, вернулись ли они в Россию и когда. В коробке со старыми вещами я нахожу свой первый мобильник, включаю его и нахожу контакт Настиной бабушки (так как она в тот период звонила несколько раз ей с моего телефона, то я сохранил номер в контактах).
После нескольких гудков ответил старческий голос. Ее бабушка рассказала мне, что Настя с семьей так и осталась в Иране, что самолет который должен был их эвакуировать был сбит на подлете к Аэропорту. И они забаррикадировались в посольстве. Сейчас этот район Тегерана под контролем боевиков и связь с посольством потеряна.
Не знаю почему, может взыграл юношеский максимализм и романтичная натура, но я решил отправиться туда и попытаться ее спасти, раз надежды на официальные способы и государство нет.
Тут история умалчивает, как я будучи 17 летним подростком смог вылететь из России в Армению, а сделал я это в тайне от родителей и смог пересечь сухопутную границу с Ираном.
Но это и не показывается. Просто БАХ и следующий флешбэк.
Уже октябрь 2004 года. Я в добровольческом русском батальоне, но так как мне еще нет 18, то я исполняю роль посыльного. Доставляю приказы из штаба обороны командиру батальона (идет дублирование приказов по радио в письменном виде). Вместе со мной на такой же должности 15 летний тощий паренек Иранец. Имя не помню. В основном батальон состоит из десантников, которые оставили службу (кто-то давно, кто-то недавно). Командиром батальона был светловолосый и голубоглазый 30 летний майор, который ушел в запас весной 2004 года.
Фронт трещит по швам, правительственных войск не хватает, отступление уже носит панический характер и все боеспособные подразделения стянулись к столице. Город окружен и бои уже несколько дней идут внутри города.
Наш батальон занимает позиции на набережной, недалеко от президентского дворца и спустя несколько часов попадает в окружение.
Радио связь глушится и меня и 15 летнего Иранца отправляют в расположение батальона с письменным приказом прорываться из окружения и отходить к дворцу - там формируется последняя линия обороны. Через развалины и канализацию мы вместе с Иранцем пробираемся через позиции боевиков и выходим на позиции батальона. Хотя это батальоном назвать уже сложно, даже ротой…максимум взвод - в живых на тот момент оставалось максимум человек 30 - 40. Мы передаем майору конверт с приказом, он его вскрывает, пробегает глазами по тексту и молчит. Примерно секунд через 30 он поворачивается к нам и отдает приказ - так же как пробрались к ним выбираться обратно и передать, что батальон прорваться не сможет, слишком большие потери, и что их последняя линия обороны здесь.
Иранец исполняет приказ и уходит, а я говорю что останусь с ними до конца.
Страха нет, есть только решимость и понимание что я должен быть здесь с ними. Майор кричит на меня, но по факту ничего сделать не может.
К утру в живых остается только человек 6-7. Я сижу, облокотившись о парапет набережной и набиваю магазины патронами. Кусочек в несколько десятков метров - наша последняя линия. На позиции врываются боевики - они хотят взять нас живыми. Ребята идут в рукопашную. Майор отстреливается, патроны в АК заканчиваются, он хватает его за ствол и начинает им размахивать как дубиной. Я получаю сильнейший удар прикладом в спину и падаю на землю.
Слышу рядом автоматную очередь и майор прошитый пулями падает рядом со мной. Я смотрю в его уже безжизненные голубые глаза, ветерок колышет светлые волосы на лбу и наступает темнота…
В сознание я прихожу в абсолютно пустой камере (эдаком бетонном пенале 2 на 2 метра, с высотой потолка метра 4 и маленьким зарешетчетом окне по центру потолка). Через решетку я вижу пронзительно голубое небо и высокие белые облака. Я одет в какой то длинный балахон до колен с прорезями для рук и головы. Больше одежды на мне нет. Весь чумазый, с кровоподтеками и огромными синяками я сижу забившись в угол и поскуливаю. В одной из стен металлическая дверь, по низу которой маленькое отверстие (тоже закрытое), которое раз в сутки открывается и через него залетает тарелка с баландой. И все. Никто не приходит. Ничего не говорит, только раз в сутки тарелка с бурдой из непонятно чего. Я, извиняюсь за выражение,ссу и сру под себя, сижу в своих же испражнениях. В полной тишине. Я уже давно потерял счет времени, только могу определять день или ночь, так как есть окно в потолке. Единственно что я делаю, это смотрю на небо и проплывающие облака, а ночью на звезды. Возможно это единственное что не позволило мне полностью лишиться рассудка.
Однажды дверь открылась и в камеру зашли два врача, один из них на русском в сердцах сказал «еб…ы в р..т!»
Так как к тому моменту подняться сам я уже был не в состоянии, то меня под руки на негнущихся ногах вывели из камеры, провели по длинному коридору и в еще одну дверь вывели на улицу. Там стояло много людей в костюмах, в военной форме. Я еле ворочая языком спросил у одного из врачей, какая сейчас дата. Он ответил что 12 марта 2005 года, получается я просидел в Иранской тюрьме почти 5 месяцев. Дальше я поплыл и помню только обрывки фраз и затуманенные картинки. Вот я в карете скорой помощи, вот я в посольстве… «мы договорились с новым правительством…посол лично обратился к новым лидерам страны с просьбой об освобождении…это стоило нам многого…» военный борт, Москва, госпиталь… «ууу, тут все плохо, парень слишком много пережил, не вывезет…думаешь психоблокаду?…экспериментальный способ…ну другого шанса у него все равно нет…»….
БАХ! Я сижу сново на кресле посреди комнаты у телевизора в своем 2010 году и смотрю новости…я в шоке…на глазах слезы…я понимаю что, что бы не была это за психблокада - она прорвана, воспоминания накатывают огромными цунами и пытаются стереть меня в порошок…то что после школы я сразу поступил в институт…это все ложное, это все скрыли от меня…мне врали, но злобы нет, я понимаю что это был мой единственный шанс на нормальную жизнь. Но и как прежде жить уже не смогу…
На след день я лечу на самолете в Москву, а оттуда с пересадкой в Тегеран. Я должен побывать там, в том месте. И вот спустя сутки после того сюжета в новостях, я - 17 октября 2010 года стою в том самом месте где 6 лет назад я стоял насмерть в неравном бою. Я стою и смотрю на озера Читгар, на строящийся город. Начинает накрапывать легкий дождик. Я поворачиваю голову и замечаю в паре метров от себя высокого парня, он то же поворачивает голову в мою сторону и начинает так же с прищуром рассматривать меня. Яркая вспышка - да это же тот самы 15 летний Иранец, мой брат, мой друг того страшного времени. Значит он тогда прошел, не сгинул в остервенелых боях последних дней. Я делаю шаг на встречу, он тоже, он меня узнал. Я обнимаю его, и чувствую его руки на своей спине, только он может понять мою боль, у него она такая же. Дождь льет все сильнее, а мы стоим обнявшись и из наших глаз текут слезы…»
В этот момент я возвращаюсь в реальность, первые минуты меня просто разрывает, я не понимаю где настоящие, а где сон….
Спустя 13 лет я все еще помню каждую его деталь, помню кресло, которое я так и не купил, помню шеврон на форме майора и его уже неживые открытые голубые глаза, помню каждую трещинку на стене в камере…помню все…
P.S.
Ни разу ни до, ни после я не видел такого реального сна, ни один сон не оставил столько всего во мне, как этот.
Он выбился в мозге, как буквы на камне, как реальные воспоминания и не проходит и дня, что бы я не возвращался в те события. Успокаивает только одно - это все таки был сон…но сон ли?…
Начитавшись кучу статей в интернете я пришел к выводу, да пусть заминусят меня реалисты, что в тот момент грань между параллельными мирами истончилась и я видел кусочек своей жизни в параллельном мире, так похожем на наш, но немного другим…
