Продолжение поста «Домовой XXI. Змеиный финал»2
Разглядев, кого прикрывают Алена и незнакомая ведьма, Елисей решительно сделал несколько быстрых шагов вперед. Люди, окружавшие Гамаюна и Василису, взяли его на прицел. Приподняв руки на уровень груди, участковый медленно подошел к внедорожнику и встал рядом с кикиморой. Шиловская оттопырила вверх большой палец левой руки.
- Елисей, вернись! – прокричал Твердимир.
- Нет, старейшина. Я свой выбор сделал.
- Елисей! – грозно рыкнул Ярополк, потрясая кулаком.
- Нет, дядя, я с Кристиной!
- Чу, я слышу звон чугунных бубенцов, - едва слышно рассмеялась бесовка, когда Елисей подошел к ним, - ладно, дивий королевич, вместе подохнем, в Аду встретимся. Постараюсь договориться, чтобы нас в один котел определили.
Внезапно, дуб заскрипел, словно старый бабушкин диван, на который взгромоздился сумоист. Пылавшая рядом с ним шаровая молния громко затрещала, сжалась и исчезла с легким хлопком. Погасли фары Тойоты. Готовые броситься друг на друга люди и нечисть застыли, словно сжатые мускулистыми кольцами.
- Вечер в хату, часик в радость, чифирек в сладость, - произнес вышедший из-за дуба старик, - волыны опустите, неча беспредел творить. Сейчас побазлаем, порешаем по понятиям воровским, а не по законам мусорским. Тьфу, дурацкое тело, не лексикон, а помойка.
- Шкурупей! – выдохнул Твердимир.
- Молодец, что признал. Теперича к делу перейдем. Вы, мелочь, что творите, а? Дедушку Перуна с пенсии отзываете. Гамаюн, воробей недоделанный, тебя спрашиваю.
- Я могу объяснить.
- Оно мне надо? Книжку велесову в тетрадку переписали, да вьюноше бестолковому подбросили, на его амбициях сыграть решили? Принеси в жертву птичку, а бог тебя из задохлика в былинного богатыря превратит? Глазки-то пучить не надо, дедушка Шкурупей все знает. Вы б еще Мару дернули, от веселуха бы была. У нее как раз по весне настроение паршивое. И про вашу евгенику с душами я тоже все-все-все знаю. Кто людишек друг под друга подкладывал, чтоб Алена с сестрой получились? А ты, Василиса, как себя чувствуешь после того, как неродившегося ребенка загубила, чтобы души соединить. Нормально? Крылышки по небу носят? Ну, это не на долго. Поехали дальше. Раз Люцик явиться не соизволил, то я, пожалуй, в гости к нему загляну, лично за косяки спрошу. С шестерками базлать не буду. А вы, железнозубые, чего глазки в сторону отводите? Ярополк, дорогой, как зубки? Не растут? Паршивенько кашкой жиденькой питаться? Другой раз сто раз подумаешь, прежде чем Алатырь-камень колупать. Могу и про последнее ваше голосование рассказать народу. Дюжина голосов за то, чтобы получить потомство от вашего Елисея и Алены, ноль – против.
- Это правда? – в один голос спросили Алена и Елисей.
- Правда, правда, - усмехнулся Шкурупей, - думали они, что как глаза друг другу намозолите, так и в постельку ляжете. Из тебя, Алена, мать как из бегемота балерина, бросила бы ты киндера, прямо из роддома бы утекла, а дивьи люди тут как тут, помогли бы отцу ребенка воспитать как им надо.
- Погоди-ка, до нашего траха с Елисом. У меня была сестра? Ее вот эта курица ощипанная того?
- Она тебе почти с рождения твоего гадит, косяк свой заглаживает.
- А ты, дед, значится у нас типа бога из машины или чертика из табакерки? Подождал пару веков и заявился, чтобы все разрулить?
- Мой любимый стиль. Я даже в свое время его грекам подкинул для театра. Хорошо же вышло, - рассмеялся Шкурупей, - все так, как мне надо!
- Да пошло это все! Оставайтесь, придурки, а я на повышение! Ечто шан! – вспыхнула бесовка. Она обхватила губами ствол люгера и, моргнув, нажала на спусковой крючок. Тренькнула лопнувшая пружина. Ударник остался неподвижен.
- Усталость металла, - усмехнулся Шкурупей, - экономили немцы на легирующих присадках. Пошли, отойдем, поговорим приватно, потом стреляться будешь.
- А…
- Пока не отпущу, никуда не денутся.
Бесовка и Шкурупей уселись в серебристую Тойоту. Алена машинально ткнула пальцем в кнопку запуска двигателя.
- Мне тяжело сдерживаться, поэтому перебивать не надо. Первая лекция у нас про историю. Я – первое из разумных творений Создателя, хранитель Алатырь-камня, который, как всем известно, является основой мира. Создавая разумных, Создатель вложил каждого по частичке, именуемой душой. Он особо не заморачивался, отсыпал на глазок, вот и получилось, что кому-то досталось больше, а другому, соответственно, меньше. Дальше начался этап притирки. Боги появлялись и уходили, люди делили землю, а нечисть, в широком смысле этого слова… короче тоже делила. Алконосты, вон, стали посредниками, глашатаями божественной воли. Дивьи люди назначили себя на роль старших братьев для людей. Домовые к людям прибились, стали помогать в обмен на уважение и жилплощадь. Лешие, соответственно, наоборот, уходили все дальше в леса. В конце концов, сформировались основные корпорации – Рай, Ад и Сансара, которые поделили между собой большинство людей. У каждой из контор свой корпоративный кодекс, своя кривда.
- Ты не оговорился, дед? – прищурилась Алена, - может, не кривда, а правда у каждого своя?
- Правда – она одна на всех, вот только не дано никому, кроме Создателя, ее целиком видеть. Задумано так, чтобы у каждого своя часть была, чтобы между собой общались, сообща ее постигали. Не видя же полной картины, вы начали фантазировать, да под свои представления додумывать, вот кривда и получилась. Ладно, про правду потом, вернемся к душам. Со временем, алконостов такой расклад стал тяготить, захотели они не просто посыльными быть, а такой же силой, как упомянутые Ад, Сансара и Рай, а силенок-то маловато, да и плодиться не могут. Решили они породу вывести человеческую, с душами сильными, которые их боготворить будут. Стали подходящих людей сводить, а потомство их снова сводить. Так и до твоих родителей добрались. Мать твою заморочили, под отца твоего подложили. Потом, как тошнить девку начало, знахарка в деревню забрела, отваром ее напоила заговоренным. От этого отвара вместо двух девочек одна получилась. А дальше прокол случился. Василиса посчитала, что брюхатая еще с месяц походит, отлучилась. Ты же, только Васька в дверь, так сразу же и родилась. Не успевала она тебя от смерти спасти, попросила помощи у Люцика, а он дурочке пернатой наплел с три короба, да по-своему поступил. Ох, и осерчал тогда Гамаюн, только перья летели. Наказал он Василисе хоть в лепешку разбиться, а тебя из демонических лап вытащить.
- Получается, это Васька мне всю жизнь малину портила?
- Я уже говорил, что она. Все мечтала, что доведет тебя до белого каления, а там ты глупость какую-нибудь выкинешь, да нижних в задницу пошлешь.
- Так меня бы грохнули!
- Гамаюн бы договорился. У Светоносного перед ним должок незакрытый. Ладно, опять отвлекаюсь. Думала Василиса тебя отставкой добить, да опять просчиталась. Как вы с участковым подрались, так старейшины про тебя прознали, хотели прибить, пришлось ей им в ножки кланяться да сказывать, что не простая ты бесятина. Еще один нагоняй получила.
- А эти пенсы решили меня под Елиса подложить.
- Тоже просчитались. Елисей кикимору выбрал. Ему теперь что есть другие бабы, что их нет. Дальше сказывать, аль сама догадаешься?
- У меня от инфы сейчас башка лопнет. Давай лучше ты.
- Когда и Елисей не помог, Гамаюшка сам тобой занялся. С интригами он заморачиваться не стал, решил, что проще будет тебя, как ты говоришь, грохнуть.
- Он что, дурак? Меня бы прямиком в Ад на веки вечные!
- Заблуждаешься. Во-первых, долг у Люция никуда не делся, а во-вторых, срок пребывания в Раю или Аду ограничен. Через положенное время души отправляются назад в перерождение. В Сансаре, вообще, передержка минимальна, могут прямо в день смерти в новорожденного засунуть. Вот, если бы насчет долга не договорились, то ты бы немного в Аду посидела, а потом взяла бы и родилась.
- А Перун тут каким боком?
- Для суматохи. Пока все бы Древним занимались, тебя бы и грохнули. Ну, или Громовержец бы грохнул. Парикмахер-то твой волос ему в жертву принес, считай, тебя подарил. Заодно бы войнушку небольшую устроили, ряды людей проредили.
- Охренеть, - порывшись в бардачке Алена вытащила пачку сигарет, - ладно, это я, допустим, поняла. А твоя роль в этом фарсе?
- Свой интерес, Алена. Я как слон в посудной лавке. Сдерживаться тяжело, мелкую работу делать не могу, да и поспать люблю. Один раз только прикорнул, а тут Ярополк заявился, начал Алатырь-камень колупать. Я ему спросонья хвостом в зубы и съездил.
- Короче, понятно, тебе нужна моя тушка. Фигли тогда застрелиться не дал?
- Я могу занять только идеальное тело, да и то после отлета души. Вот, к примеру, - Шкурупей ткнул пальцем в свою грудь, - Кобрин Алексей Сергеевич, он же вор в законе Кобр Симбирский, в США известен как Змей. В детстве мучал животных, в школе терроризировал одноклассников и учителей, в четырнадцать заехал на малолетку. Вышел – сел, вышел – сел. После развала Советского Союза хапнул лишнего, с братвой не поделился, удрал в Штаты, сколотил жестокую банду. Из-за строгого следования воровским понятиям, на сделку с обвинением не пошел, в итоге был приговорен к смертной казни. Пока в Сан-Квентине ждал укола, помер от рака легких. Идеальная мразь, эталон. Могу еще тело праведника занять. В общем, с идеальными телами все очень плохо. Твое никаким боком не подходит.
- Вот сейчас обидно было… что дальше, дедуля?
- Дела, говорю, есть, а делать не могу. Покумекал и решил, что неплохо бы смотрящего назначить. Ты – подходящая кандидатура.
- А если откажусь?
- Не набивай себе цену. Откажешься – умрешь, отправишься в Ад, оттуда на перерождение. Как подрастешь, мы снова встретимся, либо найду другого кандидата. Люди, знаешь ли, имеют привычку плодиться и размножаться.
- Это что, шантаж?
- Есть события, которых вы никак не можете избежать. Именуются они по-разному – рок, карма, предопределенность, но смысл один. Одни напортачили, другой этим воспользовался.
- Ясно-понятно, - Алена призадумалась, выпустила в открытую дверь колечко дыма, - слушай, Шкурупей, а что там с евгеникой? Я, типа, уникальный перс, убер-юнит два в одном?
- В целом, да, но не уникальна. Рождаются люди с очень сильными душами, иногда случайно, иногда – в результате алконостовых интриг. Живут, правда, недолго. Разум не выдерживает, да ты сама видела.
- Когда это?
- Агату помнишь? Вы с ней в Грозном оружие воровали.
- Отмороженная напрочь садистка. Вроде бы ее потом федералы грохнули.
- Ты бы тоже такой стала, если бы не инфернальное воспитание. Ты свою силу осознаешь, принимаешь, а люди – нет. Вот и сходят с ума. Так что ты решила? Устроят те же условия, что у Люцика? Классный специалист на окладе. В личные дела лезть не буду, на твое свободное время не претендую.
- Маловато будет! – усмехнулась Алена голосом Садальского.
- Что еще?
- Цербер, Мадлен, Кристина, Кузьма, Жихарь, да Елисей, мусорской королевич.
- Цербер в любом раскладе останется при тебе, ибо подарки, как известно, назад не забирают. На карьере миссис Стивенс инцидент никак не отразится. Доживет положенное, умрет спокойно в кругу семьи. Домового с банником и кикимору никто трогать не будет.
- А дивий королевич?
- Не тронут, хотя остракизму подвергнут. Что-то еще?
- Вроде, всем сестрам по серьгам раздали. Раз уж все решено и обжалованию не подлежит, остается Аленке только расслабиться и начать получать удовольствие. Когда приступать?
- Уже, - улыбнулся Шкурупей. Тело бандита-рецидивиста стало стремительно сохнуть и через несколько мгновений осыпалось кучкой праха. Налетевший ветерок подхватил прах, закружил его и вынес через пассажирскую дверь. Алена почувствовала, как вокруг ее руки обвилось мускулистое тело змея и улыбнулась перед тем, как исчезнуть. По крыше опустевшей Тойоты ударили первые капли начинавшегося дождя.
Из-за приоткрытой двери было слышно, как Кристина и Елисей негромко спорят, собирая чемоданы. Дивий человек был недоволен слишком откровенным гардеробом девушки. Кикимора же огрызалась, угрожая сдать билеты, если он заставит ее ехать в парандже. Жихарь, от нечего делать перебиравший камни в каменке, насвистывал пошлые песенки из репертуара Красной плесени, изредка вяло отбивая ритм ногами. Кузьма, сидя на печи, рассеянно прокручивал туда-сюда список имевшихся в его библиотеке игр.
С тех пор, как исчезла Алена, атмосфера в доме кардинально изменилась. Кристина замкнулась в себе. Часами она пропадала во дворе с маниакальным упорством расстреливая мишени из пневматики. В конце мая к ним переехал Елисей и Кристина оживилась. Кузьма же продолжал тосковать. Он сутками отсиживался на печи, выбираясь лишь для того, чтобы подзарядить гаджеты. От грустных дум домового отвлек стук в дверь.
- Пришел кто-то. Кристина, дверь открой, - прокричал домовой.
- Иду, - девушка вышла в гостиную, остановилась и, повернувшись в сторону спальни, заявила, - если кто-то из турков подавится слюнями от вида моей задницы – мне пофигу.
- Разреши войти, - робко попросила стоявшая за порогом Марфа.
- Проходи, - улыбнулась Кристина, - Кузь, принимай гостью!
Домовой скатился с печи, подхватил домовиху под локоть и повел на кухню. Вскоре оттуда донесся шум закипающего чайника, зазвенела посуда.
- Марфуш, на тебе лица нет. Случилось чего? – поинтересовался Кузьма, разливая кипяток по чашкам.
- Напасть приключилась такая, что врагу не пожелать, - вздохнула Марфа, - бездомная я теперь.
- Это как же так?
- Фаина, хозяйка моя, совсем умом тронулась. С родней в пух и прах разругалась. Вычитала где-то в газете, что когда в доме достатка нет, то проделки домового. Три дня полы подметала, весь сор за порог выметала, а сегодня веник на улицу выбросила, да попа привела. Он молитвы прочитал, дом окропил. Теперь мне туда ходу нет. Что делать не знаю, решила к тебе зайти, потом к Никифору. Пусть сход собирает.
- Ой, дела! Сама долгов нахватала, а других винит. Кристина!
- Да, Кузя, - отозвалась с дивана кикимора, - в магазин надо?
- Марфу из дому выгнали. Помочь надобно как-то, пособить.
- Нагадить, набедокурить?
- Не вздумайте! - вмешался в разговор Елисей, - договор у Алены с домовыми. Вы не бедокурите, они вас не замечают. Коль натворите чего, так уговор силу потеряет. Сдюжите без Алены и Цербера против мохнатых?
- Не сдюжим, - вздохнул Кузьма, - Аленушка бы мигом чего-нибудь придумала, как тогда с Марьей… эх, придется сход созывать, миром решать.
- Кузь, подожди, - произнесла Кристина, - у меня генеральная доверенность от Алены. Получается, на время ее отсутствия я в доме хозяйка?
- Так получается, - кивнул домовой.
- Если я Марфу к нам жить приглашу, вы же не подеретесь?
- Нет, конечно! - оба домовых расплылись в широких улыбках, как коты, обнаружившие бесхозную кастрюлю сметаны. Кристина налила в стакан молока, положила рядом кусок хлеба.
- Марфуша-домовуша, угощения моего откушай. Кушай-угощайся, в доме оставайся, будем жить – не тужить: я тебя – угощать, а ты мне – подсоблять! – выпалила кикимора. Благодарно улыбнувшись, Марфа потянулась за традиционным угощением.
Поднявшийся в день отъезда сильный ветер парализовал работу аэропорта Пхукета. Через пять часов ожидания в стерильной зоне, Елисей и Кристина прошли по телетрапу и заняли свои места. Еще час понадобился, чтобы Боинг 777 вырулил на полосу и, разбежавшись, поднялся в воздух. Через половину часа после взлета дивий человек с кикиморой уже спали, накрывшись пледами.
Въехав в Николаевское, Елисей попросил Кристину остановить машину и пешком направился в сторону церкви.
- Здравствуй, Елисей, - пророкотал густым басом священник, протягивая руку для рукопожатия, - вечерня закончилась, я уж церковь запирать собирался.
- Здравствуй, отче. Хотел на вечерню успеть, да вылет задержали.
- На все воля Божья. Раз на вечерню не успел, то на заутреню приходи. Заодно и исповедаешься. Церковь Божью совсем позабыл, хоть живешь теперь рядом.
- Все времени нет. Как в отставку вышел, так кручусь, как белка в колесе. То денег заработать, то по хозяйству. Свой дом, он мужских рук требует.
- У кого времени нет, те уже на погосте лежат, а живым Господь время дает, коль смиренно в молитве попросишь. Сам как? Дома все хорошо?
- Если не считать финансы, то все хорошо. Живем мирно, в ладу друг с дружкой.
- Но в грехе, - улыбнулся в бороду отец Сергий, - нехорошо это без венчания жить.
- Виноват, - потупил взор дивий человек.
- А ты, сын мой, не кайся, а работай в этом направлении. Избранница твоя в силу возраста еще не осознает, а ты подскажи, намекни. Главное, начни, а там Господь поможет.
Попрощавшись с отцом Сергием Елисей вышел на улицу. Он медленно побрел в сторону дома, прокручивая в голове события, произошедшие с ним.
Неожиданно в город нагрянули старейшины Ярополк и Твердимир. Они перенесли его в заброшенный летний лагерь недалеко от Николаевского. Там уже находилась Василиса и еще один незнакомый ему алконост в сопровождении вооруженных людей. Чуть позже появилась шестерка инферналов, а следом за ними подъехали Алена, Кристина и какая-то дальняя родственница Шиловской. Все трое были вооружены. Бесовка припарковала машину так, чтобы включенные фары слепили людей и не давали им прицелиться. Увидев, как Алена с ведьмой прикрывают Кристину, Елисей осознал, что настало время выбирать. Он встал рядом со своей избранной, не обращая внимания на грозный окрик дяди, взял ее за руку. А дальше началось что-то непонятное. Тело Елисея словно обвила гигантская змея. Никто из присутствовавших не мог пошевелиться. Откуда-то пришло знание об интригах, которые плели против Шиловской алконосты, о том, что все старейшины, включая его родного дядю, желали заполучить ребенка, рожденного от него бесовкой. Не отличавшаяся терпением Алена, недолго думая, застрелилась, отправившись на повышение. Вместе с Шиловской исчез и ее пес Цербер. Когда невидимые путы спали, возле машины бесовки осталось трое – он, Кристина и ведьма Мадлен.
На следующий день Елисея вызвали на ковер и настоятельно порекомендовали написать рапорт по собственному. Старейшина Светозар, услышав о рапорте, сказал Елисею решать свои проблемы самостоятельно и перестал выходить на связь. Даже его самый близкий кровный родственник Ярополк прекратил с ним всякое общение.
Исчезновение Шиловской и Цербера подкосило всех ее домочадцев. Кристина то плакала, то часами просто сидела неподвижным изваянием, никак не реагируя на происходящее вокруг нее, то всаживала килограммы железных шариков в мишень. Елисей старался поддержать свою избранницу, проводил с ней много времени. Вскоре он остался в доме Алены с ночевкой, а, затем продал свою однокомнатную квартиру и перебрался к ней. Стараясь отвлечь девушку от грустных мыслей, дивий человек решил буквально завалить ее свежими впечатлениями. Они много путешествовали по России, выезжали на отдых на зарубежные курорты. Одновременно, он зорко следил за тем, чтобы кикимора не забрасывала учебу.
Хуже всего было то, что дивьему человеку никак не удавалось найти общий язык с домовым. Кузьма, хоть и не выживал его из дома, но всем своим видом показывал свое недовольство, придирался по каждой мелочи. Немного оттаивать он начал только после переселения в их дом Марфы. Домовой продолжал ждать хозяйку, поэтому строго-настрого запретил всем прикасаться к вещам Алены. Только Кристине позволялось чуть больше, чем остальным - она могла входить в комнату бесовки, пользоваться ее банковскими картами, отвозить ее машину на техобслуживание.
Разговор с отцом Сергием окончательно выбил Елисея из колеи. Он знал, что все сельские сплетницы и сплетники не один раз перемыли кости бывшему участковому и его избраннице. Обладая острым слухом, он сам слышал, как шушукаются кумушки в сельской Пятерочке, но именно слова отца Сергия почему-то запали в душу.
- Не пущу, - стоявший у двери Кузьма потряс ухватом.
- Кузьма, мы только стол занесем, да и то на время. Ничего не тронем, - попросил Елисей.
- В хозяйкину комнату без спросу хода нет, - отрезал домовой. Стоявшая рядом Марфа согласно закивала головой.
- Да как ты не поймешь? Нет больше Алены-бесовки. Весной два года будет как застрелилась. Ушла на повышение! Рогатые редко из Ада носы кажут. Когда она придет? Через сто лет, через сто веков? Дом быстрее развалится!
- Нет и точка!
- Кристин, Жихарь, ну хоть вы скажите!
- Хозяйка Кузьму старшим назначила, так что не мне поперек слова его говорить, - отозвался банник, - а, коль настаивать будешь, так в баню больше не ходи. Обварю, да кочергой приголублю.
- Кузь, Жихарь, миленькие, пожалуйста! – взмолилась Кристина, - завтра мастер придет паркет в гостиной шлифовать. Ты, хозяин мохнатый, сам же ворчал, что лак надо подновить. Новый год на носу, не хочется с недоделанным ремонтом встречать. Всего на несколько дней это.
- Да по мне хоть пусть до земли дыра будет, а Аленушкину комнату трогать не смейте.
- Хорошо, - сдался Елисей, - тогда скажи стол куда ставить. На чердак не получится – проем узкий, не пройдет, в беседке сыро – испортится. В гараже только место есть если крузак выгнать.
- Машину хозяйскую не трогать. К себе на кровать положите, а сами по краям. Глядишь, хоть одну ночь бесстыдствами заниматься не будете!
- Охренеть не встать, - раздался насмешливый голос со стороны стоявшего позади спорщиков стола, - вы чего, ироды, совсем берега попутали? На кой ляд хату крушите?
- А ты помолчи, бесятина, - машинально отозвался дивий человек. Через мгновение он уже лежал ничком на полу, придавленный черной в серых подпалинах тушей Цербера.
- Алена! – завизжала кикимора, повиснув на шее Шиловской, - ты вернулась!
- Вернулась на свою голову! – Шиловская коснулась щеки Кристины губами, - вы что с гостиной сотворили? Обои с распродажи, алкотой клеены?
- Так у них денег нет на хорошие обои. Купили где-то по дешевке и сами поклеили. Едва концы с концами сводят, - проворчал Кузьма.
- Разберемся. Айнс. Жихарька, марш баню кочегарить. Хочу адовое пекло. Веник запарь. Цвай. Крис, пофиг, что после одиннадцати не продают, дуй в город за пивандрием. Ящик светлого заводского лагера, чипсиков, сухариков. Что там еще?
- Рыбки? – подсказал домовой.
- Ага, ее родимой, и кальмара кольцами, и фисташек, и креветок крупных, - Алена вытащила из кармана премиальную карту Дойче банка и бросила ее Кристине, - пин код тот же самый, шнелле, давай, шнелле. К Алику заедь, шашлыки возьми.
- Уже бегу! – прокричала Кристина на ходу застегивая пуховик. Через несколько секунд за окном недовольно взревел двигателем Сузуки.
- Кхе-кхе, - подал голос Тихонов, - я бы поприветствовал, да как-то встать не получается.
- А ты пока полежи, королевич. Кузь, что там с бабками?
- Деньги у них не держатся. Всю наличку из сейфа спустили, карточки распотрошили, - доложил домовой.
- Что скажешь, подследственный?
- А что говорить? Правду Кузьма сказал, не хватает нам денег. Дом большой, зимой топить накладно. Топливо для машин, сервис, запчасти, страховка. Продукты каждый день дорожают.
- Турция, Египет, Тайланд, Индонезия, Европа, Доминикана - язвительно подхватил Кузьма, - ах, как грустно, давай съездим куда-нибудь за новыми впечатлениями!
Заметив движение глаз хозяйки, Цербер слез с Тихонова и, цокая когтями по паркету, ушел на кухню. Услышав хруст сухого корма, с печи недовольно зашипел кот. Алена подошла к Елисею, поставила на ноги. Трижды облобызав, она обняла его и прошептала на ухо:
- Не парься, я все знаю. Старейшины тебе не свинью, а табун конкретных матерых хряков подложили. Ничего, Елис, прорвемся, - отстранившись, девушка кашлянула, привлекая внимание домового, - Кузямба, бери Жихарьку, пока баня греется, освобождайте комнату наших любвеобильных голубков. Завтра работяги приедут, будет небольшая перепланировка. А тебе, Елисей Сеич, задание. Свой пепелац загони в гараж, отфоткай красиво, чтоб слюнки текли и в Авиту выставь. Цену не ломи, ставь ниже рынка. Будешь на крузаке гонять, а не на этой румынской псевдояпонке отечественной сборки.
- Спасибо тебе, Алена. А ты, как я понимаю, теперь транспортом пользоваться не будешь?
- Почему же? Завтра утром воз из Москвы выезжает, а на нем черный-черный Кадиллак Эскалейд с бежевым салоном.
- Так это же крокодил пятиметровый!
- Пять и шесть. Удлиненная версия. Естественно, полный фарш. Надо, знаешь ли, соответствовать статусу. Марфа, не стой как пенек с глазками, чайку с бутерами организуй, битте, а то хозяйка сдохнет от обезвоживания пока Кристинку с горючим дождется.
- Перекурим? – предложил Елисей, глазами указывая на входную дверь.
- Скоро два года, как бросила, - усмехнулась Алена, - а что до твоих вопросов, которые ты хочешь задать, то да, сменила работодателя, да, я к вам на долго, и, да, я многое недоговариваю. Еще вопросики остались?
- Даже не знаю… мне вещи собирать?
- У меня в отношение тебя и твоей избранницы другие планы, но обсуждать мы их будем позже. Сегодня гуляем!
Автор - DJ Kashei.