Рассказы из лесной хижины. 1-я часть⁠⁠

Ну вот – печка теплая, еда вкусная, особенно после дня на воздухе лесном – что еще надо? Рассказы если. Помните, я говорил, что наш Лесной любит? Кто-то может рассказать? Только по-простому, без изысков всяких, чтобы понятно. Ну? Да вы не переглядывайтесь, не стесняйтесь, кто начнет, может?

Старик Лексеич подбросил дров и еще раз осмотрел приехавших вчера в деревню охотников. Весь день пробыл с ними, по лесу водил, рассказывал, как себя вести, да интересности всякие, зайцев тем временем настреляли. И теперь устроились в теплой избушке, уже и неведомо кем и когда построенной, но исправно ремонтируемой и убираемой для желающих переночевать в лесу. Ночь уже взяла бразды правления в свои руки. И воздух наполнился звуками хоть и вполне узнаваемыми для людей, не первый раз остававшихся в лесу на ночь, но все же от этого не менее мистическими. Видать, сидит в нас глубоко в подсознании доставшееся от предков – ночь – время мистики, событий, иногда загадочных и чудесных, а иногда и страшных.

Наконец, Артем, самый высокий и худой из охотников, парень лет тридцати, весь какой-то внешне острый, даже голосом, отрывистым, словно режущим воздух, начал говорить.

-Если рассказ, то могу и сказать. Только не так интересно. Как вы, в смысле. А история реальная. Только не со мной произошла, а с бабкой моей. Было это давно, во время войны. Бабка моя в школу ходила. В четвертый класс. Голодно, холодно, бомбят, но ходили. Учились. Была она тогда в четвертом классе. Дальше рассказываю с ее слов. Однажды, весной дело, иду в школу. Тогда сами уже с первого класса ходили. Родителям некогда. Да и рядом все. И вот иду в школу. Пройти всего два квартала. Город маленький. Даже сейчас. Тогда же – одно только название - город. Разве что фабрика была и железка. А так – частные дома. Весна холодная, но деревья уже полностью в листве. Кроны перевешиваются через заборы. Вижу – одна крона сильно трясется. А ветра нет. Ну то есть совсем ни малейшего дуновения. И все деревья – стоят, как солдаты. А это – трясется. Мне, девчонке, интересно. Подошла. А дерево-раз, и осыпало меня листвой, будто осень. И сыпется листва, сыпется, откуда столько. Света не вижу, вокруг листва и закручивается в ураган. А мне не страшно. Интересно и тепло. Даже голод прошел.А идти никуда не хочется. И вот стою, смотрю на листву и вижу в ней- вещи странные. Люди странные, в одежде легкой. И зима вроде, а одежда тонкая. И улыбаются все. Типа не холодно. А еще чувствую – будто меня обнимает кто. И песню поет. Сколько стояла – не помню. Но очнулась на улице под деревом, и листья под ногами, но мало. А небо, небо – темнеет уже. Домой побежала, а там плач. Оказалось, школу разбомбили в тот день. Никто не выжил. А бабушка выжила. В доме том, рассказывали, вообще странное. Хозяева часто слышали голоса, пение. Иногда шепот, советы типа. Что это –не знал никто. Домовой или еще кто? Но благодаря ему я тут сижу. Потому что бабушка жива осталась.

Артем закончил рассказ и осмотрел окружающих, которые внимательно слушали. Лексеич одобрительно головой кивнул. А остальные четверо охотников как-то осмелели и теперь даже рвались рассказывать. Первым Михаил успел. Лучший друг Артема, он был просто таки прямой противоположностью того. Невысокий, начинающий уже, не смотря на то, что только тридцатник перешагнул, полнеть. С добрым взглядом карих глаз, располагающими, какими-то домашними чертами. Он и говорил медленно, тихо. И лишь знающие его поближе или сталкивающиеся в конфликтах знали, что за всей этой тишиной и мягкостью скрывается характер несгибаемый. Вот и сейчас, только стоило ему заговорить, пусть тихо, все замолчали и стали слушать.

В деревне моей тетки никаких ведьм или знахарей не было. Рядом в деревнях не переводились, а у нас – нет. Церковь давно тоже заколотили. И странно, но даже в последние годы никто так и не подумал открыть, или даже возмущаться по сему поводу. Этакая атеистическая деревня, как кажется на первый взгляд. Но все не так просто. Ибо живут у них чучурики. И не надо смеяться. Я сам этих чучуриков видел. Так вот и не рассказывал, потому что знал, как отреагируете. Выглядят чучурики как маленькие, худые дети лет одиннадцати. Раньше, говорят, и спутать было можно, но сейчас уже сложно. Слишком худые, синюшные, кости одни да кожа, да и одеты в рванье, причем и зимой и летом. Волосы длинные и спутанные, а еще грязные. И не поймешь никак, какого чучурики пола, и есть ли он у них вообще Так деревенские ребята уже даже не одеваются. Да какие черти! Они говорят, помогали с церковью. И еду местным носили в периоды голодные. Рыбу, мясо. Они охотятся получше волков да лис. Быстрые, когда на четвереньках, добыче глотку зубами перегрызают. Страшные они на вид, конечно. Особенно взглядом злые. Встретишь такого ночью, не зная – испугаешься. И не говорят, да еще и могут просто в воздухе раствориться. Вот вроде был, а через секунду – нет . Когда с ними пытаешься поговорить, шипят только или утробно воют, хотя понимают все. Скажешь, принеси рыбки – принесут, плавают хорошо,и пацаны из деревни не боятся утонуть – чучурики вытащат. Журналисты приезжали конечно, и всякие экстрасенсы. Парочку нашли с разодранными глотками. Пытались найти убийц, а их и след простыл. С тех пор даже местные опасаются что-то про чучуриков рассказывать. Так и живет деревня. Как моя тетка говорит «В Бога и дьявола не верую, ибо не видела и никто не видел. Да и с того света никто не возвращался. А чучурики – они же вот они, есть. Как в них не верить?»

Лексеич улыбнулся.

-Кого только тут не живет на земле нашей. Да и на чужой земле тоже. Ведь правду я говорю?

Вопрос явно предназначался еще одному охотнику – самому невысокому, но весьма жилистому японцу. Он давно сдружился с этой компанией трех друзей по интернету, а недавно решил запланировать свой отпуск в России, где приятели не преминули вытащить его на охоту в это место, про которое давно слышали. Такэо оправдывал свое имя «подобный бамбуку». Как это растение, но не смотря на трудности «рос» в выбранном направлении и не сходил с пути. Правда выбирал иногда направление по мнению близких странное. Например, решил изучить второй иностранный помимо английского и выбрал русский. Исключительно из-за сложности и необычности языка. Очень трудолюбиво взялся за дело. И сейчас говорил очень неплохо. Услышав вопрос старого охотника, Накэо переглянулся с Марком, четвертым в компании приехавших охотников и кивнул, начав рассказ.

У нас действительно много необычного на нашей земле. Иногда весьма странного и даже страшного. Рядом с моим родным городом есть лес, который забрал уже много жизней. Нет, нет, это вовсе не известный лес самоубийц, тот далеко находиться. И вовсе не для того чтобы покончить со своей жизнью приходят в наш лес. Скорее наоборот, обрести нечто, что позволит дальше жить. Ибо приходят часто люди отчаявшиеся за помощью к лесным божествам. Считается, что те могут помочь. Но только если найдут что человек достоин помощи. Но есть и сложности. Если ками найдут, что человек недостоин помощи, то очень злятся. На то, что посмел их отвлечь от дел, посмел недостойный просить. Тогда они не знают пощады. Они обладают силой, способной заставить человека сделать все, что угодно. Таких находят повесившимися. Говорят, так их заставили сделать ками Все об этом знают, но все равно, в лес идут и идут все новые люди.кто-то уходит с решенной проблемой, я точно знаю одного такого. Но что было в лесу он не рассказал, как не просили. Когда-то после расставания с девушкой я пошел в лес, не выдержал. Веревки не боялся, все равно считал мне не жить без нее. Дурной был. Сразу, как вошел в лес, меня окутал туман. Хотя до этого было солнечно. Стало не по себе, все время чувствовал, что на меня кто-то смотрит. Но шел вперед, мысленно обращаясь к ками лесным и прося помощи. Всю душу в мыслях выплеснул, хотя вроде они итак ее видели наверное. На то они и ками. Чувствую, даже слезы потекли, хотя плакать уж точно не хотел. Сам себя….как это у вас – накрутил, да? И вот рассказал я все мысленно и только тут заметил, какая тишина настала. А раньше и птицы пели и какие-то шуршания – ну лес как лес, только с туманом. Стало особо жутко. Я начал прислушиваться. Наверное, это первая реакция человека – что-то увидеть, что-то услышать. Понять, что ты не в пустоте, что есть ориентиры. Пустота пугает. Не знаю, сколько прошло, но совсем немного. И тут раздался голос. Я до сих пор, вспоминая ту историю не могу понять, раздался ли он только в голове или вслух Но скорее всего вслух. Потому что я чуть не оглох от его силы. Это было только два слова, вскрик «Беги, идиот!» И я побежал. Не знаю, мое сознание было изменено, не такое, как обычно. Но это слово я воспринял как приказ. Я бежал так быстро, как мог и странно, мне казалось, что лес ожил. Что-то преследовало меня, забиралось в сознание, как щупальца осьминога. И в каждой ветке, которую видел, я видел удобную перекладину. Я видел повешенных, точнее, я точно это знал, это были повесившееся. И думал, как здорово было бы висеть так – спокойно, не думая больше о боли. Даже пару раз чуть не остановился, но словно в спину что-то ударило, заставило бежать, и лишь с тоской смотреть на повешенных. Так я добежал до кромки леса и тут меня отпустило. Я свалился на землю и потом долго не мог отдышаться, смотря вглубь леса, который теперь был обычным лесом. Не тянуло меня ни туда, ни оттуда. Просто смотрел. Голова была пустая, ни на чем сосредоточиться не мог. А потом встал и пошел прочь, в город. Дома только я смог обдумать все. И решил что я действительно, идиот. Только до сих пор я так и не понял – что это было. Ками ли сжалились надо мной или кто-то другой избавил от веревки? Признаюсь, потом очень хотелось пойти в тот лес. Уже без просьб, просто посмотреть. Но пока я на это так и не решился.

Лексеич крякнул удовлетворительно. Хороший рассказ для лесного. Ему наверное интересно послушать про то, как его собраться из другой части мира хозяйствуют. Портом взглянул на Марка. Крепко сбитый мужчина, настоящий качок, с удивительно мягким взглядом голубых глаз, вроде как бы совсем не соответствующим остальному образу, кивнул и начал рассказ.

Обычно все больше про ведьм, да про ведьм. А в деревне, откуда мать родом, колдун был. Ни плохой, ни хороший. Потому как за любое дело брался, лишь бы платили. Бесплатно тоже мог помочь, но редко. По каким критериям выбирал – непонятно. Точнее понятно было только ему самому. Колдун сильный. Тоже превращаться мог, только превращался всегда в щенка-подростка или котенка. Или даже цыпленка. То есть, всегда в ребенка животного. Впрочем, он и в человеческом образе все молодился, одежда молодежная, прически. Видать натура и проявлялась так. Над этим посмеивались, но очень тихо. Больше мы, мальчишки, глядя как колдун седины свои закрашивает. Нас предупреждали, но что нам-то. Все парни почти, на лето привезенные из города, все современные. И ничего нам не было. Колдун внимания не обращал. Ну а мы раздухарились. Тогда мы еще не понимали по возрасту, что отсутствие ответа далеко не всегда значит слабость или тем более, страх.Старшему из ас – Ваньку было всего тринадцать, ну а младшему Сергею – десять. Я посередке, двенадцатый день рождения справил. В конце концов мы решились забраться в избу колдуна. Вряд ли кто решился бы на такое из местных. Ну нам-то что? Дождались, когда колдун в соседнюю деревню уедет – он и по соседним ездил, помогал. И ночью сбежали из домов впятером, да в избу. Там он ни калитку, ни дверь не закрывал, так что никакого взлома. Изба нас разочаровала. – Изба как изба. Никаких связок трав, или дохлых лягушек или мышей летучих. И никаких черепов. Серегу, помниться, это особенно расстроило. Хотя запах травяной стоял, так что где-то же были эти травы. Но мы все излазили – нет. Подпол наверняка имелся, только мы его так и не нашли. Даже подшучивать начали – типа, колдун глаза отвел от сокровищ своих. Правда надо сказать смешки были те уже не очень веселые. Скорее чтобы подбодриться. Потому что сначала один, потом второй заметил, что вещи местами в избе меняются. Словно ходят или переставляет их кто невидимый.Сначала думали, что померещилось да и вещи - кружка, тарелка, веник. Мало ли, не обратили внимание. Но когда выход в одну из комнат перегородил шкаф, который минуту назад спокойно у стены стоял – стало немного не по себе. Шкаф мы отодвинули с трудом. И хотя вслух никто признаваться не стал – решили двигать к выходу. Вот тут началось самое странное. По ходу пути у нас была кухня. Этакая чистенькая очень кухонька, где все было на своих местах, кроме разве что тарелки и чашки на столе, которые и прыгали по этому самому столу. Причем кружились друг вокруг друга словно в танце. Мы молча и уже не веселясь, крадучись продвигались по кухне, когда все шкафы открылись и все предметы кухонного обихода повылетали. Вот до сих пор не пойму – зачем одинокому мужчине столько различных ножей – невероятно острых. И столько вилок. Судя по всему – самонаводящихся, ибо метили они ровнехонько в нас, летая по весьма заковыристым траекториям. А мы – перепугавшиеся окончательно дурни не могли найти дверь, которая была в паре метров от нас. Хотя, я уже даже не уверен, что была в тот момент, а не переместилась куда-то на крышу. В конце концов все же нас вытолкнуло в коридор, а потом и из избы. Откуда мы уже бежали, не думая о том, чтобы хорохориться. Колдун прибыл на следующий день. И все оставшееся лето мы его избегали как могли – благо, не часто он выходил. Продолжения той истории не случилось. Никакой мести, которой мы, признаться, опасались. Такая вот история.

-Представляю, как вы от ножей тыкались по углам, в поисках двери, - рассмеялся Лексееич. Потом резко посерьезнел и сказал. – Да, с колдунами да ведьмами, если они настоящие, шутки плохи. Это еще повезло вам, что он несмышленышей пожалел. Мог бы и не таким добрым оказаться. Может, еще кто вспомнил что? Чтобы рассказов было побольше.

-Тринадцать, - рассмеялся Марк

-Почему тринадцать? – спросил Лексеич

-Не знаю…Просто число такое…мистическое.

Лексеич фыркнул, но сказал:

-Тринадцать так тринадцать. Придумали тоже, конечно. Тогда уж точно, еще много рассказывать. Так что – не стесняемся.

Артем задумался, потом встряхнул головой, как конь гривой и начал говорить.

-Тринадцать нужно. Есть еще история. У друга. Его иногда привозили к бабке отца. В наш городок где и я был летом. Он рассказывал. Говорил – есть в деревне, где бабка матери живет –чудо. Поляна заговоренная. На поляне можно будущее увидеть. Или с ума сойти. Тут как повезет. У них в деревне была пара дурачков. Они не дурачки до поляны были. Кто такое делает на поляне и почему – неизвестно. Но поляна есть. И некоторые уходят с нее нормальные. Другие вообще довольные, но нормальные. Мой друг там был. Долго не решался. Но очень хотел знать, что с Ленкой будет. Любовью его большой. Исполнилось тогда ему тринадцать. Никому не сказал, что идет. Чтобы потом не оправдываться и не доказывать. Да и не касалось это никого. Только мне потом рассказал. Пошел он на поляну. Поляна как поляна. Разве что показалась какой-то идеальной слишком. В чем идеал – объяснить мне не мог. Просто говорит, показалось так и все. Сел в середину поляны. Птицы, солнышко, травка. Очень хотелось лечь, но не мог. Говорилось – нельзя. Только сидеть. А спать, хочется, говорит, не могу. Но держусь. А ничего не происходит. Я уже уверен, что и нет ничего. Но почему Антошка горбатый, да Павел Ланко пузыри теперь пускают? И тут началось. Мне уже и не думается, говорит, как сидеть неудобно. Сначала пошли слова, потом образы. Но странно – накладывается все друг на друга. Вычленить невозможно. И что-то летает и что-то зудит, и люди говорят, вроде похожие и нет на современных. И даже Ленка взрослая – лыбится. И рядом с ней кто-то в костюмчике. А он это или нет –непонятно. В общем, сказал дружок, что понял, почему с ума там сходят. У него тоже голова разрывалась от образов. Еле-еле с поляны уполз. Но, как мне сказал, все равно пойдет. Потом, когда подготовится. Сейчас вот медитации различные практикует. Говорит, поляна действительно место шикарное. Только подготовиться надо. Чтобы побывать на ней и получить что-то. Я вот тоже хочу на эту поляну. Только все никак времени нет. Далеко это очень.

Артем закончил рассказ, а Марк, слушавший внимательно, сказал.

Наверное, если поляна и в самом деле такая чудесная, действительно подготовка нужна, чтобы из всей информации нужную вычленить. А те двое не подумали о том. Кстати, у меня тоже история есть про видения, и в ней я сам участвовал. У нас в старом парке есть башня. Единственное, что осталось от бывшей усадьбы загородной купца Асташева. Город вырос, усадьбу снесли, парк почти весь оставили, и башенка осталась. Вот с этой башней и связано много слухов. Что там и свет горит, и люди танцуют ночами. А кто-то вроде вовсе не людей видел. Понятное дело, что мы – трое балбесов шестнадцати лет не преминули туда забраться. Башенка маленькая, в три этажа, на каждом по комнате. К чему она вообще строилась – точно никто не знал. Но опять же слухи ходили о том, что купец с дьяволом знался. Потому и так богат стал. Забрались мы наверх вечером и из окна закат наблюдали – там вокруг деревья невысокие. Красиво, но никаких запредельных ощущений. Солнце скрылось, как ему и положено, а мои друзья, да и я, начали нервничать. Темно, фонарей рядом с башней почему-то не было, холодно, несмотря на лето. И вообще, что тут делать.

-Пошли домой. – Аркашка первым озвучил наше общее желание.

-Ага. Ничего тут нет, развод один, – с сожалением сказал Миша.

Приятели пошли спускаться по винтовой лестнице, а я все стоял, почему-то не в силах оторваться от окна.

-Ты идешь? – спросил Миша

-Да…сейчас.

Парни фыркнули, и стали спускаться, а я снова смотрел в окно. Когда стало все преображаться, я так и не понял. Но стало теплее, горячо даже по спине. И светло в комнате. Обернувшись, я увидел камин и свечи. А еще небольшой диванчик, стол, заваленный книгами, два стула. Почему-то это не вызвало никакого удивления, словно так и нужно. За окном послышался шум. Повернувшись вновь туда, увидел, что внизу кипит бурная деятельность. Усадьба и постройки на месте, ходят люди с факелами, ржут лошади, на повозках кричат куры и гуси. Но опять же – меня это не удивило. А удивило меня то, что между людей сновали тени, странные тонкие и мелкие, но быстрые. Они похоже, помогали разгрузить телеги, обихаживали лошадей. Позади раздался топот, точнее цокот. Резко обернувшись, я увидел, что прямо на меня смотрит. Только не смейтесь – это был черт. Ну вот точно такой, каким его рисуют на всяких лубочных картинках. Невысокий, мне по пояс, с черной шерсткой, рогами и копытами. Нос пятачком, хвост крючком. Выглядел он возможно забавно, карикатурно. Почему возможно? Так потому что тогда мне было не до смеха. Страшно стало. Ощущалась опасность от этого существа, очень сильная опасность. Мысли даже путались. Я медленно отходил к окну, а чертик стоял и смотрел. Выглянув в окно еще раз, я увидел, что нахожусь каким-то образом на первом этаже и прямо под окном земля. Просто парк, без всякой усадьбы и кипучей деятельности. Что тогда затмило мне разум, но я решил сигануть в окно. И уже готов был, как….

-Марк, Марк, ты чего?

Я открыл глаза и увидел склонившихся надо мной Мишу и Аркашку.

-Что случилось? – я с трудом встал. Мы все вновь были втроем на третьем этаже башни. Точно такой же, какой она была, когда мы сюда пришли. Я глянул в окно – темень ночного парка.

-Мы пошли за тобой, когда ты и на первом этаже не появился, - объяснил Миша. – А ты…Ты уже на подоконнике был одной ногой. На лице улыбка, не слышишь ничего. Мы успели стащить тебя и пощечин надавали.

Я помотал головой.

-Пойдем отсюда. – сказал хрипло. И мы ушли. Только потом, когда мы были далеко от башни, я все рассказал ребятам. Но вот что это было – никто из нас не понял. Не черти же в самом деле! Шастать же там еще, чтобы выяснить сей вопрос не было желания ни у меня, ни у приятелей.

Лексееич дрова подбросил и сказал

-Не стоит шастать в таких местах. Оно понятно, что большинство слухов о том, что этот вон колдун в большинстве случаев – ерунда полная. Ну а как нет? Тогда тут только спасаться, если зашел. Колдуны уходят, но те, кто служил им и остаться могут.

Михаил улыбнулся чему-то своему, и сказал

Не очень мой рассказ будет связан с темой предыдущей. Потому что колдунов нет. Но те, кто служат – так есть. Когда мальцом еще был, стала жить у нас сестра бабкина. Женщина осталась одна, старая, и мы взяли ее дохаживать. Как раз квартиру в новом доме родители получили. Бабка сама умерла рано, я ее и не знал. А тут – старуха лет под девяносто, еле шаркает. Но удивительно – все и по дому успевала, и готовить, меня баловать вкусненьким. Причем когда и как она все это делала – мы не видели. Я в школе, родители на работе. Приду домой – все готово, чистая квартира. Я поем и или делать уроки, или с друзьями. А бабка двоюродная сядет на свое любимое кресло и сидит. Просто сидит. Родители раньше предупреждали меня, что иногда странная она – что поделать, человек старый и муж умер, с которым долго прожила. Я какое-то время и не обращал внимание. В конце концов мне бабушка Агафья всегда улыбалась, всегда была готова поговорить и совет дать, даже лучше гораздо, чем родители. Но все же стал обращать внимание. Говорит со мной или сидит просто, а сама будто поглаживает кого. Я сначала подумал, что может у нее кот был, да умер, спрашивать не решился. А потом как-то подслушал, как бабка Агафья приговаривает: «Орлуня. Орлуня». Странное для кота имя. Сталд больше наблюдать пока не видит, и вот однажды показалось мне, что я и вправду что-то увидел под бабкиными руками. Что-то сероватое, странное. А еще я увидел клюв и странные птичьи лапы. Я не выдержал и вывалился из шкафа – своего пункта наблюдения. Бабушка лишь улыбнулась и, смотря на мое удивленное лицо, сказала:

-Ты тоже видишь Орлуню…

-Кого?

Бабушка развела руки и я действительно увидел. Большое тело. Птенец какой-то хищной птицы – еще непропорциональный, бесперый. С острым клювом и когтями. Он смотрел на меня своими огромными, темными глазами и я чувствовал, насколько пронзителен этот взгляд

-Это….

-Орлуня, - бабушка погладила птенца и тот кажется, закурлыкал. – Домовой. Хорошо, что вы еще не обзавелись хозяином дома. А-то куда бы я Орлуню дела. Не могла в доме оставить. Он же мужем высиженный.

-Как?

-А просто. Яйцо нужно взять от куры особой, и под мышкой носить. Вот и вылупиться домовик. Да мой-то Степан не доносил. Вызвали срочно на работу с отпуска. Вот и получился Орлуня бесперый. Он сильный и все что полагается блюдет по домовому порядку. Но вот холодно ему, без перьев. Так что ласка нужна человеческая. Тепло. Потому и грею. А он все делает.

-Все?

Бабушка прищурилась хитро и сказала

-Ты же в кухне посуду не помыл за собой?

-Я сейчас…

-Подожди.

Она подняла руки и Орлуня исчез. А в кухне раздался звон посуды. Я бросился было туда, но Агафья остановила:

-Нельзя пока…

Потом все стихло. Я вышел на кухню. Вымытая посуда стояла на полках. С тех пор так и жили - я, родители, бабушка Агафья и Орлуня. А когда через несколько лет бабушка умерла, то Орлуню мне передала. Вот только как я с ним? Нет времени сиднем просиживать, тогда как раз самая жара по учебе, потом девочки еще, друзья. Но тут к нам переехала рядом семья с девушкой инвалидом в коляске. Я с Орлуней поговорил, и он согласился, ушел в ту квартиру. Потом от соседей я мельком услышал, что у них словно кто-то за домом следит. Звонки когда вставать нужно, посуда вроде не мыл, а она помыта. Вот память дурацкая. Так что прижился там Орлуня. Ну и хорошо. Девушке той он всяко нужнее, чем мне, со здоровыми руками-ногами.

-Интересная история, - сказал Лексеич. – У нас вон тоже домовых пару раз высиживали. Да вроде не получалось. А у твоей бабки, вон оно как. А что отдал – так и нужно было. Иначе сам домовой не ушел бы.

-А у нас тоже есть домовые, - оживился Такэо. – То есть, духи похожие на ваших домовых. Только они чаще всего походят на детей лет пяти. И чаще видят их именно дети. Я дружил с нашим домовым, играл вместе. Но когда был маленьким. Потом видеть перестал, хотя постоянно ощущаю его в родительском доме. Увы, не все наши духи такие мирные.

-О, про это я слышал,- рассмеялся Марк.

Такэо лишь головой покачал и начал рассказ

Знакомый, с которым давно не виделись, еще со школы однажды позвонил и сказал, что ему высказаться нужно. У вас, наверное, и приехал бы, но у нас…как-то так не принято. Даже звонок был странным. Встретились мы в кафе в мой выходной. Не скажу, что я был рад – планировал хоть немного отдохнуть. Но наши отцы были друзьями, поэтому пришел все же на встречу. И удивился. Очень странный был знакомец. Раньше уверенный, сейчас он горбился, вздрагивал от каждого шума, подскочил со стула, когда официант поднос уронил.

-Ты должен помочь, - сказал он, когда успокоился немного

Я уже хотел было возмутиться такой наглостью, но он заговорил

-я был в доме. Том самом. И принес что-то оттуда. И теперь это нечто не дает мне жить.

Дом , о котором приятель говорил, находился недалеко от нашего. Многоквартирный и обычный. Все обычно кроме незаселяемых никогда квартир на последнем этаже. Много слухов ходило. Даже о том, что на этаже под странными квартирами люди платят за аренду в три раза меньше обычного. И все равно решаются только самые смелые. Даже вроде журналисты туда пробирались, но после как-то резко забыли туда дорогу. Мы еще пацанами будучи хотели пойти,но моя мать отговорила меня. Она была сильным медиумом, известным в нашем городе и за его пределами. Честно – не ждал, что взрослый мужчиной полезет туда. Приятель все объяснил:

-я так и не смог выкинуть этот этаж из головы. Хотя пытался. Выяснил кстати, что там при строительстве люди погибли именно на этом этаже. А после было несколько суицидов новых жильцов. Ничего особо не выяснили, но этаж с тех пор не заселяли. Наверное, поэтому, когда однажды напился с коллегами вспомнил. Разговор зашел о всяком таком. Не знаю, что меня потянуло туда.Зашел без проблем, с фонариком. Открыл первую квартиру, вторую, третью. Ни-че-го. Мальчишкой меня бы расстроило, но сейчас, когда протрезвел, нет. Пошел в лестнице, и тут началось. Словно само пространство зашевелилось, лучше не могу объяснить. Движение шло со стен, из углов с потолка и словно приближалось ко мне. В свете фонарика вроде отступало, но воздух все равно дрожал как при жаре, хотя было прохладно. Я почти добежал до лестницы, когда почувствовал, что на мои плечи словно взгромоздилось нечто тяжелое. Попытался скинуть – не получилось.Лишь когда домой дошел, груз исчез. Я обрадовался, но после в моей квартире началось тоже самое, что и в той, проклятой. Что-то собирается в углах моей квартиры и пытается достать меня. Каждый раз оно подбирается все ближе. Что будет, когда оно меня настигнет, я не знаю, и знать не хочу. Я сменил квартиру, но там началось тоже. А у того, кто поселился в моей бывшей никаких проблем – это я точно знаю. Я с ума схожу. Я был в храмах, говорил со служителями. Проводили они какие-то ритуалы, но все бесполезно.

-Почему ты решил, что я могу тебе помочь. Я не унаследовал ничего от матери. – сказал я и был прав. Я вообще не умею общаться с духами. Никогда не чувствовал их.

-Больше не к кому. – сказал приятель.

Я лишь покачал головой. Действительно ничего не мог тут поделать. Разве что дать ему контакты пары медиумов, с которыми поддерживала связь моя мать. Они жили в других городах.

С тех пор прошло несколько месяцев. Не знаю, обращался ли знакомый за помощью к кому-то еще, но однажды я мельком увидел его. Как раз за день перед полетом в Россию. Я постарался быстро уйти, чтобы он меня не заметил. Да ему, наверное, и сложно было бы. Он скрючился еще больше, ходил словно ему лет девяносто и смотрел только в землю. Сам неопрятный, с грязными сальными волосами, грязной одеждой. Похоже, нечто все еще преследует его. Может быть я не прав, струсил и мне стоило помочь. Но я действительно не знаю, как.

2-я часть Рассказы из лесной хижины. 2-я часть